ВАРГА КАК ЗЕРКАЛО ПОРАЖЕНИЯ РЕВОЛЮЦИИ

Евгений Самуилович Варга - советский экономист, известный учёный в области политической экономии капитализма и мировой экономики, действительный член АН СССР (1939), был членом Президиума АН, академик АН Украинской ССР (22.02.1939). Лауреат Ленинской премии (1963). С 1906 г. - член венгерской социал-демократической партии, примыкал к её левому крылу. В 1920-м вступил в ВКПб. В 1921-1927 гг. - руководитель Статистико-информационного института Исполкома Коминтерна в Берлине.

Долгое время Варге приписывалась рукопись «Завещание Варги». В 1994-м стало известно, что она была написана не им, а профессором МГУ Г. Н. Поспеловым.

В 1989-м в соответствии с завещанием Е. С. Варги была вскрыта и опубликована его собственная предсмертная рукопись.

«Во время моего первого разговора с Лениным в Москве 20.8.1920, - пишет Варга в своих мемуарах «Вскрыть через 25 лет», - я спросил его, правильно ли я поступил, что в своей книге о пролетарской диктатуре в Венгрии в 1919 г. - «Экономико-политические проблемы пролетарской диктатуры» (Ленин уже прочел эту книгу) - откровенно рассмотрел все ее ошибки и трудности? Некоторые

руководящие венгерские товарищи полагали, что это отпугнет рабочих от борьбы за диктатуру. Ленин дважды повторил: «Абсолютно правильно! Абсолютно правильно! Никакие трудности нельзя скрывать от пролетариата».

В период правления Сталина практикой стало скрытие от масс и внешнеполитических документов, и внутрипартийных. Именно поэтому современные сталинисты удовлетворяются нелепейшими соображениями типа «перегибы на местах», «генералы предали Сталина», «Сталин историческая личность, его нельзя судить по общим меркам», «все казненные – виновны», «все репрессированные - исключительно уголовники или шпионы», «казнил не Сталин, а Ежов, Ежов был выше Сталина», «во всем виноват Эйхе», «во всем виноваты евреи в руководстве», «в концлагерях была нормальная жизнь», «виноват сам народ, который писал доносы», «никаких репрессий не было», «все обвиняемые сознались» и т.д.

Разумеется, сталинисты никогда не откажутся от тезиса, что «всё развалил троцкист Хрущев», хотя Хрущев никогда не был троцкистом и даже не знал, что это такое, причем именно при Хрущеве экономика СССР, производительные силы СССР испытали взлет.

Но ненависть к Хрущеву – это давняя традиция.

Хрущев ввел налог на доходы церквей – закрылось множество синагог, мечетей, православных церквей.

«Хрущев значительно снизил оклады бюрократии, - пишет Варга, - министров, генералов, членов президиума Академии и т. п.; отменил «конверты » для министров и др., т. е. добавляемые сверх оклада тайные суммы (говорят, дополнительные оклады были восстановлены в других формах».

Вот за что Хрущева ненавидят сталинисты!

«В 1943 или 1944 г., - вспоминает Варга, - я был приглашен в качестве свидетеля на заседание военного суда. Находившийся под арестом венгерский товарищ Рудаш обвинялся в том, что он был участником возглавляемой мною (!) террористической группы. Он был арестован, я был на свободе и давал показания о его невиновности (вместе с Гере и Ракоши)! Комментарии излишни… Вышинский обвинил меня в защите гитлеровского империализма…  Всё было приведено в движение против меня:

секретариат ЦК, парторганизация Института… Обвинителем выступал Александров, тогда заведующий отделом пропаганды ЦК. Он был помощником академика Иванова — отъявленного негодяя, которого Вышинский прочил на мое место директора Института. Александров имел наглость утверждать, что Институт заполонили немцы и венгры, что немецкий язык в институте стал «государственным языком» (поскольку я с немецкими товарищами разговаривал по-немецки, ведь это мой второй родной

язык); выдвигались и другие столь же вздорные, но производившие впечатление обвинения. Когда мне дали слово, я спросил «ведущего дело» секретаря ЦК, читал ли он мой доклад. Он ответил: «К чему мне его читать, раз все приняли его в штыки». Мне сказал это Щербаков, откормленная свинья с маленькими злобными глазками…»

Варга написал письмо Сталину. Варга описывает, что было дальше: «…мне позвонил Александров, заявил, что мой доклад был не так уж плох (!), что я мог бы его опубликовать. Что же касается подлой собаки Вышинского, то он имел бесстыдство говорить обо мне публично в Академии «мой друг Евгений Самуилович» и всячески расхваливать меня. А палач Щербаков предоставил мне право пользоваться автомобилем из гаража ЦК (все автомобили Академии были тогда реквизированы

для армии).

