Выпуск 10: Магия денег

     Филонова Анастасия (секретарь школы культурной антропологии): Сегодня, 27 февраля 2007 г. мы проводим заседание на тему: «Магия денег: продажность и непродажность личности». Прошу подать свои выступления в письменном виде сегодня или в ближайшее время для своевременной рассылки материала. Надеемся, что тема вызовет интерес и у наших заочных слушателей, они тоже могут прислать свои выступления(armavirsca@yandex.ru), которые будут обнародованы на следующих заседаниях и в материалах рассылки. Мы часто возвращаемся к повторению пройденного, как этого требует настоящая учеба. Итак, слово для выступления предоставляется руководителю ШКА Похилько Александру Дмитриевичу.

     Похилько А.Д.: Что такое деньги? Скучное определение гласит, что деньги – это универсальный товар, золото, на который можно легко все обменять. Поэтому деньги магичны, волшебны, они превращают все во все. Вот я беру и раздаю тем, кто близко сидит, денежные знаки по 1000 рублей, наши наглядные пособия. Скажите, какое возникает у вас чувство? По-видимому, желание взять их себе и положить в карман?

     Филонова А.: Александр Дмитириевич, Вам передают еще одну Вашу купюру, Вы забыли ее забрать.

     Похилько А.Д.: Спасибо. Я просто получил сегодня аванс и по-своему счастлив от этого. Конечно, деньги приносят счастье. В книге «Похождения здравого смысла» у автора Вечер-Щербовича я прочитал научное обоснование того, что счастье не в деньгах, а их количестве. Оказывается, чем больше денег, тем больше человек чувствует себя счастливым. Деньги – это современный философский камень.

     Вопрос: Почему только современный философский камень, разве деньги не всегда были ценностью у всех народов?

     Похилько А.Д.: Нет, не всегда, в первобытной культуре экономика не была самостоятельным институтом, она была подчинена религии и нравственности, была экономикой дарения, а не эквивалентного обмена. Это отмечали такие антропологи, как Бронислав Малиновский, Марсель Мосс. Из современных авторов можно назвать А.А. Сусоковолова, который написал книгу по экономической антропологии и рассмотрел в ней вопрос об экономике дарения. Шедевром является «Опыт о даре» М Мосса., в котором он проанализировал потлач, обряд дарения у индейцев.

     Исследование Мосса построено на анализе этнографических описаний жизни аборигенов Америки, Океании, Австралии, а также некоторых древних правовых систем. На огромном этнографическом и историческом материале автор показывает, что до появления денег (в той или иной форме) и рынка универсальным средством обмена в архаических обществах является дарение; таким образом, обмен здесь не носит характера сделки. В тоже время, дар в этих обществах не есть чисто альтруистический акт, так как он непременно предполагает компенсирующий, взаимный дар в той или иной форме, но в отличие от обычной сделки оба эти акта отделены друг от друга во времени. Будучи формально добровольными, в действительности, дары являются строго обязательными. Из трёх тесно связанных между собой обязанностей, которые составляют обмен в форме дара: давать, брать и возвращать, наиболее существенной, по Моссу, является обязанность возвращать. Уклонение от одной из этих обязанностей, влечёт за собой серьёзные последствия для субъектов обмена, вплоть до войны. В качестве субъектов обмена в архаических обществах выступают главным образом не индивиды, а группы либо индивиды, символизирующие группы (вожди, шаманы). Отмечая обязательный и универсальный характер дарения, Мосс подвергает критике Малиновского, который при анализе обмена у тробрианцев классифицирует различные его виды, от чистой сделки до чистого дара, то есть не требующего контрдара (дар мужа жене, отца детям).

     Дары в рассматриваемых Моссом обществах составляют систему взаимных «тотальных поставок», непрерывно циркулирующих от клана к клану, от фратрии к фратрии, от племени к племени. Они выходят за рамки экономических отношений и охватывают все сферы общества; они универсальны, как универсален сам обмен в отношениях между людьми: «Пища, женщины, дети, имущество, талисманы, земля, труд, жреческие услуги, ранее – всё являлось предметом передачи и возвращения».

