Итог

* * *

Сгущались сумерки, ощущение опасности становилось материальным, почти ощутимым, цепенящим - а ведь едва перевалило за полдень, в небе вовсю светило умытое весеннее солнце, но лес был мрачен и угрюм. Едва заметной тропкой беззвучно скользили эльфы - и негромкий хриплый голос предводителя торопил их, а женщина в серой шерстяной одежде, что, прихрамывая, пыталась не отставать от них, из последних сил ускоряла шаг. Стискивала зубы, и на ходу отхлебывала из фляги вино - так она боролась со слабостью и накатывавшим головокружением. С ней никто не пытался заговорить - и она ни к кому не обращалась, только время от времени поднимала тяжелый недружелюбный взгляд на спутников-эльфов, а те невольно отводили глаза.
И том полумраке, что выползал из-под деревьев, эльфы словно блекли, а шаги их становились неуверенными - воины, прославленные в битвах, словно дети, опасались этой неведомой, а потому вселявшей страх, мглы.
Наконец предводитель остановил их и заговорил о чем-то с Гэлионом - высокий стройный эльф отвечал слишком тихо, чтобы Шелоб могла их слышать, она могла лишь догадаться , что эльфы обеспокоены этим необычайным явлением, и сейчас Гэлиона пытаются расспросить подробнее.
- Он мало знает. Меня спроси, - произнесла наконец Шелоб, подковыляв поближе.
- Тебе ведомо больше? Тогда объясни мне, что ныне происходит?
- Эта мгла всегда приходит перед призраками. Ты разве не видел ее, когда спешил на зов Гэлиона?
- Нет - мы ведь пришли в сумерках. Сейчас же полдень, и…
- И это говорит лишь о том, что они стали сильнее! - Шелоб уже здорово разозлилась.
- Так. Нужно выяснить, что это за тьма и призраки, это важно. Но нет необходимости рисковать всем. Гэлион, ты хорошо знаешь дорогу в Эсгарот?
- Да уж не заблужусь, - усмехнулся лихолесец.
- Вот и направляйтесь туда. Это ближайший город, но от него до леса достаточно лиг, чтобы вы были там в безопасности. Я же не могу оставить без внимания такое странное проявление черной злобы. Мы встретимся через четыре дня на любом постоялом дворе, который тебе знаком - если ничего не произойдет. Иллоэл, ты со мной?
- Как всегда, Лаэрт, - невысокий зеленоглазый лучник с волосами рдяного золота задорно тряхнул кудрями, - Ты же знаешь, во всех твоих поисках приключений на свое седалище я всегда был рядом. Ужели сейчас ты думаешь, что меня испугали призраки?
Шелоб фыркнула, заслышав столь откровенную браваду, и сказала:
- Нет уж, Лаэрт. Никуда вы вдвоем не пойдете. Вы оба не вернетесь.
- Ты сказала мне не все, верно? - Лаэрт обернулся к ней. - Что еще я должен знать об этом?
- Должен знать? А тебе мало того, что ты уже знаешь? Ты так жаждешь выяснить все до конца?
- Я должен. Ты же ничего не говоришь - не вырывать же мне у тебя каждое слово, как под пыткой…
- В этом и нет необходимости. Как ты понял, это не простые призраки - их вызвала к жизни чья-то очень сильная воля, она посылает их в бой, и она же отзывает их обратно. Что бы преодолеть этот мрак и идущих в нем, тебе придется уничтожить то, что стоит за этим. А тебе это не под силу - пусть даже этот камень, что так ярко сияет, и поможет тебе найти путь…
- А тебе под силу?
- Возможно - я не пыталась. Мне-то это незачем. Но у тебя это точно не получится.
- Кто ты? Кто ты, чтобы судить, что у меня получится, а что нет? Кто ты, чтобы отдавать мне приказания? - вскипел окончательно Лаэрт.
- Может и никто. Мне, собственно, плевать… но ты обещал мне поддержку и защиту, если я пойду с вами, а разъединять сейчас отряд - форменное самоубийство, - пожала плечами Шелоб, усиленно делая вид, что ей все равно…
- Однако я так решил. И когда я вернусь, я поговорю с тобой о некоторых вещах, имеющих очень большое значение.
- Если ты вернешься… - двусмысленно хмыкнула Шелоб в ответ.
- Это не обсуждается, - перебил Лаэрт. - Гэлион, назови место, где мы встретимся.
- В "Девятке", это огромный постоялый двор, его легко найти. Правда, репутация не совсем… Но зато его каждый знает в Эсгароте.

* * *

Итак, предводитель все же не послушал ее - и они с Иллоэлом канули в древесной чаще. Гэлион вздохнул, многие эльфы печально смотрели вслед друзьям, ушедшим в неизвестность.
- Идемте, нечего здесь отсвечивать, - мрачно сказала Шелоб. - Гэлион, показывай дорогу! Авось пронесет…
Как показало время, надежде Шелоб не суждено было сбыться. Да, уши у эльфов чуткие, и ловили каждый звук, будь то треск ломающейся ветки или шорох ветра в пожухлых прошлогодних листьях и первой весенней траве. Но тени обманули их бдительность, и никто из разведчиков, шедших чуть поодаль от остальных, незаметных и неслышных, не успел предупредить отряд - призраки хлынули внезапно и бесшумно, атаковали с деревьев, падая сверху, разя ядом и ужасом.
Шелоб успела предчувствовать их нападение лишь за секунду - была слишком пьяна и рассеяна, но вскрикнула предостерегающе - тем, кто ее слышал, удалось выхватить оружие до того, как тени былых захлестнули их. Полупризрачные тени когда-то живших пауков были более чем реальны в бою, ранили и впивались еще исступленней, чем живые - но на месте убитых не оставалось трупов, а вместо сраженных в бой вступали новые сотни теней.
Шелоб пока отбивалась удачно, плотно прижавшись спиной к шершавому стволу - но не всем везло так, как ей. Снова во всем происходящем появилось какое-то ощущение нереальности - живым казался теперь лишь этот плотный сумрак, давящий на разум, парализующий волю к сопротивлению, порождающий отчаяние, заставляющий опустить руки, сдаться…
"Сдаться и умереть? Вот так просто? Прямо сейчас? Как бы не так! Я умру, конечно - но в другой день…" - скрипнула зубами Шелоб, вновь поднимая топор, чтобы одним взмахом положить еще парочку "покойных родственников".
- Что за… Вас на день нельзя оставить… - над полем боя, в воцарившейся угрожающей тиши - ни криков, ни лязга стали, все глушила мгла, ломкий голос Лаэрта показался набатом. Предводитель ринулся в бой, не задавая лишних вопросов - не до них, когда вокруг сотни кишащих, копошащихся беззвучно паучьих призраков. Его меч засветился гневно - и проложил дорогу сквозь колышащуюся массу теней, но те словно почувствовали старого врага, и их стало словно вдвое, втрое больше…
"Нет, так дело не пойдет… Они теперь не боятся эльфов, их клинков, и даже от света этого камня, что носит Лаэрт, не отступили… Еще немного, и их всех утопят в тени, как щенков… Да и меня заодно! Видать, не выйдет у меня вот так вот запросто отсюда смыться… Да ладно, теперь хоть бы живой уйти. Ох не нравится мне вся эта свистопляска, ох как не нравится!" - раздраженно думала Шелоб, кое-как отмахиваясь топором. Краем глаза она заметила, как какой-то очень сообразительный паук спикировал на Лаэрта сверху - тот инстинктивно подставил правую руку под удар, и хелицеры напавшего лишь скрежетнули по металлическому шипастому наручу, и тут же меч в левой руке воина рассек тень, и от нее и следа не осталось. Но на ее месте уже было с десяток таких же - ни секунды отдыха…
- Твою… гроб… душу… мать!!! - незатейливо выругалась Шелоб, и, положившись на свою удачу, и боевые способности эльфов, решилась на отчаянный шаг.
Она опустила топор. "Мой враг!" - позвала она мысленно. - "Если ты не трус, назови себя! Имя, враг! Назови свое имя! И услышишь мое - и все, что я о тебе думаю! Имя, враг!"
Зов ее был силен - а Шелоб слишком редко пользовалась своей силой, чтобы осознавать это… Из всех эльфов, сражавшихся рядом, на ногах остался только Лаэрт, да и тот заметно покачнулся. Их счастье, что тени тоже оцепенели, словно прислушиваясь.
