| serghey

serghey: в статье https://​aftershock.​news/?​q=node/​523194м, «За­ни­ма­тель­ная хрень», от 20 мая, автор некий Саймон Блэк пишет: «Что-то оче­вид­но аб­сурд­ное про­ис­хо­дит в мире прямо сейчас. Акции до­стиг­ли ре­корд­ных вершин на фоне ухуд­шив­ших­ся фи­нан­со­вых по­ка­за­те­лей ком­па­ний и более вы­со­кой дол­го­вой на­груз­ки». И далее:

= ин­ве­сто­ры за­ни­ма­ют ре­корд­ные суммы денег, чтобы купить акции, ко­то­рые стоят ре­корд­но дорого.

= в ком­па­нии ExxonMobil го­до­вой отчет за 2010 год по­ка­зал $383 млрд. вы­руч­ки, $30 млрд. при­бы­ли и $12 млрд. долгов.Самый по­след­ний отчет этой ком­па­нии за 2016 года по­ка­зал вы­руч­ку в раз­ме­ре $226 млрд. (сни­же­ние на 42%), при­быль в раз­ме­ре $7,7 млрд. (сни­же­ние на 74%) и долг в раз­ме­ре $28 млрд. (уве­ли­че­ние на 133%!). ... За ука­зан­ный период акции ExxonMobil вы­рос­ли с $78 до $83 за штуку.

= ком­па­ния Apple счи­та­ет­ся на­столь­ко свя­щен­ной, что по­ста­нов­ка во­про­сов о ее биз­не­се при­рав­ни­ва­ет­ся к свя­то­тат­ству. Но если вы срав­ни­те се­го­дняш­ние ре­зуль­та­ты де­я­тель­но­сти ком­па­нии с ре­зуль­та­та­ми двух­го­дич­ной дав­но­сти, вы уви­ди­те, что и вы­руч­ка, и при­быль сни­зи­лись. Несколь­ко недель назад ком­па­ния Apple от­чи­та­лась о $39,6 млрд опе­ра­ци­он­но­го кэш-флоу за первый квар­тал этого года. Это на целых 25% ниже, чем $52,8 млрд. кэш-флоу, о ко­то­рых ком­па­ния от­чи­та­лась за первый квар­тал 2015 года. За этот же период долг ком­па­нии более, чем удво­ил­ся с $41 млрд. до $84,5 млрд.

И опять ка­жет­ся оче­вид­ным, что акции Apple в 2017 году должны стоить меньше, чем в 2015 году. Но это не так. За по­след­ние два года акции ука­зан­ной кор­по­ра­ции при­ба­ви­ли 19% с $130 до $155 за штуку, и теперь они стоят ре­корд­но дорого. Без со­мне­ний, на этих рынках что-то сло­ма­лось.»

.... и так далее. В своей статье (ниже) автор Mordecai Kurz об­ра­ща­ет наше вни­ма­ние на одну из причин аб­сурд­но­го по­ве­де­ния иг­ро­ков фон­до­во­го рынка - нерав­но­мер­ное рас­пре­де­ле­ние фи­нан­со­вых по­то­ков/до­хо­дов в таких ком­па­ни­ях в пользу ру­ко­во­дя­щих мо­но­поль­ных групп.

(в статье Курца весь болд мой)

IT-тех­но­ло­гии вы­зы­ва­ют рост нера­вен­ства в до­хо­дах и бо­гат­стве

Уже более 30 лет в раз­ви­тых стра­нах, а осо­бен­но в США, растёт нера­вен­ство до­хо­дов и бо­гат­ства, ре­аль­ные (с учётом ин­фля­ции) зар­пла­ты уве­ли­чи­ва­ют­ся мед­лен­но, а у пен­си­о­не­ров падают про­цент­ные доходы от сбе­ре­же­ний. Всё это про­ис­хо­дит на фоне рез­ко­го по­вы­ше­ния кор­по­ра­тив­ных при­бы­лей и ко­ти­ро­вок акций. Как вы­яс­ни­лось в ходе про­ве­дён­но­го мною ис­сле­до­ва­ния, данные из­ме­не­ния были вы­зва­ны в первую оче­редь рас­цве­том со­вре­мен­ных ин­фор­ма­ци­он­ных тех­но­ло­гий (со­кра­щён­но IT).

