Мы начинаем серию выпусков,посвященных теме взаимоотношений между мужчиной и женщиной.Начнем мы эту серию с представлений одного из основателей экзистенциональной психологии Эрика Фромма.Широкое распространение получили его книги «Бегство от свободы» и « Искусство любви».Книги Э.Фромма отличаются легким и доступным языком ,а рассматриваемые темы не теряют своей актуальности из поколения в поколение,на протяжении нескольких веков
Итак,что же думает Фромм о любви между мужчиной и женщиной?

Разочарованы будут те,кто ожидает доступной инструкции в искусстве любви. Эрих фромм ставил своей целью показать, что любовь - не сентиментальное чувство, испытать которое может
всякий человек независимо от уровня достигнутой им зрелости. Он хочет
убедить слушателей и читателей его книг, что все его попытки любви обречены на неудачу, если он не
стремится более активно развивать свою личность в целом, чтобы достичь
продуктивной ориентации; что удовлетворение в индивидуальной любви не может
быть достигнуто без способности любить своего ближнего, без истинной
человечности, отваги, веры и дисциплины. В культуре, где эти качества редки,
обретение способности любить обречено оставаться редким достижением. Пусть
каждый спросит себя, как много действительно любящих людей он встречал.
Для большинства людей проблема любви состоит в том, чтобы быть любимым,
а не в том, чтоб любить, уметь любить. Значит, сущность проблемы для них в
том, чтобы их любили, чтобы они возбуждали чувство любви к себе. К
достижению этой цели они идут несколькими путями. Первый, которым обычно
пользуются мужчины, заключается в том, чтобы стать удачливым, стать сильным
и богатым настолько, насколько позволяет социальная ситуация. Другой путь,
используемый обычно женщинами, состоит в том, чтобы сделать себя
привлекательной, тщательно следя за своим телом, одеждой и т. д. Иные пути
обретения собственной привлекательности, используемые и мужчинами, и
женщинами, состоят в том, чтобы выработать хорошие манеры, умение вести
интересную беседу, готовность прийти на помощь, скромность,.
Очевидно, что для большинства людей нашей культуры умение возбуждать любовь это, в
сущности, соединение симпатичности и сексуальной привлекательности.
Вторая предпосылка отношения к любви как к чему-то, не требующему
обучения, состоит в допущении, что проблема любви - это проблема объекта, а
не проблема способности. Люди думают, что любить просто, а вот найти
подлинный объект любви, - или оказаться любимым этим объектом, - трудно.
Установка, что ничего нет легче, чем любить, - продолжает
оставаться преобладающей идеей относительно любви вопреки подавля ющей
очевидности противного. Едва ли существует какая-то деятель ность, какое-то
занятие, которое начиналось бы с таких огромных на дежд и ожиданий и которое
все же терпело бы крах с такой неизмен ностью, как любовь. Если бы это
касалось какой-либо иной деятельности, люди сделали бы все возможное, чтобы
понять причины неудачи, и научились бы поступать наилучшим для данного дела
образом - или отказались бы от этой деятельности. Поскольку последнее в
отношении любви невозможно, то единственно адекватный способ избежать
неудачи в любви - исследовать причины этой неудачи и перейти к изучению
смысла любви.
Первый шаг, который необходимо сделать, это осознать, что любовь - это
искусство, такое же, как искусство жить: если мы хотим научиться любить, мы
должны поступать точно так же, как нам предстоит посту пать, когда мы хотим
научиться любому другому искусству, скажем, музыке, живописи, столярному
делу, врачебному или инженерному искусству.
Какие шаги необходимы в обучении любому искусству?
Процесс обучения искусству можно последовательно разделить на два
этапа: первый - овладение теорией; второй - овладение практикой. Если я хочу
научиться искусству медицины, я должен в первую очередь познать определенные
факты относительно человеческого тела и относи тельно различных болезней. Но
даже когда я обрету все эти теоретиче ские знания, я все еще не смогу
считаться сведущим во врачебном искус стве. Я стану мастером в этом деле
после длительной практики, когда, наконец, результаты моего теоретического
знания и результаты моей практики сольются в одно - в мою интуицию,
составляющую сущность мастерства в любом искусстве. Но наряду с теорией и
практикой сущест вует третий фактор, необходимый для того, чтобы стать
мастером в любом искусстве - овладение искусством должно стать предметом
наивысшего сосредоточения; не должно существовать в мире ничего более
важного, чем это искусство.
Эрих Фромм Считает,что главной составляющей практики любви является активность.В своей книге он пишет, что активность означает не делание чего-то, а внутреннюю деятельность,
созидательное использование своих сил. Любовь это активность; если я люблю,
я нахожусь в состоянии постоянного активного интереса к любимому человеку.
