Игорь КОН

Порочность "строителей коммунизма" была видна изначально, начиная с 18-го, но, тщательно скрывалась и табуировалась, на чту существовали объективные причины: ну, не может "освободитель мирового пролетариата" быть педерастом.

К концу правления Л.И. Брежнева "кремлевские старцы" были заняты удержанием власти и, пытаясь привлечь сторонников в свои элиты, стыдливо прикрывая глаза, кивали соглашаясь, лишь бы уцелеть самим на верхушке кремлевского Олимпа.

  Хотя на страницы печати вопрос не выносился, из проекта нового Уголовного кодекса РСФСР, подготовленного комиссией юристов в середине 1980-х годов, статья 121 была исключена. Однако обсуждение и принятие нового кодекса затянулось.

Существовали три точки зрения:

1. Полностью отменить статью 121 и вообще не упоминать сексуальную ориентацию в уголовном кодексе, поскольку дети и подростки, независимо от пола, защищены другими законами; эту позицию активно поддерживали юристы А. Н. Игнатов и А. М. Яковлев, психоэндокринолог А. И. Белкин и некоторые другие ученые.

2. Отменить уголовную ответственность за гомосексуальные контакты по обоюдному согласию между взрослыми, но сохранить вторую часть статьи 121, касающуюся детей и несовершеннолетних; такова была позиция многих работников МВД.

3. Оставить все, как было; этого требовали правонационалистические и религиозные организации.

Хотя на страницы печати вопрос не выносился, из проекта нового Уголовного кодекса РСФСР, подготовленного комиссией юристов в середине 1980-х годов, статья 121 была исключена. Однако обсуждение и принятие нового кодекса затянулось.

Существовали три точки зрения:

1. Полностью отменить статью 121 и вообще не упоминать сексуальную ориентацию в уголовном кодексе, поскольку дети и подростки, независимо от пола, защищены другими законами; эту позицию активно поддерживали юристы А. Н. Игнатов и А. М. Яковлев, психоэндокринолог А. И. Белкин и некоторые другие ученые.

2. Отменить уголовную ответственность за гомосексуальные контакты по обоюдному согласию между взрослыми, но сохранить вторую часть статьи 121, касающуюся детей и несовершеннолетних; такова была позиция многих работников МВД.

3. Оставить все, как было; этого требовали правонационалистические и религиозные организации.

С 1987 г. вопрос о том, что такое гомосексуализм и как относиться к «голубым», – считать ли их больными, преступниками или жертвами судьбы, – стал широко обсуждаться на страницах массовой, особенно молодежной, печати («Московский комсомолец», «Комсомольская правда», «Собеседник», «Молодой коммунист», «Литературная газета», «Огонек», «Аргументы и факты», «СПИД-инфо», «Юность», подростковый журнал «Парус», некоторые местные газеты), по радио и на телевидении. Каждая такая публикация вызывала поток противоречивых откликов. Особенно большой резонанс имело мое интервью с Олегом Морозом в «Литературной газете» 29 марта 1989 г. (из-за деликатности темы оно готовилось к печати целых девять месяцев). 

С 1987 г. вопрос о том, что такое гомосексуализм и как относиться к «голубым», – считать ли их больными, преступниками или жертвами судьбы, – стал широко обсуждаться на страницах массовой, особенно молодежной, печати («Московский комсомолец», «Комсомольская правда», «Собеседник», «Молодой коммунист», «Литературная газета», «Огонек», «Аргументы и факты», «СПИД-инфо», «Юность», подростковый журнал «Парус», некоторые местные газеты), по радио и на телевидении. Каждая такая публикация вызывала поток противоречивых откликов. Особенно большой резонанс имело мое интервью с Олегом Морозом в «Литературной газете» 29 марта 1989 г. (из-за деликатности темы оно готовилось к печати целых девять месяцев). 

Процесс декриминализации гомосексуальности затянулся до 27 мая 1993 г., когда был опубликован подписанный президентом Ельциным 29 апреля 1993 г. Закон о внесении изменений в Уголовный кодекс РСФСР, Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР и Исправительно-трудовой кодекс РСФСР, который отменил статью 121.1 и снизил максимальное наказание по статье 121.2 с восьми до семи лет. Сделано это было не столько потому, что власть стала просвещенной или испытывала сильное давление снизу (геевские организации реального влияния не имели, а всем остальным это было безразлично), сколько по политическим соображениям, чтобы войти в Совет Европы. Мотивы этого решения обществу не объяснили, просто отменили уголовную статью, чем многие работники карательных органов, которые теперь стали безосновательно называть правоохранительными, были недовольны, – статья 121 давала широкие возможности для злоупотребления властью.

