ЧЕЛОВЕК И РЕЛИГИЯ В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ

Выпуск 166/2014-12-30

Продолжение статьи отца Глеба Якунина "В служении культу (Московская Патриархия и культ личности Сталина)"

И говорит Ему: все это дам Тебе, если падши поклонишься мне. Евангелие от Матфея 4:9.

Вторая мировая война резко меняет положение Русской Православной Церкви в государстве.

Лично приняв 22 августа (4 сентября) 1943 г. митрополитов Сергия (Страгородского), Алексия (Симанского) и Николая (Ярушевича), Сталин разрешает им собрать Архиерейский Собор для избрания патриарха. 12 сентября он в составе 3 митрополитов, 11 архиепископов, 5 епископов избирает митрополита Сергия патриархом.

Одновременно по всей стране в централизованном порядке происходит открытие тысяч православных храмов. Создается Совет по делам Русской Православной Церкви, уполномоченным которого даны чрезвычайные права по содействию этому процессу.

Оставшиеся на свободе епископы (в большинстве исполняющие функции настоятелей уцелевших храмов) срочно назначаются на вновь образованные кафедры. Из заключения и ссылок выпускаются епископы — сторонники курса митрополита Сергия (признающие его законным главой) и тоже сразу получают назначения на епархиальные кафедры. Священнослужителей, оставшихся на свободе и трудоустроенных, приглашают вновь вернуться в открывшиеся храмы. Находящиеся в действующей армии бывшие священнослужители демобилизовываются при согласии вернуться к церковной службе. Обновленческий епископат и клир, быстро учуяв новую конъюнктуру, устремился с покаянием в Патриархию.

Чем же вызвано столь резкое изменение отношения Сталина к Церкви?

Мы усматриваем следующие основные причины этого поворота:

1. С началом войны немецкие оккупационные власти после захвата новых территорий не препятствовали открытию на них православных храмов, чем вызвали определенные симпатии местного населения. Этот факт вынудил Сталина пойти также на открытие храмов в пропагандистско-политических целях.

2. Учитывая религиозный подъем русского народа во время войны и понимая, что он будет способствовать победе над врагом, Сталин решил «канализировать» в нужном направлении религиозные чувства верующих с помощью «карманной» Московской Патриархии*.

* «Обновленцы», полностью себя скомпрометировавшие в глазах верующего народа, для этого дела не годились.

3. В процессе перехода от политики интернациональной к политике национально-шовинистической Церкви, по замыслу Сталина, была отведена роль катализатора и цементирующего компонента**.

**3десь также кроется причина отвержения Сталиным церковной организации, возглавляемой А. Введенским: «обновленцы» были «интернационалистичны» и «революционны», тогда как более консервативная Московская Патриархия казалась носительницей национальных традиций.

4. Сталин, по-видимому, ощущал неудовлетворенность от «пресных» словословий его личности партикулярными партаппаратчиками и советско-государственными чиновниками. Для полноценного прославления «некоронованному императору» не хватало «кадильного фимиама» той самой Православной Церкви, которая в течение 16 веков давала Божественную Санкцию, сакральное помазание православным императорам — сначала византийским, а затем и Российским; не хватало Церкви, которая и его, Сталина, прославлению дала бы авторитетную санкцию хотя бы символически и в форме духовно-нравственной поддержки.

Если перед второй мировой войной Русская Православная Церковь пребывала в преддверии полной ликвидации, то начало войны и следующая затем быстрая и неожиданная смена «высочайшего» гнева на милость явились для митрополита Сергия и горстки его окружения «манной небесной».

Восточное православие всегда было склонно к фатализму, пассивности, историософскому монофизитству, православное сознание часто поддавалось искусительной склонности: все происходящее в мире и в истории, как доброе, так и злое, воспринимать «совершающимся по воле Божией», «по Божьему всеблагому желанию», подменяя при этом понятие Божьего попущения понятием Божьего соизволения.

Примечательно, например, что «Завещание» Патриарха Тихона от 25 марта (7 апреля) 1925 г. начиналось следующим утверждением:

«В годы великой гражданской разрухи по воле Божией, без которой в мире ничего не совершается, во главе Русского государства стала Советская власть...»

В «Декларации» от 16(29) июля 1927 г. заместитель патриаршего местоблюстителя митрополит Сергий и временный при нем Синод писали:

«Утверждение Советской власти многим представлялось каким-то недоразумением, случайным и потому недолговечным. Забывали люди, что случайности для христианина нет и что в совершающемся у нас, как везде и всегда, действует та же десница Божия, неуклонно ведущая каждый народ к предназначенной ему цели...»

