Галина САПОЖНИКОВА Как Бандера Россию с Польшей помирил Наш спецкор Галина Сапожникова выяснила, как столкновение двух пещерных национализмов – украинского и польского – может привести Европу к новому политическому кризису [фото] Киев, 2012 г. Во время марша в честь 70-й годовщины УПА-4. Фото ИТАР-ТАСС/ Мария Фролова

Анна Ренкас открывает ноутбук и читает строгим голосом то ли судии, то ли судебного пристава: «Целью Объединения «Возвращение Восточных Кресов» является реституция имущества поляков, оставленного не только на Украине, но и в Белоруссии с Литвой - чтобы предоставить возможность еще живым получить либо имущество, либо компенсацию за него».

На этих словах официантка-украинка, которая подает нам чай в кафе, испуганно изгибает бровь. Но Анна с достоинством гнет свою линию:

«Когда Украина подписала договор об объединении с ЕС, у нас появилась возможность поставить вопрос об утраченном имуществе. Если украинский суд вынесет приговор не в пользу бывшего владельца, мы сможем подать иск в Страсбургский суд. И победим, потому что в Конституции Евросоюза прописан приоритет святого права собственности».

Анна Ренкас.Фото: Галина САПОЖНИКОВАtrue_kpru

Мы встретились с Анной в городе Люблине, куда я долго ехала по занесенным снегом дорогам, мимо пустых одноэтажных пригородов с потухшими окнами – будто жителей куда-то унесло ветром. Так, в принципе, и есть: унесло. На заработки в Великобританию, примерно 2 миллиона поляков. А на их место занесло других – украинцев, коих тут по официальным данным трудится 800 тысяч человек, а по неофициальным – чуть ли не пять миллионов. Закрытые решетками дома и пустые деревни – теперь не только российская картинка, но и польская.

Но речь не об этом. Дело в том, что Анна Ренкас – это воплотившийся в образе хрупкой тоненькой женщины и матери четверых детей самый ужасный украинский ужас, потому что Анна собирает заявления от тех польских семей, которые, бросив все, бежали в 1943-м году от Волынской резни. Или стали вынужденными репатриантами в результате послевоенной перекройки границ, когда Гродно и Брест отошли к Белоруссии, а Вильнюс – к Литве. Эти города, плюс часть Галиции, входившие в состав Польши между двумя мировыми войнами, и называются Восточными Кресами.

Карта Польши, справа выделена территория, называемая Восточными кресами.

Только теперь понимаешь, какой тогда на территории послевоенной Европы был Вавилон. По некоторым данным, бежало от украинских националистов, было выдавлено литовцами из Вильнюсского края и репатриировалось из ставших белорусскими земель примерно 5 миллионов человек. Их заселяли в те дома, которые, в свою очередь, оставляли немцы. Некоторые поляки от этого даже выиграли, поскольку из деревянных домов переселились в немецкие каменные. Но память все равно не давала забыть патриархальные картинки бывших родовых гнезд. Долгие 70 лет ни о какой реституции в Европе не могло быть и речи. «Подсобили» в этом вопросе республики Прибалтики, которые под влиянием представителей своих зарубежных диаспор ввели в обиход понятие «оккупации» и вернули имущество бывшим владельцам. В Польше подобный закон пытались принять еще в 2001 году, но тогда президент наложил на него вето. После вступления в ЕС самые активные польские граждане – те, кто бежал «от ужасов» социалистической системы – пошли по судам. И неожиданно стали их выигрывать! Прецедент был создан. «А мы чем хуже?» – встрепенулись те, кто потеряли имущество в годы войны. И тут удача сама прилетела в руки. В виде Украины, которая тоже решила стать Европой.

Переселение поляков с территории Восточных Кресов.

Почему Анна Ренкас вообще всем этим занялась? Потому что это была часть лично ее семейной истории, в которой ее родная бабушка бежала от волынской резни. Ее успели предупредить соседи-украинцы - таких в Западной Украине тоже было немало. Но бандеровцев, увы, было больше. В отличие от Германии и России, Украина за свои преступления не то, что не извинилась – а возвела убийц на пьедестал.

Тела поляков, убитых в ходе волынской резни – Украина, 1943 год.

На фундаменте бывшего бабушкиного дома позже была построена школа.

- Мы не собираемся, конечно, забирать ее у украинских детей, - успокаивает Анна. – Но будем добиваться компенсации.

