Общество

Участники:

Юлия  Галямина, основатель «Штаба защиты москвичей»

Сергей Панченко, адвокат

Николай Лызлов-старший, архитектор

Вера Кочина, житель Академического района, член рабочей группы в Госдуме

Анастасия Рыжкова, Сергей Алещенок, редакторы журнала «Сноб»

Фото: Борис Захаров, арт-директор журнала «Сноб»

Алещенок: Давайте для начала определимся с терминологией. Что, собственно, такое «реновация» и обязательно ли она должна сопровождаться сносом нескольких тысяч жилых домов?

Лызлов: Реновация — это не уничтожение, это приспособление: взять то, что есть хорошего, и сделать его еще лучше, вот в чем смысл. Скажем, в пятиэтажках мы хотим увеличить площадь — давайте посмотрим, можно ли их надстроить. Мы хотим увеличить количество парковочных мест — давайте забьем парковками. Мы считаем, что они малофункциональны, там не хватает инфраструктурных подразделений, — хорошо, давайте отселим первые этажи и устроим там рабочие места. Нужен лифт — давайте сделаем лифт. Реновация — это нормальная жизнь, нормальный обмен веществ нормального живого города, это замена, совершенствование. Но это не снос! Тут идет подмена понятий. Реновация — был завод «Манометр» — стал Artplay, был Винзавод — стал арт-кластер. А вот ЗИЛ — это снос. Если люди не хотят жить в пятиэтажках, их можно переселить, но это не значит, что нужно снести дома. Что бы там ни было, это не значит, что нужно сносить. Этого делать вообще нельзя, ломать нельзя.

Рыжкова: То есть надо попробовать реновировать хорошие пятиэтажки?

Галямина: Все пятиэтажки, которые находятся в программе реновации, хорошие.

Кочина: У нашего дома, например, 51 % износа на осень 2016 года, срок службы дома — сто лет, у нас самые молодые пятиэтажки в районе, 1965 года. А неподалеку есть дом в ужасном состоянии, его называют Бухенвальдом — он уже прогнил, но никого при этом не интересует.

Анастасия Рыжкова

Фото: Борис Захаров

Сергей Панченко и Сергей Алещенок

Фото: Борис Захаров

Лызлов: Для меня, как для архитектора, термин «состояние износа» вообще является абсурдным, непрофессиональным. Потому что если судить по состоянию износа, то весь XIX век в Москве в очень плохом состоянии. В какой-то момент, когда изменилась гидрогеология московских грунтов, все старые фундаменты, положенные на песок и на песок рассчитанные, стали просаживаться. Очень редко, когда такие дома не имеют деформации в стенах. А вот все послевоенные домики стоят на очень хороших фундаментах, в них нет самого страшного — деформации основных несущих конструкций. По состоянию износа какой-нибудь город Брюгге нужно просто весь снести, поскольку оно там безумное совершенно. Но бельгийцы свои фахверковые дома ремонтируют. Ну а в нашей стране ломать дома ради чего бы то ни было просто нельзя. Потом ведь город состоит не из зданий, город состоит из атмосферы, из среды. Она очень долго наращивается. Это софт. А дома — это хард. И когда мы хард ломаем, мы софт просто уничтожаем. А софт — это такая вещь, которую делают не архитекторы, а массы людей, долгое время здесь живущие. На это уходят десятилетия.

Алещенок: Но сейчас, судя по всему, у властей задача быстро зачистить территорию. К чему, кстати, такая спешка?

Панченко: Есть конспирологическая версия, что все вызвано чуть ли не конфликтом Кириенко с Собяниным. Лично меня очень насторожил состав будущих застройщиков, озвученный на круглом столе в МГД. Это базовые организации стройкомплекса, которыми при Лужкове руководили госпожа Китаева, господин Левченко (зам Ресина) и господин Силин — он возглавлял Управление экспериментальной застройки. Когда пришел Собянин — знаю доподлинно, потому что работал тогда с этой темой как юрист, — он дал указание всех этих граждан вытурить из стройкомплекса. По многим причинам. И они действительно закрыли все свои проекты и на много лет ушли. А сейчас эти люди снова появились — их федералы затаскивают в Москву. Мне кажется, это подтверждает теорию о том, что реновация — большая круглая свинья Собянину со стороны администрации президента. Логично предположить, что реновация будет продавлена федералами, на ее почве начнутся конфликты с населением Москвы, эти конфликты будут подогреваться для того, чтобы господин Собянин и думать забыл о премьерском кресле. Я читал информацию о том, что еще в феврале он высказался по вопросу реновации в том смысле, что вряд ли Москва сможет потянуть такой проект.

Сергей Панченко

Фото: Борис Захаров

Вера Кочина

Фото: Борис Захаров

Сергей Панченко и Сергей Алещенок

Фото: Борис Захаров

Рыжкова: Это было до февральской беседы с президентом?

Панченко: Да, и вдруг все начинается. Несмотря на недовольство граждан и требование обсудить, понять, разъяснить проект, он уже идет полным ходом. Телега ставится впереди лошади, то есть еще нет федерального закона, а деньги уже выделяются…

Рыжкова: То есть нужно просто слить кандидата?

Панченко: Ну да, у меня нет другого объяснения всему этому бардаку. Собянин — на сто процентов человек системный, он не может открыто выступить против этой программы, которую вроде как поддерживают серьезные люди в федеральном центре. Его главным свойством — за что его в Москву и назначали — всегда была абсолютная личная преданность президенту. Абсолютная. А сейчас его, похоже, хотят занять московскими проблемами и как только возможно опустить его рейтинг, испортить имидж. Чтобы он не вздумал принимать участие в тендере на замещение практически вакантной должности премьера. Никто ведь не сомневается, что Владимир Владимирович пойдет на выборы и их выиграет. А вот на должность премьера тендер открыт. По-другому невозможно это объяснить, ведь программа реновации даже с первого шага делается в долг. Принимается решение о выделении денег, увеличивается дефицит бюджета Москвы.

Рыжкова: А ведь бюджет Москвы и так дефицитный, откуда эти безумные деньги, все равно основной доход бюджета — средства налогоплательщиков. Получается, такие, как мы, и оплачивают этот банкет.

Фото: Борис Захаров

Юлия Галямина и Вера Кочина

Панченко: Московский бюджет всегда жил за счет двух вещей, если мы не говорим о трансферах за выполнение функций столицы, — это НДФЛ граждан и доходы от предприятий стройкомплекса.

Алещенок: Ну, теперь за доходы стройкомплекса можно не переживать.

Панченко: Да, но мне хочется задать властям прямой вопрос: «Господа, а как вы собираетесь воплощать в жизнь эту программу на низовом уровне? С помощью Росгвардии? Вы собираетесь недовольных граждан, средний класс вышвыривать за шкирку на улицу? Вы осознаете последствия этого шага?»

Кочина: Вы спрашиваете, кто будет выселять? Жителей натравливают друг на друга. Тех, кто за снос, на тех, кто против. У нас четыре дома, и один из них вырвался вперед по протестному голосованию. Там аж 27 % против. Так в нем разложили листовки, в которых было написано: «Мы все хотим переехать в новый дом, но среди нас есть люди, которые мешают: Ольга Новицкая и Вера Кочина. Как нам с этим бороться?» Видимо, наша управа хорошо поработала.

Фото: Борис Захаров

Анастасия Рыжкова, Николай Лызлов и Сергей Панченко

Панченко: Это разжигание гражданской войны.

Кочина: Правильно. Одна женщина из соседнего дома говорит: «Вы своего счастья не понимаете, вам дадут новую квартиру, она будет настолько хороша, как будто вы приходите в нее, а там лежит мешок с четырьмя миллионами денег». И вот между этим мешком и этим человеком стою я. И что? Конечно, меня надо убрать. Сейчас я выходила из дома, ко мне подошла женщина из соседнего подъезда и сказала: «По какому праву вы выступаете от имени наших домов? Мы сегодня напишем заявление, что вы не имеете права, мне сказали в префектуре». Понимаете? Вчера соседка голосовала, ездила в МФЦ, ей восемьдесят пять лет. Она рассказала, как ее заставляли голосовать «за». Но она проголосовала «против» — бывшая журналистка, умеет разговаривать. А ей сказали: «Вы должны подумать о своих соседях». В восемьдесят пять она должна о ком-то думать! У нас район парковый — угол Нахимовского и Новочеремушкинской. Она почти не выходит из дома, но открывает балконную дверь — и она в саду. Но о ней никто не думает. Идет такое давление!

Алещенок: Я так понимаю, что вам уже даже показывали квартиру, где лежит «мешок с четырьмя миллионами денег»? Хотя Собянин на слушаниях в Думе говорил, что еще ничего не построено.