Как мы видим, уже эти два основополагающих документа предполагают, что Советская власть установилась в России по воле Божией, премудро ведущей русский народ к предназначенной ему цели. С началом войны и последующим церковным «ренессансом» ощущение чудного промыслительного действия Божьего в историческом процессе, совершающемся в России, у руководства Московской Патриархии заметно усиливается. Божественным орудием в этом процессе становится, по их выражению «мудрый, Богопоставленный» (24), «Богом данный Верховный Вождь» (25).

В послевоенные годы страна все более теряет признаки социалистического государства, перенимая худшие черты российской империи, гениально высмеянные М.Б. Салтыковым-Щедриным.

Партия, духовно раздавленная в 1937—1938 гг., превращается в рудиментарный придаток государственного аппарата. Главной опорой власти окончательно становится НКВД, развивается кастовость, чинопочитание, вся страна одевается в чиновничьи мундиры (от связистов до шахтеров и лесников)*.

* Современники могут вспомнить немало характерных примеров: так, на железнодорожных станциях можно было увидеть прямо-таки перенесенного из царского времени живого жандарма при лампасах и аксельбантах.

На руководство Патриархии, занявшее выделенное для него видное место в государственной «пирамиде», «сыплются» щедрые милости. Официальная резиденция — в Чистом переулке, полуофициальная — усадьба в Переделкине, частные шикарные дачи, персональные правительственные автомобили, а для иногородних поездок патриарха даже выделяется специальный салон-вагон. Питание из кремлевского распределителя, возможность телефонного разговора лично со Сталиным. Широкое материальное благополучие. Правительственные награды, ордена, медали (например, патриарх Алексий — кавалер трех орденов Трудового Красного Знамени).

Личные встречи со Сталиным производят на церковное руководство неотразимое впечатление. У митрополита Сергия (Страгородского) они «с особой силой вызывают чувство самой искренней любви... и преданности» (26).

На молебне по случаю 70-летия Сталина патриарх Алексий говорит:

«Всякий, кто лично знаком с нашим Вождем, поражается обаянием его личности; он покоряет собеседника своим внимательным отношением ко всякому делу; ласковостью; своей необыкновенной осведомленностью во всяком деле; силой и мудростью слова; быстрым и благоприятным решением каждого представленного ему дела и вопроса (27).

А вот впечатление митрополита Николая (Ярушевича) от встречи со Сталиным 10 апреля 1945 г.:

«Мы были приглашены в приемный зал и как только увидели Иосифа Виссарионовича, просто и сердечно с улыбкой приветствовавшего нас, мы, как и при первом приеме у нашего великого Вождя, сразу почувствовали себя во власти этой обаятельной и теплой простоты обращения, за которой скрывается подлинное величие носителя этой внешней простоты... Рядом с Иосифом Виссарионовичем стоял Вячеслав Михайлович с такой же приветливой улыбкой. Полные счастья видеть лицом к лицу того, одно имя которого с любовью произносится не только во всех уголках нашей страны, но и во всех свободолюбивых и миролюбивых странах, мы высказывали Иосифу Виссарионовичу нашу благодарность и на память преподнесли специально изготовленный кубок высокой художественной работы. По приглашению Иосифа Виссарионовича мы сели, и потекла беседа в атмосфере такой же сердечности и простоты, с какими мы были встречены...

Беседа была совершенно непринужденной беседой отца с детьми*.

*Как будто провидя это признание иерарха Церкви, Иисус Христос предостерег: «И отцом себе не называйте никого на земле, ибо один у вас Отец, Который на небесах» (Евангелие от Матфея. 23:9).

Охваченные радостным волнением от присутствия на приеме у величайшего из людей современной нам эпохи, гениального вождя многомиллионного государства, мы не замечали, как бежали минуты нашей беседы...

Таким же сердечным, как и встреча, было наше прощание с Иосифом Виссарионовичем и Вячеславом Михайловичем.

Эта встреча и беседа, конечно, незабываемы. Они вдохновляют на любые труды и жертвы для нашего народа, во благо нашей родины, во главе которой стоит, счастье которой кует, славу которой высоко подымает над всем миром наш родной, наш великий Сталин» (28).

* * *

Есть серьезные основания предполагать, что в послевоенный период у руководства Московской Патриархии было предчувствие великих грядущих перемен. Патриарх Алексий и его ближайшее окружение, по-видимому, ожидали скорого наступления момента, когда Сталин —

«Новый Константин» — распустит или полностью переформирует компартию, провозгласит страну панславянской православной империей и, испросив у Московского патриарха венчания на Царство, введет православие официальной государственной религией. Тогда наступит в стране подлинное «торжество православия».

Сталин называется уже не просто «Богопоставленный и Богом данный», он — не слепое орудие в руках Божьих, он — избранник Божий, «которого Промысел Божий избрал и поставил вести наше Отечество по пути благоденствия и славы...» (29).

