Преподаватель ИнРПК, политолог, элитолог, эксперт в области взаимоотношений религии и власти, канд. полит. наук Дмитрий Анатольевич Журавлёв отвечает на вопросы студентов 21 мая 2025 года

Возникла принципиально другая конфигурация мира с враждой и союзами четырёх полюсов: России, США, Китая и Индии

Франциск был папой политическим, он готов был со всеми договариваться. А Бенедикт был папой церковным – для него важнее были внутрицерковные дела, принципы их реализации, а политика была вторичной, хоть и важной. 

Конклав прошёл так быстро потому, что элитные группировки США и Великобритании заранее, до смерти Франциска, договорились о том, кто станет следующим папой.

Политический папа может создать хорошую административную структуру, может привлечь массу верующих, но он не может сохранить веру. Поэтому то, что делал Франциск, и то, что будут делать после него – это медленное сползание в небытие.

Ватикан делится на три группы. Это консерваторы – люди веры, которые считают, что есть принципы веры и им нужно следовать любой ценой, а всё остальное не важно. Вторая группировка – либералы, которые считают, что нужно потрафить обществу. Третья группа – это соглашатели; она самая многочисленная – в неё входят все те, кто понимает, что церковь надо сохранять любой ценой, поэтому «вы правы и вы правы».

Именно соглашатели в своё время уговорили папу Бенедикта уйти на покой. Из-за его жёсткой позиции была очень велика опасность того, что церковь расколется на две. Я думаю, что с точки зрения веры это было бы положительное явление, потому что одна церковь – и это была бы существенно большая половина – пошла бы на дно. Но другая осталась бы на плаву, и это было бы действительно единение верующих людей, которые способны на что-то повлиять, что-то сказать, и обладают моральным авторитетом.

Новоизбранный папы – бесспорно представитель либеральной группы и в каком-то смысле, соглашателей, иначе голосов не хватило бы. Но нужно понимать, что любой человек, приходящий к власти в Ватикане, в конце концов становится центристом. Бенедикт – редкое исключение.

На конклаве уже просто оформляли решение, принятое до этого. Было принято политическое решение о том, что католическая церковь нам нужна и поэтому во главе неё должен стать либерал, потому что консерватор привлечёт одну часть истинно верующих, но отпугнёт всех остальных.

Сегодняшняя тактика и избрание папы доказывает, что поставлена задача сохранить именно это большинство. А это путь в никуда.

В Ватикане собрали разных людей с разными верами в одну лодку и очень хотят, чтобы она не перевернулась, когда эти люди начнут толкать друг друга. И поэтому очень резких движений нельзя проводить, и будут кисло-сладкие заявления о мире и добре.

Трамп уверен, что их человек стал во главе католической церкви. В действительности американское влияние в католической церкви резко усилилось, но причём тут Трамп? Трамписты и в США в меньшинстве.

Для тех, кто будет влиять на католическую церковь из Вашингтона, Нью-Йорка и Калифорнии, Трамп – водопроводчик, который должен быстро починить водопровод и уйти. Они его терпят, потому что выбора нет.

Для Трампа – Ватикан это средство для решения американских задач, орудие для укрепления роли США в современном мире. Он первый за долгое время президент США, которого интересует, что будет с Америкой. Всех остальных интересовало, что будет со всем миром.

В ЮАР и Бразилии очень своеобразные элиты, при этом эти страны очень интересны всем. Бразилия привнесла в БРИКС свою экономическую мощь, которая растёт, и свои богатства, которые не удалось украсть. Эти две страны настолько богаты, что в нынешней ситуации становятся и очень влиятельными. БРИКС – это такой союз по перехвату власти, где аккумулируются все возможные ресурсы.

Пакистано-индийская война очень выгодна Китаю, потому что иначе будет индо-китайская. А Китаю воевать сейчас совершенно не интересно. Пакистан, который американцы активно разгоняли как противовес Китаю до Трампа, должен затормозить. Но теперь китайцы разгоняют Пакистан как противовес Индии. Что одни, что другие примерно делают одно и то же.

Американцам война Индии и Пакистана, с одной стороны, не очень нужна, потому что им нужна Индия против Китая. Но, с другой стороны, хорошо, чтобы все эти активные страны ослабли. США ещё впереди, но идут они медленно, а за ними бегут Индия, Китай и Пакистан и их надо притормозить, потому что самим ускориться уже не удастся.

Австралии и Новая Зеландия – это прекрасные места и пожить там многие бы хотели, но элита отличается от обычных людей тем, что она обладает монополиями, через которые влияет на мир. И сохранить монополию из Новой Зеландии вряд ли удастся. Да и если не поучаствовать в мировой войне, то от неё не спрячешься. Она пойдёт к тебе.

Большой войны на Балканах не будет. Косовские албанцы удовлетворены, а остальным воевать не хочется. Слухи о воинственности сербов и черногорцев сильно преувеличены.