Затем развернулась долгая борьба вокруг нового Уголовного кодекса РФ (подробнее см. Kon, 1995, 1997). Я также посылал в Думу свои предложения, очень долго никакой реакции не было, но когда меня пригласили в Комитет по законодательству, оказалось, что большая часть моих предложений учтена. В новом УК, вступившем в силу 1 января 1997 г., особой статьи о мужеложстве нет, но статья 132 «Насильственные действия сексуального характера» предусматривает, что «мужеложство, лесбиянство или иные действия сексуального характера с применением насилия или угрозы его применения к потерпевшему (потерпевшей) или к другим лицам либо с использованием беспомощного положения потерпевшего (потерпевшей) наказываются лишением свободы на срок от трех до шести лет». Сексологически безграмотное «удовлетворение половой потребности в извращенных формах» исчезло, его заменило «понуждение лица к половому сношению, мужеложству, лесбиянству или совершению иных действий сексуального характера». Упоминание лесбиянства, которого не было ни в одном русском уголовном законодательстве, формально было шагом назад, но фактически это своеобразная, хотя довольно комичная, дань принципу гендерного равенства. Статьей 134 установлен единый, одинаковый для гомо– и гетеросексуальных отношений, легальный возраст согласия.

В 1999 г., через шесть лет после декриминализации гомосексуальности, произошло второе знаковое событие – ее депатологизация. Страна перешла на классификацию болезней Всемирной организации здравоохранения, где такой диагноз отсутствует. В Международной классификации болезней (так называемая МКБ-10), принятой во всех цивилизованных странах, включая Россию, Японию и Китай, написано, что существуют три сексуальные ориентации: гетеросексуальная, гомосексуальная и бисексуальная, ни одна из них сама по себе не является болезнью и не подлежит лечению. На Западе этим сдвигам предшествовали многолетние исследования и споры. Российских же медиков, как ранее юристов, просто поставили перед фактом. Почему страшное «половое извращение» вдруг стало вариантом нормы, никому, даже врачам, толком не объяснили. Некоторые необразованные и раздосадованные потерей власти и денег психиатры и сексопатологи приняли демедикализацию гомосексуальности, выведение ее из исключительной компетенции врачей, в штыки и, вместо того чтобы разъяснять широкой публике суть дела, продолжали выступать с гомофобными заявлениями, которые в медицинской среде надлежащего отпора не встречают.

В том, что так произошло, не было злого умысла. В России всё и всегда делают силовым способом, надеясь, что остальное «образуется» само собой. Но сами собой образуются только неприятности.

Выход из гетто

Ослабление правовых и медицинских репрессий способствовало формированию у инаколюбящих чувства и сознания собственной идентичности.

Уже в конце 1989 г. в Москве была создана первая Ассоциация сексуальных меньшинств (Союз лесбиянок и гомосексуалистов). Программа АСМ подчеркивала, что это «прежде всего правозащитная организация, ее основная цель – полное равноправие людей различной сексуальной ориентации». В опубликованном газетой «СПИД-инфо» (1990. № 5) обращении к Президенту СССР и Верховным Советам СССР и союзных республик, подписанном В. Ортановым, К. Евгеньевым и А. Зубовым, содержалась просьба отменить дискриминационные статьи уголовного кодекса и амнистировать осужденных по этим статьям. Одновременно они заявили «о своем безусловном осуждении любых попыток растления малолетних и насилия, в какой бы форме и по отношению к лицам какого бы пола и кем бы эти попытки ни предпринимались». «Мы никого не стремимся обратить в свою веру, но мы таковы, какими нас сделала природа. Помогите нам перестать бояться. Мы – часть вашей жизни и вашей духовности. Это не наш и не ваш выбор».