Но не только к нему или к ней. Я не смогу активно относиться к любимому
человеку, если я ленив, если я не нахожусь в состоянии постоянного
осознания, бодрости, деятельности. Сон это единственная ситуация,
допускающая бездеятельность; в состоянии бодрствования лености не должно
быть места. Ныне огромное число людей находится в парадоксальной ситуации -
они наполовину спят, когда бодрствуют, и наполовину бодрствуют, когда спят
или хотят спать. Быть полностью бодрствующим это условие того, чтобы не
скучать самому и не заставлять скучать других, - и конечно же, не скучать и
не быть скучным для другого - это одно из главных усло-вий любви. Быть
действенным в мысли, в чувстве, активно видеть и слышать на протяжении всего
дня, избегать внутренней лени, то ли в форме откладывания чего-то на потом,
то ли в форме спланированного пустого времяпровождения, - это обязательное
условие для практикования искусства любви. Иллюзия - считать, что можно
разделить жизнь таким способом, что она будет созидательной в сфере любви, и
несозидательной во всех других сферах. Созидательность не допускает такого
разделения труда. Способность любить требует состояния напряжения,
бодрствования, повышенной жизнеспособности, которые могут быть результатом
только созидательной и активной ориентации во многих других сферах жизни.
Если кто-то не созидателен в других сферах, он не созидателен и в любви.
Рассмотрение искусства любви не может ограничиться только личной сферой
Рассмотрение искусства любви не может ограничиться только личной сферой . Оно неразрывно связано с социальной сферой. Если любить это
значит иметь установку на любовь ко всему, если любовь это черта характера,
она должна обязательно присутствовать не только в отношениях к своей семье,
и друзьям, но также и к тем, с кем человек вступает в контакт на работе в
делах, в своей профессиональной деятельности. Здесь нет "разделения труда"
между любовью к своим и любовью к чужим. Напротив, условием существования
первой является существование второй. Принять это всерьез - значит
решительно изменить свои социальные отношения, отступив от общепринятых.
Хотя много слов произносится о религиозном идеале любви к ближнему, в
действительности наши отношения определяются в лучшем случае принципом
честности. Быть честным это значит не обманывать и не хитрить в обмене
товарами и услугами, а также в обмене чувствами. "Я даю тебе столько же,
сколько ты даешь мне". Это преобладающая этическая максима
капиталистического общества как в отношении материальных благ, так. и в
отношении любви. Можно даже сказать, что развитие этики честности это
специфический вклад капиталистического общества в сферу этики.
Причины этого в самой природе капиталистического общества. В
докапиталистических обществах обмен благами определялся непосред-ственной
силой или традицией, или личными узами любви и дружбы. При капитализме
определяющим фактором является рыночный обмен. Имеем ли мы дело с товарным
рынком, или рынком труда, или рынком услуг, каждый человек обменивает то,
что имеет для продажи, на то, что он хочет приобрести по условиям рынка, не
прибегая к силе или обману.
Этику честности легко спутать с этикой золотого правила. Максиму "делай
другим то, что ты хотел бы, чтобы делали тебе" можно истолковать в смысле
"будь честен в своем обмене с другими". Но в действительности она
первоначально была сформулирована в более популярной библейской версии:
"люби ближнего своего как самого себя". Иудейско-христианская норма братской
любви на деле совершенно отличается от этики честности. Она требует любить
своего ближнего, то есть чувствовать ответственность за него и единство с
ним, в то время как этика честности требует не чувствовать ответственности и
единства, а держаться на расстоянии и порознь; она требует уважать права
своего ближнего, а не любить его. Неслучайно, золотое правило сегодня
становится самой популярной религиозной максимой, поскольку ее можно
истолковать в категориях этики честности, это единственная религиозная
максима, которую каждый понимает и готов ее применять. Но практика любви
должна начинаться с осознания между честностью и любовью.
Здесь однако возникает важный вопрос. Если вся наша социальная и
экономическая организация основывается на том, что каждый ищет выгоды для
себя самого, если она руководствуется принципом эгоизма, только смягченного
этическим принципом честности, как можно делать бизнес, как можно
действовать в рамках существующего социального уклада и в то же время
любить? Разве любовь не предполагает отказа от всех светских интересов и не
требует разделить участь беднейших? Радикально отвечали на этот вопрос
христианские монахи и люди вроде Толстого, Альберта Швейцера и Симоны Вейл.
Есть и такие2, кто считает принципиально несовместимыми любовь и нормальную
светскую жизнь в нашем обществе. Они пришли к выводу, что говорить о любви
сегодня это значит участвовать в общей лжи. Они заявляют, что в сегодняшнем
мире могут любить только мученик или сумасшедший, а потому всякое обсуждение
любви это не что иное как проповедь.