Бабушке Анны Ренкас сейчас 92 года и она сказала ей одну чрезвычайно важную вещь: дело не в деньгах, а в справедливости. Можно сказать, что так, как она, думают все поляки.

Польша прыгает между большими

Реституция – вопрос, конечно, спорный. Вы только представьте, что будет, если спустя 70 лет после окончания войны жители Европе начнут обмениваться домами и землями. Новая война! – и никаких мусульманских экстремистов не надо… Тут интересен другой вопрос: а что раньше-то всех сдерживало? Литва, например, состоит в Евросоюзе уже 12 лет – но никто никаких претензий литовцам не предъявляет. Да и с преступлениями Украины можно было начать разбираться гораздо раньше – про российскую Катынь, в которой было расстреляно 20 тысяч польских офицеров, знает каждый польский школьник. А про украинскую Волынь, где людей погибло в несколько раз больше, причем в подавляющем большинстве детей и женщин, в Польше до последнего времени предпочитали умалчивать. Пока в 2016 году на экран не вышел одноименный фильм Войцеха Смажовского.

Вопрос с Катынью в отношениях России и Польши закрыт – памятные кресты встречаются в каждом польском городе.Фото: Галина САПОЖНИКОВАtrue_kpru

- На наши встречи приходят беженцы с Волыни и до сих пор плачут. И когда они видят в телерепортажах молодых украинцев, которые ходят на демонстрации с портретами Бандеры – они словно возвращаются в те времена. У меня волосы дыбом вставали оттого, что я видела на Украине. За три месяца, что я туда не приезжала, в городах были поставлены 5 новых памятников Бандере! Антипольские настроения растут, это заметно даже на улицах. А польское правительство, к сожалению, ведет себя антипольски, - резюмирует Анна Ренкас.

Точнее и не скажешь. Фотографии на киевском майдане лидера партии «Партия и Справедливость» Ярослава Качиньского на фоне красно-черных флагов «Правого сектора» - лучшая тому иллюстрация. Еще живы свидетели того, как под этими флагами в 1943 году убивали польских граждан, а экс-кандидат в президенты страны не замечал их в упор!

Тем удивительнее метаморфозы, которые с ним недавно произошли: «С Бандерой Украина в Европу не попадет!» - жестко и громко заявил в феврале этого года Качиньский. Буквально через день то же самое повторил и действующий президент Польши Анджей Дуда: «Мы имеем право требовать того, чтобы была показана историческая правда. А историческая правда означает абсолютный запрет на прославление тех, кто был убийцей». В ответ на это украинские националисты водрузили на решетку польского посольства в Киеве портрет Степана Бандеры… Если дополнить эту хронику фактами редких, но довольно регулярных избиений поляками украинских гастарбайтеров («заробитчан»), может сложиться впечатление, что Польша очнулась от долгого гипноза, в котором находилась много лет, втягивая Украину в Европу и в НАТО и забывая о собственных национальных интересах.

Почему в Варшаве столько лет не трогали тему волынской резни, когда она была модной – в тренд успели вписаться и прибалты со своими «оккупациями», и Украина с голодомором, и крымские татары с депортацией? Давно могли бы спеть на Евровидении свою политическую песню о том, как украинцы их резали в 1943-м. Но нет:

-Наши политики, которые бегали в оранжевых шарфиках на киевском майдане в 2004-м году, а потом повторили это в 2014-м, делали это не потому, что любят Украину, - считает польский публицист Мачей Вишневский. - Они просто не хотели раздражать Украину, потому что та была нашим союзником в деле вражды с Россией. Надо честно сказать: Украина воспринимается поляками как пешка. Майдан - это был прямой политический заказ, потому что самостоятельной внешней политики у нас после 1989 года нету. Увы - Польша прыгает между большими. Польские политики сделали гигантскую ошибку, умышленно не желая замечать тенденции крайнего украинского национализма, знаки УПА и флаги «Правого сектора». Это даже хуже, чем предательство.

Причину столько резкой смены политического курса польских властей в отношении Украины пока никто не понимает. Самое простое объяснение – старт подготовки к парламентским выборам: до осени 2019 года эту тему можно раскрутить до уровня главной, и триумфально въехать вместе с ней в Сейм.

Еще одну версию я выловила в еженедельнике «До Жечи»: в статье журналиста Томаша Кващницкого утверждается, что все дело… в Дональде Трампе! Что теперь, дескать, США наконец перестанет совать нос в дела других стран и не будет сдерживать Польшу в ее искреннем желании разобраться с украинским национализмом.