Она нащупала уже волю, управлявшую призраками - и обрушилась на нее всей яростной силой своего разума, от мысленного крика: "Имя, враг!" у нее самой заломило виски.
Ответа не услышал никто из эльфов - его расслышала только Шелоб, таким слабым эхом отозвался ее враг. "Ор-ригас-ст", - пропищал голосок в ее голове, но Шелоб ухватилась за этот едва слышный писк, чтобы закрепить контакт и вновь швырнула свою мысль со всей злостью, на которую была способна - словно шар мохнатой тьмы прокатился от нее, туда, к югу, к невидимому врагу:
"Слушай меня, Орригасст!!! Что бы ты о себе не возомнил, ты не знаешь, что такое ТЬМА!!! Твоих сил не хватит, чтобы ею обладать! Твоих знаний не хватит, чтобы ею управлять! Отсупись от меня, иначе эта ТЬМА поглотит тебя! Еще ни одна воля не смела пытаться управлять мной! Отступись, или я уничтожу тебя! Отступись!!!"
Последний мысленный приказ смел все тени, ледяным ветром развеял сумрак - враг повиновался ей, но и эльфы были сражены этой мощью… С трудом очнувшись от полузабытья, Лаэрт потер виски.
- Тебе удалось… теперь я.. должен тебе не одну жизнь… - голос эльфа прерывался. - Ты… остановила… их… - Лаэрт не договорил, ибо Шелоб без чувств рухнула там, где стояла, слишком много сил ушло на сражение, а смерное тело, сверх меры отягощенное усталостью, более не подчинялось воле.

* * *

Как сквозь туман, видела она силуэты, кто-то подходил к ней, чьи-то руки меняли повязку на ноге, кто-то поднес питье.
"Ох, как же мне хреново… Ох, дура, зачем смертное тело выбрала… Ой мать моя Унголиант…" - корила себя Шелоб на чем Свет стоит, забыв напрочь и своем принципе - никогда не сожалеть о сделанном. Ну в самом деле, когда так паршиво, какие могут быть принципы? Ногу словно тысячи маленьких зубастых демонов на части рвали, плечи ныли, а голова просто раскалывалась. "Как же я дальше? А?" - спросила она себя - "Не пристало мне перед эльфами позориться… А сил нет с места двинуться… Эх, сейчас бы кровушки... Эльфийской… Да не стоит, пожалуй.. Благодетели хреновы… Тхурингвэтиль, где тебя носит?… Так, это уже горячечный бред… Явно бред. А выпить таки надо. Чего-то покрепче…"
- Эй… Эй, там… - позвала она негромко.
- Ты уже пришла в себя? Как ты?
"Вот неуемный лихолесец! Везде свой нос сунет!"
- Хреново… Выпить бы чего, а то в глотке после драки пересохло. Намахалась я.
- Это я мигом! Нога-то как, сильно болит? А ты молодец, держишься! Лаэрт говорит, ты в рубашке родилась, в рану яд не попал, а то бы…
- Ошибается твой Лаэрт… Яд попал в кровь, но на меня он не действует. Надеюсь, мне не придется объяснять, почему? И кстати, за каким рожном эти двое вернулись? Что, увидали чего-то пострашнее пауков-призраков и шли к реке стирать штаны?
- Зачем ты так цинично… Они вернулись назад, к брошенному поселку дровосеков, где ты жила.
- Ну?
- Да что ну… Лаэрт в молчанку играет. Но знаешь, что? Иллоэл мне на ухо шепнул, что там все теперь заросло такой… в общем… поганой дрянью, как ты выражаешься… И это еще мягко сказано - только я таких слов не знаю, чтоб точно сказать. Это нечто отвратительное, мерзкое, гадкое… Там все мертвое - трава, деревья… Но шевелится, как клубок змей… Бр-р.. А потом Лаэрт внезапно изменил решение, и они поспешно бросились нас догонять - и как видишь, успели в самый раз в разгар боя.
- Да ну? А я-то, дура, считала, что как раз в разгар шапочного разбора. Но молодцы разведчики, какие они остроглазые да кошкоухие, прямо слов нет… Так мне кто-нибудь выпить подаст или как?
- Ну сейчас, Шелоб! Ты же сама меня стала расспрашивать!
Гэлион вернулся с флягой через несколько мгновений, взволнованный и растерянный.
- Ох, Шелоб, держи. Там… Ой, еле ноги унес. Там Лаэрт… Разведчиков ругает. За то, что атаку просмотрели. Кричать не кричит, но… Ох, несчастные, достанется же им!
- Ну и поделом достанется. Нечего было солнечных зайчиков считать. В этот раз я абсолютно согласна с вашим предводителем - таким дозорным мало головы поотрывать.
- Да он, похоже, это и намерен сделать. В смысле, головы поотрывать… несчастная Нелесель… Да ты ее видела - лучница в зеленом… Она разведчица у них, а бедняжка по уши влюблена в Лаэрта - мы тут разговорились по дороге, она мне пожаловалась… Он ее совсем не замечает!
- А тебе бы все сплетни по дороге подбирать? И не впадло? - увидев, что Гэлион не понял последних слов, Шелоб слегка раздраженно пояснила, - Ну, в смысле, тебе не лень во все свой нос совать? Тебя так волнуют их отношения?
- Да как тебе сказать… Она красивая… - Гэлион чуть покраснел, - А он словно этого и не видит, относится к ней, как к воину… А она же за ним в огонь и в воду пойдет, а ему все равно. Обидно за нее просто.
- Ха! Вот тут и ты попался! - непонятно почему сей факт рассмешил Шелоб. Она и улыбалась-то редко, а сейчас расхохоталась во все горло, чем обратила на себя внимание всех эльфов, и Лаэрта в том числе. Бросив понурым дозорным несколько слов через плечо, предводитель направился к ней.
- Рад, что ты очнулась. К стыду своему вынужден признать, что ты была права, - сквозь зубы процедил Лаэрт, - Но одно осталось по-прежнему. Ты все-таки скрываешь от меня нечто важное, что мне необходимо знать. Ты же знаешь больше, чем говоришь. Ты ведь знала, что мы увидим, если вернемся, верно? Откуда тебе это стало известно? Как тебе удалось остановить атаку? Ты ведь знала, как это делается, верно? Тогда почему не сделала этого раньше? И еще одно. Я не знал ни одной смертной, что обладала бы силой мысли, подобной твоей.
- Это что, причина мне не доверять?
- Само по себе - нет. Но это наводит на некоторые мысли. Я исполню свое слово - мой отряд сопроводит тебя до Эсгарота. Там ты будешь в безопасности - и там же ты либо расскажешь мне все о себе, либо мы расстанемся. Все предельно ясно?
- Яснее некуда. Ты хам, Лаэрт. Хам и сволочь.
- Прости за излишнюю резкость - я вынужден. Сейчас не то время, чтобы я мог позволить себе доверять первому встречному. Ты можешь еще немного отдохнуть, мы уйдем отсюда не раньше, чем осмотрят раненных.
- Паучьего яда опасаешься? - уточнила Шелоб, - Гэлион, подай котомку! Если потерял, уши оборву!
- Да не потерял я! Вот она, твое драгоценная!
И синда подал ей полупустую котомку - там была ее любимая платиновая чаша с рубинами, и еще уйма всякой дребедени.
- Вот возьми, это притивоядие. Надежное. На себе проверила, - не сморгнув глазом, соврала Шелоб. - Разбавь чем-нибудь и дай выпить. Правда, от него голова потом будет болеть хуже, чем с похмелья, но это уж всяко лучше, чем торчать здесь, дожидаясь новой атаки, пока твои горе-вояки проснутся.
Лаэрт скрипнул зубами, оскорбленный - но промолчал, и недоверчиво взял флакон. Но и не подумал долго рассыпаться в благодарностях, просто коротко бросил "спасибо", и направился к раненным.