     Особое внимание Мосс уделяет рассмотрению потлача – обычая, широко распространённого среди индейцев тихоокеанского побережья Северной Америки. Любое менее или более значительное событие в их жизни сопровождалось раздачей даров, угощений, устройством пиршеств. Между кланами, племенными группами и индивидами существовала настоящая борьба за первенство в расточительстве, доходившая до истребления имущества. Отдавая свои богатства, люди реально обменивали их на более высокий престиж. Потлач, по Моссу, представляет собой «целостный социальный феномен». Он является одновременно религиозным, мифологическим, экономическим, морфологическим, эстетическим. Мосс не считает потлач специфически североамериканским явлением, отмечая широкое распространение сходных с ним обычаев, например, на островах Океании.

     Наиболее существенной обязанностью М. Мосс считает обязанность возвращать дар равноценным даром. Отсутствие возмещения или неполный возврат ставит получившего дар в зависимое положение по отношению к подарившему. Следовательно, конечным основанием циркуляции даров в архаических обществах, по Моссу, является магическая сила, содержащаяся в даваемом объекте.

     Концепция Мосса направлена против наивно утилитарного взгляда на обмен в архаических обществах. Богатство здесь есть средство повышения и поддержания престижа. Вернемся к мысли о том, что счастье в количестве денег. Оказывается, существует количество денег, после достижения которого, увеличение денег не сопровождается увеличением счастья, оно остается постоянным. Парадокс в том, что есть и еще одна точка увеличения денег у личности, очень большое количество, после достижения которой счастье уменьшается при увеличении количества денег. Подавляющему большинству непонятно, почему богатые тоже плачут. Но это тоже факт. Плачут миллионеры и миллиардеры. Но на поверхности все мы хотим денег. Это ослепительный фетиш, который Шекспир в Тимоне Афинском описал так:

     "...Золото? Металл
Сверкающий, красивый, драгоценный?
...Тут золота довольно для того,
Чтоб сделать все чернейшее – белейшим,
Все гнусное - прекрасным, всякий грех -
Правдивостью, все низкое - высоким,
Трусливого - отважным храбрецом,
А старика - и молодым, и свежим!
...Да, этот плут сверкающий начнет
И связывать, и расторгать обеты,
Благословлять проклятое, людей
Ниц повергать пред застарелой язвой,
Разбойников почетом окружать,
Отличьями, коленопреклоненьем,
Сажая их высоко, на скамьи
Сенаторов; вдове, давно отжившей,
Даст женихов; раздушит, расцветит,
Как майский день, ту жертву язв поганых,
Которую и самый госпиталь
Из стен своих прочь гонит с отвращеньем!"

     В деньгах Карл Маркс зафиксировал Культурный феномен отчуждения личности от общества. Интерес представляют его «Экономическо-философские рукописи 1844 года», в которых есть раздел о деньгах. Кстати, в художественной форме явление отчуждения человека изображено в произведениях таких писателей, как Камю, Сартр, Кафка, Гофман и др. В повестях Э.Т.А. Гофмана в виде гротеска отражены механизмы отчуждения культуры от отдельных личностей. Деньги – великий волшебник, запутывающий отношения между людьми.

     Утверждение и развитие капитализма показало, что освобождение личности, которое провозглашали его идеологи, оказалось на самом деле ее закабалением вещными отношениями, денежными связями, отношениями чистогана. Дегуманизация и обезличивание человека охватывают здесь не только сферу труда, но и сферу умственной деятельности, обюрократившуюся сферу управления и даже сферу досуга и развлечений ("массовая культура"). Философия зафиксировала конфликт общества и личности, проявившийся в отчуждении, но истолковала его как некое извечное, неустранимое метафизическое противоречие.

     Отчуждение в "экспериментальном", социалистическом обществе не только не было ликвидировано, но в некотором отношении даже усилено. Это усиление относится к политической сфере. Тоталитарное общество игнорировало основные права и свободы личности. Государство, его влияние было распространено на все сферы жизни. Человек превратился в винтик "общественной" машины, потерял свою свободу. Возник феномен "бегства от свободы", суть которого в том, что человек отказывается от свободы, чтобы не нести ответственности за свои поступки. Но это бегство крайне отрицательно сказывается на личности, деформирует ее по самой сути.

     Однако становление рыночной экономики в России не является панацеей, лекарством от всех болезней. появился феномен «рыночной», «продажной» личности, о которой пишет такой автор как Н.С. Пряжников. Вслед за Э Фроммом он выделяет основные характеристики «рыночной личности» и применяет их к современной российской действительности. Для рыночной системы всякая личность имеет стоимость и цену, которая определяется внешними условиями, а не самооценкой. Самооценка тоже подчинена внешней идентичности.