Ин­фор­ма­ци­он­ные тех­но­ло­гии по­вли­я­ли на эко­но­ми­ку самыми раз­но­об­раз­ны­ми спо­со­ба­ми. Ком­пью­тер­ные, мо­биль­ные и ин­тер­нет-тех­но­ло­гии пре­об­ра­зи­ли прессу, роз­нич­ную онлайн-тор­гов­лю, фар­ма­цев­ти­че­скую ин­ду­стрию и огром­ное мно­же­ство кли­ент­ских сер­ви­сов. Ин­фор­ма­ци­он­ные тех­но­ло­гии неве­ро­ят­но улуч­ши­ли нашу жизнь.

Но, открыв путь для рас­ши­ре­ния мо­но­поль­ной власти и упро­стив со­зда­ние ба­рье­ров для входа на рынок, рас­цвет IT-сек­то­ра вызвал также се­рьёз­ные нега­тив­ные по­боч­ные яв­ле­ния – эко­но­ми­че­ские, со­ци­аль­ные и по­ли­ти­че­ские, в том числе рас­про­стра­не­ние «фей­ко­вых но­во­стей».

Начать с того, что сама струк­ту­ра IT-сек­то­ра спо­соб­ству­ет фор­ми­ро­ва­нию мо­но­поль­ной власти. IT-тех­но­ло­гии усо­вер­шен­ство­ва­ли об­ра­бот­ку, хра­не­ние и пе­ре­да­чу данных, и ин­но­ва­то­ры в этом сек­то­ре яв­ля­ют­ся един­ствен­ны­ми вла­дель­ца­ми круп­ных ин­фор­ма­ци­он­ных ка­на­лов. Они ак­тив­но ра­бо­та­ют над тем, чтобы не до­пу­стить ис­поль­зо­ва­ния этих ка­на­лов кон­ку­рен­та­ми.

IT-ком­па­нии могли бы за­щи­щать свою мо­но­поль­ную власть с по­мо­щью па­тен­тов или прав на ин­тел­лек­ту­аль­ную соб­ствен­ность. Но по­доб­ные методы пред­по­ла­га­ют об­на­ро­до­ва­ние ком­мер­че­ских сек­ре­тов. В ре­зуль­та­те, по стра­те­ги­че­ским при­чи­нам многие ком­па­нии воз­дер­жи­ва­ют­ся от ме­то­дов пра­во­вой защиты и кон­со­ли­ди­ру­ют до­ми­ни­ру­ю­щие по­зи­ции на рынке с по­мо­щью по­сто­ян­ных об­нов­ле­ний про­грамм­но­го обес­пе­че­ния, что по опре­де­ле­нию ста­но­вит­ся ба­рье­ром, ко­то­рый кон­ку­рен­там трудно пре­одо­леть. Когда по­яв­ля­ет­ся новая тех­но­ло­гия с боль­шим по­тен­ци­а­лом, круп­ные ком­па­нии зача­стую при­об­ре­та­ют фирмы, бро­сив­шие им вызов этой тех­но­ло­ги­ей, чтобы либо раз­ра­бо­тать соб­ствен­ный аналог, либо за­крыть их.

Как только ин­но­ва­ци­он­ная ком­па­ния до­би­лась до­ми­ни­ро­ва­ния своей плат­фор­мы, её размер ста­но­вит­ся кон­ку­рент­ным пре­иму­ще­ством. За­тра­ты на об­ра­бот­ку и хра­не­ние ин­фор­ма­ции в по­след­ние годы сни­зи­лись, по­это­му у ком­па­ний, об­ла­да­ю­щих пре­иму­ще­ством раз­ме­ра, опе­ра­ци­он­ные из­держ­ки ниже, а их при­бы­ли быстро растут вместе с числом поль­зо­ва­те­лей (хо­ро­ши­ми при­ме­ра­ми здесь яв­ля­ют­ся Google и Facebook). Эти кон­ку­рент­ные пре­иму­ще­ства, свя­зан­ные с се­бе­сто­и­мо­стью и эко­но­ми­кой мас­шта­ба,  для кон­ку­рен­тов ста­но­вит­ся почти непре­одо­ли­мым ба­рье­ром.