Свидетельством изменения самосознания стало то, что вместо медицинского и вследствие этого дискриминационного термина «гомосексуалисты» они стали, по западному образцу, называть себя геями. Это слово обозначает не просто сексуальную ориентацию, но и определенный тип социального самосознания, принадлежность к общности, которой можно гордиться.

В постсоветском обществе все социальные движения сразу же начинают дробиться на группы и фракции, которые не хотят работать совместно. Геи не были исключением. В результате раскола АСМ в 1990 г. на ее месте возник Московский союз лесбиянок и гомосексуалистов (МСЛГ), который возглавили Евгения Дебрянская и 24-летний студент Роман Калинин, ставший единоличным издателем и редактором официально зарегистрированной Моссоветом газеты «Тема». Заручившись политической и финансовой поддержкой американских гей-организаций, лидеры МСЛГ начали действовать путем уличных митингов и демонстраций под хлесткими политическими лозунгами, рассчитанными не столько на соотечественников, сколько на западных корреспондентов. Американским гей-активистам эта тактика импонировала, на собранные в США средства летом 1991 г. в Ленинграде и Москве был проведен первый международный симпозиум по правам гомосексуалистов и лесбиянок и борьбе со СПИДом.

Это было важное социальное и культурное событие. Но Москва – не Сан-Франциско. Требования Либертарианской партии, в которую входил МСЛГ, о легализации сексуальных меньшинств, проституции и наркотиков, каждое в отдельности – были достаточно серьезными, но взятые все вместе и без аргументов, а в прессу попадали только голые лозунги, они подкрепляли стереотип, что гомосексуализм, проституция и наркомания – явления одного порядка и что никакого снисхождения «этим людям» оказывать нельзя. Провокационные интервью и политические хэппенинги, вроде объявленного – заведомо невозможного – выдвижения Романа Калинина кандидатом в Президенты России, не вызывали у людей ничего, кроме раздражения или смеха. Другие геевские организации были более умеренными, но политически столь же беспомощными.

Важнейшим результатом социальной активности геев и лесбиянок в начале 1990-х годов явилось создание собственной прессы. Газеты «Тема», «РИСК» («Равноправие – Искренность – Свобода – Компромисс», редактор Влад Ортанов), «1/10» (редактор Дмитрий Лычев) и др. были средствами пуб личного общения геев и лесбиянок, на их страницах люди могли обсуждать свои проблемы, делиться опытом и т. д. Важной правозащитной акцией была подготовка и публикация группой правозащитников во главе с журналисткой Машей Гессен первого основательного отчета о положении геев и лесбиянок в России (Права гомосексуалов…, 1993).

Реального политического влияния геевские организации, лидеры которых постоянно конфликтовали друг с другом, не имели, а попытка создания в августе 1993 г. общенациональной Ассоциации лесбиянок, геев и бисексуалов «Треугольник», успехом не увенчалась: ссылаясь на то, что ее создание якобы «противоречит общественным нормам нравственности», московские власти незаконно отказали ей в официальной регистрации, а пока дело лежало в суде, у «Треугольника» кончились спонсорские деньги и организация прекратила свое существование. Миф о существовании в России растущего лесби-геевского движения создали в основном западные журналисты.

Неудача политической деятельности российских геев и лесбиянок объясняется прежде всего общей слабостью российского демократического движения. Отрицательную роль сыграло также некритическое копирование американского опыта и расчет главным образом на зарубежную помощь, которой оказалось недостаточно, да и использовали ее не лучшим образом, плюс неумеренные личные политические амбиции некоторых лидеров. Когда выяснилось, что ни политической карьеры, ни больших денег на такой деятельности не сделаешь, эти люди автоматически отсеялись. Впрочем, такова была судьба и некоторых знаменитых, всеми уважаемых демократов первой волны.

Российский менталитет также отличается от американского. Многие российские «голубые» интеллектуалы и художники не выходят со своими сексуальными исповедями на публику не только потому, что боятся последствий, но и потому, что предпочитают не выставлять свою личную жизнь напоказ. Не импонирует им и идея особой «гей-идентичности». Как сказал московский поэт и издатель Дмитрий Кузьмин, «гей-движение и gay community – явления для России нехарактерные и неактуальные, но это не специфика российских геев, а специфика российского общества вообще, в котором советская эпоха выработала стойкое недоверие к любой общественной активности, к любым объединительным порывам и т. п. И даже тем, чей круг общения почти исключительно гомосексуален, мысль о какой-то институционализации этого положения вещей представляется вполне нелепой». Образ Gay community как некоей тотальной общности, вплоть до голубого баскетбольного клуба и общества геев-филателистов, выглядит «забавно, но не очень понятно для русского человека (может быть, вообще для европейца: по-видимому, американской культуре свойственна большая публичность личной жизни, отождествление понятий “не скрывать, не стесняться” – с одной стороны, и “всем показывать” – с другой)».