Получается, Вашингтону даже до этого было дело…

Опасная любовь

- Здесь важно другое, – обращает внимание историк из Эльблонга Михал Глок. - Никто в Польше не рассказывает о том, почему на Волыни в 1944-м году перестали убивать? Ну что – бандеровцы в один миг исправились и стали хорошими людьми? Или остановились, потому что вырезали всех поляков до последнего старика и новорожденного? Будем называть вещи своими именами: поляков спасла Красная Армия – расправилась с ОУН-УПА и навела порядок. С историей в Польше вообще творится нечто невероятное: до 90 годов нас учили, что Красная армия Европу освободила. Потом, что русские – это вторые оккупанты. Сейчас время новой исторической политики, и нам внушают, что русские разбомбили польские города. А то, что Эльблонг, например, был тогда немецким городом, а вовсе не польским – все напрочь забыли. Все наши политики русофобны – признает Михал. Как генетически, так и конъюнктурно.

Историк Михаил Глок.Фото: Галина САПОЖНИКОВАtrue_kpru

Михал Глок занимается морской историей России и как никто другой понимает, что для русских значат слова «Крым» и «Севастополь». Его друг Славомир Нецецкий из Ольштына со школьных лет ухаживает за советскими военными кладбищами, потому для него это естественно и нормально – сделать крюк по дороге к государственной границе и завезти нас в город Пененжно на то самое место, где еще год назад стоял памятник генералу Черняховскому. И совершенно НЕнормально видеть то, что он видит: пустой пьедестал, заледеневшую георгиевскую ленточку и информационную табличку с номером разрешения на разборку памятника. Говорят, за это проголосовали депутаты освобожденного генералом в 1945 году города… А чтобы окончательно забить гвоздик в крышку польско-российского гроба, польские власти прошлым летом отменили режим МПП (малое приграничное передвижение) на границе с Калининградом, опасаясь безвизовых «зеленых человечков», и теперь польские городки Варминьско-Мазурского воеводства, в которое входит и Эльблонг, и Ольштын и Пененжно, стонут без русских туристов и разоряются на глазах.

Славомир Нецецкий и место, где стоял памятник Черняховскому.Фото: Галина САПОЖНИКОВАtrue_kpru

Можно сказать, что таких, как Михал и Славомир, в Польше единицы. Любить Россию открыто – дело опасное: политолог и лидер партии «Смена» Матеуш Пискорский сидит в варшавском СИЗО уже скоро год, отбиваясь от обвинений в предательстве родины. Всего-то и делал человек – ярко и открыто говорил правду. Вот цитата из нашего с ним прошлогоднего интервью: «90 процентов тех, которые активно выступали на бандеромайдане были там по заказу, потому что польскую внешнюю политику по отношению к Украине и к России нельзя считать независимой. Я сам, как бывший депутат парламента, могу с уверенностью сказать, что польские политические партии получают определенные инструкции в посольстве США в Варшаве. Так что в случае с Украиной они просто действуют по заказу, получая материальную и политическую выгоду, потому что рассчитывают на дивиденды со стороны стратегического союзника, каким, с их точки зрения, являются США».

Встречаемся в кафе с одним из заместителей Пискорского по партии «Смена» Ярославом Аугустиняком – и кажется, что наш тогдашний диалог с Матеушем и не прерывался:

- Почему Польша поддерживает США? Эта власть имеет свою метрополию в Вашингтоне. С первого дня польского капитализма из посольства США давали инструкции, что делать и как. Затем мы вошли в НАТО и с того времени участвуем в американских войнах в Ираке и Афганистане. Поляки раздираемы между Западом и Востоком, но при этом польская политика на Востоке безумна: мы поддерживаем Украину, потому что она в данный момент против России!

За соседний столик демонстративно садятся «хвосты» из польских спецслужб – не надо быть большим специалистом, чтобы догадаться, что в кафе делают эти люди с большими ушами, микрофонами и одной бутылкой кока-колы на двоих. Разговор с Ярославом приходится прервать, потому что теперь становится страшно уже и за него.

Следствие по делу Матеуша Пискорского продлевают уже в третий раз. Говорят, в тюрьме он пишет книгу с говорящим названием: «Польша как проблема и фактор геополитического столкновения». Читает готовый текст соседям по камере – то крысам, то шизофреникам, то убийцам. Кем его назначат в итоге – шпионом Ирака или Китая, или агентом влияния России, никто не знает. Да это и не важно. Общество уже усвоило, ЧТО бывает, если ты открыто признаешься в своих симпатиях.