«Бог возглавил ее (страну — Г.Я.) избранным им гениальным Вождем Иосифом Виссарионовичем Сталиным, который и до сего времени вел нашу Родину и приведет в будущем к невиданной славе» (30).

Вот каким неожиданным путем восторжествует на Руси гениальная идея «Москва — третий Рим» инока псковского Елеазарова монастыря Филофея! Вот через какой страшный «очистительный огонь» должны были, оказывается, пройти «новый Константиновград!» и Россия! Но во всей силе и красе, могуществе и славе уже восстает она из пепла птицей Фениксом!

Наступает 800-летний юбилей Москвы, празднуют его пышно. В эти дни столица, безвкусно декорированная, выглядела ярмарочно-балаганной. Временно сооруженные дощатые эстрады на главных площадях принимали певцов и музыкантов, танцоров и акробатов, развлекающих своим искусством москвичей. Когда же наступали вечера, толпы горожан высыпали на ярко иллюминированные улицы участвовать в народных гуляниях, смотреть на фейерверк и салют. Над городом с помощью аэростатов парило огромное изображение, подсвечиваемое с земли прожекторами. Снизу пораженным зрителям казалось, будто само облако небесное принимало всем дорогие черты Великого Вождя.

В «Патриаршем послании по случаю церковного (? — Г.Я.) празднования 800-летия Москвы», в эти дни читаемом с церковных амвонов, писалось следующее:

«Светло паче многих нынешних воспоминание — ибо, вспоминая пройденный Москвою долгий 800-летний путь, мы вспоминаем тем самым древние и новые милости Божий и те бесчисленные небесные благословления, какие почили на Великом Граде за все долгое время его бытия. И, вспоминая, мы утверждаемся в веровании, что Господь хранил и хранит Град, что не напрасен был труд создавших его и не бесплоден подвиг стерегущих (т.е. Сталина. — Г.Я.) его (Псалом 126:1). ...И над нынешней современной нам Москвой, мы веруем, несомненно, веет то же древнее благословение, которое изначала почивало на ней».

Далее в послании связываются с Москвой и вовсе мессианские чаяния:

«Москва и теперь осуществляет свое призвание — не только во время брани, но и среди мира побеждать и низлагать вражеские поползновения и самый дух вражды и тревоги, который с давних пор привык колебать мир народов».

Патриарх Алексий сообщает также, что церковное празднование 800-летия:

«Мы ознаменовываем благодарением Богу за древние молитвы Его, явленные Граду (с большой буквы — Г.Я.) нашему, и усердной всецерковной всероссийской молитвой "о державе, победе, мире, здравии и спасении" всех верных чад Российской Православной Церкви, всех доблестных руководителей нашей страны, во главе с нашим Великим мудрым Вождем, твердо ведущим нашу Родину по издревле священному пути мощи, величия и славы».

В конце послания, призывая особое Божие благословение, патриарх Алексий пишет:

«Да будет же, как всегда, неизменно сильно и действенно Его благословение; и да прибавит милость Свою на ны Господь и да сохранит Великий Град Москву и все грады страны нашей. Своею преизбыточествующею благодатью во веки. Аминь» (31).

В эти дни священник М. Зернов, впоследствии архиепископ Киприан, пищет в статье о Москве следующее:

«Москва же, восьмисотлетняя древняя Москва, в то же время вечно и молодая и прекрасная, еще более могучая, по-прежнему сияет золотом кремлевских куполов и слава ее все громче и громче в мире, превосходя славу славнейших городов всех времен и народов... Веруем... ты будешь до конца времен великой твердыней веры, правды и свободы!» (32)

А вот какой мессианский гимн столице воспевает в эти юбилейные дни в статье «Москва» протоиерей Н.А. Харьюзов:

«Я хочу отметить одну особенность нашей столицы. Как мифический Феникс, она несколько раз возрождалась из пепла, делалась еще краше и величественнее. Древнейшие столицы других государств (Париж, Лондон, Вена и др.) не испытывали всего того, что испытала за свою 800-летнюю давность Москва.

Их развитие было постепенным, эволюционным, развитие же Москвы происходило скачкообразно.

И эта историческая особенность Москвы наложила соответствующий отпечаток и на людей нашей Родины. Сколько раз думалось, что наш народ был на краю гибели, но всегда после тяжелых испытаний он становился сильнее, упорнее, крепче... И очищенный в огне пережитого наш народ и его столица — Москва вновь сияли славой и великолепием на удивление всему миру...

Москва не только наше прошлое и настоящее, она — и наше будущее.

Сейчас Москва является центром социальной жизни человечества, центром, объединяющим все прогрессивные и демократические элементы. И в религиозной жизни Москва не есть центр аристократически деспотического католицизма, а также и анархического протестантизма. Москва — центр чистого православия, отвергающего ту и другую крайность.

