В Ташкенте воли нет, но гордый жив поэт. Чего не купить ни за какие деньги
|
Выпуск: 294 Во вчерашнем материале «Не могу!..» я представил рассказ своего сына Акмаля, с которым он в прошлом году принимал участие в конкурсе реальных историй «Не будь равнодушным». Представил живьем, как есть, а не в виде «чучела», в которое редакция «Комсомольской правды» превратила творение. После того, как рассказ Акмаля появился на сайте конкурса, дочь моя Наргиза тоже отправила в Москву свою историю вместе с фотогалереей и пояснениями к ней. Однако ее творение так и осталось «под сукном», не было обнародовано… А в обнародованных историях редакция нередко грубо попирала свой же Регламент: то размером текст превышает в два, а то и в три раза, разрешенные 5 тысяч знаков с пробелами; то возраст главного героя далеко «зашкаливает» за предельные 35 лет, то история с большой натяжкой имеет отношение к «неравнодушию». Хозяин – барин! Совсем, как депутаты! Когда парламентарии в поте лица и иногда даже во взаимных рукоприкладствах принимают законы для блага народа и своих избирателей, но потом некоторые из них, народных избранников, эти же законы благополучно и нарушают!..
Ниже я публикую рассказ Наргизы. (Она, кстати, еще в прошлом веке сменила девичью фамилию на мужнину, – Насырова. Акмаль же, естественно, всегда будет на отцовой, – Авазов.)
Чего не купить ни за какие деньги
С рождением мальчика (после первой девочки) у родителей началась война за его жизнь. Сепсис крови, в просторечии – стафилококк. Им новорожденного, скорее всего, наградили в роддоме. Дело давнее, скажу только, что та «фабрика младенцев» действует и поныне. Родители, забросив всё и вся, отдали «войне» около 4 лет. Особенно тяжело было в первые полгода. Уколы, вливания через пункцию, больницы и реанимации шли потоком. Мама настолько измучилась, что просила Бога забрать сына, избавив его тем самым от страданий. Зацепку к жизни дало последнее средство – стакан отцовой парной крови, которую тут же и влили младенцу. Впереди еще были годы борьбы за его жизнь, но с той процедуры он пошел на поправку. Однако мама надорвала здоровье. В конце концов, решилась на операцию на сердце. Тогда брату шел 5-й год, а мне – 8-й. После операции мама угасала более 4-х лет, сложился букет болезней на нервной почве, последние два года была лежачей. Отмучилась в апреле 1991-го. Нас вырастил, воспитал, вывел в люди отец. Один. Помогать было некому.
Выдав меня замуж в 98-м, папа сменил квартиру, купив жилье в другом районе. Последний этаж 4-этажного дома. Пока работал, не обращал внимания на домашний микроклимат в зимнее время. Выйдя на пенсию, стал подолгу сидеть за книгой. К тому времени и сын попросился на свою квартиру, заготовленную для него отцом. И не заметил папа, как прихватило суставы. Ни ступить на правую ногу, ни рук поднять. Это было в феврале 2009 года. В марте он занялся собой, вернулся к занятиям спортом и преуспел в одолении хвори. В начале лета для утепления потолка уложил 15 кубов грунта в чердачном перекрытии над своей квартирой. Затем побывал на минеральных водах. Но с наступившей зимой боли вернулись. Не давали спать по ночам. Причины: конвекционный процесс уносил тепло через потолок, а попутно молекулы воздуха в движении снизу вверх выдирали тепло и из тела, отнюдь не молодого, как его ни укрывай. Нужна теплоизоляция потолка изнутри. Нынешним летом отец побывал в кишлаке Хилал в 500 км от Ташкента. Хасан и Хусан, сыновья-близнецы единокровного брата папы, откликнулись на его зов и сразу же приехали в столицу. Как выяснилось позже, оставив выгодное предложение. Они, будучи мастерами на все руки, содержат свои семьи, выполняя нерегулярные заказы сельчан: стройка, ремонт, сварка, электропроводка и прочее. Пенсия моего папы (70 долларов) только при его бережливости и хватает ему на жизнь. А цены на стройматериалы и услуги – не ниже мировых. Поэтому всем необходимым обеспечила я: пиломатериалы, стекловата, ДВП, кирпич, цемент, чугунный радиатор и стеклопластиковый пакет взамен давней халтурной «гармошки» и оконно-дверного блока, алебастр, шпатлевка, обои, клей, краски, гвозди, шурупы, инструменты, а также два местных умельца с перфоратором и пистолетом по бетону, устроившие под потолком специальный каркас. А Хасан и Хусан проделали остальную работу. Рахмат им, добрым родичам, за безвозмездную помощь! И опять зима. – Теперь, – говорит папа, – жить можно. Спасибо, доченька! Но главное – в отцовой силе воли. Решил совсем изгнать боли из суставов. Ежедневно две тренировки, 3 км бега, гимнастика, силовые упражнения, в том числе 2 раза по 20 подтягиваний на турнике, массаж, горячие ванны.