От любви до ненависти один шаг

Польша – как песочные часы, куда сосуд не переверни, он всегда будет полным: с одной стороны, нет другой страны, в которой таким буйным цветом процветала бы государственная русофобия. С другой - и более теплой по отношению к русским страны тоже нет. Такой парадокс.

Вот, например, известный журналист и писатель Витольд Михайловский, из под пера которого вышло 30 книг. В его дом на окраине Варшавы, больше похожий на музей с рогами диких оленей, старинными кубками и карандашным портретом первого руководителя польского государства Юзефа Пилсудского, я приехала, чтобы посмотреть на прямую польскую спину. Не знаю, из каких книжек и фильмов, но в голове сидел образ типичного поляка – спесивого, упрямого, обуреваемого гордыней, веселого, пьющего, щедрого. Разного. Но одно оставалось одинаковым: спина у этого абстрактного поляка всегда была прямой. А тут показывают по телевизору репортаж о том, как в Польшу прибыли американские танки, и к горлу подступает тошнота при виде польских министров, которые приседают перед вояками в глубоком книксене… Стыдно и противно.

Писатель, интеллектуал и настоящий польский националист Витольд Михайловский (на заднем плане портрет Пилсудского).Фото: Галина САПОЖНИКОВАtrue_kpru

Вот я и поехала посмотреть на «последнего польского интеллигента» Михайловского, человека той еще, старой, настоящей польской пробы. А он и говорит чуть ли не с порога:

- Мы не хотим с русскими иметь ничего совместного. С вами можно говорить либо с оружием в руках, либо бежать.

При этом накрывает ТАКОЙ стол на завтрак, который не снился самому дорогому пятизвездочному отелю. И приглашает остановиться в его доме. И приезжать еще. Всегда!

- Вы – националист, Витольд? – вежливо спрашиваю его я.

- Нет, я поляк, - весело говорит он. И отвечает за всю нацию разом: -Ну что такое три тысячи американских солдат, которые сюда сейчас прибыли? В советские времена в Польше было полмиллиона русских, и ничего…

Старый камин стреляет в нас угольками, радостно пожирая дрова. В доме Витольда холодно, потому что отапливать его дорого. Пилсудский смотрит на нас со стены, грея руку в тужурке. Во времена, когда в Польше было полмиллиона русских солдат, такой проблемы не было...

- Я счастлив, что мы можем говорить без «калашникова», - явно кокетничает со мной пан Витольд, потому что прекрасно знает, что «калашникова» в рукаве ни у меня, ни у него не было и нет. - Очень важно, чтобы люди в России поняли, что будущее территорий на восток от Белоруссии уже решено. Что в Кремле будет построена мечеть, а языком России будет тюркский.

- А что будет с Польшей? Междуморье? – пытаюсь подыграть ему я, памятуя о давней мечте Юзефа Пилсудского воссоздать польскую империю от Черного моря до Балтийского.

- Мы не хотим воевать, - отвечает мне хитрый пан Витольд. -Мы вместе с украинцами хотим объединить самую интересную часть Европы, чтобы столица этого Междуморья находилась во Львове. Я не говорю о том что Львов должен быть польским – это город, в котором все нации должны иметь одинаковые права.

- Если у поляков столько общего с украинцами – почему тогда поляки конфликтуют с украинцами, которые приехали на заработки?

- Идет гибридная война. Чиновники в Москве посылают деньги нашим политикам и они распространяют такую информацию, - уверенно говорит пан Михайловский.

Я слушаю его и думаю вот о чем: сколько, интересно, эти абстрактные «чиновники» должны были приплатить польскому Институту национальной памяти, который не так давно опубликовал списки надзирателей тех концлагерей, что были разбиты немцами в Польше - дабы продемонстрировать миру, что польских фамилий в этих списках нет? Есть украинские, латышские, немецкие и литовские.

…Перечитываю эту главку и понимаю, что получается ерунда! Милейший человек Витольд Михайловский получился в итоге классический польским русофобом, которым вполне можно пугать российскую общественность. А это совершенно не так. Просто надо понимать следующее: каждый поляк по маршруту от любви к своему большому славянскому брату до ненависти и обратно пробегает примерно несколько раз в минуту.