Кроме того, сила этих ком­па­ний свя­за­на с ин­фор­ма­ци­ей, по­это­му их по­зи­ции укреп­ля­ют­ся бла­го­да­ря воз­мож­но­сти ис­поль­зо­вать пер­со­наль­ную ин­фор­ма­цию кли­ен­тов в ка­че­стве стра­те­ги­че­ско­го актива. В ре­аль­но­сти, многие IT-плат­фор­мы не яв­ля­ют­ся про­из­во­ди­те­ля­ми в тра­ди­ци­он­ном смысле; они пред­став­ля­ют собой ком­му­наль­ную ин­фра­струк­ту­ру, ко­то­рая поз­во­ля­ет осу­ществ­лять ко­ор­ди­на­цию и обмен ин­фор­ма­ци­ей между поль­зо­ва­те­ля­ми в раз­лич­ных сферах. Иными сло­ва­ми, IT-сектор поз­во­ля­ет со­зда­вать ба­рье­ры для входа на рынок, а в даль­ней­шем спо­соб­ству­ет ещё боль­ше­му укреп­ле­нию по­зи­ций ли­ди­ру­ю­щих фирм. По мере уско­ре­ния темпов ин­но­ва­ций в IT-сек­то­ре, рас­ши­ря­ет­ся и мо­но­поль­ная власть.

В своей работе по из­ме­ре­нию эко­но­ми­че­ский по­след­ствий этой мо­но­поль­ной власти я рас­счи­тал нор­маль­ные уровни, выше ко­то­рых раз­ме­ры при­бы­ли и цена акций пе­ре­ста­ют быть ис­клю­чи­тель­но слу­чай­ным со­бы­ти­ем, а ста­но­вят­ся от­ра­же­ни­ем мо­но­поль­ной власти. От­тал­ки­ва­ясь от этих уров­ней, я из­ме­рил мо­но­поль­ную со­став­ля­ю­щую в общей ры­ноч­ной ка­пи­та­ли­за­ции (я на­зы­ваю это «мо­но­поль­ным бо­гат­ством»), а также в при­бы­лях или рент­ных до­хо­дах мо­но­по­лий. Затем я по­пы­тал­ся опре­де­лить, как именно эво­лю­ци­о­ни­ро­ва­ли раз­ме­ры мо­но­поль­но­го бо­гат­ства и ренты.

На гра­фи­ке ниже по­ка­за­на доля мо­но­поль­но­го бо­гат­ства в общей ка­пи­та­ли­за­ции фон­до­во­го рынка в период с 1985 по 2015 годы. Как сле­ду­ет из этих данных, в 1980-е годы мо­но­поль­ное бо­гат­ство не су­ще­ство­ва­ло. Однако по мере раз­ви­тия IT-ин­ду­стрии размер мо­но­поль­но­го бо­гат­ства быстро воз­рас­тал.В де­каб­ре 2015 года он достиг 82% от общей ка­пи­та­ли­за­ции рынка, что со­от­вет­ству­ет при­мер­но $23,8 трлн. Это до­пол­ни­тель­ное бо­гат­ство было по­лу­че­но за счёт рас­ши­ре­ния мо­но­поль­ной власти, и оно про­дол­жа­ет расти.