Кочина: Нам упорно твердят про дом на Дмитрия Ульянова. Во время встречи конкретно по нашему дому глава управы спрашивал: «Ну как вам отделка, понравилась? Все уже выбрали себе квартиры?» Как будто все решено! А там жилая площадь — четырнадцать метров. У меня сейчас — двадцать метров. Я не говорю про качество, я не говорю, что в этой квартире жить невозможно. Это проигрыш по всем параметрам: вместо зеленой парковой зоны — оживленная магистраль под окном, двор-колодец, вместо низкоэтажного дома — многоэтажный и уменьшение площади.

Николай Лызлов

Фото: Борис Захаров

Сергей Панченко и Сергей Алещенок

Фото: Борис Захаров

Галямина: Сейчас дома строят муниципальные, они с меньшей площадью.

Рыжкова: И при этом, судя по результатам голосования на mos.ru, большинство жителей реновацию поддерживает. Из миллиона с лишним человек, чьи дома попали под реновацию, на митинг на Сахарова вышло тридцать тысяч — это по самым оптимистичным подсчетам. Где же тогда широкий протест?

Панченко: Вспомните знаменитый референдум о сохранении СССР. Хотите ли вы жить в обновленном процветающем Советском Союзе? Ну кто же ответит «нет», конечно «да». Хотите ли вы получить вместо своей хрущевки просторную, замечательную, прекрасную квартиру в новом доме с большими окнами?

Галямина: В том же дворе.

Панченко: Конечно да. Потом обратите внимание на московский закон о реновации, там ведь есть абсолютно невыполнимая популистская норма, по которой всем, кто в настоящий момент проживает по социальному найму, по их заявлению будет бесплатно предоставлена в собственность квартира. Как можно человека убедить проголосовать против такого предложения? Только есть одно «но» — этого не будет никогда. Потому что ни сейчас, ни в перспективе ни Москва, ни Российская Федерация просто не имеют финансовых средств для реализации такой программы.

Вера Кочина

Фото: Борис Захаров

Николай Лызлов

Фото: Борис Захаров

Алещенок: Но все-таки шум поднялся нешуточный.

Панченко: А потому что куда средний класс может вкладывать какие-то минимальные деньги, которые у него есть? В квартиры, в жилье. Других способов накопления в России вообще нет. Возможность инвестирования уничтожена. У нас нет рынка ценных бумаг, нет реальных пенсионных фондов, на которые человек может надеяться, которые через десять лет не закроются. Ничего нет. А теперь получается, что и те квартиры, в которые люди вложили свои деньги, свою душу, усилия, у них будут отбирать.

Рыжкова: «Не нужно абсолютизировать право собственности».

Панченко: Вот именно. После 2000 года у нас в России сложился молчаливый договор между властью и обществом, который состоял в том, что власть делает все что хочет. Абсолютно. Общество совершенно спокойно отреагировало на отмену выборов мэра, губернаторские выборы, полное, даже формальное сворачивание институтов демократии, которые должны существовать в нормальном обществе. В обмен на то, что среднему классу дали возможность минимально поднять голову, минимально накопить жирок. А теперь власть покушается на все составляющие этого договора. Началось со сворачивания права на свободу выезда для определенных категорий граждан, общество повозмущалось, но в общем-то съело это. Сейчас у нас забирают право собственности. То есть те минимальные накопления людей, на которых держится экономика, держится общество, потому что человек, у которого есть квартирка, не будет бунтовать, человек, у которого есть маленький магазинчик, не будет бунтовать. Он будет за это держаться до последнего, и когда речь заходит об изъятии вот этого последнего, это и вызывает такой серьезный общественный резонанс. Эту ситуацию описал еще Бенджамин Франклин. Он сказал, что общество, променявшее свободу на безопасность, в итоге не получает ни того, ни другого. В 2000 году российское общество променяло свободу на безопасность. В 2017 году мы не имеем ни свободы, ни безопасности.

Рыжкова: Мы подошли к тому, что закон о реновации, по сути отменяющий частную собственность, касается не только москвичей, но в перспективе и всех россиян.

Фото: Борис Захаров

Юлия Галямина и Вера Кочина

Галямина: Не только москвичей и россиян, но и Евросоюз. Европейская конвенция по правам человека и иммиграционное законодательство Евросоюза предусматривают, что основанием для предоставления статуса беженца является факт нарушения базовых прав человека, одно из которых как раз право на собственность.

Лызлов: Так вот зачем они голосуют за снос — чтобы бежать отсюда!

Кочина: Нет, вы знаете, я задавала юристам вопрос о том, что нужно сделать, чтобы иметь шанс в ЕСПЧ выиграть.

Галямина: ЕСПЧ — это другая история, это не про ЕСПЧ.

Рыжкова: А про что?

Кочина: Понимаете, если я своими руками передаю право собственности на квартиру кому-то, то кому я после этого могу жаловаться, в какую Европу? Я же сама это сделала.

Панченко: Нет, это совершенно не так. Если есть желание, могу объяснить.

Кочина: Объясните, пожалуйста, потому что мне это юристы сказали.

Панченко: Не хочу заочно спорить, тем более не знаю с кем. Но выскажу свою точку зрения. Есть первый доппротокол в Европейской конвенции прав человека, где написано, что право частной собственности защищено и право частной собственности может быть нарушено только ради общественных интересов. Должна быть четкая общественная цель, чтобы у вас изъяли собственность. Поэтому строго формально, как только будет принят федеральный закон, если он будет принят в том виде, в котором сейчас предлагается, а все поправки, которые к нему сейчас предлагаются, лишь имитация поправок, суть остается той же. Это неконституционное, наруша­ющее европейскую конвенцию изъятие частной собственности без общественной цели. Так вот, как только закон будет принят, любой житель домов, попадающих под так называемую реновацию, имеет право обратиться в ЕСПЧ. Ему не нужно для этого подавать никакие заявления в российские суды, потому что существует правило, согласно которому для обращения в Европейский суд по правам человека должны быть исчерпаны эффективные национальные средства защиты. А российский суд не является эффективным средством защиты, если ты можешь подать в него иск только после того, как у тебя забрали собственность. Ты не должен сидеть и ждать, когда у тебя ее заберут, потом судиться, получить какие-то отказы и обращаться. Ты имеешь право обращаться сразу. Примером является недавнее дело о закрытии телеканала в Грузии, когда был принят закон, запрещающий его работу, — тамошние юристы обратились в ЕСПЧ, и в течение двух часов было вынесено решение, запрещающее закрывать канал. Причем они не обращались ни в какие национальные суды.

Рыжкова: Сразу напрямую в ЕСПЧ? Я слышала, что сначала необходимо пройти наш суд, включая Конституционный.

Панченко: Еще раз повторяю: исчерпать эффективные национальные средства. В данной ситуации обращение в суд не будет эффективным национальным средством. Потому что сначала у тебя все отберут, а потом судись.

Рыжкова: И что, присудят двадцать тысяч евро.

Анастасия Рыжкова

Фото: Борис Захаров

Вера Кочина

Фото: Борис Захаров

Панченко: Нет. Что может сделать ЕСПЧ? Он может запретить властям реализовать эту программу до принятия решения. То есть по 39-му правилу принять решение, запрещающее властям реализовывать программу, потом проводить разбирательства. Сейчас мы работаем над тем, чтобы, как только будет принят соответствующий федеральный закон, в Страсбург был сразу направлен коллективный иск от большого числа жителей реновируемых домов. Тогда мы получим постановление, запрещающее федеральным и московским властям реализовывать эту программу до принятия решения.

Галямина: Я хотела рассказать, кто такие «мы». «Мы» — это не только мы вдвоем с Сергеем. Мы с ним создали правозащитный центр, который называется «Штаб защиты москвичей». К нему присоединяется все больше юристов разных квалификаций, разных направлений работы. И не только юристы, сейчас мы расширяем деятельность в другие стороны.