Нет на самом деле у русских лучших друзей, чем поляки. Но и лучших врагов тоже нет.

Лакеям хочется побыть панами

Искать украинских гастарбайтеров в Польше специально не надо: они везде! Украинского языка вокруг почти столько же, сколько на самой Украине – в автобусах, в метро, на улицах и торговых центрах. Он никого не раздражает, как, впрочем, и русский, на котором здесь изъясниться до сих пор проще, чем на английском. В последнее время в печати появились сообщения, что украинцев в Польше гоняют – то в Варшаве нападут, то в Пшемысле, то в Жешуве. Ни один человек из опрошенных не подтвердил мне, что ксенофобии подвергаются простые украинцы – если только они не ходят по улицам с оскорбительными для поляков красно-черными флагами и с хоругвями с портретом Степана Бандеры. Тест на «бандеризм» при приеме на работу тоже никто не проходит.

Украинский след в Польше виден буквально повсюду.Фото: Галина САПОЖНИКОВАtrue_kpru

Есть нечто другое, но к Бандере это никакого отношения не имеет: банальное «кидалово». Тем представителям Украины типа пресловутого лысого Ковтуна, которые вещают с наших телеэкранов о немыслимых украинских успехах, надо приехать сюда - на варшавский автобусный вокзал «Заходня», где каждый день настоящее встречается с будущим: из автобусов выгружаются новенькие покорители Европы, полные надежд и энергии. И в эти же автобусы загружаются те, кто уже прошел свои трудовые университеты – погасшие, грязные и усталые. По всему автовокзалу – обилие плакатов на украинском языке: как дешевле позвонить на родину, как отправить жинке деньги, и где ее, эту самую работу, найти.

Варшавский автовокзал Заходня – место встречи украинских гастарбайтеров.Фото: Галина САПОЖНИКОВАtrue_kpru

В том же здании, на третьем этаже, работают многочисленные конторки по найму рабочей силы.

- Только чистка овощей, упаковка и уход за животными, - лениво объясняет парень с забинтованной рукой женщине предпенсионного возраста, которая едва ворочает огромный клетчатый баул. –Жить будете в вагончике по 6 человек.

- Ничего-ничего, - суетливо соглашается женщина – я и по 24 жила…

- Если получите рабочую визу и не приедете, мы сообщим на границу и вас депортируют, - высокомерно вторит ему работница конторки по найму. И демонстративно закрывает дверь: приходите завтра, сегодня работы не будет!

Она, как и парень с забинтованной рукой, уже взобралась на вершину этой пирамиды, потому чувствует себя немного «пани».

За труд по 12 часов в день без выходных среднестатистической украинке заплатят примерно 500 долларов США, процентов на 50 меньше, чем украинцу, и процентов на 70, чем полякам. Если вообще заплатят…

Забастовка украинских гастарбайтеров в Варшаве.Фото: Галина САПОЖНИКОВАtrue_kpru

Для многих этот трудовой опыт заканчивается гораздо раньше первой зарплаты. Типично для сегодняшней Польши вовсе не то, что она гоняет «бандеровцев» по идеологическим соображениям, а то, что поляки, поддерживая Украину на словах, вернули себе панщину, ничуть не терзаясь «братскими» комплексами. Мошенничать поляки научились в Великобритании, где сами много лет выступали в роли дешевой рабочей силы. Обман возвращается бумерангом – британским лакеям тоже хочется побыть панами, вот они и отрываются на бедных украинцах, пользуясь их неграмотностью и наивностью.

- Ближе братьев, чем поляки, у украинцев нет, но на самом деле те не считают нас ровней, и не договаривают, что украинцы всегда были их холопами, - делится лидер движения «Трудовая солидарность» Виталий Махинько. - Самая типичная схема обмана: с работником подписывается договор не о трудоустройстве, а о визовой поддержке или об оказании информационной помощи. Человек получает рабочую визу и считает, что работает легально. А потом оказывается, что его наняли всего лишь для «оказания услуг».

Последние, наивно полагая, что имеют дело с европейской демократией, пытаются бороться за свои права, но Европа поворачивается к ним задом.

