Скурлатов В.И. Философско-политический дневник

Путин сгоняет русских крестьян с земли

Уже неоднократно рассказывал я о сгоне нас, русских, с нашей земли. Это и «дело
Григорьева», и обманная скупка паев у колхозников и совхозников Подмосковья,
и подлый Земельный кодекс, принятый подлой нынешней Государственной Думой РФ
с подачи Путина. И вот красноречивая история, говорящая сама за себя. Она случилась
в житнице России, в черноземнейшем Прикубанье. Перепечатываю даже без комментариев
статью Эльвиры Горюхиной «Краюшка земли», опубликованную в последнем выпуске
«Новой газеты» (10.01.-12.01.2005г.,
№ 01 /1026\, стр. 12-13 http://2005.novayagazeta.ru/nomer/2005/01n/n01n-s16.shtml).
Подзаголовок гласит: «В конце января рещается судьба крестьянства России. Репортаж
из мятежной краснодарской деревни, жители которой не хотят в батраки»:

В конце января тихо и незаметно для страны закончится самый грандиозный передел
в ее истории — земля повсеместно сменит своего хозяина. И тогда окажется: крестьяне-пайщики
фактически перестанут существовать по всей России, а основная часть земли отойдет
иностранным собственникам-латифундистам и российским бизнесменам местного масштаба,
которые по странному стечению обстоятельств — либо сами чиновники, либо ими были,
либо с ними дружат.

       27 января 2005 года завершается процесс оформления свидетельств о государственной
регистрации прав на земельные владения — крайне запутанная, никем толком не объясненная
и дороговатая процедура. Многим крестьянам она не по силам. Но если вы, владелец
земельного пая, не сумели вовремя оформить документы, ваша земля поступает в
так называемое доверительное управление. Кому? Тому, кому решат чиновники. А
ваш удел — ехать в город безработничать, спиваться или идти в батраки.

       Процесс оформления во многих регионах России искусственно сдерживается,
чтобы крестьянин не успел. В ряде мест, пользуясь нищетой сельского населения,
идет скупка земельных паев по бросовым ценам. Так что, возможно, 28 января 2005
года облик современной деревни начнет резко меняться.
       Россия без крестьянина? Это возможно?
       Вполне.
       
       – Нас убивают. Так и напиши.
       — Мои предки были первыми поселенцами на этой земле. Обживали земельку,
а счас — отымают?
       — Екатерина Вторая наделила нашу фамилию землей. Хутор носит наше имя.
А теперь — мы на выгон?
       — Когда милиционер сказал: уйди, стрелять буду! — вот она (показывает
на женщину. — Э.Г.) вышла наперед: «Стреляй!». Война тут будет, помяни мое слово.
Смертоубивство.
       — Скажи, в России все трактора в поле выходят с дворниками? Наших ребят
штрафанули, когда были на пашне… Дворников, вишь, не было… У начальства в голове
много чего нет, мы же не спрашиваем.
       — Если враз не заплатишь 360 рублей за выпас одной коровы, тут же пени
начисляют в 60 рублей. А если две коровы… Пятнадцать лет сдавали молоко на завод.
Его обанкротили. Деньги нам не вертают. Расписки есть за все года, денег — нет.
Сделай милость, пособи! Молоком кормимся.
       — Вон у Александра Кутнякова спроси, сколь колхоз ему должен остался?
А я тебе скажу — 24 тысячи. Все разоряют, распродают, металл вывозят, а зарплату
не гасют. Людских долгов на колхозе, как на собаке блох. А теперь землю отымают.
       — Скажи, куда нам кинуться? Кому писать? Все писателями сделались. Думали,
Жириновский подмогнет, а он только письма отписывает. Может, нам в какую партию
вступить? Не знаешь, какие они бывают?

       …Это малая и не самая сильная часть речей стихийного схода деревни Архиповское
Белореченского района Краснодарского края. Сход случился 15 декабря прошлого
года. Хотела поговорить с двумя-тремя пайщиками, а народ повалил.