А Шелоб было над чем подумать. "В Эсгароте мне явно туго придется. Да и туда скоро доберется этот недоделок… маг х…в... некромант-недоучка… Мать его… А переупрямить этого эльфа непросто, ох, как непросто. А если все ему рассказать? Да нет, пожалуй, не стоит - если он узнает, кто я, на месте зарубит. Нельзя мне сейчас умирать - я еще не успела сделать самого главного. Дочь… Моя дочь… Кому я все передам… Наша сила ведь наследуется только по линии самки… "Последняя дочь получает все", так учила мать, а я еще… Не успела. И не успею, если и дальше так пойдет. А если потянуть время? Можно бы попробовать, пожалуй - предводителя обмануть не выйдет, но он упрям и горд… Как бы сыграть на его благородстве? Иначе мне просто не выкрутиться - мне нужна их помощь, как ни кинь… Как бы это ни было унизительно, да придется… Вот хренова холера! Вот уже не думала, что на исходе жизни придется у эльфов побираться!… Как же встать-то теперь, а? Ух-Ё! Надо, а то еще поднимать придут… Позору не оберешься… Давай вставай, ленивая сволочь!" - приказала себе Шелоб решительно, и, чуть не взвыв, рывком встала.
- Ну что, снадобье дествует? Или они до сих пор еще не оклемались? - спросила она эльфов, дохромав до них. "Надо же хоть видимость заботы проявить, что ли. Авось Лаэрт станет мне побольше доверять", - она мотивировала это так.
- Снадобье в самом деле прекрасно действует, и на случай грядущих встреч с подобными врагами мне нужен его рецепт. Ты должна мне его открыть, - ответствовал предводитель, поднимаясь от одного из раненных.
"Нет, ну ты глянь, сколько спеси и высокомерия! Ох, и попадешься ты мне темной ночью в глубокой пещере…" - вскипела внутренне Шелоб, но внешне оставалась спокойной и невозмутимой, и произнесла вслух так же высокомерно:
- Если не ошибаюсь, я тебе ничего не должна. Это наоброт, ты мне кое-что должен, эльф, если не забыл. "Не одну жизнь", кажется, так было сказано? И учти, я тебя за язык не тянула, - и мысленно добавила "сволочь", ну и пару замысловатых словечек того же рода.
- Я прекрасно помню о долгах чести, и слов своих назад никогда не возьму, ибо никогда не бросал их на ветер, - сквозь зубы отчеканил Лаэрт.
- Ха! Ты своему слову хозяин - ты его дал, ты же и взял!
Тут уж не выдержала гордость Лаэрта - ведь это он воспринял как прямое оскорбление его чести, коей он, похоже дорожил больше всех богатств в мире, и возможно, больше самой жизни.
- Достаточно! - он почти выкрикнул это слово, но осекся, и дальше продолжил полушепотом. - Ты что, не понимаешь, что в сражении с этими тенями твое снадобье может стать единственным спасением для несчастных? Если бы не это, я никогда не стал бы просить тебя…
- На просьбу мало похоже, не правда ли? - Шелоб по-прежнему оставалась спокойной, и тот вкрадчиво-насмешливый тон, что она избрала, похоже, бесил эльфа, а ее саму, кажется, забавляла эта игра слов.
- Может, мне пред тобой еще и на колени встать? Тогда будет похоже? - голос Лаэрта стал угрожающим, а глаза уже чуть молнии не метали.
И тут Шелоб не сдержалась - и демонстративно расхохоталась ему в лицо:
- А согласись, премилая сцена получится! Ха-ха-ха! Ну-ну, не кипятись ты так, крышку сорвет! Ха-ха-ха! Ну хватит тебе, в самом деле - а то как дикий кот перед прыжком! Ха-ха! Ну насмешил, умора просто!
- Ничего смешного не вижу, - оставалось загадкой, как Лаэрту удалось сохранить самообладание и погасить свой гнев, и сейчас он был просто мрачен.
- Не отчаивайся! Когда-нибудь, в другое время и под другое настроение, я открою тебе тайну этого зелья - если ты решишься и попросишь меня об этом. - примирительно утешила его Шелоб.
- Не попрошу, можешь быть уверена.
- Ну и подавись своей гордостью. Пока ты тут выёживался, битых полчаса прошло, мы так до ночи из этого гребаного леса не выберемся. Так что, мы так и будем стоять, как деревенские петухи, или все-таки отложим на время наши свары? Нам ведь всем охота убраться отсюда подальше и поскорее, так ведь? - Шелоб обвела глазами всех остальных эльфов, но на их лицах было написано такое удивление, что Шелоб чуть не засмеялась снова. Однако для одного дня смеха с нее было достаточно, и она кашлянула, подавив очередной взрыв хохота. "Да уж, вкуснятинка, тебе наверняка так никто не хамил, как пить дать", - определила Шелоб. Но довести мысль до конца не успела - Лаэрт уже очнулся от приступа уязвленного самолюбия, и отдал приказ собираться.
"Ох и зря я ввязалась в это дело… Не нравится мне это все, ох как не нравится… Найти бы себе ну хоть где-нибудь тепленькое, уютное, темное местечко, тихо поселиться, и чтоб никто мной не помыкал… Да вот только похоже на то, что в этом новом мире таких мест не осталось! Я ведь ничего не хочу от этой жизни - так нет ведь, не дадут мне сдохнуть собственной смертью… А ведь была же когда-то молодой… Где же это было? Когда?.. Там было… Было много таких, как я… Много еды… И мне было хорошо… Где же это было?" - и с ужасом она вдруг осознала, что уже почти ничего не помнит о своей юности. "Да что это со мной? Что происходит?" - и тут же смутная догадка ее осенила: "Я ведь стала смертной… Так , наверное и должно быть… Я со временем забуду, кто я и откуда, кем была раньше. От меня не останется НИЧЕГО. Сколько прошло с моего перевоплощения? … Да сколько же?! Лет 5? Или 6 ? Да нет, наверное, больше - 8? Скорее всего да, где-то лет 8… Если дальше пойдет в том же духе , то у меня осталось немного времени - еще лет 10-15 в запасе… Потом я просто сгорю в огне времени, век смертных короток. Значит, я должна как-то сохранить память…" - она задумалась - "Знаю! Я попробую записать все, что еще помню, и постараюсь это сохранить. А все-таки я должна найти себе где-нибудь тихое местечко, причем в ближайшее время. Хотя бы относительно тихое. Моя дочь должна прити в этот мир, и у меня очень мало времени… Именно ей я передам всю силу, что могу… Она должна выжить, во что бы то ни стало - все мое предыдущее потомство ныне мертво. И будь я трижды проклята, если мне не удастся хоть это дитя сохранить!"
За размышлениями путь проходил незаметно - она только отметила, что они вышли из леса, и вздохнула с некоторым облегчением. У подножия скалы в излучине реки вода бурлила и клокотала - там было глубже, и речка закручивала свои волны в десятки маленьких водоворотиков и барашков. Возле утеса сделали короткий привал. Немного отдохнули, пока Лаэрт поднялся на скалу, осматривая окрестности.
Берега речушки становились чем дальше, тем ниже, а впереди лежала умытая весной долина - там речка разбивалась на несколько ручьев и протоков поменьше, и один - основной, мощный, несущий воды к Долгому Озеру. Когда-то речной путь к городу тщательно охранялся лесными эльфами, и их торговля с эсгаротцами давала большие выгоды обеим сторонам. Но эльфы ушли отсюда - и торговый путь оказался заброшенным. Однако все-таки лучше было двигаться вдоль реки, указывавшей направление - хоть это и удлинит дорогу, придется сворачивать то вправо, то влево на каждой речной излучине.
Видимо, так же решил и Лаэрт - он не стал даже спрашивать Гэлиона о более кратком пути. Одинокая Гора уже поднялась из-за горизонта - там по-прежнему жили гномы… А взаимное недружелюбие эльфов и гномов настолько вошло в поговорку, что Шелоб оставалось только надеяться на то, что в Эсгароте не случится никаких неприятных стычек и ссор, способных разрушить ее планы - и без того шаткие, как карточный домик.
Однако по пути теперь было не до размышлений - мелкие ручейки, болотца и лужицы то и дело преграждали путь, жидкая грязь по берегам реки чвакала и хлюпала под ногами. Вскоре даже легконогие эльфы, и те слегка забрызгались в грязи, Шелоб же вообще здорово смахивала на свинью - настолько умудрилась измызгаться и промокнуть.