А сколько невиновных не помышляли или не смогли написать письмо Сталину, а сколько писем не дошло до Сталина, а на сколько писем Сталин не соизволил ответить?

Варга рисует безрадостную картину:

«Первое время русскими представителями в руководстве Коминтерна были такие товарищи, как Ленин, Троцкий, Бухарин, Зиновьев, Радек, знающие международное рабочее движение по собственному опыту, владевшие несколькими языками. После смерти Ленина, а особенно после устранения его ближайших сотрудников руководство Коминтерном перешло к Сталину и Молотову, которые не имели такого опыта, не знали ни одного иностранного языка…

В 1937-1938 гг. были арестованы и уничтожены эмигрировавшие в Советский Союз руководители иностранных коммунистических партий. Польская партия была полностью обезглавлена, были арестованы старые большевики Барский, Валетский, а также руководители ППЛ (Левица) Концева, Лапинкин и др. То же самое произошло с руководящими деятелями венгерской партии - Бела Куном, Ленделем…

В январе 1944 г. Димитров собрал остатки руководства венгерской партии, Нас было пятеро: Ракоши (отпетый сталинист, кровавая сволочь, Б. И.), я, Реваи, Фаркаш, Гере. Димитров меланхолически произнес: «Это все, что осталось от венгерской партии»…

… в  рядах западных коммунистов, особенно в таких странах, как Италия и Венгрия, где вследствие длившегося десятилетиями господства фашизма выросло новое поколение революционеров, которое почти не было знакомо с марксизмом-ленинизмом и начало изучать его по произведениям Сталина, особенно по «Основам ленинизма». Этому поколению Сталин представлялся первым марксистом-ленинцем, победителем фашизма, освободителем… В США нет даже реформистской массовой партии пролетариата; ее функции выполняют профсоюзы, которые являются целиком и полностью антикоммунистическими и видят свою задачу исключительно в том, чтобы улучшать положение своих членов в рамках капитализма, включая также продолжительные трудовые конфликты. У нас же упорную профсоюзную борьбу изображают как показатель революционизации американского рабочего класса… В Англии уже более сорока лет наряду с буржуазной лейбористской партией существует Коммунистическая партия… влияние ее однако минимально и в целом остается таким или даже уменьшается… Во Франции компартия… на всех выборах получает примерно 25 % голосов…. при де Голле партия потеряла десятую часть своих членов… В Италии компартия… все больше движется вправо, к ревизионизму… В западной Германии… реальная зарплата в последнее десятилетие выросла; так как у рабочих 129 выходных дней в году, то естественно, что не существует никаких видимых признаков того, чтобы рабочие не хотели «жить по-старому».

Мемуары Варги обрываются в 1964 году.

***

«…возможно ли, задает вопрос Варга, - построение подлинно социалистического общества? В сущности, это вопрос о том, возможен ли вообще переход от общества, основанного на принципе оплаты по труду, общества, в котором, хотя и обобществлены средства производства - а значит, невозможна капиталистическая эксплуатация, все же сохраняются сходные с капиталистический обществом различия в реальном распределении доходов - к коммунистическому, т. е. действительно социалистическому общественному порядку?»

Крупный экономист путает коммунизм с переходным периодом, социализмом, коммунизм он называет действительным социализмом.

Член президиума АН СССР, марксист, не знает азов марксизма. «Построение» социализма – это даже не оксюморон, это вроде убить мертвеца.

Социалистическое государство не может быть ничем иным, кроме как государством диктатура пролетариата (Маркс). Диктатуру пролетариата нельзя строить. Она либо есть, либо ее нет.

Социализм – это госсобственность на основные средства производства ПРИ политической власти рабочего класса (Ленин). Ни огосударствление, ни взятие власти НЕЛЬЗЯ строить.

Социализм – это борьба против всяческого угнетения (Ленин). Борьбу нельзя строить!

Наконец, социалистическое государство должно начать отмирать с момента возникновения (Маркс. Энгельс, Плеханов, Ленин). Отмирать, а не укрепляться.

