Гроздья рябины, забавляясь цветом (красным и жёлтым отливая), то, чем напитывались летом, сбывали в осень птичьим стаям. Стволы роняли жёлтый лист…, сдала "стволы" албанцев "паства". Над "Курском" всплыл аквалангист. В Европе начиналась "ЖАТВА"….

“Старый консерватор ищет благосостояния, молодой реформатор - справедливости и истины”. Кибернетик не имел записной книжки с адресами и телефонами. В “ящике”, в котором он проработал всю сознательную жизнь, как-то не принято было записывать. В “ящике” - секретность. И вся его работа, и всё его малочисленное окружение и весь он сам лежали в “ящике” и были секретными. Даже питались они секретными продуктами из секретных распределителей, о которых понятия не имела талонная страна тоталитарного дефицита. Поэтому свой путь к благосостоянию кибернетик начал, не откладывая в долгий ящик, со справедливости и истины, со специализированных газет, которые продавали, меняли, искали, предлагали. “Деловая бизнес-леди заваленная работой ищет бойкого напарника от 28 до 50, образование - высшее, телефон - рабочий. Зарплата до 1200. Превысишь ожидания - повышу З/П. e-mil: NAT@ home. ru”…. Большую часть изданий этого типа занимали заманчивые предложения появившейся новой социальной прослойки "посредники". Несовершенство непродуманной системы рождает в обществе нарыв. Надуманные реформаторами схемы порождают социальный взрыв. За всем за этим - бессребреники, которые без серебра и злата. Агенты, дилеры, посредники - не важно "что", но чтоб - "накрученная плата". Втиснувшись в пласт: "производитель - покупатель", перекупщик взвинчивает цены. Прижился в каждом нашем "кошельке" старатель, лапшу на уши намывая за бесценок….

Пролистав несколько информационных бюллетеней, купленных в трамвае у горластых мальчишек заботливой женой и валяющихся долгое время без дела, кибернетик пришёл к выводу, что в стране безработицы нет и быть не может. Ненужную замусоренность в плотных слоях отечественных производителей составляли граждане не достигшие… или изжившие себя по достижению. Между ними толкались амбициозные: "…зарплата низкая…, хозяин - дурак, самодур, узурпатор… и т.д.".

Вот эти все отбросы общества и составляли процент армии российских безработных, который портил общие показатели социального благополучия. Возрастной ценз и производственная несовместимость: “Работодатель - рабочая и служащая сила” влияли на производительность труда в борьбе за увеличение валового продукта и обильной налогособираемости.

Возрастной ценз лежал в пределах min -18, max - 50. Средства массовой информации и частный бизнес как-то вывели за рамки созидания население страны до 18 и старше 50 в этой отрасли человеческой производительности.

Замурзанные, чебурахнутые, зателепузанные и интернированные категории многочисленного слоя населения широко использовались лишь в предвыборных целях развивающейся демократии.

Натренированные до автоматизма замурзанные “Мурзилкой” старушки и чебурахнутые Чебурашкой моложавые тётки за возможность бесплатного проезда в городском транспорте бросались с экранов телевизоров в ноги очередного предвыборного благодетеля.

Зателепузанные детишки дарили продвинутым кандидатам цветы, рисунки и поделки “Папа, сделай сам!”, в благодарность за счастливое детство. Телипузики и покимоны готовили достойную смену отжившим мурзилкам и чебурашкам.

Случайно выпавшие из Интернет, по случаю… и служебной необходимости, “Интернированные” допризывники зачитывали на санкционированных митингах нерукотворные панегирики, в надежде на альтернативную службу….

Производственная несовместимость имела более широкий спектр разброса: от “низкая зарплата или её полнейшее отсутствие” до “не сошлись характерами или личные амбиции”. И поскольку, как сказал бы начитанный препод, любой труд платежом красен, кибернетик обратился к более совершенным формам поиска работы.

Прагматический склад ума кибернетика рисовал ему ясную картину его профессиональной непригодности. Выйдя из “ящика” в этот безумный…, безумный…, безумный Мир, кибернетик, опьянённый нахлынувшей на него свободой, бросился во все тяжкие, погружаясь в пучину человеческих слабостей….

За три года безумства он прожил всё нажитое (платили в “ящике” хорошо), предаваясь…, окунаясь…, наслаждаясь, безвозвратно отдаляясь от собственного ремесла. А его отрасль семимильными шагами рвалась в будущее, постоянно совершенствуясь и развиваясь. Кибернетик безнадёжно отстал. Поезд ушёл. Вместе с голубым вагоном… ушёл.

Остался кибернетик на перроне, без всяких правил, актов, норм…. Остались нормы в голубом вагоне, в курьерском поезде реформ….