Не у одних нас — русских людей — мысль о Москве будит самые лучшие воспоминания о родной стране, но и у народов братских республик, у всех славян, у всех свободолюбивых народов мысль о Москве вызывает самые лучшие, светлые надежды на будущее...

Москва — маяк, маяк не для одних нас, православных, но и для тех, кто ищет подлинной, незавуалированной гражданской национальной и религиозной свободы.

Москва — маяк для нашего века, маяк для всего тудящегося человечества, для всех, кто ищет религиозной и социальной правды. Дай Бог, чтобы «город чудный, город древний — наша матушка Москва» еще долгие, долгие годы, до скончания веков стояла как несокрушимый магнитный утес, притягивая к себе всех, кто борется за свою гражданскую, национальную и религиозную свободу, кто является сыном и дочерью Святой Православной Церкви» (33).

«"Третий Рим" — новое, возрожденное Московское «царство» становится новым мировым центром православия. Сюда, как «старшей сестре», Московской Патриархии наносят визиты не только усилившиеся благодаря Москве церкви Польши, Чехословакии, Албании, а также других стран Восточной Европы: Румынии, Болгарии и Сербии, но, как и в средние века, желанными гостями в Советской Руси стали и восточные высшие иерархии.

И, как правильно отметил в проповеди в Московском Богоявленском кафедральном соборе Сергий, Епископ Ростовский и Таганрогский, 4 февраля 1948 г.:

«Русская Церковь достигла своего расцвета при патриаршем управлении. Иерархии Востока не раз искали моральной поддержки, братской помощи (поддержки материальной. — Г.Я.) и религиозного вдохновения у Московской Патриархии... И снова, как встарь, славянские страны с упованием взирают на Русскую Православную Церковь как на свою старшую сестру, как на покровительницу» (34).

Гости-паломники, как и сама Московская Патриархия, восторгаются «Третьим Римом», и в их речах также звучат связанные с Москвой мессианские чаяния:

«На Православной Руси всегда сияла и теперь сияет неугасимая лампада... и мы, православные, живущие на Востоке, твердо верим и знаем... что русский народ, сплотившись вокруг своих вождей и под верховным водительством мудрого и любимого Иосифа Виссарионовича Сталина, достиг и достигнет небывалого еще в мировой истории могущества и расцвета» (35).

Тот же митрополит Илия Карам свидетельствовал 23 ноября 1947 года в Елоховском соборе:

«Я много знал о великом русском народе и его Церкви и теперь лично убедился, что русская Православная Церковь является величайшей Церковью Православия... Господь Бог благославляет русский народ так же, как когда-то благословил Авраама. Русский народ является как бы народом Святой Земли, и землю русскую можно сравнить со Святой Палестинской землей» (36).

Вот отзыв эконома протоиерея Дмитрия Коконеша, члена делегации Албанской церкви, посетившей Москву в 1948 г.:

«Наша поездка убедила нас в том, что Русская Православная Церковь есть и будет, как и была, источником Православной веры во всем мире».

А вот выдержка из восторженного отзыва и заверений в преданности Антиохийского патриарха Александра III:

«Я был рад узнать о планах преобразования природы, о грандиозных лесопарках, производимых в згой стране, и о каналах, призванных дать жизнь пустыням. Я с восхищением рассматривал в Москве оживленные улицы, заполненные веселыми, прекрасно одетыми людьми, московский метрополитен, высотные здания*, строящиеся в столице СССР...

Антиохийская церковь всегда была предана русской церкви, носительнице идей мира, и эту преданность она сохранит и в дальнейшем. Она всегда будет достойна любви русской церкви и русского народа, который является гарантией мира и дружбы между народами».ы и ныне видим в величии России надежную гарантию счастливой будущности всего Православия и славянских народов, гарантию мира, и правды, и свободы всего человечества» (42).

*Напомним, что «великие стройки коммунизма», высотные здания в столице и т.д. возводились рабским трудом армии заключенных.

Возвеличивание «Третьего Рима» происходит одновременно с принижением «Рима Второго» — Константинопольского престола, с появлением открытого недружелюбия к нему. Канонист — «адвокат» Московской Патриархии профессор Троицкий — после тщательного канонического анализа делал вывод:

«Отсюда следует, что с титулом "вселенский" в применении к Константинопольскому Патриарху можно было мириться, только пока действовала "икумени" — Византийская империя, а после того, как она прекратила существование, титул этот потерял всякое основание и свидетельствует лишь о папистских тенденциях его носителя» (43).