Подробнее см. здесь: «Снова об отмирании государства»

https://pikabu.ru/story/snova_ob_otmiranii_gosudarstva_8684058

Варга не понимает, что социализм – это процесс ликвидации старого общественного разделения труда, которое делит общество на классы, в первую очередь, деления на труд умственный и физический. Это ликвидация не только буржуазии, но и рабочего класса. И не путем его вытеснения в третьи страны или переводом его в кнопочные рабочие или в сферу обслуживания. Это изменение содержания его труда, где доминировал труд абстрактный, а должен доминировать труд конкретный, творческий.

Тем не менее, свидетельства Варги как очевидца событий весьма ценны.

«Никогда, - отмечает он, - у нас не говорилось и не писалось так много о «коммунистической морали», о формировании «коммунистической личности», как сейчас. Никогда не было таким вопиющим противоречие между официальна провозглашенной идеологией и действительными отношениями между людьми, как сейчас. За редкими исключениями каждый человек в Советском Союзе стремится к тому, чтобы увеличить свои доходы. Как и при капитализме, это составляет главное содержание жизни людей…»

Варге стоило бы увидеть, что и в «социалистической» Венгрии, в СССР рабочие 5 дней в неделю продавали свою рабочую силу за деньги. Ему стоило бы знать определение капитализма: это такой способ производства, при котором рабочая сила становится товаром.

«Можно ли наполнить принцип распределения по труду коммунистическим содержанием? Вообще — совместим ли на долгий срок принцип собственности с социализмом?» - спрашивает Варга.

Государственная собственность на основные средства производства при социализме отмирает только вместе с государством. Интеллектуальная собственность отмирает только с ликвидацией классов, только с ликвидацией деления труда на умственный и физический.

Но академику стоит задать всего один вопрос: по труду какому, живому или овеществленному?

Нет никакого принципа «по труду», это газетный миф.

«Люди, - свидетельствует Варга, - включая высший слой бюрократии, стремятся повысить свои доходы не только посредством больших трудовых усилий, но и с помощью всяких средств: обкрадывания государства, спекуляции… выдачи военных тайн…, кражи личного имущества, вплоть до присвоения чужих рукописей; и все это - начиная со школы…»

В этом Варга винит принцип распределения «по труду».

Однако академику стоило бы вспомнить определение классов, данное Лениным в статье «Великий почин»: причиной расслоения по доходам является классовое различие, различие в месте в иерархии общественного производства, которое занимает слой партийных чиновников-управленцев.

«… замеченные Лениным «бюрократические извращения» развивались в последующие десятилетия. Советский Союз превратился в государство, в котором полностью правит господствующая бюрократия…» - пишет Варга. Академик не понимает, что бюрократия – это и есть класс буржуа. В полном соответствии с ленинским определением классов.

Классы различаются по своей доле получаемого общественного богатства (Ленин).

Варга продолжает описывать деление советского общества на классы:

«Ленин говорил, что товарищи, освобожденные от физического труда, должны получать вдвое больше квалифицированного рабочего - не более…

… каждый знает, что под Москвой существуют дачи — конечно, государственные; при них постоянно находится 10-20 человек охраны, кроме того, садовники, повара, горничные, специальные врачи и медсестры, шоферы и т. д. - всего до 40—50 человек прислуги. Все это оплачивает государство. Кроме того, естественно, имеется городская квартира с соответствующим обслуживанием и по меньшей мере еще одна дача на юге. У них персональные спецпоезда, персональные самолеты, и те и другие с кухней и поварами, персональные яхты и, конечно же, множество автомобилей и шоферов, обслуживающих днем и ночью их самих и членов их семей. Они бесплатно получают, или по крайней мере получали раньше (как обстоит дело теперь, я точно не знаю) все продукты питания и прочие предметы потребления… для обеспечения такого уровня жизни в Америке надо быть мультимиллионером! Только оплата самое малое 100 человек личной обслуги обошлась бы в месяц примерно в 30-40 тыс. долл. Вместе с прочими расходами это составило бы более полумиллиона долларов в год!..