Предводитель то и дело оглядывался на солнце - а оно неумолимо сползало все ниже и ниже, и сумерки приближали опасный час… Но похоже , то ли тени пауков не оправдали возложенных на них надежд, то ли Орригасст не мог управляться с ними на таком расстоянии, либо действительно еще не отошел от перепугу, и до сих пор икал под столом, но, когда в последних закатных багровых лучах блеснули воды Долгого Озера, Шелоб вздохнула еще раз, окончательно успокоившись: "Уфф! Да какая разница, главное, что пронесло… Авось и дальше будет не хуже".
Они вошли в город, когда уже совсем стемнело - в прошлый раз, когда Шелоб здесь была, они приплыли на лодке, в этот же раз они приблизились по берегу. Но с какой стороны не смотри на Эсгарот, он таким и останется. Когда-то, совсем недавно, этот город располагался на сваях - они и ныне торчали обугленные из вод Озера. Город начали отстраивать на сваях немного поодаль, но после гибели дракона торговцы, что имели склады на сваях, а лавки на берегу, оказались в большом выигрыше. Правда, ведь почти ни у кого, кто приходил в Эсгарот от Горы или из окрестных деревень на торг, лодок не было. На телегах они приезжали, покупали, продавали, меняли - а затем на телегах и увозили все, что было куплено, обменяно или непродано. Поэтому торговать эсгаротцы предпочитали на берегу, а вот склады… На сваях их не так-то легко ограбить! А даже если ограбить - как увезти все это добро, если все лодки и пристани под суровой охраной?
В общем, выгода такого положения была более чем очевидна, и хотя многие товары привозились в город по водному пути, торговля шла везде, но уж так повелось здесь, что вечером все лодки привязывались тщательно, и особая охрана, с оранжевыми повязками на рукавах, внимательно следила за их сохранностью, но и о плате за свои услуги они не забывали. Градоправитель ввел такие законы во время Войны Кольца - ибо слишком много странного народу шныряло туда-сюда на лодках с неизвестными намерениями, а так - и польза городу в виде пошлин за охрану суденышек, и безопасность горожан и их имущества - с другой стороны.
Гэлион об этом законе знал - и предупредил всех, что им придется ночевать в береговой части города, где хватает любителей легкой наживы, пьяниц и… Эльф долго не мог выговорить слово, которым люди называют женщин легкого поведения, поэтому Шелоб пришлось закончить за него.
- Бл…ей. Говори уж как есть. И уж если на то пошло, если кому-то из вас захочется развлечься, можете не стесняться моего присутствия. Меня сейчас другое заботит - как бы поспать-пожрать? Там, где ты собирался ждать Лаэрта с Иллоэлом? - спросила она Гэлиона.
- В Эсгароте не один десяток трактиров и тому подобных заведений, где можно остановиться, но весь вопрос в том, стоит ли. Лично я далек от восхищения тем обществом, что там собирается, - раздумывая вслух, говорил Гэлион, но остальные эльфы молчали, ожидая решения Лаэрта. Вообще Шелоб заметила, что его в отряде очень уважали, но похоже, немного побаивались - все его приказы выполнялись беспрекословно, а если кто и высказывал иногда свое мнение, то все равно окончательное решение оставалось все-таки за предводителем.
Вот и сейчас он пристально вглядывался в темень - луна еще не взошла, и едва-едва мигали первые звезды.
- В трактир, - решил он. - Первый, что попадется. Потом - мыться; мы грязны, как орки. А только после этого ужинать.
Шелоб чуть ли не взвыла от подобной перспективы - еще бы, ужин откладывался на неопределенно отдаленное время. Но никто из эльфов и не подумал возражать против таких указаний - и даже начни она ругаться и топать ногами, все равно осталась бы в меньшинстве. "Чистоплюй кошкоухий, тоже мне, пятки в болоте замызгал и уже недоволен… Пожил бы в Кирит-Унгол, узнал бы, что такое грязь и вонь, и насколько эти две вещи могут быть приятны…" - возмущалась она, но комментарии предпочитала оставлять при себе.

* * *

И вот, наконец, в конце улицы показался дом - трехэтажный, длинный, с двуми пристройками, десятками ярких окон и огромной вывеской, рунической девяткой, а ниже и поменьше: "Открыто всегда для всех народов", и все это добро было подсвечено висевшими вокруг вывески фонарями с разноцветными стекольцами, ветерок раскачивал и поворачивал фонари, и цветные блики плясали по надписи.
Лаэрт взял увесистый молоток на цепочке и дважды ударил в толстенную дверь, окованную железом - ему открыли сразу же, но проход загородил высокий широкоплечий здоровяк - а за его спиной маячили еще двое таких же.
- Так-с, господа бродяги. Проваливайте-ка вы отсюда по-хорошему, здесь вам не ночлежка, а приличное заведение.
Лаэрт перешагнул через порог.
- И кто же хозяин этого приличного заведения? - негромко и почти дружелюбно спросил эльф.
- А вот этого таким оборванцам знать не положено!
- Ты МЕНЯ назвал оборванцем? - с нажимом, но все еще сохраняя спокойствие, произнес Лаэрт и шагнул вперед еще раз, под свет фонаря, и оказался совсем рядом с человеком. Эльф был выше, и вдобавок распахнул плащ, положив руку на меч. - Ну что? Теперь ты меня достаточно хорошо рассмотрел? Или помочь тебе протереть глаза?
- Нет-нет, что вы, господин эльф… - человеку пришлось задирать голову, чтобы смотреть Лаэрту в глаза, - Проходите, конечно, проходите… Эй, ребята! Посторонитесь там - к нам Дивные пожаловали! Только прощеньица просим - имена свои назовите все-таки, а то с меня хозяин строго спросит, кого это я пропустил средь ночи, да еще с оружием… Кабы чего не вышло… Вы меня понимаете, надеюсь? Тут народ-то всякий бывает, так вы уж…
- Не беспокойся. Все, что нам нужно - это горячая вода, ужин и ночлег. А наши имена - вовсе не тайна. Я - Лаэрт, рядом со мной - Иллоэл, а вот тот эльф, что заглядывает в дверь - Гэлион. Остальные представятся сами.
Последние слова прозвучали как приказ - и эльфы, один за другим, вошли в коридор, также по очереди назвались - но, когда дело дошло до Шелоб, она не рискнула открыть этим людям свое имя, ведь оно бы вызвало бы сотню новых вопросов… Да и кто знает, чем бы все это закончилось.
- Morniefea, - проворчала она, а Лаэрт вдруг обернулся, впиваясь в нее пристальным взглядом.
- По коридору, потом направо.. Там старина Барек, вы расплатитесь с ним, а он вам даст ключи и заодно распорядится насчет бани, - отвлек предводителя охранник. Эльф молча отвернулся и зашагал туда, куда было указано, остальные так же молча следовали за ним. Шелоб ничего не поняла - пожала плечами, прокляла трижды в какую-то мать эльфийскую загадочность и потащилась следом за всеми; но до нее успел донестись громкий шепот привратника: "Сволочь все-таки! Ни монеты не дал. Даже не спросил, как меня зовут…"
- Ну еще бы, он же эльф, с чего бы ему интересоваться такой мелочью, как наши имена? - саркастично фыркнул другой.
- Надо было их не пускать, - поучительно заметил третий.
- Угу! Таких не пустишь, как же! Такой погром учинят, что только держись, нас же первых бы и… Видал ихнего предводителя? Голос - ну чисто разбойник с большой дороги, а ты говоришь - надо было не пускать… А так, авось, все миром обойдется, без мордобою, а, Зариф, как думаешь?
Шелоб уже не услышала, что думал по этому поводу Зариф, она уже сворачивала по коридору направо, но одно поняла наверняка - охрана была явно не из местных, имена больше смахивали на умбарские, да и одежда тоже. Откуда она знала, как выглядят умбарцы? "Не помню… Да какая разница… Мне бы выспаться …" - подумала она.
Однако дурные предчувствия Шелоб не покидали, тем более, что их с Нелесель, как единственных дам, поселили вместе, но в отдельной комнате. Та болтала без умолку, не затыкаясь ни на миг, чем до одури злила Шелоб. Однако такая болтливость имела и свои положительные стороны, ибо Нелесель рассказывала о многих вещах, о которых мужчины предпочитали не говорить. Ну, во-первых, Шелоб узнала, что предводитель их отряда, угрюмый хам Лаэрт, принадлежал к какому-то очень известному и знатному роду. Приплюсовав к этому странный камень, который он носил напоказ в застежке плаща, можно было кое-что понять. "Так вот почему он так ведет себя … король без королевства…" - отметила Шелоб для себя, отмокая от грязи в огромной бадье, и продолжая слушать словоизлияния Нелесель.