Панченко: Так что, если про юридическую сторону, тут не придется ждать национальных судов. Кроме того, после принятия этого закона сразу же будет подано обращение в Конституционный суд на предмет того же самого вопроса о неконституционном изъятии собственности. И особенно доказывать там ничего не придется, потому что сама по себе юридическая формулировка реновации исключает общественную цель. А что такое общественная цель? Почему вообще допускается изъятие частной собственности, которую нас призывают не абсолютизировать? Например, у вас есть квартира, и отобрать ее без вашего согласия можно только в том случае, если в результате этого изъятия город, район и так далее получат определенную выгоду, которой будут пользоваться все жители. Грубо говоря, там пройдет общегородская трасса, которой могут пользоваться все. И тогда в любой правовой системе любой суд разрешит отобрать у собственника эту собственность, не требуя его согласия, и выдать ему взамен определенную компенсацию. Но когда мы читаем московский закон о реновации, уже принятый правовой акт, то видим, что реновация производится не по крайней общественной необходимости, а по желанию московских властей. По желанию московских властей может происходить еще много чего, они могут захотеть всю Москву заасфальтировать, им так больше нравится. Но это не значит, что в этом есть общественная цель, общественная необходимость, позволяющая суду отобрать чужую собственность и выдать вместо нее компенсацию.

Рыжкова: Тогда что еще, кроме дороги, является общественной собственностью?

Галямина: Больница.

Панченко: Вот смотрите, если бы эти дома были непригодны для жилья, если бы они были аварийными или находились на месте какой-то техногенной катастрофы, их можно было бы снести и вместо них построить новые. Это было бы изъятием собственности, обусловленным выгодой не только жителей сносимых домов, а в широком смысле слова — района, города. Один из московских чиновников сказал: «Вот у вас, пожалуйста, общественная цель. Она состоит в том, что две трети жильцов проголосовали за снос, вот и общественная цель».

Фото: Борис Захаров

Николай Лызлов, Сергей Панченко и Сергей Алещенок

Рыжкова: Голосование на сайте разве можно считать легитимным?

Панченко: Это отдельный разговор, поскольку даже наше законодательство, наш Жилищный кодекс не позволяет народным хуралом решать вопрос о сносе дома. Максимальный вопрос, который может быть решен голосованием собственников, — это вопрос о реконструкции. А вопрос о сносе дома не может быть решен, даже если сто процентов собственников проголосуют за снос, это решение по Жилищному кодексу не будет законным.

Лызлов: Вообще-то, наверное, такой вопрос должны решать жители всего города, поскольку для меня, например, важно, что в соседнем от меня квартале люди живут вот с такой плотностью, а когда их станет, скажем, втрое больше, я из-за этого буду испытывать определенный дискомфорт.

Галямина: А если в соседнем дворе у тебя сносят? Это стройка, пыль, болезни опять же обостряются.

Лызлов: А также переполненность транспорта, дорог. Это же все связано.

Галямина: Экологическое состояние города.

Алещенок: По вашим ощущениям, как будет развиваться ситуация?

Галямина: Закон примут — это совершенно очевидно. Дальше все немного успокоится, и начнется конкретика. Будут брать самые хорошие, дорогие куски, где меньше всего людей сопротивляется. Вот с этого они начнут. Посмотрят по карте, где хорошо и люди при этом не бузят, чтобы не устраивать лишних осложнений. Придут туда, спокойненько всех снесут, выселят, куда захотят, потому что обещания — это только обещания. А дальше у них деньги кончатся, понимаете? А то, что все будут жить как на минном поле и говорить «меня в любой момент снесут, и нет никакой защиты частной собственности», — это останется. Также останется рухнувший рынок недвижимости, потому что непонятно, как продавать квартиру, которую в любой момент можно изъять. Ну а мы будем работать: программа реновации привела к институционализации гражданского общества. У нас не кончаются выборы: в 2017 году, в 2018-м, в 2019-м, потом перерыв, и снова в 2021 году. Выборы бесконечные, и поэтому есть масса шансов начать менять все демократическим путем, особенно в Москве, где есть возможность сделать выборы более или менее честными. Можно найти независимых кандидатов у себя в районе. Помочь кандидатам, пойти наблюдателем. В общем, вы должны быть активными политическими гражданами. Политикой надо заниматься прямо с сегодняшнего дня. Потому что она уже вами занялась.

Мнения

Я голосовал один раз в жизни — в 1996 году.

Сейчас я понимаю, что если бы коммунисты тогда все-таки пришли к власти — а это было вполне реально, — это был бы демократический путь. Они все равно через 4 года слились бы, потому что коммунисты ничего не умеют, кроме того, чтобы быть в оппозиции. Есть еще мнение, что Ельцин и президентом-то быть не особо хотел. Как сложилась бы жизнь страны, если бы люди решили «будь что будет, но демократия важнее»? Например, не пришел бы Путин к власти. Но в тот момент предположить, какой будет история, было совсем трудно. Мы же были совсем неопытные демократы: только задним числом и можно понять, в чем мы ошибались.

Я был заместителем главного редактора антикоммунистической газеты «Не дай Бог!», существовавшей на олигархические деньги. Их нам дал Александр Смоленский, начальник очень крупного в те времена банка «СБС-Агро». Сначала он пришел к главе «Коммерсанта» Владимиру Яковлеву, предложив вписаться за Ельцина. Яковлев отказал, настояв, что газета продолжит давать информацию объективно. Но предположил создать самодостаточную пропагандистскую антикоммунистическую газету в рамках издательского дома.

Мы прекрасно понимали, что это не журналистика, а пропаганда. Но мы делали ее искренне

Бабла дали то ли 12, то ли 13 миллионов долларов — огромные деньги для того времени. Так появилась газета «Не дай Бог!» — на восемь полос, очень качественная бумага, цветная печать. Распространялась она принудительно: ее не покупали в ларьках, а раскидывали по почтовым ящикам. Причем в Москве она не выходила: считалось, что в столице и так силен «белый сектор» — публика уже прочно антикоммунистически настроена.

Я говорил своим корреспондентам: мы должны быть той же самой пропагандой, что была при совке, только с обратным знаком. Это было очень веселое время, мы делали замечательные заметки. И прекрасно понимали, что это не журналистика, а пропаганда. Но мы делали ее искренне: никто в «Коммерсанте» не хотел прихода коммунистов к власти. А их наша газета очень злила. Больше всего из-за этого доставалось девочке, отвечающей за прием корреспонденции: однажды она открыла конверт, а там вместо письма дерьмо.

Мы получали огромное удовольствие от работы в «Не дай Бог!», мы видели себя на переднем фронте идеологической борьбы. Сегодня так же себя, должно быть, чувствуют журналисты федеральных каналов, которые искренне поддерживают те безобразия, что происходят в России.

В 1996-м выборы были, а сейчас их нет

Пресса была очень влиятельным механизмом на выборах 1996 года, что не совсем здорово — СМИ играли в одни ворота. Это было некорректно, но объяснимо: все очень боялись возвращения коммунистов. Ведь когда началась перестройка, демократические реформы в первую очередь коснулись именно прессы. Она из подручной партийного аппарата превратилась в самостоятельную силу, журналистика наконец-то стала профессией. Эти возможности СМИ очень хотели сберечь, потому что быть свободным — приятно. Так что пресса вписалась за Ельцина.

Благодаря этому он и выиграл. Кстати говоря, когда в 2000 году выбирали Путина, ельцинского преемника, его мало кто знал, поэтому просто огромное значение в его победе имела поддержка СМИ. Путин это сразу прекрасно понял, поэтому сейчас никакой свободной прессы нет и не будет. С точки зрения стратегии Путина даже нельзя за это осуждать: свободная пресса опасна, а послушная — может стать могущественным инструментом. Есть даже такое мнение, что если в Донецке и Луганске отключить телевизор, через два дня люди начали бы задумываться бы о том, что происходит, через неделю — были бы готовы к переговорам, а через две — война бы закончилась.

В политическом смысле Россия 1996 года и 2017-го — это две разные страны. Поэтому сравнивать выборы тогда и сейчас — это как сравнивать выборы в России и в Китае. Конечно, выборы 1996-го по сравнению с выборами нулевых — эталон честности, но назвать их действительно честными было бы неправильно. Как я уже сказал, пресса играла в одни ворота, несмотря даже на то, что «НТВ» вписался за тандем Лужкова-Примакова. У коммунистов доступ к ящику был очень ограниченным, в отличие от Ельцина. Тем не менее в 1996-м выборы были, а сейчас их нет.

Политика

Фото: Дмитрий Донской/РИА Новости

«Ельцин в тот момент лежал, извините, в соплях. Рейтинг у него был 4%»

Алексей Подберезкин, в 1996 году — глава предвыборного штаба Зюганова, в 2000 году — кандидат в президенты:

В 1995 году силы, противодействующие либеральным реформам, начали побеждать. На парламентских выборах декабря 1995 года большинство было у оппозиции. В лагере правящей элиты был хаос.

В 1996 году происходило падение производства, социальная деградация, ежегодные потери населения доходили до миллиона человек. Россия деградировала, и как суверенному государству ей оставалось несколько лет, поэтому американцы и не дожимали этот распад, уверенные, что он произойдет сам.