1990-е годы и начало нового века стали важным этапом эмансипации однополой любви. Она стала модной темой искусства и средств массовой информации, соответствующие аллюзии перестали шокировать. На русский язык переведены классические произведения Ж. Кокто, Ж. Жене, Д. Болдуина, К. Ишервуда, Т. Капоте, Ю. Мисимы, У. Берроуза, C. Спендера, Г. Стайн, Э. М. Форстера, К. Кавафиса и сочинения многих современных «тематических» авторов. Издаются и переиздаются сочинения Михаила Кузмина, Евгения Харитонова и современных российских голубых поэтов и писателей, причем это делают не только специализированные издательства вроде «Глагола» и тверской «Kolonna», но и большие коммерческие издательства. Классические фильмы Джармена, Висконти и других многократно показывались на российском ТВ. Новые фильмы международных кинофестивалей свободно демонстрируются в ведущих столичных кинотеатрах, их можно купить на видеокассетах. О гомоэротических мотивах и аллюзиях в творчестве известных кинорежиссеров критика научилась писать без осуждения и придыхания. Режиссуру Романа Виктюка стали оценивать не по «сексуальным», а, как и положено в театре, по эстетическим критериям. Обнаженное мужское тело стало достоянием художественной фотографии; персональных выставок в Москве удостоился не только знаменитый немецкий фотограф Дитер Блюм, но и россияне Серж Головач и Сева Галкин.

Оживились и гуманитарные науки. Широкой публике стали доступны научные биографии Михаила Кузмина, Марины Цветаевой, Софьи Парнок, Сергея Дягилева, Вацлава Нижинского, Петра Чайковского и других выдающихся деятелей русской культуры. Появились интересные книги по истории однополой любви в дореволюционной России (Ротиков, 1998; Клейн, 2002). Начались психолого-социологические исследования однополых семей (Воронцов, 2004; Нартова, 2004а, 2004б), отношения к геям в молодежных субкультурах (Омельченко, 2002а, 2002б) и т. д. Все центры и организации ЛГБТ (лесбиянок, геев, бисексуалов и гетеросексуалов) активно участвуют в пропаганде безопасного секса и профилактике ВИЧ-инфекции, в тесном контакте с медиками и местными властями.

Существенным аспектом российской массовой культуры 1990-х годов стало рождение особого геевского сектора индустрии развлечений, сексиндустрии и службы знакомств. Несмотря на трудности финансового и административного порядка, включая «наезды» со стороны властей, в Москве, Петербурге и некоторых крупных городах легально существуют голубые дискотеки, кафе и клубы, на самые разные цены и вкусы. По данным журнала «Квир», в июне 2009 г. в Москве функционировали 14 гей– и лесби-клубов и баров и 3 сауны, в Санкт-Петербурге – 6 клубов и 2 сауны. В Москве и Питере работает гей-магазин «Индиго». Специализированные места встреч и развлечений легально существуют в 21 областном центре РФ, включая Екатеринбург, Пермь, Архангельск, Иркутск, Владивосток и Ростов-на-Дону.

Эффективным средством общения, развлечения и получения информации о себе подобных стал Интернет. Основанный в 1997 г. Эдом Мишиным портал http://gay.ru, называющий себя Российским национальным сайтом ЛГБТ, посещают до 70 тыс. посетителей в день, 82% из них мужчины и 18% женщины. Основу (60%) аудитории составляют мужчины от 18 до 35 лет. Наиболее популярные рубрики сайта (по убыванию) – кино, литература, эротика, наука/ психология. В мае 2007 г. его месячная аудитория перевалила за 1 млн уникальных посетителей и с тех пор не опускалась ниже этого порога. Gay.Ru занимает 25-е место в рейтинге цитирования в блогах по версии Яндекса. Часть его аудитории является международной. С 2003 г. Эд Мишин издает также ежемесячный глянцевый «журнал для необычных людей» «КВИР» (объявленный тираж 33 тыс. экз.), позиционируемый как «журнал для тех, кому важна эстетика, драйв, культура, стоящая над сексом. И абсолютно неважно, какие у вас сексуальные предпочтения».