Оказывается, она были из Лориэна - но еще в незапамятные времена покинула Золотой Лес, отправившись в Имладрис и так и не вернувшись домой, присоединилась к этому отряду, чтобы быть рядом с Лаэртом.
- Слушай, и как он тебя до сих пор еще терпит? У тебя хоть рот иногда закрывается? - в конце концов все же не выдержала Шелоб.
- Закрывается, а как же! Когда я целюсь из засады, или когда крадусь в разведке. В таких случаях не стоит разговаривать - а я ведь на самом деле хороший разведчик. Я совсем маленькая, тонкая, чуткая и юркая, как белка. Так что Лаэрт не гонит меня, хоть и… А я… Послушай, можно тебе доверить тайну? Только пообещай, что никому-никому не скажешь!
- Ну. Допустим, - согласилась Шелоб.
- Я люблю его. Давно. С тех пор, как впервые увидела. Не знаю, что со мной случилось, но я сразу поняла, что это ОН, именно ОН, предназначенный мне судьбой.
- Ну, для меня это не тайна. А он-то хоть знает об этом?
- Ну конечно! Я ему уже давно призналась… Он ответил, что не может принадлежать мне. Но ведь он же не связан никаким обетом, и никому не давал клятв любви и верности! Так что я буду ждать - у эльфов впереди вечность, до конца Арды - и я буду ждать… Со временем вода точит камень, и я тоже достучусь в это каменное сердце. Правда? - эльфийка высунулась из-за ширмы, за которой стояла ее бадья, с выражением наивной надежды на лице. "Дура", - подумала Шелоб, но предпочла промолчать.
- Послушай, ты ведь говорила, что проголодалась? Хочешь, спустимся вниз вместе и поужинаем там? Может, выпьем немного вина, споем ? А? Что скажешь? - предложила Нелесель, вытирая волосы.
- Идея насчет пожрать и выпить мне всегда нравится. А за компанию… Ладно, и ты сойдешь. Только одеться во что-то надо, я ж не буду голым задом сверкать, а то местный народ еще ослепнет от такого "света".
- Но твоя одежда совсем грязная! Ты что! Нет-нет, не спорь, ее не стоит надевать; я дам тебе другое платье, а свое отдай в прачечную. Смотри! Я давно его не доставала, это принадлежало моей сестре… Она мне все оставила, когда уходила на Запад. Скучаю я за ней. Ой, смотри, а оно на тебе просто замечательно сидит! Я только шнуровку распущу - и будет в самый раз. Ты полнее моей сестры, но она была выше. Ой, а можно спросить?
- Ну давай, валяй.
- Ты - полукровка? У тебя кто из родителей был эльф - отец или мама? Ты уже сделала выбор? Какую из судеб ты выбрала - людскую или эльфийскую?
- Нелесель, четыре вопроса сразу, а я не отвечу тебе ни на один. По крайней мере пока не поем и не выпью достаточно, чтобы состязаться с тобой в болтливости.
- Тогда пошли скорее! Ой, погоди - я только волосы тебе приберу … вот так будет лучше. Ушки твои стало видно, - щебетала эльфийка, но, заметив хмурый взгляд, убрала гребень. - Ну идем, идем. Кстати, как твоя нога? Я заметила, ты сняла повязку? Болит еще?
- Какие вы все заботливые, прямо спасу нет. Да нормально, все в порядке. Я живучая, а на ноге шрам остался, только и всего.
Они наконец-то выбрались из комнаты, и шли теперь коридорами - налево и направо расходились ответвления, двери; за одними слышались чьи-то голоса, смех, за другими было тихо, а за одной дверью Шелоб расслышала подозрительные поскрипывания, приглушенные женские вздохи и стоны… "Ясно, что дело темно", - констатировала она, отвлекаясь от бесконечного тарахтенья эльфийки. "Вот трещотка адская! В самый раз Гэлиону пара", - а в это время Нелесель, перебивая саму себя, рассказывала сразу обо всем - о своих мечтах и чувствах, о последних средиземских новостях и сплетнях, о роханских лошадях и турнирах, что проходили недавно, об отстройке Минас-Тирита гномами (похоже, она не бывала там после войны, и очень хотела это увидеть). Она говорила и говорила - а у Шелоб начало звенеть в ушах.
Они вдвоем спустились по лестнице в нижний просторный зал, где толпилась уйма народу настолько разношерстного, что оставалось только удивляться. Люди - почти со всех краев Средиземья и окрестностей дальних и ближних, гномы - во множестве, и еще с полсотни таких, которых вообще не разбери-поймешь, какого они роду-племени.
На высоких стенах, изукрашенных восточными растительными узорами, странными сплетениями ветвистых линий и точек, их соединяющих, танцевали блики светильников, десятками свисающих с потолка, и ярко освещающих весь зал, не оставляя темноте никакой возможности ютиться по углам.
Шелоб и Нелесель не стали проталкиваться через весь зал - пристроились тут же, совсем рядом с лестницей, благо у крайнего стола, рядом с двумя гномами нашлось и два свободных места. Они, по сути, и опомниться не успели, как их уже наперебой угощали подвыпившие и веселые гномы, при этом удивлявшиеся - и что это две эльфийки делают в таком месте и в такое время? Шелоб хотела было брякнуть что-то убийственно-ядовитое в отместку за то, что ее приняли за эльфийку, потому что на такое способны только в стельку пьяные гномы, но тут перед ней оказалась тарелка с жареным мясом, и стало сразу не до язвительных сентенций.
В то время, как сосредоточенное поглощение мяса с тарелки полностью занимало внимание Шелоб, Нелесель заливалась соловьем закатным - щеки зарумянились, глаза блестели от вина, она задорно и кокетливо смеялась в ответ на продушные шутки гномов.
- Эт-то что еще за балаган? Нелесель, вы где должны были находиться? - Лаэрт вырос у них за спиной, как мухомор после дождя.
- … В нашей комнате… - растерянно моргая ресницами, виновато пискнула эльфийка.
- Кто позволил вам спуститься? Ты воин отряда или дитя? Немедленно наверх - и ни с места без приказа. Morniefea, тебя это тоже касается.
- Пока я это не доем, меня ни хрена не касается, - с набитым ртом ответствовала невозмутимо Шелоб, отзываясь на прозвище, избранное ею случайно.
- Блюдо - с собой, и чтобы через миг вас обеих здесь не было, - прорычал Лаэрт сквозь зубы.
- Не слишком ли ты тут разбушевался, господин эльф?! - вступился за дам один из гномов, - Убирайся-ка отсюда, ты нам мешаешь!
- Это кое-кому из наугримов зубы мешают, - парировал Лаэрт.
- Эй, ты не хами! А то мне найдется чем тебя вежливости поучить! - гном вскочил из-за стола с явным намерением броситься в драку немедленно.
- Много чести марать клинок об ошибку Ауле, - Лаэрт сжал правую руку к кулак, странный перстень-"парус" на указательном пальце странно щелкнул, и треугольники , причудливо уложенные, вдруг развернулись и обняли кисть руки кастетом, которым эльф и "поприветствовал пламенно" челюсть гнома. Бедняга был раза в два ниже ростом, и кувыркнулся через стул - и, уже сидя не полу, выплюнул два окровавленных зуба и икнул:
- ИК! Надо шь быйо сйажу шкажать…жашем жубы выбий, гошподин эльф, а?
- Разговор окончен, - Лаэрт повернулся к женщинам. - Вы еще здесь?
- Уже нет. Это только наши тени, - съязвила Шелоб. - Идем, Нелесель, а то зубы счет любят… - и продолжила чуть позже, когда Лаэрт изчез из виду за поворотом лестницы, - Какого хрена он так взъелся? Ему что, кто-то кипятку в бадью плеснул? Какого х.. так бесится?
- Ты не спеши на него злиться, Шелоб. Ну с кем не бывает… - попыталась оправдать возлюбленного эльфийка.
- Бывает, - эхом отвзалась Шелоб. - Бывает, и топор летает.