2 января 1996 года мы в узком кругу собрались на квартире Зюганова и обсуждали, как будем строить кампанию. Ельцин в тот момент лежал, извините, в соплях. Рейтинг у него был 4%.

Основная интрига тех выборов состояла в том, как он из этой ситуации выберется. Началась массированная информационная атака. Физические преследования, инфоблокада. Нам нечего было этому противопоставить. Например, мы купили положенный нам эфир на Первом канале — нам деньги вернули и отказали в эфире.

Главная проблема состояла в том, что Зюганов и его окружение сами боялись победы. Поэтому он заранее признал свое поражение. Он бы все равно победил, уж очень большая разница была между электоратом, который был за Зюганова, и теми, кто против. Просто там были откровенные подтасовки.

На выборах 2000 года, конечно, тоже были подтасовки. Антипутинская элита была очень мощной. Региональные бароны противодействовали Путину — тот же Шаймиев. И Совет Федерации, и Черномырдин, и часть исполнительной власти были заинтересованы в том, чтобы сорвать эти выборы, оставить Путина исполняющим обязанности, чтобы до конца 2000 года подготовить своих кандидатов. Сделать это хотели так: не должно было появиться альтернативного кандидата — тогда и выборов бы не было. Поэтому никто не выдвигался — ни Зюганов, не Явлинский. Я первый собрал эти два миллиона. И когда стало понятно, что выборы состоятся, о себе заявили все остальные.

До 2000 года мы всегда имели столкновения нескольких элит — и была интрига. Дальше до 2004 года Путин разбирался с противоборствующими элитами. Сначала ему пришлось убрать промышленную элиту. Затем он ликвидировал ту медийную вольницу типа НТВ, которая обслуживала интересы промышленной элиты. И путем уговоров и отставок он к 2004 году смог восстановить контроль над регионами. Это не означает, что у Путина абсолютный контроль над властью в стране, но, скажем так, у него контрольный пакет. Если бы все силы реальной оппозиции объединились против него, они бы доставили ему массу хлопот. Но этого никогда не будет.

Ельцин очень, например, обижался на программу «Куклы», но ему и в голову не приходило ее запретить. А сейчас эту программу даже трудно себе представить

«Борис Николаевич действительно был за свободу»

Андрей Макаревич, в 1996 году — доверенное лицо Бориса Ельцина на выборах:

В 1996 году многие артисты поддерживали программу Ельцина «Голосуй или проиграешь» — и мы тоже. Я лично был за него, потому что терпеть не могу коммунистов: я их нанюхался за первую половину жизни. Возвращаться к этому мне хотелось бы меньше всего на свете.

Ельцину удалось победить, потому что бывали в истории нашей страны моменты, когда здравый смысл все-таки преобладал. Это случалось нечасто, но тем такие моменты ценнее.

Бориса Николаевича можно критиковать сколько угодно, но одного у него нельзя отнять: он действительно был за свободу. Он очень, например, обижался на программу «Куклы», но ему и в голову не приходило ее запретить. А сейчас эту программу даже трудно себе представить, так что сегодня мы живем уже совсем в другой стране. И именно в этом разница между 1996-м и 2017-м. Почему это так — вопрос к нашему президенту.

В нашей стране при нашей системе роль личности в истории — гораздо больше, чем в той же Америке. Потому что в США не на бумаге, а на деле существуют законы, которые не позволяют президенту делать все, что ему пришло в голову в данный момент, особенно если он встал не с той ноги. У нас же закон существует только на бумаге, сдерживающих факторов просто нет. Так что, если бесов выпускают наружу, с ними уже не совладать.

И бизнес, и СМИ — все боялись прихода коммунистов к власти. Поэтому бизнесмены и журналисты помогали Ельцину. Никто никого не принуждал

«Перед началом тех президентских выборов никто не знал, кто победит, а теперь все знают»

Георгий Сатаров, в 1996 году — советник Ельцина:

Главная проблема Ельцина была — разочарованный электорат. Задача стояла романтическая: нужно было его снова очаровать, вернуть былую любовь. Интонация был такая: «Давай проживем остаток жизни вместе», «вспомни момент нашей встречи, вспомни 1991 год».

Коммунистов никто не мочил. Но и бизнес, и СМИ — все боялись прихода коммунистов к власти. Поэтому бизнесмены и журналисты помогали Ельцину. Никто никого не принуждал. У нас было представление, в том числе и у вашего покорного слуги, что на демократических выборах должны побеждать демократы, а не коммунисты.

Безусловно, журналисты занимались пропагандой, но вообще-то выборы — это всегда пропаганда. Так что или не нужно заниматься выборами, или не нужно вставать в позу целки, если ты ими занимался.

Ельцин победил в результате грамотной профессиональной кампании. Сегодня такая победа невозможна. Есть одно важное отличие между 1996 и 2017 годом. Перед началом тех президентских выборов никто не знал, кто победит, а теперь все знают.

Конечно, выборы 1996 года по сравнению с выборами нулевых — эталон честности, но назвать их действительно честными было бы неправильно

«Быть свободным — приятно. Так что пресса вписалась за Ельцина»

Андрей Васильев, в 1996 году — заместитель главного редактора антикоммунистической газеты «Не дай Бог!»:

В политическом смысле Россия 1996 года и 2017-го — это две разные страны. Поэтому сравнивать выборы тогда и сейчас — это как сравнивать выборы в России и в Китае. Конечно, выборы 1996 года по сравнению с выборами нулевых — эталон честности, но назвать их действительно честными было бы неправильно.

На выборах 1996 года пресса была очень влиятельным механизмом. Что не совсем здорово: СМИ играли в одни ворота. Это было некорректно, но объяснимо: все очень боялись возвращения коммунистов, ведь, когда началась перестройка, демократические реформы в первую очередь коснулись именно прессы. Она из подручной партийного аппарата превратилась в самостоятельную силу, журналистика наконец-то стала профессией. Эти возможности СМИ очень хотели сберечь, потому что быть свободным — приятно. Так что пресса вписалась за Ельцина.

Благодаря этому он и выиграл. Когда выбирали Путина, ельцинского преемника, его мало кто знал, и поддержка СМИ тоже имела огромное значение в его победе 2000 года. Путин это прекрасно понял, поэтому сейчас никакой свободной прессы нет и не будет. С точки зрения стратегии его даже нельзя за это осуждать: свободная пресса опасна, а послушная — может стать могущественным инструментом. Есть даже такое мнение, что если в Донецке и Луганске отключить телевизор, через два дня люди начали бы задумываться о том, что происходит, через неделю были бы готовы к переговорам, а через две — война бы закончилась.

Новости

Участники акции протеста «полностью парализовали» движение по Ленинградскому шоссе на участке возле Клина. Прибывшие на место сотрудники ГИБДД предложили водителям, вставшим в пробке, выбирать альтернативные маршруты.

Перекрытие Ленинградского шоссе в Клину, который губернатор называет "культурной столицей".
Горожане требуют включить горячую воду! pic.twitter.com/3DYneF6bWM

— Клинское телевидение (@TVklin) 3 июля 2017 г.

Издание «Клин.инфо» с иронией отметило, что, возможно, некоторые участники протестной акции «как минимум 15 суток наконец-то смогут пользоваться водой». Впрочем, пока о задержаниях в Клину не сообщалось.

В некоторых районах Клина горячую воду планово отключили 13 июня и должны были включить вновь 27 июня, однако в домах местных жителей по-прежнему нет воды, сообщило местное издание «Серп и молот». По информации СМИ, воды нет из-за долгов за газ, которые возникли у компании, владеющей двумя котельными.

Новости

«Если давать вероятностный прогноз на вторую половину июля и первую половину августа, то синоптики обещают ясные, солнечные дни с температурой 25 (градусов) и выше. Но не на все время, такой прогноз не значит, что весь период будет такой теплый, но по-настоящему летние теплые дни все же будут», — сказал Вильфанд.

Глава Гидрометцентра России отметил, что самое дождливое лето за весь период наблюдений пришлось на 2016 год. Самым холодным летом стало лето 2003 года, когда температура воздуха была на 4,5 градуса ниже нормы. Этим летом температура на 2,5 градуса ниже нормы.

Ведущий сотрудник погодного центра «Фобос» Евгений Тишковец заявил 2 июля, что в центральной России лета «уже не будет». Синоптик считает, что температура воздуха в центральных регионах страны вряд ли превысит 25 градусов тепла. «Лето будет скомканным, не уверен, что мы сможем при таких температурах открыть купальный сезон. Если только смельчаки», — сказал он.