Для луч­ше­го по­ни­ма­ния зна­че­ния мо­но­поль­но­го бо­гат­ства можно взгля­нуть на свя­зан­ный с ним резкий рост кор­по­ра­тив­ной за­дол­жен­но­сти. В 1960 году доля ре­аль­ных кор­по­ра­тив­ных ак­ти­вов, про­фи­нан­си­ро­ван­ных в долг, не до­сти­га­ла 20%. Но к 2015 году она вы­рос­ла при­мер­но до 80%, а это озна­ча­ет, что ос­нов­ной частью ка­пи­та­ла, на­хо­дя­ще­го­ся се­год­ня в рас­по­ря­же­нии пуб­лич­ных кор­по­ра­ций, вла­де­ют и тор­гу­ют вла­дель­цы об­ли­га­ций. Иными сло­ва­ми, ин­ве­сто­ры со­гла­ша­ют­ся фи­нан­си­ро­вать  кор­по­ра­тив­ный долг, ис­поль­зуя мо­но­поль­ное бо­гат­ство в ка­че­стве залога. Это озна­ча­ет, что торги на фон­до­вом рынке в ос­нов­ном пре­вра­ща­ют­ся в тор­гов­лю соб­ствен­но­стью на мо­но­поль­ное бо­гат­ство.

Как сле­ду­ет из таб­ли­цы ниже, в де­каб­ре 2015 года девять из десяти ком­па­ний с наи­боль­шим раз­ме­ром мо­но­поль­но­го бо­гат­ства имели от­но­ше­ние к IT-сек­то­ру: мо­биль­ная связь, со­ци­аль­ные сети, роз­нич­ная онлайн-тор­гов­ля, ле­кар­ства. А среди 100 круп­ней­ших ком­па­ний льви­ную долю мо­но­поль­но­го бо­гат­ства со­зда­ют фирмы, транс­фор­ми­ро­вав­ши­е­ся под вли­я­ни­ем ин­фор­ма­ци­он­ных тех­но­ло­гий.

Доход, со­зда­ва­е­мый ком­па­ни­я­ми с мо­но­поль­ной вла­стью, де­лит­ся на три типа: тру­до­вой доход; нор­маль­ный про­цент­ный доход, вы­пла­чи­ва­е­мый ка­пи­та­лу; мо­но­поль­ные при­бы­ли. Данные по­ка­зы­ва­ют, что в 1970-х и начале 1980-х годов мо­но­поль­ные при­бы­ли были пре­не­бре­жи­тель­но малы. Однако после 1984 года доля мо­но­поль­ных при­бы­лей начала по­сте­пен­но расти. В 2015 году она до­стиг­ла 23% от общей суммы до­хо­дов, со­здан­ных аме­ри­кан­ски­ми кор­по­ра­ци­я­ми. Это озна­ча­ет, что за три де­ся­ти­ле­тия, пред­ше­ство­вав­ших 2015 году,  мо­но­поль­ная власть при­ве­ла к па­де­нию на 23% со­во­куп­ной доли зар­плат и нор­маль­ных про­цент­ных выплат ка­пи­та­лу.

По­вы­ше­ние про­из­во­ди­тель­но­сти и на­коп­ле­ние ка­пи­та­ла ведёт к росту зар­плат и до­хо­дов с ка­пи­та­ла, однако мо­но­поль­ная власть сни­жа­ет долю этих до­хо­дов. От­ча­сти именно этим и объ­яс­ня­ет­ся, почему в период 1985-2015 годов зар­пла­ты де­мон­стри­ро­ва­ли вялый рост, а пен­си­о­не­ры столк­ну­лись с па­де­ние про­цент­ных ставок по своим сбе­ре­же­ни­ям.

Почему же рост мо­но­поль­ной власти в IT-сек­то­ре привёл к кон­цен­тра­ции до­хо­дов и бо­гат­ства в руках немно­гих, что, в свою оче­редь, вы­зва­ло уси­ле­ние нера­вен­ства в уровне личных до­хо­дов и бо­гат­ства?