Нелесель невольно прыснула от смеха…

По возвращении эльфийка снова взялась за свое - похоже, она уже немного оправилась от перепуга, и затрещала с удвоенной энергией:
- Кстати, а ты почему таким именем назвалась? Звучит по-эльфийски, но значение…
- Ничем оно не странное. Я просто ляпнула первое, что в голову пришло.
- И все же. Почему именно оно пришло тебе в голову? Почему ты не выбрала любое другое? … Знаешь, это случилось довольно давно, но имя, которое ты назвала, я слышу не впервые, его когда-то произнесла одна ведьма, ведьма из Ангмара. Злобная старуха не успела договорить проклятие - Лаэрт зарубил ее, не дослушав до конца, да и бормотала она неразборчиво, но несколько слов я слышала очень отчетливо. "Morniefea", "дитя Тьмы", и еще что-то… Кажется, "клятва проклятого" или нечто похожее. Я тогда хотела спросить Лаэрта, что это все может значить, но ему было не до того… А потом я просто боялась подступаться к нему с расспросами.
- Что, он такой страшный?
- Нет-нет, что! Совсем нет… Ты его совсем не знаешь! Он просто строгий , но справедливый. В битвах он не раз рисковал собой ради тех, кто сражался рядом - но потом, после боя, каждый из воинов, кто допускал ошибку или промах, ставя себя и других под угрозу, получал соответствующее наказание. И я тоже - как воин отряда.
- Как воин отряда - в прачечную на заднем дворе. В качестве упомянутого тобой наказания вместо отдыха займешься стиркой. Tyelko, - распорядился бесшумно вошедший Лаэрт.
"Ну вот, помяни лихо… - невольно подумала Шелоб. - Сейчас начнутся неприятности, задницей чувствую."
Как только за Нелесель захлопнулась дверь, эльф уселся в кресло напротив Шелоб.
- Итак, - заговорил он, - пришло время кое-что разъяснить. Во-первых, кто ты?
- Ну зачем тебе это знать? - довольно миролюбиво ответила она вопросом на вопрос, изо всех сил пытаясь не злиться. - Ну что, на моей личности Тьма клином сошлась? Я же назвала тебе свое настоящее имя. В отличие от тебя, кстати.
- Мое подлинное имя в данный момент никакого отношения к делу не имеет. Речь идет о тебе - ни люди, ни эльфы не дают детям таких имен. В тебе, в твоем имени, и даже в том прозвище, что ты назвала стражам, кроется темная тайна. Я это чувствую. И я разгадаю ее. Сегодня. Сейчас.
- Интересно, как ты намерен это сделать, позволь полюбопытствовать? - ядовито осведомилась Шелоб.
- Я не стану пытаться пробить твою мысленную защиту, но у тебя есть выбор. Либо ты сама снимешь этот щит, по свей воле, либо мой клинок вынудит тебя это сделать. Так каков твой выбор?
- Лаэрт, ты или пьян, или дыма умбарского надышался в зале! Убирайся к демонам - вот мой выбор! - не сдержалась она.
- Что-то подсказывает мне, что я уже там. Может быть, ты и есть демон? Черная мерзкая тварь, которых я клялся убивать, сколько сил и жизни хватит?
Шелоб застыла на миг в недоумении. Либо Лаэрт в самом деле прозорлив, либо…
- Что, Гэлион по-пьяни язык распустил? - высказала она предположение.
- Он здесь не при чем. Я далеко не так наивен, как он, чтобы позволить черной твари пригреться прямо у меня на сердце.
- Лаэрт, мой топор - в шаге от меня, и я не стану думать, какой стороной его врубить в дубовую башку! Не напрашивайся! Давай просто разойдемся каждый своей дорогой! Не напрашивайся, стервец, я не хочу тебя убивать! - сделала Шелоб последнюю попытку предотвратить конфликт.
- Боишься, что мой труп изобличит твою ложь? Значит, мои подозрения верны без всяких сомнений. - Лаэрт решительно поднялся с кресла и приказал ей, - Сними щит или защищайся.
- Тупой чурбан, прекрати!!! - крикнула Шелоб, ныряя под первый косой рубящий. - Тебе что, заняться больше нечем, обормот?! - теперь она шарахнулась к стене от прямого выпада. - Вот несносный упрямец, я тебе топором мозги таки вколочу!!! - рявкнула в конце концов, подхватывая оружие, само будто прыгнувшее в руку, как кошка, изголодавшаяся по ласке.
Шелоб остановила клинок Лаэрта в высшей точке замаха, чуть было не вывернув плечо эльфу, не ожидавшему такого отпора, и пнула его пяткой в живот. Хотя на нем доспехов не было, Шелоб показалось, что она пнула каменную статую, даже пятку зашибла. Лаэрт перехватил меч в кисти - следующий удар снизу наискось мог разрубить круп лошади пополам, и Шелоб чудом успела уйти от него; она уже заметила, что ее противник левша, и отпрыгнула вовремя. "Проклятый кошкоухий болван! Но каков мечник, разрази меня Свет!" - мысленно Шелоб сделала врагу комплимент, и в последний раз попыталась отвертеться:
- Лаэрт, да прекрати ты, у тебя что, башню совсем на хрен снесло?!
- Сними щит, - коротко отозвался эльф, и снова атаковал, прямым ударом, без обманных движений, но слишком быстро… "Уф, евда пронесло" - Шелоб нырнула под руку противника, а оказавшись за его спиной, немедленно двинула Лаэрта по шее, правда, локтем… "Эх, жаль, не топором.. Не успела бы" - Лаэрт ответил ей молниеносным выпадом назад, и Шелоб пришлось отпрыгнуть так резко, что она оступилась и едва удержалась на ногах. Секунды - востановить равновесие - вполне хватило и на то, что бы накрыть клинок эльфа топором сверху, в надежде сломать или хотя бы выбить, но тяжелое иссеченное лезвие топора заклинило в зубьях у основания эльфийского меча. Чтобы высвободить свое оружие, Лаэрт попытался отшвырнуть женщину, за что получил увесистую оплеуху, которую тут же о возвратил ей "парусом", смачно проехавшимся по скуле.
"Да он же играет со мной, как со слепым котенком!!!" - поняла вдруг Шелоб, и остолбенела от внезапности догадки настолько, что пропустила удар: стальной шипастый наруч Лаэрта врезался в запятье, пальцы невольно разжались от боли и она уронила топор, тут же перехваченный Лаэртом - эльф швырнул его о каменную стену так, что деревянная рукоять разлетелась в щепки, а металл лезвия только жалобно дзенькнул.
Обороняться было больше нечем, Шелоб оказалась приперта к стене - правая рука онемела и не подчинялась, левую Лаэрт прижал над ее головой, и его меч лег поперек горла пленницы.
- Ты скажешь мне все, или умрешь немедленно, - угроза в его голосе была более чем реальной. Можно было не сомневаться, что Лаэрт сделает то, что сказал. Но это уже вконец взбесило Шелоб. "Как бы не так, сволочь наглая!" - она заметно расслабила мускулы и на манер Нелесель виновато заморгала ресницами:
- Я скажу! Я все скажу…
- Говори, - Лаэрт был по-прежнему готов исполнить свою угрозу, но все-таки эльф немного ослабил свою мертвую хватку, будучи уверен в своей победе и своем превосходстве.
"Ну вот ты и попался!"
Лаэрт был выше, ему пришлось наклониться, чтобы смотреть ей в глаза, да и к тому же его пресловутое врожденное благородство помешало грубо и жестко вдавить Шелоб в стену - она же не преминула этим воспользоваться, потихоньку согнула ногу в колене, поднимая ее все выше, а потом резко выпрямила, отталкивая эльфа. Удар получился не слишком сильным, но мог ли Лаэрт ожидать сопротивления от безоружной, прижатой к стене женщины, да еще с мечом у горла?! Но плохо он знал Шелоб.
Эльф отшатнулся назад, теряя равновесие, и упал навзничь - но так и не выпустил ее левое запястье, намертво стиснув пальцы, и ей пришлось неуклюже перекувыркнуться через него. В следующее же мгновение Лаэрт, отшвырнув меч, зажал обе ее руки, уже не слишком церемонясь, и пригвоздил их к полу, нависая над ней всем телом.
- Мор-рдор-рская ведьма… - почти по-волчьи рыкнул он.