Новости

Дмитрий Песков отметил, что Россия готова принять ответные меры, однако, какие именно санкции введет Москва против Вашингтона, будет решать министерство иностранных дел РФ.

«Что касается принципа, то о принципе взаимности мы говорили, что касается того, что терпение российской стороны в этом плане на исходе — это тоже говорилось на разных уровнях, что касается нюансов — это скорее вопрос нашего внешнеполитического ведомства», — сказал Песков.

В декабре 2016 года администрация тогдашнего президента США Барака Обамы ввела санкции против России и выслала из своей страны 35 дипломатов. Кроме того, американские власти закрыли доступ к загородным дачам постоянного представительства России в ООН в Нью-Йорке и российского посольства в Вашингтоне. После введения санкций Москва решила повременить с ответными мерами, однако в июне 2017 года в МИД России сообщили, что начали готовить ответ на санкции США.

По мнению Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), американской академии педиатрии, а также американского колледжа акушеров и гинекологов грудное вскармливание имеет неоспоримые преимущества. Грудное молоко благотворно влияет на формирование и дальнейшее функционирование иммунной системы новорожденного, снижает вероятность развития аллергических заболеваний. Тем не менее, у молодых мам возникает множество вопросов. В этой статье я постараюсь ответить на них, а заодно развею самые распространенные мифы.

Миф №1: продолжительность грудного вскармливания — «чем меньше, тем лучше».

Многие женщины считают, что их грудное молоко не удовлетворяет всех пищевых и витаминных потребностей ребенка, поэтому стараются как можно скорее перевести его на кормление смесями. На самом деле ребенку вполне достаточно питательных веществ, которые он получает с молоком матери. Главное — кормить его всегда, когда он этого просит, без перерыва на ночное время. Существует целый ряд пренатальных и постнатальных образовательных программ, которые учат мам продлевать лактационный период и рассказывают, в какой момент нужно добавлять дополнительное питание.

Миф №2: продолжительность грудного вскармливания — «пока в школу не пойдет».

Продолжительность грудного вскармливания определяется индивидуально. Оптимальным считается кормление до 2-х лет. Этого вполне достаточно для формирования у ребенка крепкого иммунитета и челюстной системы. Для мамы такой срок кормления снижает риск развития рака молочных желез. Дальнейшее грудное вскармливание смысла не имеет.

Миф №3: у некоторых женщин через месяц после родов кончается молоко.

Через месяц-полтора после родов и затем примерно каждые 28 дней может наступать «лактационный криз» — физиологическая кратковременная (не более 14 дней) убыль количества молока. Не стоит паниковать, это признак нормальной адаптации организма после родов, восстановления гормонального баланса.

Кроме того, в это время возрастает потребность ребенка в количестве молока, и он более полно высасывает грудь. Поэтому первое и самое главное, что должна сделать женщина в этот момент, — расслабиться и не переживать. А также соблюдать свободный режим вскармливания: кормление по требованию без ночного перерыва, сцеживание, полноценный отдых и питание, горячий душ + массаж молочных желез и теплое питье за 5 минут до кормления.

Миф №4: пластика груди — женщины, увеличившие или уменьшившие грудь, не могут кормить ребенка.

Операции по увеличению или уменьшению груди могут снизить количество молока, но никак не влияют на его качество. Поэтому женщины после пластики груди могут совершенно спокойно кормить детей.

Миф №5: диета и вегетарианский тип питания плохо влияют на грудное молоко.

Диеты во время лактации не оказывают существенного влияния на количество и качество грудного молока у здоровых женщин. Конечно, всем кормящим мамам рекомендуется соблюдать сбалансированную высококалорийную диету, но при невозможности таковой достаточно использовать поливитамины. С первой недели кормления желательно начать прием витамина D (400 МЕ/день). Вегетарианцам необходимо дополнительно принимать витамин В12.

Миф №6: во время беременности нельзя кормить грудью.

Во время беременности количество молока немного уменьшается и меняется его состав (увеличивается содержание натрия и белка, снижается уровень калия, глюкозы, лактозы). Тем не менее, беременность не является противопоказанием к грудному вскармливанию. Просто для обеспечения потребностей и новорожденного малыша, и плода женщине необходимо придерживаться высококалорийного рациона и дополнительно принимать поливитамины. Исключением могут быть случаи с осложненной беременностью и высоким риском преждевременных родов, так как сосание стимулирует сокращения матки. Обязательно проконсультируйтесь с врачом.

Миф №7: курящим женщинам нельзя кормить грудью.

Материнское курение не является абсолютным противопоказанием для грудного вскармливания. Однако я настоятельно рекомендую избавиться от этой вредной привычки. Курение увеличивает риск развития респираторных аллергических реакций у ребенка.

При поддержке:

Политика

Новости

Всеволод Чаплин считает, что прокат нового фильма Алексея Учителя в российских кинотеатрах приведет к гибели всех россиян. Протоиерей отметил, что люди, которые посмотрят эту «чудовищную» киноленту, будут преданы анафеме.

Что говорит Всеволод Чаплин о «Матильде»

• Фильм «Матильда» непременно должен быть запрещен, потому что, если он будет показан, то Россия погибнет. И это будет справедливо в Божьих очах. И это будет не зло, а благо, потому что через это Господь покажет людям своим наставлением, своим наказанием, чего нельзя делать.
• Сейчас в символический день 26 октября, через 100 лет после чудовищных событий октября 17-го года, готовится новое символическое ритуальное цареубийство. Плевок в нашу историю, в нашу душу, в то лучшее, что у нас было. За этот плевок, за это ритуальное новое цареубийство Россия будет страдать чудовищным образом. Расплатится всем своим населением.
• Мировая война неизбежна, но, если этот фильм не будет показан в России, кто-то, наверное, и останется жить в пустых городах. Если он будет показан, да погибнут все. И это будет достойно и справедливо.
• И не может православный христианин участвовать в съемках, раскрутке, организации показов этого чудовищного фильма. А люди, которые будут его смотреть, подпадают под древнюю анафему. Приятие этого фильма, внимание благожелательное к этому фильму — это грех, отлучающий от христианства.

Кто выступает против «Матильды»

Депутат Госдумы Наталья Поклонская ранее обращалась в прокуратуру с требованием проверить фильм «Матильда» на оскорбление чувств верующих. В июне Поклонская заявила, что прихожан, которые смотрели «Матильду» на закрытых показах отлучили от святого причастия на шесть месяцев в церквях и монастырях.

Митрополит Волоколамский Иларион, который возглавляет синодальный отдел внешних связей Русской православной церкви, после просмотра назвал фильм «апофеозом пошлости». «Речь идет, как мне кажется, о нашем национальном достоянии, о нашей истории. Мы не должны плевать в свою историю. Мы не должны людей такого уровня и такого масштаба, как последний русский император, подвергать вот такому публичному унижению», — говорил Иларион.

Премьера фильма «Матильда» в России намечена на 25 октября 2017 года. Впервые кинокартину покажут в Мариинском театре 6 октября.

Новости

Пятый рейтинг самых выгодных франшиз России опубликован в июльском номере Forbes. Места в нем определялись по нескольким показателям, включая среднюю годовую выручку одной точки, маржинальность, соотношение прибыли и стартовых вложений.

«Совместный проект мебельной фабрики "Мария" и телеведущей Юлии Высоцкой стартовал в конце 2015 года, — рассказывает Forbes. — На точку безубыточности франчайзи может выйти уже в первый месяц, а окупить инвестиции — через полгода. Месячная выручка одной точки превышает два миллиона рублей. Компания обучает сотрудников новых студий созданию продукта, дизайну и технике продаж, помогает с оформлением и вывесками. Но самая сильная поддержка для франчайзи — популярность Высоцкой, которая сейчас ведет программу на НТВ и пишет кулинарные книги».

Коммерческий директор фабрики «Мария» Вадим Абрамов рассказал о запуске проекта в разгар кризиса: «В ответ на требования изменившегося рынка мы предложили потребителю качественный продукт по демократичным ценам, и это оказалось очень востребовано. Первые 100 салонов были открыты менее чем за 600 дней — колоссальный успех с точки зрения инвестиций в кризисное время. В нашей команде работают сильнейшие профессионалы, поэтому мы уверены, что проект сохранит высокие темпы роста. Мы планируем удвоить количество студий в течение года и в последующем довести их до четырехсот. Маркетинговые исследования также внушают оптимизм. Экономическая ситуация подталкивает людей внимательно относиться к затратам, в том числе и на длительные в использовании покупки. Поэтому наш ценовой сегмент — средний и средний минус — будет востребован».