То, что Симион – пропутинский кандидат – это такая пугалка, пропагандистский шаблон. В действительности и Джорджеску, и Симион – кандидаты Трампа, который для современной европейской элиты, враг, может быть, даже больший, чем Путин, поэтому их к власти и не пустили.

США не пойдёт на прекращение помощи Израилю ни при какой погоде. Израиль всегда был запасным центром управления США, этот союз останется и дальше. Его можно разменять на союз с арабами, но как показывает практика Обамы, толку с него никакого, потому что арабы союзники только сами себе и передают любого союзника при первой же возможности.

Переговоры с попыткой хотя бы найти направление, в котором надо двигаться, нужны. С другой стороны, в Стамбуле это были чисто ритуальные действия, потому что выхода на компромисс нет. К сожалению, похоже, что результат может быть только на поле боя.

Дипломатия доверенных лиц Путина и Трампа работает на 200%, Но чем это закончится? Сложно сказать, потому что в конечном счёте любую договоренность, надо как-то облекать в официальную форму. Нужно же будет решать всё-таки вопросы территории и гарантий. А как их решать, неизвестно пока никому. Потому что ни мы, ни Украина не можем пойти на уступки.

Мы теоретически можем нащупать всё-таки точку компромисса, но я её не вижу и не знаю того, кто её видит. Если нащупаем, то переговоры могут быстро привести к окончанию войны. Если не нащупаем, то война закончится так, как должна закончиться война – то есть победой. А дальше это вопрос, скорее, готовности нашего генералитета воевать не по принципу «как бы на нас не обиделись, а по военному искусству».

СВО никак не поменяла нашу элиту и поменять не могло. СВО – это тактическое событие, где мы на территории небольшой части соприкосновения России и Украины ведём войну. Наши элиты какими были, такими и остались. Это очень богатые люди, а очень богатые люди в России – всегда западники.

Наше общество очистила Великая Отечественная война. А некая, по сути, периферийная война не может очистить общество, даже война 1914-18 годов не очистила Россию.

Мы, как известно, своих не бросаем, поэтому все, кто сидел на своих местах, тот и будет сидеть. Чего им покидать-то? У них всё хорошо – планы они выполняют, даже перевыполняют, отчёты перед президентом делают. За что и снимать? Будут также сидеть и продавать винтовки по цене золото, а половину денег откладывать карман.

Для того, чтобы что-то поменялось, надо, чтобы элиты сами испугались и поняли, что проиграют войну. Но наши элиты ничего не боятся, у них все нормально. Это у вас проблемы, а у них все хорошо.

Конфигурация мира пока не сильно поменялась, но подход меняется существенно. Раньше был двуполярный мир, потом он стал однополярным. Сейчас четырёхполярный, а Бразилия ещё готова стать пятом полюсом. Это Китай, Индия, США и мы в силу нашей военной мощи.

А многополярность чем отличается от двуполярности? Если у вас два полюса, то когда вы что-то меняете, то получается то же самое, только наоборот: плюс становится минусом, а минус – плюсом. А при четырёх полюсах возможны различные конфигурации. Можно и союз трёх полюсов против четвёртого.

Вектором является как раз сам факт существования четырёх полюсов. А вот отношения между ними будут периодически меняться без изменения стратегии. Например союз всех против Китая приведёт, скорее всего к его поражению, но такой союз будет не выгоден для нас и поэтому его, скорее всего, не будет. По крайней мере, есть надежда, что ума у нас хватит не вступать в коалицию с США и Индией против Китая, потому что после этого следующая коалиция будет против нас.

Будет постоянная балансировка этих четырёх центров на грани союза или вражды с остальными и каждый будет делать всё возможное для того, чтобы из четырёх большинство было на его стороне, чтобы трое против одного. Причём делать это будут одновременно все четверо, каждый со своей стороны, поэтому возможны самые невероятные события.

Суть от этого не изменится. Это всё равно будет противостояние четырёх полюсов, точнее, трёх плюс один, потому что мы интересуем мир только с точки зрения нашей военной мощи. У нас есть и другие плюсы – транспортные возможности, огромные сырьевые запасы, – но это не принципиально важно. А вот как дубина мы интересуем и китайцев, и американцев. Именно поэтому Трамп сейчас готов с нами мириться.

Он мирится не с нами. Он мирится с надеждой на то, что после примирения нас можно будет натравить на Китай. Наверно, не в военном плане, но хотя бы в военно-экономическом. И подобные надежды есть у каждого из полюсов.

У индусов есть надежда, сколотить союз Индии и США против Китая, у Китая надежда создать союз России Китая, а дальше как получится – либо с Индией против США, либо с США против Индии. После поражения четвёртого новое противостояние начнётся уже в тройке. И в этом смысле всё живенько и динамично.

Но конфигурация мира принципиально другая, и она уже возникла.