       Здесь уже пять месяцев идет настоящая война за право распорядиться своим
земельным паем так, как того хочет сам пайщик, то есть крестьянин. Это право
определено федеральным законом.
       Не тут-то было…
       
       Ибрагим, Паоло и «Белагро»

       Если все по порядку…

       На месте обанкротившегося колхоза «Заветы Ильича» создано ОАО «Белагро»,
соучредителями которого являются: ООО «Самгур» в лице Ибрагима Тлиапа; ООО «Русмедиаком»
в лице Пьера Паоло Лодиджиани; ООО «Интерпромпоставка» в лице Михаила Айзмана.

       Произошло это в июне 2004 года в Школьнинском сельском округе Белореченского
района. И теперь ОАО «Белагро» скупает крестьянские паи.

       Но… один из учредителей, Ибрагим Тлиап, хорошо известен селянам. Он брал
в аренду их земли и плохо рассчитывался… Кому даст 200 кг пшеницы, кому — 50,
кому — ячмень и овес, от которых, как говорят пайщики, куры дохли. Кроме того,
господин Тлиап, мягко говоря, не стесняется в выражениях и жестах (распространенный
жест — удар от локтя). Основное средство общения с народом — угроза.

       Не сдавшим пай грозят безработицей. Людей отправляют в отпуска без содержания
с последующим увольнением и без всяких выходных пособий. (Конкурсный управляющий
уже получил протест прокуратуры по факту увольнения рабочих.)

       Но главное — во всей красе заработал административный ресурс. Тот самый,
который к земельным делам по закону не должен иметь никакого отношения. Заработал,
естественно, на стороне бизнесменов.

       И вот тут случилось нечто, чего, по-видимому, не ожидали ни господин Тлиап,
ни белореченская администрация. Часть пайщиков (а это 400 человек) восстали.
Не пойдем в «Белагро» — и все тут! Не хотим быть быдлом! Хотим сами определять
свою судьбу! Пайщик захотел реализовать свое конституционное право самому решить,
с кем ему заключать договор.

       Но прежде надо оформить выделение земель. А если пайщик не сумеет получить
свидетельство о государственной регистрации на это право до 27 января 2005 года,
то его земельный пай уйдет в так называемое доверительное управление. Что это
означает? Тот, кто получит землю в управление, имеет право потребовать с пайщика
плату за предоставленные услуги. Больше того, если возникнет ситуация банкротства,
земельная доля пайщика может быть использована для погашения долгов. То есть
неоформившиеся пайщики — те, кто
не успел, — попадают либо в кабалу, либо попросту теряют землю, которая в сегодняшних
условиях для крестьянина есть единственный способ выжить.

       И люди в Архиповском и Новоалексеевском, чтобы успеть, доверили Роману
Ващенко и Виктору Харитонову оформление своих документов. Тот и другой были уверены:
если будут соблюдать дух и букву закона, сумеют пройти путь до конца. Наивные
люди!

       — Землю вам не видать, — говорят в администрации. И господин Тлиап такого
же мнения.

       Ващенко и Харитонов обзавелись диктофоном и видеокамерой. Записали и сняли
на пленку то, что прокуратура определила как незаконные действия администрации.

       — Хотим, чтобы земля была у «Белагро», — вот так просто формулирует начальник
управления сельского хозяйства господин С.В. Жиленко.

       И ведь не боится такое произнести в присутствии пайщиков. Как сказал один
из них: «Власть людского не боится». Видеопленка сохранила набег все того же
начальника вкупе с милицией на земли, отведенные пайщикам. Налетчики прибыли
уже после того, как руководитель Белореченского земельного комитета С.А. Захаров
сказал пайщикам: «Можете начинать полевые работы». Так как раз и штрафанули за
отсутствие дворников на тракторах…

       — Знашь, народ буром шел на Жиленко. А ему все едино: ссы в глаза — божья
роса.