Мастерские кухонной мебели «Едим Дома!» — это 101 кухонная студия в России и Казахстане. В ассортименте представлены 13 моделей кухонь в классическом и современном стиле. Арт-директором бренда является Юлия Высоцкая. В марте 2016 года появилась отдельная линейка кухонь by Julia Vysotskaya. Мастерские кухонной мебели «Едим Дома!» — это надежная, функциональная и красивая мебель для людей, знающих толк в соотношении цены и качества, которым важен комфорт домашнего пространства.

Новости

«Июнь был сложный и напряженный. Прогноз погоды на июль свидетельствует о том, что у нас будут катаклизмы. Где-то могут быть очередные максимумы температур, где-то резкие перепады температур, высокие скорости ветра, осадки», — сказал Пучков на селектором совещании.

29 мая на Москву обрушился шквалистый ветер с порывами до 28 метров в секунду. Десятки людей получили травмы, 17 человек погибли

30 июня в Москве прошел «тропический ливень», во время которого выпала почти месячная норма осадков (69 миллиметров). Во время грозы в Москве и области погибли два человека, еще 19 пострадали.

МЧС предупредило, что в Москве 3 июля ожидается ливень с грозой и ветром с порывами до 12-17 метров в секунду.

Новости

Главной темой форума станет финансирование устойчивых средних промышленных производств в России, а также управление инвестиционным циклом и рисками. Организаторы обещают «живую аналитику» от бизнесменов, разбор конкретных примеров — кейсов компаний, а также прямое общение банкиров с топ-менеджерами предприятий.

В рамках форума участники, в частности, обсудят, как можно использовать блокчейн в российской промышленности, как найти источники финансирования для развития, а также поговорят об отраслях, наиболее привлекательных для инвесторов.

«Сноб» выступил партнером специальной прогноз-сессии «Финансы для Индустрии 4.0: как обойтись без банков», которую проводят создатели дискуссионной площадки ipi 4.0 (Industry.People.Ideas). На прогноз-сессии 11 июля обсудят, насколько реально использовать блокчейн-технологий в индустрии. На мероприятии выступят новаторы, запустившие производство при помощи крипто-инвестиций, разработчики смарт-контрактов для игроков промышленного рынка и визионеры крупнейших интернет-компаний.

«Финансово-промышленный форум — уникальная для России площадка, — говорят организаторы. — Все главные держатели средств для средних промышленных производств – от банков и лизинговых компаний до государственных фондов и агентств — встречаются со своими качественными заемщиками, — для того, чтобы поделиться реальными кредитными историями последнего года».

Новости

В приказе прописаны критерии, по которым ведомства оценивают, стоит ли вносить сайт в «черный список» Роскомнадзора. Федеральной налоговой службе, которая блокирует сайты онлайн-казино, разрешили выносить решения о блокировке, если сайт подпадает под следующий критерий (цитата по приказу):

«Наличие на странице сайта в сети "Интернет" информации и (или) программ для электронных вычислительных машин, позволяющих получить доступ к сайту в сети "Интернет", странице сайта в сети "Интернет", на которых размещена запрещенная информация, соответствующая критериям [для блокировки сайтов онлайн-казино]».

В России нет отдельных анонимайзеров, которые предоставляют доступ только к онлайн-казино, поэтому ФНС сможет блокировать любые анонимайзеры и VPN-сервисы.

В Госдуме законопроект о запрете анонимайзеров и VPN пока не принят — 23 июня его рассмотрели только в первом чтении. Авторы законопроекта предлагают блокировать сайты анонимайзеров и VPN-сервисов, которые предоставляют доступ к уже заблокированным ресурсам.

Новости

За неделю, которая заканчивается 28 июня, иностранные инвесторы, по оценке издания, сократили вложения в фонды, ориентированные на Россию, на 83 миллиона долларов.

Инвесторы выводят деньги из России на фоне притока средств в активы других развивающихся стран. За четыре месяца фонды emerging markets привлекли почти 28 миллиардов долларов, за минувшую неделю — 1,9 миллиарда.

За прошедшие четыре месяца больше всего денег вывели из Китая (4 миллиарда), однако размер китайского рынка больше российского. Больше всего денег среди стран БРИК привлекли Индия и Бразилия — 2,6 миллиарда и 1 миллиард соответственно.

Нынешний отток иностранных инвестиций — самый высокий за последние три с половиной года. В 2013 году за семь месяцев российские фонды потеряли 2,47 миллиарда долларов из-за политики Федеральной резервной системы США и низкого экономического роста в развивающихся странах. Все фонды, ориентированные на emerging markets, тогда потеряли более 44 миллиардов долларов.

Эксперты, опрошенные изданием, связали бегство инвесторов из России с тем, что Москва и Вашингтон так и не сблизились после избрания Дональда Трампа президентом США. Среди других причин — конфликт между «Роснефтью» и АФК «Система», а также снижение цен на нефть.

Общество

Папы в декрете — обычное дело для европейских стран. В Швеции мужчины уходят в декрет с 1974 года и получают 80% от зарплаты, но не более 3000 евро.

Отпуск по уходу за ребенком брали многие известные мужчины: основатель Facebook Марк Цукерберг, рэпер Канье Уэст, принц Уильям. 

В России с 2007 года отпуск по уходу за ребенком может взять не только мама, но и папа, бабушка, дедушка или другой родственник или опекун, который фактически ухаживает за ребенком. Размер пособия — 40% от среднего заработка за последние два года, но не более 17 990 рублей. При этом для нашей страны папа в декрете — большая редкость: 39% мужчин не исключают такой возможности, поскольку их жены зарабатывают больше, но только 2% из них действительно уходили в декрет. Большинство (61%) вообще не могут представить себе ситуацию, которая вынудила бы их сидеть с ребенком вместо жены. 

Вячеслав, 39 лет, двое детей, Москва:

Фото из личного архива

Отпуск по уходу за ребенком — это не отпуск. Мужики, вас обманывают! Это такая же работа, только она заканчивается не в 18 часов, а когда дети лягут спать. Дети — странные люди. В сад их не добудишься: будут накрываться одеялом, вопить, ругаться. А в субботу оба будят меня с утра пораньше. Дети научили меня терпению. Хочется взорваться, но терпишь все равно.

До детей мы с женой работали оба. Родился Савва, жена ушла в декрет, и мы открыли свой интернет-магазин, который приносил неплохую прибыль. Потом Родился Макар, наш магазин приносил все меньше денег, и жене — она по специальности бухгалтер — предложили выйти на работу с хорошей зарплатой. Мы решили, что глупо отказываться. Жена вышла на работу, а я остался дома. У меня половина друзей так же с детьми сидит. 

Сейчас я в декрете уже около двух лет. Савве шесть, он ходит в детский сад, а Макару три года, устраиваем его туда же. На мне дети и все домашнее хозяйство. Я считаю, что нет женской и мужской работы. Мне не страшно вымыть полы, приготовить поесть. Техника позволяет мужчине чувствовать себя увереннее. Я освоил мультиварку и хлебопечку. Стиральную машинку — тоже, но она для меня как космический корабль, до сих пор с опаской к ней подхожу.

Когда появляется первый ребенок, родители всегда парятся: ой, сопелька, ой, чихнул! После второго ребенка ко всему относишься гораздо проще. Распашонки утюгом не гладишь: постирал, отжал, аккуратно сложил — само разгладится. Сопелька — вытер нос, дал сироп, свечку вставил куда надо — и пусть лечится.

Раньше было так: ребенок пошел — ты на работе, ребенок заговорил — ты на работе. А сейчас между нами появилась какая-то близость. Старший более самостоятельный. Младший сильно зависим, даже больше от меня, чем от матери. Спать уложить, в туалет, покормить — со всем этим он идет ко мне. Мне это очень льстит, хотя беготня утомляет, конечно.

Иногда я помогаю жене с бухгалтерией и разбираюсь с заказами в интернет-магазине. Времени хватает на все — ночь длинная. Когда дети спят, можно заниматься своими делами. Из грустного: я забыл, что такое танчики. Два года — как отрезало! За день так набегаешься, что думаешь: какие танчики, лучше поспать!

Евгений, 27 лет, трое детей, Краснодар:

Фото из личного архива

У меня трое детей: Настасья (пять лет), Славна (три года) и Максим (один год). Когда мы ждали третьего ребенка, я работал ведущим инженером, а жена развивала свое дело — небольшой магазин натуральной косметики. Я понимал, насколько ей будет нелегко с тремя детьми, и ушел в декрет.

Первое, к чему должен быть готов мужчина в декрете, — брать на себя ответственность. Это сложнее, чем просто содержать семью. Нужно научиться делать несколько дел одновременно, в том числе не особо мужских. До декрета я не мог даже сварить макароны. Но искал в интернете рецепты, просил жену научить самым простым блюдам, и со временем умение пришло. Жена говорит, что сейчас я готовлю лучше нее.