Резкое отрицательное отношение у Московской Патриархии вызывает Запад, протестантизм, в особенности — «Рим Первый» — Ватикан, Папа, католики. Вот, например, что писал на страницах «Журнала Московской Патриархии» священник М. Зернов:

«Став во главе мировой реакции, тесно связав себя со всеми видами фашизма, Ватикан все дальше и дальше отталкивает от себя честных и искренних христиан, которые никогда не согласятся быть вместе с поджигателями войны, пытающимися толкнуть человечество к новой катастрофе... Надо думать, что верующие массы католиков заставят Ватикан избрать другую дорогу и перестать быть очагом развращения христианской нравственности. Надо думать, что они заставят Римского Папу вспомнить, что он в первую очередь — епископ христианской церкви и лишь во вторую — глава ультрамикроскопического государства» (44).

Отношение к Ватикану Московской Патриархии становится ясным лишь при одном перечислении названий статей в «Журнале Московской Патриархии» тех лет, посвященных «Риму Первому»:

«К вопросу об интригах Ватикана против вселенского Православия» (1948, № 8); «Великое падение» (сотрудничество с итальянскими фашистами) (1948, № 9); «Акт «милосердия» папы» (благословение гитлеровского военного преступника обергруппенфюрера Поля) (1951, №6); «Неподкупный обличитель Ватикана» (Протопресвитер Гавриил Костельник) (1951, №9) и т.п.

Враждебное отношение Москвы к первому и второму Римам поддерживают многие православные иерархи, гости Русской Православной Церкви:

«Во время своей недавней поездки в Грецию я убедился в том, что Православная Церковь в этой стране, получающей ежегодные подачки от американцев, не выступает за дело мира (сам он от американцев не получал, получал от русских. — Г.Я.).

Я убежден, что лично вселенский патриарх Афиногор желает мира, но он никогда об этом не скажет, так как он получил патриарший престол при помощи американских правящих кругов. Он не выступит и против Ватикана, одного из инициаторов новой войны, ибо его «друг» Трумэн является «другом» папы Пия XII» (45).

Свое отрицательное отношение к католичеству и протестантизму авторитетно засвидетельствовали православные высшие иерархи, участники Совещания Глав и Представителей в Москве в 1948 г. В специальном послании они обращались:

«Мир переживает бурное время ярко проявляющегося непримиримого различия между католическим и рационалистически-протестантским Западом и Православным Востоком...

На нас, служителей Православной Церкви, производит жуткое впечатление тот факт, что поджигателями новой войны являются чада христианского католического и протестантского мира. Мы глубоко скорбим, что вместо голоса мира и христианской любви из крепости католицизма — Ватикана и из гнезда протестантизма—Америки мы слышим благословение новой войне и хвалебные гимны атомным бомбам и подобным изобретениям, предназначенным для уничтожения человеческой жизни. Все христиане, без различия наций и вероисповедания, не могут не заклеймить за это политику Ватикана.

Мы горячо молим Пастыреначальника, Господа нашего Иисуса Христа, чтобы Он просветил светом Своего божественного учения католическую иерархию и помог бы осознать... пучину(ее — Г.Я.) греховного падения» (46).

Но самым сильным проявлением вражды к католической церкви явился насильственный отрыв «униатов» Греко-Католической Церкви от Рима и присоединение их к Московской Патриархии, официально объявленное на так называемом «Соборе» трех епархий во Львове в 1946 г.

Собор проводился официально под идеологическим руководством протопресвитера Г. Костельника, давнего врага Рима, неофициально — под организационным руководством МГБ. За исключением протопресвитера Г. Костельника и нескольких его единомышленников, добровольных участников «Собора», остальные «действующие лица» подбирались при помощи следующей ускоренной процедуры (по-видимому, торопил сам Сталин): уцелевшее к тому времени духовенство и церковный актив из мирян доставлялись в местные органы МГБ, где предлагался немедленный выбор: написать заявление о «воссоединении» по заготовленному образцу и тогда быть отпущенным на свободу, либо, в случае отказа, перейти на положение арестованного и быть брошенным на следственный конвейер МГБ. Из контингента заявивших о воссоединении сформировалась основная масса участников «Собора».

И наконец, необходимо отметить, что в последние годы жизни Сталина в связи с так называемой кампанией «борьбы за мир» из уст церковных руководителей вовсе кощунственно зазвучали слова мессианских чаяний, уже прямо привязываемых к личности Сталина:

«Церковь учит, что благословенного мира, прочного благополучия и истинного спокойствия для труда можно достигнуть не иначе, как путем правды; что с делами правды народов незримым, но действенным союзом связаны дела Правды Божией и что, таким образом, с Правдой Божией связано и стремление современных миролюбивых народов жить в мире и справедливости. Мы счастливы, что эту правду осуществляет наш народ под твердым водительством всем миром признанного Вождя и вдохновителя миролюбивых народов Иосифа Виссарионовича Сталина...»

Далее патриарх Алексий говорит о той крепкой связи, которая существует у него (народа — Г.Я.) со своим Вождем, великим поборником правды Иосифом Виссарионовичем Сталиным.