Такая очень почтенная точка зрения может легко послужить
ра-ционализации цинизма. В действительности, ее безотчетно придержи-вается
обычный человек, который думает: "хотел бы быть хорошим христианином - но
пришлось бы умереть с голоду, если б я воспринял это серьезно". Этот
"радикализм" в конечном счете ведет к моральному нигилизму. И "радикальные
мыслители", и обычный человек это лишен-ные любви автоматы, и единственное
различие между ними в том, что обычный человек не осознает этого, а
"радикальный мыслитель" это осознает и признает "историческую необходимость"
данного положения вещей.
Я убежден, что признание абсолютной несовместимости любви и
"нормальной" жизни правильно только в абстрактном смысле. Принцип, лежащий в
основе капиталистического общества, и принцип любви -несовместимы. Но
современное общество в своем конкретном проявле-нии представляет собой
сложный феномен. Продавец бесполезного товара, например, не может исполнять
свою экономическую функцию, не прибегая ко лжи, а квалифицированный рабочий,
химик или физик может. Подобным образом, фермер, рабочий, учитель и многие
друг профессии могут пытаться любить, не прекращая своих экономических
функций. Даже если признать, что принцип капитализма несовместим принципом
любви, нужно признать, что "капитализм" сам по себе является сложной и
постоянно изменяющейся структурой, которая все же допускает много
нонконформизма и личной свободы.
Говоря это, я однако не склонен предполагать, что существующая ныне
социальная система будет продолжать свое существование бесконечно, и в то же
время надеяться на реализацию идеала любви к своему ближнему. Люди,
способные любить, при нынешней системе по необходимости составляют
исключение; любовь является по необходимости маргинальным явлением в
сегодняшнем западном обществе. Не столько потому, что многие профессии не
допускают отношений любви, сколько потому, что дух общества,
сосредоточившего свой интерес на произ-водстве товаров и алчущего товаров,
таков, что только нон-конформист может успешно защищать себя от него. Те,
кто серьезно относятся к любви, как единственному разумному ответу на
проблему человеческого существования, должны придти к выводу о необходимости
важных и радикальных перемен в нашей социальной структуре, если любви
предстоит стать общественным, а не исключительно индивидуальным и
маргинальным явлением. О направлении таких перемен в рамках этой книги можно
только намекнуть. Наше общество управляется менеджерской бюрократией,
профессиональными политиками; люди подвергаются массовому внушению, их цель,
вернее самоцель - больше производить и больше потреблять. Все виды
деятельности подчинены экономическим целям, средства становятся целями,
человек является автоматом -хорошо накормленным, хорошо одетым, но без
какого-либо высшего интереса к своим характерным человеческим качествам и
функциям. Если человек в состоянии любить, он должен занять свое высшее
положе-ние. Экономическая машина должна служить ему, а не он ей. Он должен
получить право участвовать в переживании, участвовать в работе, а не только,
в лучшем случае, в прибылях. Общество должно быть организовано таким
образом, чтобы социальная, любящая природа человека не отделялась от его
социального существования, а воссоединилась с ним. Если правда, как я
пытался показать, что любовь это единственный здравый и удовлетворительный
ответ на проблему человеческого существования, то любое общество, которое
исключает развитие любви, должно в конце концов погибнуть от того, что оно
противоречит основным потребностям человеческой природы. На самом деле,
говорить о любви - это не "проповедь" по той простой причине, что это значит
говорить о высшей и истинной потребности каждого человеческого существа. То,
что эта потребность скрыта, не означает, что ее не существует. Анализ
природы любви раскрывает ее общее отсутствие сегодня и ведет к критике
социальных условий, ответственных за это отсутствие. Вера в возможность
любви как социального, а не только исключительно индивидуального явления,
это разумная вера, основанная на способности понимания самой природы
человека.
1Хотя особое значение придавалось теории и практике этого вопроса в
восточных, особенно в индийской, культурах, те же цели преследовались в
недавнее время и на Западе. Наиболее серьезной, на мой взгляд, является
школа Гиндлера, цель которой в чувствовании собственного тела. Для понимания
гиндлеровского метода ср. также работы Шарлотты Сэлвер, ее лекции и курсы в
Новой школе в Нью-Йорке.
2См.Herbert Marcuse's article "The Social Implications of
Psychoanalytic Revisionism" Dissent, New York. Summer. 1955.






Вот таков взгляд одного из основателей экзистенциональной психологии на взаимоотношения между мужчиной и женщиной ,и на искусство любви!
В следующих выпусках мы рассмотрим еще нескольких представителей разных течений о любви и отношениях между мужчиной и женщиной!