За сюжетом для репортажа даже ехать из Варшавы никуда не пришлось - вот она, забастовка, на улице Бобровецкой: за воротами стройки стынут на мокром ветру семеро украинцев. История классическая: паспорта начальники забрали, помахав перед носом какими-то бумажками и заверив, что те работают легально. Через две недели заробитчане пришли за зарплатой. Вернее, прибежали – тем, кто ночуют в хостеле, уже нечем стало платить за койко-место. Работодатели сделали такие же круглые глаза, какие по отношению к полякам делают англичане… Но украинцы – народ, как известно, боевой. Надели повязки с самодельной надписью «Strike», вызвали полицию. Та долго не думала - контрактов то нет! – и выставила всех за ворота стройки, посоветовав обращаться в суд. Консул Украины, к которой те кинулись было за защитой, была совсем строга: «Не раздражайте поляков и езжайте домой!» - посоветовала она соотечественникам. А как ехать? Возвращаться без денег стыдно, тем более если ты – профессиональный инженер-электрик и тебе под пятьдесят, как киевлянину Леониду Кириченко. Оставаться в Польше, ночуя в холодных подъездах и перебиваясь с хлеба на воду - тем более. Потому что у тебя два высших образования, финансовое и экономическое, как у Валерия Артемченко из Запорожья, и одна жизнь, которую хотелось бы прожить достойно – но ни мать-родина этого шанса не дает, ни мачеха-Европа. Или всего одна осенняя куртка, которую насквозь продувает ветер – как у электрика из Ивано-Франковска Петра Селищева - потому что зимнюю купить не на что… Понимания, кто во всей этой ситуации виноват, в головах украинских гастарбайтеров по-прежнему нет – пропагандистские штампы УкроТВ догоняют их на территории Польши в любом хостеле. «Виновата война на Донбассе», - объясняют они. «Государство тратит на войну деньги. Или списывает», - помолчав, добавляют после паузы.

Пока они, как замерзшие воробушки, жмутся к троллейбусной остановке, на их места нанимают новых украинских рабочих. Этот конвейер не останавливается ни на минуту.

Удержать Украину вместе можно только силой

С этим набором впечатлений и от Польши нужно было что-то делать. Ради интервью с польским политиком, бывшим депутатом Европарламента, а ныне директором Жешувского отделения Польского института геополитических исследований Анджеем Запаловским мне пришлось ехать несколько сотен километров на юг страны, в Пшемысль, расположенный всего в 12 километрах от украинской границы.

Сонный город Пшемысль.Фото: Галина САПОЖНИКОВАtrue_kpru

Этот город знаменит тем, что а) в десятом веке был центром Галицко-Волынского княжества, б) с 1939 по 1945 входил в состав СССР, пока его не вернули Польше, 3) что украинские националисты не раз заявляли о том, что хотят его вернуть, 4) что в декабре 2016-го там прошла демонстрация польских «молодых орлят» (последователи добровольцев, которые защищали Львов в 1918 году), в ходе которой один из участников крикнул «Смерть украинцам», и все его поддержали, 5) за что мэра города Роберта Хому сделали на Украине персоной нон-грата.

А Анджей Заполовский прославился ярко выраженной антиукраинской позицией, которая выражается в его громких рекомендациях не инвестировать в Украину, поскольку «все равно все украдут».

Политик Анджей Заполовский.Фото: Галина САПОЖНИКОВАtrue_kpru

Само название города звучало очень романтично, Пшемысль представлялся многослойным пирогом, сохранившим в себе наслоения нескольких эпох, эдаким ярмарочным центром на стыке границ, переплавившим в себе людские судьбы, рецепты домашних колбас и запах ванили. Все оказалось не так: пустоватый сонный город ленился открывать музеи и торговать даже в субботу - потому что никто в него не ехал. Пока Польша не вступила в Евросоюз, в Пшемысле был самый большой базар на востоке страны.

По воле польских политиков приграничные города Польши, ориентированные на русских туристов, разорены – так теперь выглядят магазины.Фото: Галина САПОЖНИКОВАtrue_kpru

О сытных нулевых напоминали лишь ряды пустых контейнеров у автовокзала и закрытые конторки по обмену валют.

- Где все люди? – спросила я у Анджея Заполовского. – Украинцы где?

Тот улыбнулся:

- Они больше здесь не останавливаются. Гастарбайтеры проезжают мимо, в Центральную или в Западную Польшу. А остальным ни продать нечего, кроме контрабандных сигарет и янтаря, ни купить: мясо на Украине стоит теперь дороже польского.

- Складывается ощущение, что Украина вас сильно раздражает. Чем?