       В ход против крестьян пускается все. И шантаж — тоже. Стоило известному
предпринимателю из соседнего района заявить о спонсировании, как случился наезд
на предпринимателя. Результат — предприниматель написал отказную.

       Вот тогда пайщица Александра Голота и сказала господину Жиленко:

       — В другой раз мы тебе не укажем нашего спонсора. Приведем хлопцев, чтобы
они посчитали ваши зубки.

       Она же — Ибрагиму Тлиапу:
       — Ты что грозил нашему Роману вывернуть? Помнишь? Так вот: я тебя кастрирую.
На свиноферме я это делала под наркозом. Тебя кастрирую — без.

       Александра Голота уже в 12 лет была колхозницей. В 14 доила коров. Работала
с утра до темна. Без отпусков. И декретных в том числе. Родишь, а тебе: «Шура,
выйди»… Приходишь домой и перво-наперво руки подставляешь под горячую воду, чтобы
распрямились. Они вечно опухшие от дойки. За 40 лет работы награда была одна
— работать по 28 часов в сутки. Это у вас в сутках 24 часа, а когда дежуришь
на ферме, сверх суток на четыре часа задерживаешься.

       Вот с такими людьми воюет администрация Белореченского района.
       
       Умереть за свои деньги

       Любителям созерцать революционную ситуацию не обязательно ехать в Украину.
Приезжайте в Школьнинский сельский округ и увидите людей, поделенных на два враждующих
лагеря.

       — Вот ты в «Белагру» пай не сдала — без штанов останешься.
       — Я-то без штанов останусь, но на своей земле. А твоя или на мочаках (Неплодородная,
задерживающая воду земля) окажется, или у итальянца в жопе…
       — Зато у нас гробы бесплатно делать зачали…
       — На что мне ваш гроб, я за свои деньги помереть хочу. — Такой премилый
разговор в деревенской лавке.

       Глава сельского округа Н.В. Лавриненко (кстати, не подписавший договор
о намерениях при создании «Белагро») с горечью говорит, что крик о паях стоит
и на свадьбах, и на похоронах. Он же сказал, что многих пайщиков отпугнули от
«Белагро» условия аренды. Прежде всего — сроки. Сорок девять лет. Это уже за
пределы жизни пайщика выходит.

       Глава сельского округа предлагал другие сроки. Учредители отказались.
Люди боятся быть обманутыми. К тому есть все основания. Вся их жизнь — непрерывный
обман государством. И еще. Людям надоело, что их насильно загоняют куда-то. Они
— собственники. Собственник имеет право сам продиктовать условия.

       На прощание Лавриненко сказал: «Некоторые считают, что деньги решают все.
Ошибаются. В человеке есть еще что-то…».
     
       Прокурорский надзор

       И все-таки Ващенко с Харитоновым, уже истратившие по 300 тысяч рублей
(каждый!) на оформление чужих документов, дошли до заключительного этапа — получения
кадастрового номера, а там — юстиция, и синица в твоих руках!

       — Это случилось только потому, что был прокурорский надзор. Самое светлое
пятно в нашей кампании — это белореченская прокуратура, — сказал Ващенко.

       «Вот это да!» — подумалось мне, и я рванула в прокуратуру. Прокурор С.В.
Вознюк спешил, как он сказал, «на убийство», но поговорить мы успели.

       — Если к нам народ ходить не будет, нас надо закрывать, — это слова прокурора.

       На юридическом языке действия администрации определяются так: «…создание
условий, не предусмотренных законом, благоприятствования в получении ОАО «Белагро»
земельных долей собственников, проживающих на территории Школьнинского сельского
округа…
       …ущемлены права участников долевой собственности в лице Ващенко, Харитонова
при выделе земельных участков». (Это фрагменты представления прокурора главе
администрации И.И. Имгрунту.)

       Представление о нарушениях получил и господин Захаров, начальник земельного
комитета. Но послушать господина Захарова, так не то что войны нет, а есть сельская
идиллия. Мне он так и сказал: «Ко мне пришли Харитонов и Ващенко. Я сделал все,
что они просили».