Ча­стич­но ответ за­клю­ча­ет­ся в том, что рост мо­но­поль­ной власти привёл к уве­ли­че­нию кор­по­ра­тив­ных при­бы­лей и рез­ко­му по­вы­ше­нию цен на акции, а выгоды от этого роста до­ста­лись неболь­шой массе ак­ци­о­не­ров и ме­недж­мен­ту кор­по­ра­ций. Впро­чем, многие IT-пред­при­ни­ма­те­ли в начале своей ка­рье­ры были молоды, и их вла­де­ние ак­ци­я­ми было огра­ни­чен­ным, по­это­му здесь тре­бу­ет­ся более по­дроб­ное объ­яс­не­ние.

На­чи­ная с 1980-х годов, IT-ин­но­ва­ции в ос­нов­ном были свя­за­ны с про­грамм­ным обес­пе­че­ни­ем, что давало пре­иму­ще­ство мо­ло­дым ин­но­ва­то­рам. Кроме того, пи­лот­ные ис­сле­до­ва­ния для соф­твер­ных ин­но­ва­ций обычно стоят недо­ро­го (за ис­клю­че­ни­ем фар­ма­цев­ти­ки), по­это­му IT-ин­но­ва­то­ры могли тести­ро­вать свои идеи с неболь­шим ка­пи­та­лом, не усту­пая никому круп­ных па­ке­тов акций. В ре­зуль­та­те, успеш­ные IT-ин­но­ва­ции при­ве­ли к кон­цен­тра­ции бо­гат­ства в немно­гих руках, причём обычно мо­ло­дых.

В XX веке си­ту­а­ция была иной: клю­че­вые ин­но­ва­ции в ве­ду­щих от­рас­лях, на­при­мер ав­то­мо­биль­ной, тре­бо­ва­ли зна­чи­тель­ных ин­ве­сти­ций рис­ко­во­го ка­пи­та­ла. Тре­бо­ва­лось больше ин­ве­сто­ров, по­это­му со­здан­ное впо­след­ствии бо­гат­ство рас­пре­де­ля­лось шире.

Нега­тив­ные по­боч­ные эф­фек­ты ин­фор­ма­ци­он­ных тех­но­ло­гий ещё не до конца осо­зна­ют­ся. Об­ще­ству срочно тре­бу­ет­ся пуб­лич­ная дис­кус­сия о том, как нужно от­ре­гу­ли­ро­вать этот сектор. Крайне важ­ны­ми здесь яв­ля­ют­ся три со­об­ра­же­ния. Во-первых, в боль­шин­стве слу­ча­ев тех­но­ло­ги­че­ская мо­но­поль­ная власть не на­ру­ша­ет су­ще­ству­ю­щие ан­ти­мо­но­поль­ные законы, по­это­му для ре­гу­ли­ро­ва­ния IT-сек­то­ра нужны новые меры, ослаб­ля­ю­щие мо­но­по­лии. Кроме того, для ре­гу­ли­ро­ва­ния новых ка­на­лов пуб­лич­ной ин­фор­ма­ции, на­при­мер со­ци­аль­ных сетей, нужны новые кон­цеп­ции об­ще­ствен­но­го ин­те­ре­са. Во-вторых,стан­дарт­ные взгля­ды на на­ло­го­об­ло­же­ние бизнес-до­хо­дов и бо­гат­ства необ­хо­ди­мо адап­ти­ро­вать с учётом мо­но­поль­ной власти IT-ком­па­ний. На­ко­нец, в-тре­тьих, законы, при­зван­ные за­щи­щать пер­со­наль­ную ин­фор­ма­цию, сле­ду­ет пе­ре­смот­реть, с тем чтобы IT-ком­па­нии не имели воз­мож­но­сти на­жи­вать­ся на экс­плу­а­та­ции этой ин­фор­ма­ции и ма­ни­пу­ли­ро­ва­нии ею.

Но глав­ное – об­ще­ство должно полнее и глубже понять эко­но­ми­че­ский эффект ин­фор­ма­ци­он­ных тех­но­ло­гий, а осо­бен­но при­чи­ны, по ко­то­рым тех­но­ло­гии, улуч­ша­ю­щие жизни столь боль­шо­го ко­ли­че­ства людей, обо­га­ща­ют лишь немно­гих.