Мой рассказ имеет и 3-ю часть. Я тоже занимаюсь спортом. Для себя. Но года два донимают головные боли. Минувшим летом мне сделали томографию мозга и обнаружили опухоль. Приехала к отцу. Хасан и Хусан делали свое дело, а мы с папой сидели в соседней комнате, заваленной мебелью и вещами, и я со слезами поведала о своем положении. Отец слушал молча. Наверно, в его душе пронеслось, что он опять может остаться с двумя малыми детьми, теперь уже моими. Потом стряхнул с себя наваждение и заговорил так, как умеет говорить только он. И в завершение поставил точку: – Будем действовать. А ты возьми себя в руки. Написал письма однокурсникам, с которыми после окончания МГУ не виделся и никак не общался 40 лет. Отец ради семьи давно сошел с «рельсов», а его друзья студенчества ныне в докторах наук, профессорах, академиках. Люди очень занятые. Откликнулись. Из Краснодара, Татарстана, Москвы, Израиля. Совершенно бескорыстно. Только из давней дружбы и уважения. Но так как боли проявлялись лишь при стрессах, мы решили обождать. Осенью отец снова написал друзьям. Назвать их, по многим причинам, никак нельзя. Переписка привела к возможности дистанционного консалтинга: на днях мне сделают еще одну томографию, и по результатам обследований в июле и декабре, переправленным в Москву, российские специалисты мирового уровня вынесут свой вердикт. Мы с папой надеемся и молим Небо, чтоб обошлось без операции.
Остается только еще раз подивиться: в человеческой среде есть все-таки кое-что, чего не купить ни за какие деньги. Это – неравнодушие, отзывчивость, уважение, дружба, любовь, благородство.
Пояснения к фотоснимкам.
Дедушек, участников ВОВ, давно нет: мамин папа умер в 1984-м, а папин – в 1985-м.
Контакты (Эту часть материала опускаем. – MAN)
* * * Отклики на публикацию на Имхонете
|
01. Нигора Яхъяевна, мама, май 1977 г., первый месяц после свадьбы родителей. Снимок из женского журнала «Саодат», № 3, 1978 г.
02. Мама, я, братишка Акмаль (ему ровно два года) и Марат Авазович, папа; апрель 1984 г. Папа немного неудачно попал в кадр.
03. Те же, но мамы уже нет. Лето 1991 г.
04. Хасан и Хусан ведут работы по утеплению папиной квартиры, июль 2010 г.
05. Хасан и Хусан в Ташкентском метро, июль 2010 г.
06. Папа, февраль 2009 г.
07. Папа, 21 декабря 2010 г. Ему идет 64-й год. Еле уговорила его предстать перед объективом в натуральной красе.
08. Папа, 21 декабря 2010 г.
09. Это я, Наргиза, август 2008 г.
10. Тоже я, август 2010 г., в день моего рождения. На втором плане – моя дочь Мафтуна.
11. Моя дочь Мафтуна.
12. Мой сын Атабек. В кадр попали также его дядя и сестра.
13. Папа и бабушка, папина мама, Нурзифа Шайхилисламовна. 18 марта 2009 г., день рождения бабушки, ей 86. Ровно через полгода ее не станет.
14. После работ на приусадебном участке: папа и бабушка, мамина мама, Хадича Насыровна. Она здравствует, ей в августе уходящего года исполнилось 85.| В избранное | ||