Но, кстати, и мужская сила в декрете ох как нужна: трое уставших детей, коляска, самокат, велосипед, сумки с продуктами и хрупкая женщина не очень совместимы.

Периодически у меня возникало желание сбежать на работу, но это скорее от неприспособленности мужчины к такому труду. Иногда мелькали мысли создать сообщество «Мужики, цените жен в декрете — я там был». Со временем я адаптировался, отвлечься помогают давно забытые интересы — фитнес и живопись. Когда я работал в офисе, у меня не было сил заниматься чем-то еще. Сейчас я не только воспитываю детей, но и работаю удаленно: сделал сайт для жены, принимаю заказы, занимаюсь отправкой посылок.

Ребенок разделяет жизнь на до и после. От вредных привычек я отказался еще с рождением первого ребенка, с появлением следующих постепенно сужался мой круг общения. Семья стала забирать почти все время. Дети научили меня терпению и дипломатии: мне часто приходится разрешать конфликты дочек, которые не могут поделить куклу или выбрать сказку на ночь. А еще научили меня быть лучше: если хочешь воспитать хороших детей, необходимо быть для них примером. Декрет позволил мне узнать моих детей лучше, чем их знает жена. Я видел первые шаги сына, вожу среднюю дочь на творческие занятия, старшую — на танцы и гимнастику. Вместе с ними радуюсь их успехам, помогаю справляться с трудностями, много говорю с ними, слушаю их и много объясняю. И я всегда понимал и понимаю, что дети быстро растут — нужно наслаждаться каждым моментом.

Дмитрий, 32 года, двое детей, Тюмень:

Фото из личного архива

У меня две дочки: Софии четыре года, Елизавете два. Сначала в декрет ушла жена, потом я — тогда два было Софии. Жена работала корреспондентом, я — режиссером монтажа. Зарплата у нее больше, чем у меня, поэтому в декрет выгоднее было уйти мне. Компания у нас большая — около 600 сотрудников, и, по-моему, я первый из мужчин взял декрет. Конечно, это несколько необычно, коллеги и друзья удивлялись, но потом привыкли.

Я просидел с Софией до трех лет. Особых проблем с ней не было. Утром просыпались, мама уходила на работу, я готовил дочке что-то покушать, кормил, потом она играла. Засыпала София только на колесах, поэтому днем я сажал ее машину, и мы катались по городу, чтобы просто поспать. С одним ребенком все успеваешь: пока он спит, ты занимаешься домашними делами или работой. Я в это время монтировал видео.

С двумя детьми, конечно, сложнее. Идем гулять: одной на качелях нужно покачаться, вторая тычет пальцем в сторону горки. Одновременно нужно все успеть. Накормить двоих — тоже проблема: пока поймал одну, посадил за стол, вторая уже поела и хочет играть. В перерывах между догонялками нужно еще самому успеть поесть.

Я считаю, что отец должен хотя бы половину декретного отпуска провести с ребенком. После этого отношение к ребенку меняется. В бытовом плане узнаешь много нового: как ухаживать, как искупать, накормить, что приготовить. Женщины часто излишне волнуются по всяким пустяковым поводам. Возьму дочь за ногу, в воздух подниму, она хохочет, а мать: «Ты чего! Ногу ей оторвешь!» В поликлинику на прививки идешь — мамы переживают, их волнение детям передается, а мы укололись и пошли! Если ты спокоен, то и ребенок будет спокоен.

Новости

Заместитель главы следственного департамента МВД Александр Краковский подписал постановление о прекращении уголовного дела с формулировкой «в связи с отсутствием в деянии состава преступления».

Бизнесмены Константин Сергутин и Александр Домрачев, которых обвиняли в выводе миллиардов, могут рассчитывать на компенсацию за незаконное уголовное преследование — они 16 месяцев провели под домашним арестом. Кроме того, следователи отменили заочный арест и международный розыск третьего обвиняемого, бывшего совладельца БВА-банка Владимира Щербакова, которого подозревали в организации многомиллиардной аферы.

В феврале 2015 года полицейские задержали Константина Сергутина и Александра Домрачева, которых заподозрили в переводе валюты на иностранные счета по подложным документам.

По версии следствия, бизнесмены организовали преступную группу, которая за небольшой процент выводила из России крупные суммы, с 2011 года через них «прокрутили» более 10 миллиардов рублей. В материалах уголовного дела, в частности, говорилось, что участники аферы поставляли из-за рубежа «Гознаку» никелевый порошок и акриловую смолу, которые нужны для производства акцизных марок. По версии МВД, материалы поступали из Азии, а затем их ввозили в Россию по завышенным ценам.

Руководители Гознака при этом заявили, что цены и качество поставленных товаров их полностью устроили. В то же время Сергутин и Домрачев утверждали, что не совершали никаких мнимых сделок.

За день до того, как расследование уголовного дела прекратили, из него выделили в отдельное производство материалы о возможных хищениях денег Гознака при закупке товаров по завышенным ценам.

Новости

Пока что новый руководитель «Почты России» не выбран. Временным исполняющим обязанности главы компании стала первый заместитель Страшнова Ольга Осина. О ее назначении утром 3 июля объявил министр связи Николай Никифоров.

В марте 2017 года Следственный комитет возбудил уголовное дело из-за незаконной выплаты зарплат и премий руководству «Почты России». Следователи считают, что при заключении трудового договора со Страшновым ему в восемь раз завысили размер оклада. Кроме того, ему неверно рассчитали вознаграждение за работу в 2014 году — размер выплат завысили с 13,4 миллиона до 95,4 миллиона рублей.

О том, что Страшнова могут уволить, стало известно в начале 2017 года года. В ноябре 2016 года Генпрокуратура попросила Следственный комитет возбудить уголовное дело против Страшнова из-за выплаты ему бонуса в размере 95,4 миллиона рублей. 

Дети

История, напрямую продолжающая мой предыдущий материал. Так сказать, иллюстрация из жизни к литературному произведению. Должно быть, вроде бы, наоборот, но уж такой парадоксальный мир нам с вами достался.

Сначала пришла встревоженная мама.

— Вы знаете, вроде бы у нас ничего такого плохого не происходит, но мне как-то жутко. Может быть, конечно, это такая игра, но какая-то она… нечеловеческая, что ли. Да и возраст уже… я знаю, сейчас и взрослые дяденьки в компьютерные игры играют, но ведь не все время же.

— Расскажите поконкретнее, что именно у вас происходит.

— У нас есть сын, Михаил, пятнадцати лет. Очень хороший мальчик. Учится в гимназии, в девятом классе. Гимназия далеко не самая сильная в городе, но все-таки – на неплохом счету. Учится хорошо, тройки бывают редко. И учится самостоятельно, к нам обращается крайне редко, если чего-то не знает или не понимает, читает или слушает в интернете соответствующий урок. В школе отношения хорошие и с учителями, и со сверстниками. Раньше Михаил был невысокого роста, но в последние года полтора очень вырос, и теперь девушки просто телефон обрывают. Компьютерными играми чрезмерно не увлекается, хотя и может иногда поиграть часок. Занимается дополнительным английским (это необходимо — в гимназии, увы, дают не так уж много), настольным теннисом (это замечательно развивает координацию, а у него с детства были с этим проблемы) и плаванием (нам ортопед рекомендовал).

— Гм… Девять из десяти мам пятнадцатилетних подростков уже на зависть изошли бы, слушая вас. А что же не так?

Женщина замолчала, несколько раз нервно сплела, а потом расплела пальцы, и подняла на меня исполненный тревоги взгляд:

— Где-то года два назад Миша впервые сказал нам, что хотел бы быть не человеком, а роботом. А теперь… теперь он им практически и стал. По крайней мере, по виду.

— Ни фига ж себе! — непрофессионально, но очень заинтересованно воскликнула я. — А каким именно роботом он стал? Из старых фильмов? Или каким-то современным? Может, он просто косплеит в реале какой-то культовый подростковый фильм, роман, сериал?

— Что? Что? — мать явно растерялась.

Я быстренько рассказала ей, что такое косплей, манга и прилегающая к ним субкультура.

— Нет, почти наверняка — нет, — женщина печально помотала головой. — Никаких признаков. У него нет никаких специальных костюмов, он ничего никуда не выкладывает, ни с кем таким не встречается.

— Нет костюмов, образа? А что же тогда есть?

— Он постепенно становится все более неживой какой-то…

Тут я конечно перестала весело ухмыляться и встревожилась.

