Время кольцует истину притч… не одолжишь его и не купишь. Мы отдаём за время жизнь, время за жизнь - кукиш!

В марафоне драм и слёз нить путеводная рвалась у мещанина. Бесформенной политики компост, вульгарно отдирая пуповину (ту, что с отечеством роднила гражданина), решал свой личный, каверзный вопрос…

Настала эра новых форм (взамен несбывшихся реформ). В Кремле накрыли стол элите… озяб в Приморье врач, учитель... у ёлки новый Президент с телеэкрана поздравлял… а хор Россию прославлял под старый новый Гимн. И дай Бог им. И нам… и всем… чтоб насовсем...

В России как-то безболезненно президента сменили, а вот в стране детства с этим вопросом обстояло намного сложнее.

Иннина сама не стала, но попыталась науськать Якова. Мол, по каналам нелегальной связи, мол, свои люди, мол, запад нам поможет… но Яков не стал. Яков понимал: “Они пройдут, расплавленные годы народных бурь и мятежей. Вчерашний раб, усталый от свободы, возропщет, требуя цепей”.

Разбуженный и слегка подкормленный незначительной финансовой халявой народ, угнетаемый откровенной совковостью действующего руководства, жаждал перемен. К лучшему, к худшему, но перемен.

"Гэть!" - и никаких гвоздей. Прижился "цитрус" средь людей, но по тому самому недоученному в школе закону противоположности породил альтернативу. Созданное на той же волне всенародного гнева общеполитическое движение "Тпру!" призывало голодный народ к тому же, к свержению действующего руководства, но блага сулило за счёт отечественного продукта: кукуруза, свекла, помидор, лук-чеснок, морковь, баклажан…

Общество раскололось в противостоянии. Поддержать свою идею было нечем, денежный лимит практически исчерпан и Яков решился. На крайние меры решился: "Честь не в чести, костью в горле торчит! Мы отложим хэппи-энд вплоть до греческих календ!"

Вывел Яков Рибкин своих единомышленников на улицы и площади нелюбимого города. За ними подтянулись и остальные города охваченные цитрусовой пандемией. Люди шли как на праздник. С мотыгами и лопатами, топорами и граблями, с пилами и вилами…

Уничтожая зелённые насаждения городского благоустройства они патетично насаживали на пик упразднённого коммунизма революционные саженцы экваториальной растительности, не забывая периодически, но регулярно, выкрикивать занесённое ветрами перемен: "Гэть!" Чахлые прутики встали дубравой, шумели с трибун: "Гэть! Вы неправы!"

Яков понимал: "Надо брать власть! Сейчас или никогда! Если мы будем неэффектными, то перестанем быть полезными! Нужно влить свежую кровь, не пролив забродившую!" И ещё Яков понимал: "Стратегия скаредного банкира - шамана бубен в нежных звуках лиры! Всё это лозунги. Действовать надо!"

Задействовав все имеющиеся в наличии мировой практики технологии инвестиций бредовых идей; пообещав высокие премии, бонусы и дополнительные льготы (проезд в общественном транспорте за счёт заведения); надавив на интимные "кнопочки" тщеславия, честолюбия, любопытства, жадности, карьеризма и т.д. Яков тесней уплотнил пошатнувшиеся (от переедания) ряды одноклассников-единомышленников, вставших на путь борьбы… а персонально Бобу купил пулемёт.

Боб был единственным рабочим из всего 10 "Б". Остальные приспосабливались к жизни, реализуя себя в менее ответственных сферах общечеловеческой трудовой деятельности, поэтому пулемёт достался Бобу. "Рабочий тащит пулемёт", - классика! Но поскольку Бобу стащить было неоткуда, Яков купил. Яков понимал… и Веня дяде верил. И Иннина верила… остальные подъедали.

Все авторские права защищены… вашей порядочностью.