Плодом этой правды является мир, о чем свидетельствует и слово Божие устами древнего пророка:

«Делом правды будет мир и плодом правосудия спокойствие и безопасность во веки» (47) .

А вот на создание каких кощунственных образов был направлен дар витийства «Златоуста» Московской Патриархии — митрополита Николая (Ярушевича) на конференции всех Церквей и религиозных объединений в СССР в 1952 г.:

«Неприступной цитаделью мира возносится Советский Союз над мутными волнами взбаламученного океана. Наша цитадель выше Монбланов и Эверестов.

На сторожевой башне ее бессменно стоит первый человек мира. Зорки очи его, крепка рука, указывающая людям дорогу жизни, мерно бьется его всеобъемлющее сердце, вобравшее в себя всю боль страждущих*, исполненное спокойного, но неутомимого гнева к мучителям и великой любви к людям. Он не даст обречь на новые муки человечество, им недавно спасенное... Слава великому Сталину!»

* Сравните: «Приидите ко мне все труждающиеся и обретенные и Я успокою вас» (Евангелие от Матфея. 11:28).

Духовную атмосферу этих религиозно-миротворческих «радений» точно передает Шаповалова, корреспондент «Журнала Московской Патриархии», присутствовавшая на одном из них:

«Православное духовенство было размещено в первом ряду, справа от трибуны.

Далее в самых крайних рядах зала виден был сверкающий алмазами маленький крест на клобуке Святейшего Патриарха Алексия.

А над всем высоким собранием простиралось красное полотнище с призывом, который принадлежит Великому Сталину: "Мы стоим за мир и отстаиваем дело мира".

Имя великого созидателя мира во всем мире — Сталина повторялось всеми выступавшими ораторами на третьей всесоюзной конференции сторонников мира, как советскими, так и иностранными. Имя это действительно стало тождественным слову "мир"» (49).

Когда появилось официальное сообщение о болезни Сталина, 4 марта 1953 г. патриарх Алексий направил всем Епархиальным Архиереям телеграммы следующего содержания:

«Правительственное сообщение о неожиданной тяжкой болезни, постигшей Иосифа Виссарионовича Сталина, глубокой скорбью отозвалось в сердцах всех русских людей. Наш долг, долг всех верующих прежде всего обратиться с молитвой к Богу об исцелении дорогого для всех нас болящего. Благославляю во всех храмах всех епархий совершить молебствия о здравии Иосифа Виссарионовича...» (50)

Но несмотря на благословение патриарха, во всех храмах всех епархий не успели помолиться о здравии «тяжелобольного раба Божьего Иосифа» — ибо уже 5 марта страна услышала ошеломляющую весть о смерти Сталина.

Смерть Сталина повергла Московскую Патриархию в глубокую искренную скорбь.

Патриарх Алексий направляет соболезнование в Совет Министров СССР:

«От лица Русской Православной Церкви и своего выражаю самое глубокое и искреннее соболезнование по случаю кончины незабвенного Иосифа Виссарионовича Сталина, великого строителя народного счастья.

Кончина его является тяжелым горем для нашего Отечества и всех народов, населяющих его.

Его кончину с глубокой скорбью переживает вся Русская Православная Церковь, которая никогда не забудет его благожелательного отношения к нуждам церковным. Светлая память о нем будет неизгладимо жить в сердцах наших.

С особым чувством непрестающей любви Церковь наша возглашает ему вечную память.

6 марта 1953 г. Алексий, Патриарх Московский и всея Руси» (51).

«8 марта с.г. (1953— Г.Я.) делегация от Русской Православной Церкви, в составе митрополита Крутицкого и Коломенского Николая, архиепископа Иркутского и Читинского Палладия, архиепископа Одесского и Херсонского Никона, протопресвитера Н.Ф. Колчицкого и сотрудника Московской Патриархии С.И. Филиппова возложила венок ко гробу почившего Председателя Совета Министров СССР Иосифа Виссарионовича Сталина.

После возложения венка митрополит Николай, архиепископ Никон и протопресвитер Н.Ф. Колчицкий стояли в почетном карауле у гроба».

«9 марта с.г. (1953 г. — Г.Я.) — в патриаршем Богоявленском Соборе Святейшим Патриархом Московским и всея Руси Алексием была совершена панихида по скончавшемуся Председателю Совета Министров СССР Генералиссимусу И.В. Сталину» (53).

Из неофициальных источников стало известно, что в Совете по делам Русской Православной Церкви Карпов, тогдашний председатель Совета, и его помощники долго не могли решить, какова должна быть формула возглашения имени умершего. Остановились на такой: «Генералиссимуса Иосифа» (Обычная — «Раба Божьего» — казалась унизительной для Великого Вождя.