- Своей глупостью. Безумством. Тем, что 10 миллионов украинских националистов на Западной Украине должны украинизировать 10 миллионов русских на восточной Украине. Это не удалось сделать нигде на свете. Для этого должно быть 100 лет абсолютной взаимной любви и мира. Стремление к идеалу в таких условиях означает постоянный конфликт и несколько десятков лет войны. Нельзя силой никого украинизировать. Прошу обратить внимание, в Закарпатской области Украины проживает 200 тысяч венгров. После войны прошло несколько десятков лет, а венгры в Закарпатье так и остались венграми. 70 лет их украинизировали, и все впустую. И если кто-то думает, что сможет украинизировать украинских русских - тот просто глупец.

- Каким вы видите выход из ситуации?

- Те, кто живет на западной Украине находятся под влиянием украинцев, которые проживают в США и Канаде. Они проиграли Вторую мировую войну и теперь хотят воссоздать на Украине государство, о котором мечтали их предки. Еще 30 лет назад НАТО финансировало на Западной Украине национальных активистов, которые в случае войны должны были поднять восстание в тылу фронта. Когда Украина самоопределилась, они были уже организованными. Большинство представителей украинской политической элиты родом именно оттуда, они и навязали национализм всей Украине.

Очевидно, что это не может закончиться иначе, чем через распад украинского государства. Другой возможности нет: не смогут люди, ориентированные на Россию, сосуществовать с теми, кто во время Второй Мировой войны сотрудничал с немцами. В этом и состоит проблема как для поляков, так и для русских.

- Можно ли утверждать, что суть нынешних конфликтов между поляками и украинцами тоже уходит корнями во Вторую мировую войну?

- На самом деле таких конфликтов мизер. Ассоциация украинцев в Польше настроено очень националистически и представляет политические взгляды националистов из Львова. Это из их уст выходит информация о том, что в Польше существует проблема в отношениях между украинцами и поляками. Каждый случай преподносится ими как скандал. У меня, как у поляка, есть один интерес – я хочу, чтобы Польша граничила со стабильным и безопасным государством. Мне не важно, будет ли Украина большой, как сейчас, или вполовину меньшей. Город Львов Польше не нужен, у поляков больше нет имперского комплекса. Это сантименты, которые можно встретить в литературных или кинематографических кругах, но не в реальной жизни. Иногда лучше что-то потерять, чем получить конфликт.

Будем реалистами: две трети Украины осознаёт свою связь с Россией, а треть - с Польшей, Венгрией и Румынией – и удержать это вместе можно только силой. Вопрос украинского национализма Польша и Россия должны решать совместно, без участия западной Европы. Иначе спокойствия и стабилизации на этой территории не будет.

Найдет коса на камень

Кто бы мог подумать, что русских с поляками объединит Степан Бандера? Точнее будет сказать – абсолютное неприятие его. Похоже, украинская коса в этом вопросе нашла на камень: чтобы не потерять своего «вагоновожатого» в виде Польши, Украине придется умерить пыл и переформатировать мифы о своих «борцах за свободу», которые наследили у соседей так, что не отмыться – а при нынешней власти это невозможно. Что делать?

А вот теперь россиянам и правда можно запасаться поп-корном и оставить право решать этот вопрос Польше и тому джинну, который был выпущен из бутылки народной польской памяти. Право же, поляки знают, как действовать - эта проблема встает перед ними не первый раз: после войны бывшие бойцы Украинской Повстанческой армии несколько лет терроризировали жителей польской Галиции. Около города Пшемысля было сожжено 60 процентов деревень. Справиться власти с ними не могли, потому как партизан подкармливали родственники. И знаете, что тогда было сделано? Проведена операция «Висла», в ходе которой 140 тысяч галицийских украинцев были вывезены на территорию северной Польши, как крымские татары в 1944-м или жители Прибалтики в Сибирь в 1949-м.

Так выглядела операция “Висла”.

Так выглядела операция “Висла”.

Убийства прекратились, потому что бойцы УПА лишились базы. Большинство «жертв» этой депортации, за которую в отличие от России Польшу никто в мире не винил и не называл «агрессором», ассимилировались и стали поляками. Никто не называл эту операцию «геноцидом», не открывал музеи и не пел об этом песни на Евровидении. А Польша не посыпала голову пеплом и даже и не думала ни перед кем объясняться.

…Иногда кажется, что у поляков, с которыми мы всю жизнь то ссоримся, то миримся, есть чему поучиться.