     Характеризуя личность с «рыночной ориентацией», Э. Фромм выделил такую ее черту, как «изменчивость установок»: она как раз и «составляет единственное перманентное свойство такой ориентации … При этой ориентации развиваются те свойства, которые можно пустить на продажу. Доминирует не какая-то одна частная установка, а пустота, которую можно скорейшим образом наполнить желаемым свойством» (Фромм Э. Человек для себя. Минск, 1992, с. 79). В зависимости от конъюнктуры «рынка личностей» человек может быстро сориентироваться и приобрести необходимые качества (респектабельность, хорошее здоровье, доброта, оптимистичность, эрудиция, патриотизм). Но все это лишь до того момента, когда конъюнктура рынка опять изменится. «Личность-пустота», описанная способна на достижения и поступки, но она не способна на постоянное нравственное напряжение, на «длящийся поступок», который обеспечивает длительную внутреннюю работу с ценностями и смыслами, личностный рост и «самостроительство».

     И все-таки, как отмечает Н.С. Пряжников, если опуститься с неба на землю, то следует признать, что «рыночных личностей» достаточно много и не все из них переживают такое свое состояние. Более того, «мы можем предположить, - пишет он, - что «рыночные личности» — это не только неизбежный, но и необходимый элемент общества на данном этапе его развития. А сама идея «рыночной личности» со всеми вытекающими отсюда проблемами и преимуществами — это своеобразный тест, важное условие проверки своей системы ценностей и возможность личностного выбора для каждого самоопределяющегося человека» (Пряжников Н.С. Личность в эпоху продажности. Москва-Воронеж, 2000, с. 15).

     Как известно, легализация «рыночных отношений» стала реальностью лишь во второй половине 80-х годов. И когда почти все «разрешено», «рыночные отношения» пытаются переносить во все, самые неожиданные сферы жизнедеятельности: в дружеские и интимные отношения, в сферу творчества, в религию и т.п.

     Если взглянуть на ситуацию реалистично, то идея «продажности» стала на время чуть не основой государственной политики. Кто не помнит высказываний одного из самых очаровательных молодых экономических «гениев» в ранге и.о. премьер-министра о том, что «первоначальное накопление капитала» невозможно без «некоторого нарушения закона», или о том, что бедственное положение пенсионеров — это расплата за то, что они не сумели воспитать детей, которые могли бы их кормить в «переходный период»... В данном случае речь идет как раз о продаже совести и достоинства (естественно, ради «высших экономических интересов страны») — плохой пример для самоопределяющейся молодежи!

     Вопрос: Чем тогда отличается в смысле продажности брак по расчету и проституция, зарплата и взятка?

     Похилько А.Д.: Вопрос, конечно интересный … Они отличаются законностью и моральностью. Если коснуться коррупции, на которой я хотел бы остановиться отдельно, то это серьезная проблема современной России, которую можно считать проблемой национальной безопасности. ничто не ново под луной. Эту проблему анализировал еще Питирим Александрович Сорокин. Остановимся на этом.

     Значимым является анализ правового сознания у П.А. Сорокина (Сорокин П.А. Человек, цивилизация, общество. М., Политиздат, 1992, с. 115-134.), связанный с действием кар и наград, он представляет интерес в связи выявлением взаимодействия гетерономии и автономии личности в правовой культуре. Можно ли карами искоренить коррупцию? Проследим ход рассуждения. Основной его тезис: «Кары, так и награды влияли и влияют на поведение человека. Мало того, мы имеем смелость утверждать, что, если бы не было этих рычагов, поведение как целых народов, так и отдельных личностей было бы существенно иным». Добавим, что законность и моральность взаимодействуют в сфере человеческой субъективности.