* * *

Прошло более 20 лет со смерти Сталина. (На момент написания статьи)

В нынешнем году умер оставшийся в живых архиерей, подписавший «Почетный Адрес» Русской Православной Церкви семидесятилетнему Сталину — митрополит Орловский Палладий (Шерственников), удостоившийся также стоять в почетном карауле у его гроба.

Нелегко судить тех архиереев, против своих убеждений подписавших «Почетный Адрес», тех архипастырей и пастырей, которым было поручено против воли прославлять Генералиссимуса, тех авторов, которым были заказаны панегирики для страниц церковных изданий: ведь отказаться от предложенного в то время означало идти на крест. Но вызывает удивление, что за все прошедшие годы ни Московская Патриархия, ни кто-либо из принимавших участие в восхвалении Сталина, никто, хотя бы в индивидуальном порядке, так и не принес в этом церковного публичного покаяния.

Не вызывает сомнения — если бы со стороны церковного руководства была проявлена даже слабая инициатива, то тогдашний руководитель правительства Н.С. Хрущев (ненавидевший Сталина) охотно пошел бы навстречу. И пусть хотя бы тогда, вслед «партийному раскаянию» XX и XXII съездов, принесла бы покаяние и Московская Патриархия. Что же касается историософского «прельщения» патриарха Алексия и его ближайших единомышленников, узревших в Сталине «Нового Константина», а в Москве чаемое воплощение идей «Москва — Третий Рим», то вслед за обольщением последовал жесткий удар о реальную действительность.

Со смертью Сталина погасли манящие горизонты, рассеялись сладостные иллюзии.

Патриарх Алексий продолжал возглавлять Русскую Православную Церковь и в то время, когда сменивший «Богоизбранного Вождя» «кукурузный шут» в старании построить к 70 — 80-м годам в СССР коммунизм закрыл к 1965 г. свыше 10 000 — больше половины — действующих православных храмов.

Прошло свыше 20 лет, как Сталина больше нет, почти не осталось в живых церковных деятелей, прославлявших его. «Культ личности Сталина» уже историческое прошлое, стоило ли его ворошить?

Стоило ли поднимать печальные, перевернутые страницы церковной истории? Стоило ли, когда даже при легком касании этого прошлого поражает гротескность и карикатурность и самого «культа личности» и глубокая унизительность «шутовской» роли при кровавом тиране, сыгранной Московской Патриархией?

Стоит ли заглядывать в эту бездну духовно-нравственного падения, невиданную во всей прошедшей церковной истории?

Мы отвечаем с полной уверенностью: не только стоит, но совершенно необходимо.

Необходимо, потому что без этого с риз Московской Патриархии не может быть смыто самое позорное пятно, а пока этого не произойдет, духовное возрождение Русской Церкви немыслимо.

Необходимо, потому что, несмотря на полное равнодушие к этой проблеме, у иерархов Русской Церкви и даже симпатии к Сталину у некоторых из них, участие Русской Церкви в прославлении Сталина — незажитая рана на совести многих христиан России.

Например, митрополит Пимен (ныне патриарх) «бросает камень» в Светлану Аллилуеву, дочь Сталина, за очень мягкие, по существу, Сталина даже обеляющие, но реалистические страницы. Для митрополита Пимена Аллилуева - «обнажающая наготу отца своего» ("и нашего!" — слышится подтекст у митрополита Пимена. "Отец наш родной — праведный Ной!"). (Интервью митрополита Пимена Виктору Луи. Известия, 1 июля 1967г.).

Особенно уязвлена позорным прошлым молодежь, в последние годы в поисках истины обретшая Церковь сквозь непроходимые завалы лжи, обмана, клеветы.

Необходимо, потому что нераскаянный, неизжитый грех, по учению святых Отцов, — корень греха еще более тяжкого.

Хотя нет в живых не только Сталина, но умер и последний великий тиран нашего времени Мао, все же нет гарантий, что вскоре не появится новый деспот, ужасней Гитлера, Сталина, Мао, — духовные, исторические, политико-социальные предпосылки этого в современном человечестве не изжиты.На днях вновь зазвучали зловещие фразы из словаря «культа личности», обращенные уже к нынешнему (на момент написания статьи) политическому руководителю нашей страны Брежневу Л.И.:

«За это время ты, как никто, так высоко поднял величие нашей Родины и ее народов и так мудро изменил развитие мира... Весь твой жизненный путь, твоя мудрость и талант дали тебе собрать и впитать в себя такие драгоценные качества партийного и государственного деятеля, которые присущи только великому человеку нашего времени, вождю нашей партии и всех народов нашей Отчизны». (Вручение награды тов. А.П. Кириленко. Известия, 14 октября 1976.)