- Безмозглый упрямый чурбан! - огрызнулась она сквозь стиснутые зубы.
Азарт пылал в глазах обоих, и похоже, никто не собирался сдаваться. Положение побежденной не устраивало Шелоб: "Вот так, на полу, распластанная, как бл..дь портовая?! Да посох мага тебе в зад!" И она закинула ноги на плечи эльфу, зажала коленками его голову и, вскрикнув от напряжения, перевернула его через себя и оказалась сверху.
Пожалуй, в эльфийском платье подобный прием борьбы без оружия выглядел более чем неприлично, но ей было уже плевать. Лаэрт рванулся, пытаясь освободиться от захвата - но весила она немало, и придавила изо всех сил; он потянулся было за мечом, но не достал его, Шелоб наступила ногой на кисть, вовремя предугадав намерение. и уселась чуть поудобнее, локтем уперлась в основание шеи, ограничивая доступ воздуха. Эльф начал задыхаться, как рыба, выброшенная на берег, и ей пришлось чуть-чуть ослабить давление.
- А вот теперь поговорим, неугомонный. Точнее, говорить буду я. А смотреть, слушать и мотать на уши будешь ты. Ты так хочешь знать, кто я на самом деле? Мало тебе моих слов?! Все не уймешься?! Я уберу щит - но тебе небо с овчинку покажется, сам пощады запросишь! Смотри на то, что хотел видеть!!! Смотри!!!
Шелоб поймала и зафиксировала взгляд внимательных глаз, точно иглами впилась в них, овладевая зрением эльфа, не заметив его сопротивления, сметая все ментальные заслоны как бумагу. Несколько секунд потребовалось, чтобы проверить устойчивость контакта, потом же ею были распахнуты все уголки разума и памяти, и на Лаэрта обрушилось все ее темное сознание, вихрь из образов, ощущений… И ТЬМЫ.
Он коротко вскрикнул на вдохе - и захлебнулся своим криком. Соприкосновение с ее разумом, чужим, чуждым, инородным, было схоже с прыжком в расплавленный металл, это жгло, опаляло, терзало невыносимой болью - но Лаэрт даже не попытался отвести взгляд, или закрыть глаза, разорвать контакт.
Он смотрел ее глазами на ее жизнь. Он чувствовал ее чувствами: одиночество, злоба, голод, страх… Каждый образ взрывался во всем теле тысячами искр боли, пальцы уже свело судорогой, сознание гасло - но он продолжал смотреть, и выдержал до конца. Он увидел все.
И Шелоб отпрянула, вновь замыкаясь наглухо. Более того, она даже встала, давая эльфу возможность прийти в себя и восстановить дыхание. Со спокойным, равнодушным видом - словно и не она только что скрипела зубами от гнева и злобы - Шелоб распахнула окно, впуская ночь. Резкий, внезапный порыв ветра погасил свечу в фонаре - теперь тот раскачивался, мерно поскрипывая, в полной темноте. Прохлада озера вползла в комнату, мягко прикасаясь к ее пылаюшим щекам.
"Ну вот, теперь у меня нет окольных путей. Теперь уже ничего не изменишь. Мое время истекло. Может быть, так оно и к лучшему. Принять смерть из рук опытного убийцы. Быстро, легко… У него острый меч и твердая рука. Второго удара не понадобится. И мне совсем не страшно… Так должно было случиться… Ни мне, ни моей дочери здесь не место…"
И тут тихий голос Лаэрта оборвал ее обреченные мысли.
- Почему ты не сказала мне?
- Что? - переспросила она, все еще находясь в полной прострации.
- Что ты в тягости. Тебе ведь престоит разрешиться от бремени уже к концу лета?
- ?!!!
- А ты молчала об этом. Я был груб и даже жесток с тобой - а ты молчала.
Шелоб ожидала всего. Если бы небо раскололось над ее головой и пламя сошло на Арду - она бы не удивилась. Но поверить в то, что происходило сейчас, рассудок отказывался! Это было невозможно, невероятно, непостижимо! Эльф ведь должен ее ненавидеть! Должен зарубить на месте, едва узнав, кто она на самом деле! А вместо этого…
- Лаэрт, до тебя что, НЕ ДОШЛО!!! Ты что, НЕ ПОНЯЛ, КТО Я?!
- Понял. Ты объяснила мне более чем доходчиво, - эльф был на удивление спокоен.
- И ты… ты… тебе не хочется меня убить?! Раздавить, уничтожить мерзкую, отвратительную гадину?! Сделать мир чище и светлее?!
- Нет.
- Но ты… Ты же должен ненавидеть меня! Ведь это же моя мать убила любимые тобой Деревья Света! Это же она виновна в том, что твоя судьба сложилась именно так!
- Она - а не ты. Я не требую от тебя расплаты за ее преступления.
- А за свои собственные?! Я убила столько твоих собратьев, что со счета собьешься на сотой тысяче!
- Ты убивала, что бы жить. Чтобы есть. Не ради забавы. Не ради чести и славы. В отличие от многих других. Тебе нечего стыдиться своего имени и своей сущности. Зачем тебе скрывать это?
- А ты зачем прячешься, как таракан в трещине? Зачем ТЫ скрываешь свое имя, КАРНИЛ КАРАНТИРИОН из рода Феанора?!
- Не зови меня так. Эльфа, которого так называли , больше нет. Он погиб в Дагор Браголлах, имя его сгорело там же, и рассеялось вместе с пеплом. Я - ЛАЭРТ.
- А я - Morniefea. Мы с расчете. Шило трудно утаить в мешке - кто-то да сядет на него … Ну да будем надеяться, что этого пока не случится. Я не требую от тебя клятвы в том, что ты сохранишь мою тайну - ведь иначе я выдам твою. И не думаю, что твои сородичи будут в восторге от того, что прямой потомок Феанора все еще бродит по миру.
Тишина заполнила комнату - от стены до стены, плотная, почти осязаемая, пронизанная звездным светом. Теперь между ними не было тайн - они, существа настолько разные, по странной прихоти судьбы , обладали сходным даром: могли видеть чужими глазами. Шелоб решилась открыться - и Лаэрт принял контакт с чужеродным сознанием. Их мысли проникли друг в друга, чужие образы проступили сквозь собственные ощущения, и отразились в разуме.
"Это невозможно. Понимание невозможно!" - протестовал здравый смысл Шелоб.
"Так должно было быть" - говорил другой голос, невесть чей и откуда.

Дверь протестующе скрипнула, впуская эльфийку, скрипнула и сразу же захлопнулась, отсекая Нелесель от желто-оранжевого света фонарей в коридоре.
- Ой, Шелоб, ты уже спишь? - спросила она.
- Нет, не сплю, - отозвалась ты.
- Тогда я зажгу фонарь, если ты не про…тив… - Нелесель удивленно, если не сказать больше, взирала на Шелоб и Лаэрта, стоявших у открытого окна. - Чт-то… что здесь происходит?…
- Ничего из того, что тебе следует знать, - отрезал Лаэрт, и вышел стремительно, как всегда. Только дверью хлопнул, пожалуй, чуть енергичнее, чем обычно.
- Шелоб, ты ничего не хочешь мне объяснить? Мебель вверх ногами, твой топор разбит вдребезги, меч Лаэрта на полу? Что здесь было?- не унималась Нелесель.
- Мы… в некотором роде, выясняли отношения.
- И это все, что ты можешь мне рассказать?
- Все. Это что, допрос с пристрастием? Слушай, не знаю, как эльфы - а я не железная, и я уже давно спать хочу, уже рассвет скоро! Так что я на сегодня по самое "не хочу" сыта скандалами, объяснениями и выяснением отношений. Я ложусь спать, ясно? И не доведи Тьма меня разбудить - придушу голыми руками.
- Шелоб, но… Да подожди минуту! Ну пожалуйста!
- Ну?!
- Я же вижу, что здесь была не просто ссора! Здесь произошло что-то, что непохоже на обычное выснение отношений - иначе Лаэрт не оставил бы здесь свой меч! Он же никогда с ним не расстается, это его единственный друг! Что могла заставить golda забыть о своем оружии?! - Нелесель была почти в отчаянии.