Во времена нэпа доходы членов партии были ограничены партмаксимумом (введенным Лениным, Б. И.). Он был ниже, чем доходы крупных специалистов. После смерти Ленина все это было постепенно сведено на нет. Формально партмаксимум сохранялся. Однако уже в середине двадцатых годов в Кремле имелась особая столовая для «заслуженных» коммунистических деятелей, еще очень скромная - три небольшие комнаты - но меню здесь было несравненно лучше, чем это можно было бы позволить себе» получая партмаксимум (я обедал там однажды случайно во время одного, из конгрессов Коминтерна).
В начале тридцатых годов существовали «большая» кремлевская столовая в больнице на улице Грановского и «кремлевский паек». Руководящие коммунисты бесплатно получали дачи, например, в Серебряном Бору. Все было еще достаточно скромно. Член ЦК жил там в небольшом домике. Мы сами получили две комнаты в таком домике, где кроме нас жили еще две семьи. Жизнь носила еще более или менее пролетарский характер. Персональных автомобилей еще не было или почти не было. Я ездил на автобусе, временами это было мне довольно трудно, приходилось стоять на солнцепеке по полчаса в очереди, часто с вещами. Тов. Пятницкий жаловался мне как-то, что половина его оклада уходит на еду, он должен был содержать жену, троих детей, престарелых родителей...
Я не знаю точно, когда был отменен партмаксимум. В 1930 г., когда я формально перешел из Коминтерна в Комакадемню, партмаксимум еще существовал, он составлял тогда 150 р., позже он был повышен до 225 р. Интересно, что ни в одной «Истории КПСС» о партмаксимуме ни слова…

В тридцатые годы началось радикальное расслоение советского общества, в зависимости от окладов. Одни за другим - в соответствии с их значением для режима Сталина - выделялись привилегированные слон: сначала высшая и наивысшая партийная бюрократия, затем военные. Намного позднее, уже после войны - ученые (к ним добавились артисты, спортсмены, Б. И.)…

Самым вопиющим образом это расслоение проявилось во время второй мировой войны. Осенью 1941 г. Академия наук находилась в Казани. Академики получали на обед жидкий суп и тарелку чечевицы. Я был тогда докладчиком по вопросам международного положения, выступал с докладами в обкоме и на заводах. Секретарь обкома наградил меня пропуском в столовую ГПУ (в 1934-м ГПУ вошло в состав НКВД, Б. И.), и однажды я пообедал в ней, там было все: мясо, рыба, даже пиво. Было противно — больше я туда не ходил...

В декабре я переехал в Куйбышев. Там находился дипломатический корпус, Министерство иностранных дел. Ждали, что туда переедет правительство. Поэтому там функционировала «кремлевская столовая», которой я (с московских времен) имел право пользоваться. Никогда в Москве не было в ней такого обильного снабжения всеми продуктами для тех, «кто имел право», в то время, когда население города голодало...
Еще ужаснее были мои впечатления в Ленинграде. В сентябре 1942 г. я добровольно (первым из Москвы) выехал в Ленинград, чтобы выступить там с докладами. Я взял с собой полбуханки хлеба. Но в Ленинграде, где сотни тысяч людей буквально умирали от голода, меня провели в столовую на Мойке Я не знаю, была ли это столовая горкома или обкома партии. Там все было «нормально». Было только одно ограничение: во время обеда никто не имел права есть два мясных блюда! Каждый получал пакет с продуктами, их хватало на ужин и завтрак. Там питались гражданские партийные функционеры, не военные. Когда я вернулся в гостиницу «Астория», то отдал привезенные из Москвы полбуханки хлеба горничной; она была вне себя от счастья! Я привожу эти подробности, чтобы читатель… мог ясно представить себе, какая пропасть отделяла привилегированных от трудового народа. Эта пропасть стала в послевоенное время еще огромнее…

… тринадцать (!) дочерей (и сестер) Калинина живут поныне каждая на правительственных дачах с оплачиваемым государством персоналом, получают довольствие и т. д. Хрущев за 10 лет построил себе 13 новых роскошных особняков. В Крыму на берегу моря для него построена новая резиденция; только укрепление берега обошлось в 8 млн (новых) рублей! В Крымском заповеднике на месте старого охотничьего дома построен мраморный дворец и т д. (У Сталина было около 20 роскошных дач с массой охраны и прислуги, личные шофера с лучшими авто, личные повара с лучшими продуктами питания, собственная команда врачей, личные портные – и всё это лучшие из лучших, плюс личная огромная библиотека и собственный кинозал, плюс дома отдыха, Б. И.).

… число министров, секретарей обкомов ежедневно продолжает расти. В Китае с его 700 млн жителей имеется всего 57 министров. У нас при 220-230 млн. - несколько сот.