       Я, конечно, задала дурацкий вопрос прокурору: откуда такая принципиальная
позиция по отношению к администрации?

       — Мы с ней не боремся. Нас интересуют нарушения закона. Кто их совершает,
не имеет значения.

       Старший помощник межрайонного прокурора Раиса Алексеевна Дмитриева, непосредственный
куратор, назубок знает весь блок законов о земле. Считает, что основной закон
непомерно сложен и нуждается в комментариях, которые были бы доступны не только
юристу, но и человеку земли. Она же считает, что череда судов есть попытка искусственно
затянуть оформление документов.

       Если вы претендуете на земли своего соседа, можете инициировать суд по
любому поводу. Допустим, вчинить иск члену своего же акционерного общества. На
период судопроизводства по закону оформление документов вашего соседа будет приостановлено.
Этим и пользуются местные чиновники и олигархи, пытаясь не дать возможность крестьянам
успеть стать хозяевами земли.
       
       Долг лошадям, потравившим люцерну

       Все попытки пайщиков привлечь к себе внимание прессы кончились провалом.
В дни, когда состоялось определение суда, по которому оформление документов приостановлено,
Законодательное собрание Краснодарского края торжественно отмечало свою какую-то
круглую дату под девизом «Мы всегда с избирателями».

       Все письма, отправленные губернатору А. Ткачеву, уполномоченному президента
в Южном федеральном округе Д. Козаку, возвращаются в администрацию Белореченского
района. Ответы таковы, будто пишущий никогда не читал письма, на которые он отвечает.

       В одном из ответов сельхозуправления, которое по ряду заявлений представляет
собой клевету и просится в суд, есть одна «пугающая фраза». Сказано, что Виктор
Ващенко пригнал технику из… Адыгеи. Так вот: хутор Большесидоров, на котором
Ващенко проживает с семьей, это продолжение села Архиповское, где живут родственники
Ващенко и те пайщики, которые ему доверили оформление документов. Практически
техника прибыла с соседней улицы. Административно эта улица уже в Адыгее. И что
криминального в этом? Если один
из учредителей того же «Белагро» технику пришлет из Италии, это у администрации
вызовет нарекания? Никогда.

       — Я понял: бюрократия крутится вокруг своей оси. Ход в реальную жизнь
отсутствует, — это Ващенко резюмирует.

       Все никак не могла понять, отчего такая безнаказанность властей. Какова
природа их бесстрашия. Многого не поняла, но уловила, что у властей есть коронная
фишка. Она выручает: «Подавайте в суд. Он все решит».

       И он — решает. Чего стоит только одно небольшое дело Бориса Сидорова из
хутора Средний Дукмасов.

       Крестьянское хозяйство хуторянина составляет 7,5 га. Эта земличка, как
он говорит, находится не на хуторе, а в том месте, которое соседствует с конефермой
колхоза. Сидоров сеет люцерну. Иногда делает до четырех укосов. Колхозные кони
потравили люцерну. Сидоров подал в суд, подсчитав убытки.

       Дело длилось не один год. Наконец вышло определение суда: «Не принимаются
судом справки о стоимости сена-люцерны, так как истцом утрачена зеленая люцерна
на корню». Но ведь зеленая люцерна могла стать сеном, не потрави ее кони. Так
думал истец. Суд так не думал. Сидоров сказал: «Мне непостижимо стыдно».

       А вот что сказал ответчик Сидорову-истцу после суда: «Ты нашим лошадям
еще должный остался». Хуторянин стал просить об одном: «Переведите мои земли
на хутор». Потребовали собрать подписи хуторян. Хуторяне не возражали. Опубликовали
в газете. За объявление заплатили деньги. Провели межевание.

       В апреле ответчик — СКХ «Заветы Ильича» — засевает земли истца Сидорова
подсолнухами. «Погоди, мужик, уберем — твоя земля будет». 16 сентября убрали.
На следующий день они же начали на этой земле новые полевые работы.