- Тебе какое до этого дело? - зевая, отозвалась Шелоб уже из-под одеяла. Только сейчас, растянувшись в постели, она поняла, что переусердствовала, пытаясь оказать Лаэрту достойное сопротивление в этой драке… Каждый мускул выл от перенапряжения - она бы и ложку сейчас не смогла поднять. А что будет утром, когда придется (а таки придется!) проснуться и встать? Виски ломило, а затылок был словно свинцом налит - это-то хоть пройдет до утра, а вот разогнуть спину будет ой как трудно… Поясница вспыхивала болью, и Шелоб вполголоса выругалась, поминая чью-то мать и совственное упрямство, и желая им иметь интимные отношения между собой не общепринятым способом, а почему-то "через коромысло" и причем "за ногу". Эльфийка покраснела, но похоже, ее любопытство не зависело от выражений. Она продолжала настаивать:
- Конечно, мне есть до этого дело! Я же люблю его! И если что-то могло Лаэрта так встревожить, то я тоже хочу это знать! Ну Шелоб, ну пожалуйста, скажи, что между вами произошло! Неужели все настолько серьезно, что он мог забыть о своем мече?
- Так отнеси ему - а заодно его и спроси! - сонно огрызнулась Шелоб, поворачиваясь спиной к эльфийке, давая понять , что разговор окончен, а слудующие вопросы Нелесель может задавать не слишком разговорчивой части тела, находящейся у Шелоб пониже поясницы.
А Нелесель было неспокойно - она, бесшумно переступая ногами, несколько минут мерила шагами комнату. Затем все же решилась последовать совету Шелоб, уже театрально храпевшей от всей феа - подобрала длинный, отливающий льдистым блеском меч причудливой работы, и вышла. Спустя минуту в дрему Шелоб ворвались обрывки фраз.
"Меч лежал на полу… Бросил… Рассеянность!"
"Решила поиздеваться - самое время…"
"Околдовала… Смертная… Ведьма Сауронова!"
Тут нежный голосок Нелесель пресекся, оборванный звуком хлесткой пощечины, и чеканными словами: "Умолкни и убирайся вон".
"Дура", - подумала Шелоб, когда вбежавшая эльфийка в слезах упала на соседнюю кровать. "Дура и истеричка", - и Шелоб, уткнувшись носом в подушку (шутка ли, настоящую подушку!) поудобнее, уснула на самом деле.

Утро было таким, как она и представляла - неприятным, серым, мерзким и болезненным. Вставать категорически не хотелось, и казалось, что все тело окаменело от вчреашних усилий. "Ух'ё! По мне как стадо мумаков пробежалось… Не буду вставать, ну его…" - решила она, и мысленно перебрала все варианты, в которых она имела сегодняшнее утро.
- Рассвет возвестил новый день. Доброе утро, Morniefea! - голос Лаэрта, вошедшего без стука (хотя возможно, Шелоб просто не слышала, как он стучал) вдребезги расколол ее напрасные надежды. "У-у, проклятье… Да что ж тебе покою нету… Откуда ты взялся на мою больную голову?" - обреченно злилась про себя несчастная женщина, а вслух проворчала с ленцой:
- М-М?
- Госпожа вчера не закончила ужин по моей вине, и я хотел бы сопроводить ее к завтраку, дабы хоть частично исправить свою ошибку. Если, конечно, госпожа соизволит встать с постели.
При упоминании о завтраке у Шелоб появились явственные признаки жизни - она зашевелилась под одеялом и даже открыла один глаз. Потом, подумав с полминуты, открыла второй и сонно спросила:
- А в кровати нельзя пожрать?
- Увы.
- Прискорбно, - в тон эльфу заметила она и решилась сесть в постели. - Ну, что уставился? Отвернись, если неудобно, пока я оденусь, не сверли во мне глазами дыры! Ну ладно, глазей, если хочешь, у меня нет оснований для особой скромности, - сказала она, вылезая из кровати и начиная натягивать платье, подаренное ей вчера Нелесель; и проделала это без тени смущения, да и Лаэрта, похоже, это ничуть не смутило… Он и не собирался деликатно отворачиваться, или потупить глаза - лицо эльфа было вежливо-равнодушной маской, с которой смотрели пронзительно-холодные, стальные и внимательные глаза. Глаза убийцы. "Да чтоб на тебя Небо свалилилось!" - искренне пожелала ему Шелоб, одеваясь.
И вдруг поняла, что чего-то не хватает. Все было вроде на месте - одежда, котомка, постель… Не было только … болтовни Нелесель. Ее самой не было. И ее заплечный мешок исчез. Лук и колчан со стрелами разведчица вчера бережно сложила у стены, а сейчас их там тоже не было!
- Лаэрт, а ты не знаешь случайно, куда подевалась эта сорока? - будто бы между прочим спросила Шелоб, кивая на пустую кровать.
- Не случайно знаю. Мы попрощались с ней этой ночью, вздорным и взбалмошным девицам не место среди воинов. Ее чувства затмили ясность взора, - эльф считал, что объяснений достаточно, и не стал вдаваться в подробности. - Госпожа готова?
- Госпожа оделась и подыхает с голоду.
Лаэрт неожиданно галантно предложил ей руку - и Шелоб не стала отказываться. "Порази меня Свет! До белых назгулов приятно чувствовать себя "госпожой". На самом деле… А, хрен с ним, какая разница! На крайняк - полукровка, а те гномы вчера за эльфийку приняли… По-пьяни, понятно… но плевать я на все хотела!" - убеждала она себя, следуя под руку с Лаэртом. Тот сосредоточенно молчал - до тех пор, пока не усадил ее за стол, где уже ожидал завтрак; и она едва кивнула на вежливое "Приятного аппетита", немедленно принимаясь уплетать все без особого разбора, время от времни запивая все это дело отличнейшим пивом.
- Ну, Лаэрт! Ну удивил! - наконец, утолив первый голод, заговорила она. - Да я за такое тебя поцеловать готова. Короче, извинения приняты безоговорочно, а пара синяков не в счет.
- Ты в долгу не осталась. Достойный соперник в бою - но я предпочел бы сотрудничество.
- Чего?! - Шелоб чуть не поперхнулась пивом. - Нет, вы, эльфы, все-таки все такие прип…ные, или ты исключение? С каких это холодных Балрогов мне оказано такое доверие?!
Лаэрт не успел ответить - на их стол налетел какой-то едва проспавшийся пьянчуга. Несчастный споткнулся о собственную ногу, проделал невообразимую "мельницу" руками, чуть не снес со стола опустевшую посуду, и в конце концов замер , ухватившись руками за край деревянной столешницы, боясь даже шевельнуться…
- Ой! Девушка! А девушка… Ик! А как тебя зовут? Ой, ты не одна… Звиняйте, господин…эльф… Чес-слово, ЭЛЬФ! - человек разразился пьяным хохотом, - Ой и дура ты, девка, дура! Этот зверек-то хоть в постели может чего или только песни распевать?
Лаэрт, не поднимаясмь со скамьи, сгреб беднягу за шиворот и брезгливо отшвырнул, как дохлую крысу, и с отвращением коротко бросил сквозь зубы: "Свинья".
- А что, хорошая идея, - поддержала Шелоб, после завтрака, плотного и вкусного, пребывавшая во вполне благодушном настоении. Она чуть повернула голову и, взглянув на безуспешно пытающегося встать пьяницу, тихо повторила: "Свинья".
Он так и остался на четвереньках. Но, пьяно икнув, попытался хрюкнуть. Потом еще раз, увереннее. Потом еще и еще…
Все, кто видел сие зрелище, уже хохотали до колик. Шелоб скосила глаза на Лаэрта - тот был невозмутим.
- Предпочитаю собак, - сказал он, принимая правила игры.
"Гав! Гав!". Импровизированный "песик" даже уморительно завилял задом, словно там вырос хвост.
Теперь смех стал просто неописуемым… Смеялись все - от поваренка, высунувшего нос из кухни, до здоровенный амбалов-охранников, басовито надрывающих животы… Не смеялся только эльф.
- Оставь его, Morniefea. Пойдем в мою комнату, я хотел бы без помех закончить наш разговор. Если хочешь, возьми что-нибудь с собой - разговор будет долгим.
"Тьфу ты, мать твою эльфийскую! Такую забаву угробил, гад!" - с досады Шелоб матернулась вполголоса, забирая недопитое пиво, но никто не услышал ее с раскататах хохота, эхом мечущихся по залу.