Пока эти слова произносит один из руководителей советских коммунистов, но не есть ли это выступление сигнал для других? Не польются ли завтра подобные славословия из уст многих, в том числе церковных руководящих деятелей?

И наконец, церковное покаяние и осуждение служения Московской Патриархии «культу личности Сталина» необходимы потому, что Церковь получила грозное предупреждение от Самого Иисуса Христа о явлении в конце истории «человека греха», «сына погибели» (Второе послание к Фессеянам 2:3) — антихриста и его предтеч, одним из которых и был Сталин.

Источники

1. См. «Приветственный адрес от духовенства и мирян Русской Православной Церкви Вождю народов СССР Генералиссимусу И.В. Сталину». Журнал Московской Патоиархии, 1949, № 12, Приложение.
2. Известия, 21 мая 1944.
3. вождь — с заглавной буквы. Известия, 24 октября 1944.
4. Журнал Московской Патриархии, 1947, № 7, с. 21.
5. Алексий, патриарх Московский и всея Руси. Слова и речи. 1948, т. 1, 206.
6. Известия, 12 мая 1945.
7. Великий — с заглавной буквы. Известия, 24 августа 1946.
8. Алексий, патриарх Московский и всея Руси. Слова и речи. Т.1, с. 203.
9. Журнал Московской Патриархии, 1947, № 10, с. 1.
10. Там же, 1953, №3, с. 8.
11. Известия, 10 марта 1953.
12. Там же, 24 октября 1944.
13. Журнал Московской Патриархии, 1949, № 12, с. 3.
14. А л е к с и й, патриарх Московский и всея Руси. Слова и речи, т. 1, с. 199.
15. Известия, 12 мая 1945.
16. Архиепископ Крымский и Симферопольский Лука. «Слово в день 70-летия И.В. Сталина», 21 декабря 1949 г. Среда, 27 неделя. Цит. по рукописи М. Поповского «Жизнь и житие Луки Войно-Ясенецкого, епископа и хирурга».
17. Журнал Московской Патриархии, 1946, № 10, с. 57 — 58.
18. Там же, 1950, №1, с. 11 — 13.
19. Правда, 4 июля 1923.
20. Литературная газета, 6 мая 1952.
21. Известия, 21 марта 1952.
22. Епископ Феофан. Толкование второго послания св. Ал. Павла Коринфянам. М., 1894, с. 222.
23. Там же, с. 223.
24. Известия, 21 мая 1944.
25. Там же, 24 октября 1944.
26. А л е к с и й, патриарх Московский и всея Руси. Слова и речи, т.1, с. 90.
27. Там же, т. II, с. 173.
28. Журнал Московской Патриархии, 1945, № 5, с. 25 — 26.
29. А л е к с и и, патриарх Московский и всея Руси. Слова и речи, т. I, с. 206.
30. Известия, 12 мая 1945 г.
31. Алексий, патриарх Московский и всея Руси. Слова и речи, т. I, с. 201 — 203.
32. "Журнал Московской Патриархии, 1947, № 10, с. 12.
33. Там же, № 1, с. 25 — 26.
34. Там же, 1948, № 3, с. 6.
З5. Там же ,1947, № 12. Речь митрополита Ливанского Илии Карама.
36. Там же, 1948, №1, с. 53.
З7. Там же, 1948, №2, с. 7.
38. Известия, 25 августа 1951.
39. Выражение протоиерея Г. Разумовского (Журнал Московской Патриархии, 1949 №3, с. 35).
40. Из речи митрополита Софийского Стефана, экзарха Болгарского (там же, 1948, №8, с. 17).
41. Там же, с. 33.
42. Сербский патриарх Гавриил, с. 48.
43. Журнал Московской Патриархии, 1947, № 12, с. 35.
44. Там же, 1947, №8, с. 34.
45 Заявление в Москве патриарха Антиохийского Александра Ш (Журнал Московской Патриархии, 1951, № 9, с. 4).
46. Журнал Московской Патриархии, 1948, специальный номер, с. 31.
47. Там же, 1951, № 12, с. 4 - 7.
48. «Конференция всех Церквей и религиозных объединений в СССР», изд. Московская Патриархия, 1952, с.89.
49. Журнал Московской Патриархии, 1952, № 1, с. 28.
50. Там же, 1963, №3, с. 8.
51. Известия, 10 марта 1953.
52. Журнал Московской Патриархии, 1953, № 3, с. 9.

Опубликовано: М.: "Прогресс", 1989. 

Уважаемые читатели, поздравляю вас с наступающим новым годом! Желаю обретения мудрости и знаний, новых успехов в будущем году, в духовном отношении - мира, любви, стремления к справедливости и правде. До встреч в следующем году! 

Ведущая рассылки Елена Преображенская

Сайт "Каруна: Путь сострадания и любви"

Блог "Записки бунтаря"