— А кто-то где-то еще это замечает? В школе? В кружках?

— Не знаю. Мне никто ничего не говорил. В школе им как раз очень довольны. Недавно классная руководительница на собрании говорила об общем падении успеваемости в классе, о сложностях подросткового периода и сказала: ну вот есть же дети, на которых этот самый переходный возраст никак не отразился. И назвала Михаила первым номером.

— То есть эта странная, замеченная вами и озвученная когда-то самим Михаилом метаморфоза практически никак не отразилась на его школьной и внешкольной жизни, на общении Михаила со взрослыми и сверстниками? — я несколько успокоилась.

— Пожалуй, что так.

— Последний вопрос: сам Михаил как-то объяснял вам свое желание — хочу быть роботом?

— Не помню. Кажется, толком не объяснял. Хотя – вот, он сказал: так удобнее. Когда я его сейчас напрямую спрашиваю: что с тобой происходит? – он отвечает так: мама, тебя что-то не устраивает в моем поведении? Сформулируй, что именно, и я изменю программу.

— Вы пробовали формулировать?

— Да. Он меняет.

— Приведите пример.

— Я сказала ему, что он слишком холоден к младшей сестре. Она очень его любит, и вообще очень ласковая девочка. Постоянно к нему тянется. А он только изредка снисходит, играет с ней.

Он уточнил: если бы проявления моих эмоций по отношению к Кире было по твоему мнению достаточно, как бы ты об этом узнала? По каким моим словам, поступкам?

Я сначала растерялась, а потом сказала: ну ты бы хоть иногда сам ее обнял, сказал что-то хорошее, предложил сам поиграть.

— И… — я просто ужасно заинтересовалась. То, как Михаил сформулировал запрос к матери – это же и многим взрослым недоступно. И сколько из-за этого бывает глупых конфликтов, например, между супругами.

— И теперь он обнимает ее утром и перед сном, два раза в день говорит ей комплименты типа «какие у тебя смешные милые косички!» и раз в два дня предлагает поиграть пятнадцать минут во что она захочет. Кира счастлива, а я понимаю, что он просто включил ее в свою чертову роботовскую программу.

— А вы чего же хотели? Чтобы он по вашей указке полюбил младшую сестру?

— Не знаю. Я уже ничего не знаю. Потому к вам и пришла.

— Я хочу познакомиться с Михаилом.

Я уверена — юноша ничего не изображал специально в плане крупной моторики, но движения его действительно выглядели чуть-чуть скованными, механическими. Или это мне просто казалось из анамнеза?

Хорошего среднего роста, правильные черты лица, аккуратная стрижка, чуть тускловатые серые глаза.

— Ты не хочешь ничего у меня спросить? Рассказать? Обсудить?

— Нет, но я готов ответить на все ваши вопросы.

Абсолютно пустая встреча. У Михаила хорошая речь, он спокойно и, кажется, откровенно рассказывает о семье, учебе, жизни в гимназии, внешкольных занятиях. Ничего нового, все это я уже знаю от матери. Отвечает строго на мои вопросы. Не отклоняется в сторону. Заканчивает все предложения. На прямой вопрос: зачем ты делаешь из себя робота? — отвечает то же, что когда-то ответил матери: так удобнее. На вопрос — в чем же удобнее? — ответ: практически во всех областях жизни.

— Тут есть какая-то закавыка, но я ее никак не могу словить, — честно призналась я. — Либо я чего-то еще не знаю, либо не вижу очевидного. Если ты захочешь еще поговорить, приходи.

Михаил кивнул без улыбки. И уже уходя, с чем-то вроде вызова в тусловатых глазах, задал вопрос:

— Назовите хотя бы одну причину, почему человеком быть выгоднее, чем роботом?

— Выгоднее? — я не сразу нашлась. Он кивнул понимающе: ну вот видите — и ушел.

Я потом еще некоторое время с ним мысленно дискутировала (все знают, как это бывает; у психологов после неудач – то же самое, только короче, иначе быстро рехнешься), подбирала хорошие, яркие аргументы, один, мне показалось, нашла. Но Михаила-то рядом не было…

Опять мать.

— Мы его спросили о профориентации. Он сказал: а как вы думаете, куда было бы целесообразно — с моими оценками, после моей гимназии? Тут я завизжала, что это он должен решать. Это же его жизнь! Он тут же сказал: хорошо, я решу. И замолчал. Я «побегала по стенкам», потом сказала: может, к психологу сходить, посоветоваться? Он сказал: очень хорошая идея, спасибо, мама.

Я опять подумала, что большинство родителей шестнадцатилетних (Михаилу уже исполнилось шестнадцать) мальчиков от зависти бы взвыли. И вместе с этой мыслью показалось — что-то нащупала!

— Зовите.

— Главное стремление человека — быть счастливым. Иногда — делать счастливыми других. Твое решение — стать как робот — не сделало счастливым никого.

— Вы уверены?

— Безусловно. Твоя мать пришла ко мне со своей тревогой: помогите, с сыном что-то не так. Ты сам тоже счастливым, уж извини, не выглядишь.

— То есть вы хотите сказать, что если бы я хамил родителям и учителям в ответ на любое их указание, зависал в стрелялках и ВКонтакте, орал, бил посуду, получал двойки, срывал уроки и прыгал по крышам, как обычный, не роботизированный подросток — количество счастья вокруг и внутри меня резко увеличилось бы?

— Ну, подростковый максимализм в тебе по крайней мере присутствует в нормальных, положенных по возрасту дозах. И на том, как говорится, спасибо.

— Ответьте! — потребовал Михаил. Глаза гневно заблестели.

Я мысленно похвалила себя: выманила из норки. И что теперь?

— Когда это началось? — спросила я. — Ты помнишь?

На положительный ответ не надеялась, просто тянула время, собираясь с мыслями. Однако, как ни странно, он помнил.

У родителей Михаила всегда, сколько он себя помнил, был стандартный речевой оборот: что это ты такое делаешь? Такие мальчики нам не нужны! Нам нужны такие мальчики, которые… (далее внятно излагалось, что конкретно делают или не делают потребные им мальчики).

Пример: чего это ты разнюнился? Нам такие мальчики не нужны! Нам нужны мальчики, которые уже взрослые, не изводят маму и идут своими ножками.

Со временем этот оборот формально из речи исчез, но по сути никуда не делся. Смышленому Михаилу всегда было вполне ясно, какие именно мальчики нужны родителям, учителям, преподавателям в кружках и т. д. Послушные, вежливые, услужливые, готовые помочь, упорно решающие поставленные перед ними задачи, не сдающиеся от неудач, не проявляющие ярко своих эмоций (прыгать и вопить от радости, орать и ругаться от горя — все это равно не одобрялось), говорящие и делающие ровно то, чего от них ожидают (ожидания всегда озвучиваются, если правильно спросить). Где-то лет в 12 Михаил, который много читал, спросил себя: что же это за мальчики-то такие, которые удовлетворяли бы всем этим требованиям? И довольно быстро нашел ответ: это мальчики-роботы.

— Сколько я живу, у меня никто никогда не спрашивал ничего моего, человеческого, — сказал мне Михаил. — Никому не было интересно и нужно, чтобы были противоречия, чтобы я говорил, делал что-то свое, наперекор им. Всем нравится, чтобы с ними соглашались. Придумывали — в тех рамках, которые они сами задали. Учитель задает вопрос — если догадаешься, какой у него ответ(ы) в голове уже готов(ы) — все в порядке. Сейчас вот с девушками – все то же самое. Если говоришь то, чего она от тебя ждет (а догадаться, поверьте, нетрудно) — ты хороший. Меня, самого меня, человека противоречивого и часто просто жалкого, унылого и противного, никто никогда нигде не ждал — понимаете? А что, если представить себе, что я — робот? — подумал я. Представил, сыграл. Сразу все так упростилось. Я не особо умный, не особо красивый, совсем не сильный — ну, вы сами видите. Но меня сразу стали хвалить, в пример ставить. Мальчики-роботы всем нужны. И всем нравятся. Вы говорите: перестань! Стань обратно человеком. Вы думаете, будет лучше? Кому? Давайте спросим хоть бы и у мамы. Ну вот я стану как мои одноклассники. Сброшу панцирь, стану человеческим подростком — буду говорить, что думаю, спорить со всеми (потому что большинство взрослых несет такую чушь!), хамить, если достанут, сидеть в инете… Она хочет?

Мы тут же и спросили (благо мама сидела в коридоре). Как вы думаете, что она ответила? И что вообще было дальше?

Предлагайте варианты. А я дня через два-три повешу в комментариях окончание этой истории.