     В отличие от животного человек, обладая сознанием, может представить себе будущее, которое детерминирует его поведение в настоящем. Более того, человек «постоянно отрицает настоящее во имя будущего». Действия человека детерминируются возможностями: Исторически-временной характер человеческого действия реализуется, прежде всего, в особом характере его детерминации: детерминирующие факторы принадлежат будущему. Существенное воздействие на деятельность человека оказывают не только действительные, но и возможные обстоятельства. И чем культурнее человек, тем большее значение в его поведении играет целевая детерминация поведения. Нецивилизованный человек («дикарь») по самой своей психической организации не способен представлять себе отдаленные цели, а потому эти цели и не играют для него большой роли. Для него существуют лишь сиюминутные выгоды и невыгоды, но выгод, которые наступят через год или, тем более, десятилетие, для него. А как же быть с табу на половые связи с родственниками (инцест)? Дело в том, что он был запрещен под страхом немедленной смерти, и только поэтому подобное запрещение в высшей степени редко нарушается. Более того, как свидетельствуют антропологи, случаи изнасилования не так уж и редки у бесписьменных народов. Даже романтизированное изображение отношений между юношами и девушками (горные арапеши) у М. Мид не отрицает того, что существует такое распространенное явление как моетотоло: юноша, не пользующийся благосклонностью ни одной девушки, подкрадывается ночью к спящим (Мид М. Как растут на Новой Гвинее // Мид М. Культура и мир детства. Избранные произведения: Пер. с англ. / Сост. и послесловие И.С. Кона. М. Главная редакция восточной литературы издательства «Наука», 1988., с. 127.

     Одно и то же наказание имеет различное влияние на разных людей, и наоборот, различные награды и наказания имеют неодинаковое мотивационное влияние на одного и того же человека. Нас интересуют, прежде всего, внутренние условия личностно-индивидуального сознания, через которые действуют внешние (гетерономные причины), ибо здесь проявляется взаимосвязь автономии и гетерономии в правовом сознании, их взаимное превращение. Назовем это законами автономности правового сознания.

     Возникает три случая:

     1. Чем обусловливается различная степень влияния одной и той же награды или одного и того же наказания на одного и того же человека, при допущении его неизменяемости?

     Ответ дает первый закон (первая «теорема» в терминологии Сорокина): «Таким основным условием является время. При прочих равных условиях одна и та же награда или одно и то же наказание тем сильнее влияют на поведение человека, чем момент их выполнения ближе». Немедленная кара или награда действуют гораздо сильнее, чем отодвигаемые в неопределенное будущее. Чем дальше они отодвигаются, тем степень их влияния становится меньше вплоть до нуля. Возможно, когда-то будут открыты и математически описаны среднестатистические закономерности такого влияния: его сила как функция времени. Небольшое, но близкое наказание вследствие может быть равносильным жестокому, которое отодвинуто на будущее. Так же действует награда. Особенно важную роль первая теорема Сорокина играет в поведении первобытного и вообще неразвитого человека. Для него отдаленная награда или кара, как бы она ни была велика, не имеет никакого значения.

     Следствие из закона-теоремы: воздействия путем кар и наград на поведение первобытного и вообще нецивилизованного человека (неразвитого, ребенка и т.д.) необходимо, чтобы кары и награды были налицо и наступали тотчас по совершении того или иного акта. Иначе они будут бессильны и бесцельны. По мере развития сознания расширяется способность предвидения будущего и тем самым растет возможность регулирования поведения, исходя из представлений отдаленных кар и наград. Теперь культурный человек координирует свое поведение с карой и наградой, которые наступят через 10, 20, 30 и т. д. лет, а иногда и выходят за пределы его жизни (посмертная слава, рай или муки ада).

     Наряду с этой теоремой Сорокин формулирует и связанный с первым второй закон, который гласит, что одна и та же кара или награда тем сильнее влияют на поведение одного и того же человека, чем сильнее в нем уверенность в их неизбежности. Большинство преступников, совершая преступление, всегда надеется так или иначе избегнуть наказания. Кары или награды, близкие по времени, кажутся неизбежными, но чем более они отдаленны, тем менее вероятны.

     2. От чего зависит различная степень мотивационного влияния одной и той же кары и награды на различных людей или на одного и того же человека, взятого в различные периоды его жизни, следовательно, в состояниях, отличных друг от друга?

     Третий закон: одна и та же награда или кара произведет тем большее влияние на поведение различных людей или одного и того же человека в различные периоды его жизни, чем больше он нуждается в этой награде, или чем большее "благо" отнимает у него кара.

     Четвертый закон касается степени мотивационного влияния одной и той же кары или награды на различных людей, которая зависит от характера и интенсивности их научного, религиозного или морального мировоззрения. Это условие является решающим для области потусторонних наград и кар, например, это можно отнести к представлениям о рае или аде.

     Пятый закон говорит о степени мотивационного влияния различных кар или наград, которая зависит от представлений индивида о "должном " и "справедливом ": например, в случае совпадения требуемого и справедливого это влияние больше, чем в случае нейтрального отношения, а если требуемое поведение противоречит убеждениям, то влияние награды совершенно парализуется силой этого поведения.