Политическая гомофобия и новые угрозы

Легализация однополой любви сделала ее более видимой и слышимой. Это вызывает раздражение консервативных пожилых людей и всех тех, кто чувствует себя ущемленным переходом на рыночные отношения и демократизацией, предполагающей толерантность к разным стилям жизни. При отсутствии в стране какого бы то ни было сексуального образования отношение к инаколюбящим остается противоречивым и достаточно враждебным (см. подробнее Кон, 2007). По данным репрезентативных национальных опросов Левада-Центра в 1998, 2001 и 2005 гг., 31% россиян стабильно считают гомосексуальность болезнью или результатом психической травмы, 36% – следствием распущенности, вредной привычкой и только 20% – сексуальной ориентацией, имеющей равное с обычной право на существование (в 2005 г. среди 18—24-летних доля таких ответов выросла до 39,5%).

Привычные бытовые и религиозные предубеждения создают благоприятную почву для развития политической гомофобии. Нападки на гомосексуальность со стороны клерикально-националистических организаций усиливались на протяжении всех 1990-х годов. В 2001—2002 гг. на фоне общего усиления национализма и ксенофобии и начавшейся клерикализации российского государства они вступили в новую фазу. Весной 2002 г. пропрезидентская фракция «Народный депутат» даже внесла в Думу законопроект о восстановлении уголовного наказания за мужеложство, по образцу статьи 121. В последующие месяцы в прессе и по телевизионным каналам на сексуальные меньшинства было вылито больше ненависти и грязи, чем за несколько прошлых десятилетий. Мы «узнали», что гомосексуальность – легко излечимая болезнь, а тех, кто не хочет лечиться, нужно держать в тюрьме; что геи психически неполноценны, безответственны и агрессивны; что они развращают и насилуют детей; что они преобладают среди наркоманов (или, наоборот, среди них преобладают наркоманы); что они – главные разносчики СПИДа; что брезгливый российский депутат никогда не пожмет руку гомосексуальному мэру Парижа или Берлина, и т. д. и т. п. Хотя очередные выборы в Думу «народники» проиграли, а их законопроект был в конце мая 2004 г. отклонен, в последующие годы демонизация сексуальных меньшинств продолжилась. Их назначили козлами отпущения за все беды и противоречия современной жизни, от деморализации армии до снижения рождаемости (с тем же основанием его можно приписать многократному увеличению числа монастырей).

«И возложит Аарон обе руки свои на голову живого козла, и исповедает над ним все беззакония сынов Израилевых и все преступления их и все грехи их, и возложит их на голову козла, и отошлет с нарочным человеком в пустыню. И понесет козел все беззакония их в землю непроходимую…» (Левит 16, 21-22).

Главной движущей силой этой кампании стала РПЦ. Под видом защиты нравственности и семейных ценностей представители церкви пытаются вернуть однополой любви средневековый статус «неназываемого порока», а носителей ее сделать невидимыми и неслышимыми.

В беседе с Генеральным секретарем Совета Европы 23 декабря 2009 г. патриарх Кирилл сказал, что «религиозные традиции всех народов свидетельствуют, что гомосексуализм является грехом, как и потеря нравственной ориентации личности». «Признавая гомосексуализм грехом, мы категорически выступаем против того, чтобы гомосексуальные отношения уравнивались с естественными». 

К сожалению, на практически-политическом и бытовом уровне это тонкое разграничение – осуждение греха и одновременно признание права человека на выбор – не проводится. В геевских погромах участвовали духовные лица в церковном облачении, но церковные власти их ни разу не осудили. Ни одного случая защиты церковью «людей иной сексуальной ориентации» я не знаю; даже когда в советское время жертвами преследований становились духовные лица, коллеги от них отмежевывались или называли обвинения клеветой. Идею «прав человека», как и принятое во всех гуманитарных и общественных науках понятие «гомофобия», РПЦ отрицает...