К этому надо добавить монополию коммунистов на занятие всех руководящих должностей в государстве и в экономике: систему отделов кадров (тесно связанных с тайной полицией), систему «номенклатурных должностей». Каждый коммунист претендует на «подходящую» работу и, как правило, он не бывает безработным. Если он окажется несостоятельным на одной должности, его переводят на другую со сходной оплатой. Творит ли он безобразия, крадет, злоупотребляет своим служебным положением,— дело замнут или он отделается минимальным партийным взысканием…»

Теперь стоит подумать, отчего в 1991 году даже руководящие члены КПСС не особенно старались сохранить партию.

«Партийный билет, - свидетельствует Варга, - перестал быть документом, дающим право на вход в здание ЦК; рядовые члены партии должны были теперь часами ждать у бюро пропусков, пока кто-нибудь из аппарата сможет поговорить с ними. Аппарат строго и окончательно отгородился от рядовых членов партии; 3) Члены партии стали беззащитными перед произволом тайной полиции. Сотрудники ГПУ могли производить аресты без соблюдения каких-либо законов, с нарушением судопроизводства могли сослать их в порядке административного решения (пресловутого ОСО при ГПУ) на 10-15 лет или пожизненно в концентрационный лагерь на Крайний Север или даже расстрелять... Членов партии принуждали к тому, чтобы они становились осведомителями ГПУ. Сотни тысяч членов партии - и среди них некоторые люди, известные нам со времени революции, - стали  профессиональными доносчиками на своих товарищей по партии. От прежних единства и солидарности коммунистов друг с другом осталась только пустая пропаганда «коммунистической морали».

Цвет партии, мыслящие, революционно настроенные товарищи были арестованы и уничтожены. С печалью в сердце, ничего не понимая, наблюдал я, будучи директором Института Красной профессуры, как одного за другим арестовывали моих лучших учеников, и десять-пятнадцать лет о них не было ничего слышно; иногда я узнавал только об их смерти...

Было бы совершенно неверно сваливать все это только на ГПУ. Каким бы оно ни было всемогущим по отношению к рядовым членам партии, оно было подчинено руководству партии, т. е. секретариату ЦК, т. е. Сталину. За уничтожение революционного руководства партии, всех сотрудничавших лично с Лениным: Троцкого, Зиновьева, Бухарина, Радека, Осинского, Сокольникова и т. д., он персонально ответствен. Существовал список лиц, подлежащих аресту с разрешения секретариата, т. е. Сталина. За уничтожение руководящих кадров русской, польской, венгерской и т. д. коммунистических партий он несет личную ответственность!.. Письмо, которое я написал Сталину, желая обратить его внимание на уничтожение кадров Коминтерна, осталось без ответа и не имело какого-либо успеха…»

Варга многое видит и многое чувствует, но он не марксист. Он остается сталинистом. Он мыслит точно так же, как либералы, которые назначили царем Путина, точно так же, как сталинисты, во всех бедах обвиняющее Хрущева и далее – «предателя» Горбачева.

«И  если есть один человек, - восклицает Варга, - который виноват в этом принципиальном изменении, то этот человек — Сталин!..»

«Всё изменилось в 30-е», - пишет Варга. На самом деле – раньше, в 1927-м, когда Сталин начал сворачивать НЭП, в 1928-м, когда Сталин начал проводить ускоренно-насильственную коллективизацию по Троцкому и раскулачивание середняка, что привело к десяткам тысяч крестьянских восстаний, к разрушению политического союза между рабочим классом и крестьянством.

Коммунист Варга оказался не в курсе, как Ленин в 1919 году на съезде земледельческих коммун объяснял, что «вряд ли внуки увидят социализм». Он не понял, что социалистическая революция в отсталой России потерпела поражение – 1) из-за провала революций в развитых странах, 2) из-за сохранения абстрактного труда рабочих, который и производит стоимость. Абстрактного не только на рынке, но главное – абстрактного на заводе.

Варга, политический деятель, оказался не в курсе, что Мао полностью поддержал выступление Хрущева о культе личности на XX съезде, что конфликт с Китаем возник не по вине СССР, а из-за желания Китая сблизиться со США.

Член партии, экономист, член АН СССР, оказался несведущим в марксизме-ленинизме, оказался некомпетентным во многих политических вопросах.

Теперь понятно, почему наступил 1991 год?

Борис Ихлов, 24.12.2021