     3. Третий случай. У нас имеется один и тот же индивид и различные кары и награды. От чего зависит то обстоятельство, что не все кары и награды давят одинаково на поведение данного индивида, а одни влияют сильнее, а другие — слабее?

     Закон гласит: из двух или большего числа карательных актов та кара имеет большее влияние, которая кажется данному индивиду более страшной, жестокой, страдательной — вообще большей и количественно и качественно. Из двух или большего числа наградных актов та награда имеет большее мотивационное влияние, которая в данный момент является для него более желательной, приятной, нужной и вообще — лучшей и качественно и количественно.

     Как будут выглядеть эти законы-теоремы применительно к решению такой актуальной проблемы в России как взяточничество (или коррупция)? Все "взяточники" начинают брать взятки, имея убеждение моральной ее непозволительности, но при частом "взимании взятки", в их сознании убеждение "нельзя брать взятки" — слабеет, и, в конце концов, они берут взятку без всяких упреков своей совести, как нечто вполне позволительное, допустимое и т. д. Коррупция означает распад, разложение. Разлагается правовое сознание. Мораль не действует. Следуя советам П.А. Сорокина надо взять в клещи взяточника: с одной стороны, немедленно поощрять его за честность и немедленно наказывать за нарушение закона, делая наказания неизбежными. Не обязательно жестокими, но обязательно - неизбежными и применимыми ко всем чиновникам без исключения. Парадокс: лучше поступиться жестокостью и оговорить в законе гораздо более мягкие формы наказания (штрафы, выговоры, увольнения), но при этом выиграть в эффективности правоприменения. Главное - заставить население поверить, что можно обойтись без взятки и добиться результата законным порядком. Одинаково верно будет сказать, что коррупция начинается сверху или что она начинается снизу, в правосознании гражданина. Если люди скажут: «Ничего не поделаешь», то все останется на том же уровне или будет ухудшаться. Если же начнется реальная борьба в сознании людей, будет глубоко осознана несправедливость, и мы формулируем высказывание : «Это — зло», то появится реальный шанс на его преодоление. Возможно, имеет значение и то, насколько систематически будет вестись работа. Когда появится ощущение, что есть сдвиги в лучшую сторону, сразу же начнется ускорение процесса и увеличение результатов. Кроме того, такое мощное средство как СМИ способно буквально творить чудеса. Медленное привыкание к цивилизованному решению государственных дел постепенно дало бы возможность отказаться от гетерономии в пользу автономии правового сознания.

     Разумеется, эти законы сейчас слишком очевидны, но прямо неприменимы к российской действительности, поскольку «в транзитивном российском обществе коррупция выполняет и социально-конструктивную функцию, позволяя экономике в целом и гражданам, в частности, действовать в условиях несовершенного законодательства» (Алакшина И.С. Коррупция как элемент социальной действительности современного российского общества: Автореф. … дис. канд. филос. наук 09.00.11 – социальная философия. Краснодар, 2006, с. 10.). Нелигитимность порождает страх подобный страху перед преступлением, но издание закона, который разрешает то, что вчера было неразрешенным, сразу делает рисковавших до этого лидерами в своей области. С другой стороны, положение усугубляется тем, что конструируется новая реальность коррумпированного общества: «легитимация социально-конструктивной функции коррупции происходила, и в обозримом будущем будет происходить посредством тиражируемой масс-медиа социальной мифологии о неизбежности коррупции как платы за несовершенство государственного устройства» (там же, с. 11). Разрыв порочного круга будет требовать все больших и больших усилий. Однако в интересующем нас отношении достаточно констатировать наличие человеческого фактора в этом процессе конструирования социокультурной реальности, а также необходимость учета единства социального, культурного и антропологического в перспективе борьбы с нарастающей опасностью коррупции.

     Вывод очевиден: да, кары и награды способны преодолеть коррупцию.
     У меня все.

     Филонова А.: Сделаем перерыв, а потом продолжим обсуждение темы. Приготовиться к выступлению Станиславу Пасенко.

     Пасенко С.: Начну с определений. Магия – чудодейственная сила, при помощи которой можно воздействовать на людей. Она бывает белая и черная. В докладе, который мы слушали, магия понимается метафорически, скорее, в качестве фетиша, но вполне ли допустимо такое употребление термина «магия»? Хотя и термин «фетишизм», который употребляется у Маркса, тоже стоит в этом же ряду. Деньги в словарях определяются как мера стоимости, капитал, они существуют в виде сокровищ, средства обмена, мировых денег. Сейчас появились компьютерные деньги.