       До сих пор Сидоров ждет: «Мечусь, как горелая кишка на пожаре».
       
       …Жить в Италии

       Ващенко и Харитонов были уверены, что дойдут до конца, если не будут поддаваться
на провокации. Пресекают слухи. Не любят вспоминать об угрозах в свой адрес.
Запрещают судачить по поводу того, что сестра господина Жиленко (начальник управления
сельского хозяйства) замужем за итальянцем, соучредителем «Белагро».

       Итальянца в деревне зовут кратко — Паоло.

       — Паола — нормальный, цивилизованный мужик. Потрясен нашими землями. Говорит,
что владелец одной сотни га в Италии считается крупным латифундистом, а тут тысячи
га! — так о нем говорят пайщики.

       Жители двух сел тем не менее не верят, что в скором времени здесь будет
маленькая Италия.

       — Что за манера нас куда-нибудь загонять? То в коммунизм, то в Италию.
Дайте человеку самому определиться.

       Тем временем процесс превращения Школьнинского сельского округа в Италию
сопровождается сюрреалистическими картинами: из силосных ям варварски выдраны
бетонные плиты, из порушенных ферм снят весь металл и вывезен за пределы округа.
Разорены мощные производственные помещения 90-х годов.

       Я бродила по развалинам ферм с пайщицей Тоней Юсуповой. Она взяла одну
из порушенных ферм в аренду. Наняла сторожей. С большим трудом провела электричество.
Хотела выкупить ферму с прилегающей к ней землей. С нее потребовали за разруху
500 тысяч рублей. И так всюду: остаточная стоимость — одна, покупателю предлагается
другая. Разрушение и разграбление того, что было смыслом жизни сотен людей, больно
бьет по их человеческому достоинству и вызывает единственное желание — не иметь
с властями никаких дел.
Ни с теми, кто был, ни с теми, кто им идет на смену.

       Я спросила Виктора Харитонова, какие выводы он сделал из всей этой земельной
эпопеи.

       — Быть верным себе, — сказал, не задумываясь.

       — Ничего себе… — только и осталось мне молвить.

       А Роман Ващенко уже не раз пожалел, что взвалил на себя бремя оформления
паев.

       — Хотел все бросить, но стыдно перед людьми…

       Накануне моего отъезда прошел по Архиповскому слух: ходит мужик по деревне
и уговаривает пайщиков отозвать свой пай. Уже и бланк заявления в суд готов.
Только подпись поставить. Четыре пайщика подписали.

       Виктор Харитонов ринулся выяснять. Оказалось: люди не поняли, что подписывали.
Решили созвать сход и предупредить людей о провокациях.

       Теперь в Новоалексеевском ждут новых пришельцев.

       …Ночью трактористы вывели трактор в поле. Уже вовсю похолодало. Земля
схватилась морозом.

       — Видишь, это не земля, а сплошной голыш, — сказал Роман Ващенко.

       Он привез солярку, масло и еду для трактористов. Во тьме, прорезываемой
фарами машины, лица молодых трактористов казались странными. Совсем не такими,
какие бывают у хлебопашцев. Они знали, что пахота идет, как здесь говорят, крадчись.
Стало нестерпимо стыдно за все: за страх, которым сопровождается пахота, за отчаяние
Романа и Виктора, за власть, которая воюет с трезвыми и работящими мужиками,
и за себя, которая все видит и ничего не может сделать.

       Уже вовсю царила ночь. Затрещал трактор. Смерзшаяся земля превращалась
в запоздалую пашню. И никто из нас не знал, какой будет судьба этого поля. Кто
мы? Где мы? Зачем мы? Неужели российская деревня заканчивает свое существование?

       Поделилась своими ощущениями с Виктором Харитоновым.

       — Еще не конец, — только и сказал».

Сегодня спорил со своими товарищами о том, как определить Путина. Я раньше определял
его как «русская сомоса». Но негодяй сомоса не геноцидствовал, а просто мародерствовал.
А Путин – изничтожает нас на корню!