     На протяжении веков деньги притягивали к себе, поскольку меняли свойства личности, меняли их реально или в воображении. Человек, у которого много денег, кажется более сильным. могущественным, красивым и т.д. Поэтому нет такого преступления, на которое не шли люди ради денег. Одни из самых распространенных являются такие преступления как кража и грабеж.

     Но деньги же позволяют людям творить добрые дела. Современный человек не может отказаться от денег. Другое дело, все ли продается? Все ли можно купить? В буквально смысле человека купить и продать нельзя, поскольку рабство официально не существует на земном шаре с 60-х годов 20 века. Нельзя купить здоровье, хотя можно купить лекарство. Любовь не продается, но существует брак по расчету или грубые формы продажной любви. Одни люди работают только, чтобы получать зарплату, а другие увлечены творческой деятельностью. Таких парадоксов можно найти очень много. Что лучше: иметь сто рублей или сто друзей? Ответ каждый дает сам, хотя традиционно считалось, что сто друзей – лучше.

     Реплика из зала: Сто рублей – это очень мало, сто друзей – лучше!

     Пасенко С.: Дело не в рублях или долларах, евро, а в самом принципе. Во всем должна быть мера. Голодный человек живет, чтобы есть, а сытый ест для того, чтобы жить. Могут ли у нищего быть друзья? Вряд ли. Дружба предполагает какое-то имущественное равенство, но в принципе, предательство дружбы из-за денег все равно рано или поздно будет наказано судьбой или Богом. Кстати, Бог и богатый, в русском языке сходные слова не случайно.

     Филонова А.: Слово предоставляется студенту православного института Бондаренко Савелию.

     Бондаренко С.: Православие не считает деньги злом или добром. Это средство делать добро, но деньги способны соблазнять людей. Посмотрите Библию, там богатство не одобряется. Нельзя служить Богу и деньгам одновременно. Однако денежное пожертвование на храм – это важнейшая христианская добродетель. Можно иметь очень много денег, но стоять выше них, но можно иметь мало денег и быть их рабом. Каждому воздается свое.

     Филонова А.: Слово предоставляется Андрею Дубенко.

     Дубенко А.: Начну свое выступление так: «не судите, да не судимы будете!». Никто из присутствующих не может осуждать другого за жадность, желание иметь много денег, с другой стороны, за бескорыстие и даже презрение к деньгам. Каждый решает сам, например, будет ли он брать подарки, когда займет должность или нет, рискнет ли он брать взятки или останется доволен своей зарплатой. Что касается потери друзей из-за денег, то это происходит на стадии «богатения». А потом этот фактор становится менее важным и даже несущественным. Тогда богатые общаются со своими бедными родственниками. Кто-то не может совладать с большой суммой денег. Сила денег не может компенсировать духовную слабость Спасибо за внимание!

     Филонова А.: Слово предоставляется Тамаре Саушкиной.

     Считать ли деньги злом или добром, - это ложная дилемма. Деньги – средство для существования человека в современном мире. Везде нужны деньги, и чем их будет больше, тем лучше. Мы и шагу не можем ступить без денег. Кто сядет в троллейбус без денег, - того высадят с позором. Но не деньги, а сам человек, личность решает, продаваться ему или нет, а если продаваться, то что можно продавать, а чего нельзя никогда продавать. Человек сам должен это выбрать для себя. Мы не можем выбрать мир внешний, он такой, какой есть, но внутренний мир можно и нужно выбрать, сохранить нравственные ценности и, конечно, соблюдать законы. Тогда и богатым приходится плакать.

Вопросы для дальнейшего размышления над темой:

     1. Несут ли деньги с собой зло?

     2. Все ли продается?

     3. Имеет ли человек стоимость?

     4. Неизбежна ли продажность личности?

     5. Допустимы ли компромиссы со своей совестью из-за богатства?

     6. Каковы критерии непродажной личности?

     7. Как бороться с коррупцией? Нужно ли с нею бороться?

     8. Возможно ли презрение к деньгам?

     9 . В чем сущность экономики дарения?

     10. Является ли бескорыстным подарок в современном обществе?

© Армавирская Школа Культурной Антропологии , 2007
Переиздание материалов рассылки возможно только с обязательными ссылками на сайт
http://www.armavirsca.narod.ru/ (в интернете - гиперссылка) и на автора статьи