Русско-японская война ПРОШЛОЕ РУССКО-ЯПОНСКИХ ОТНОШЕНИЙ-4
ПРОШЛОЕ РУССКО-ЯПОНСКИХ ОТНОШЕНИЙ-4
(это продолжение публикации монографии, изданной в 1910 году, начало смотрите в архиве этой рассылки)
В конце того же года, когда был заключен Симоносекский мир, а именно 10 декабря 1895 года, наше правительство разрешило учреждение акционерного общества для производства торговый операций в странах восточной Азии под названием «Русско-Китайский Банк». Новому обществу предоставлено было право, независимо от производства обычных банковских операций, приобретать у Китайского правительства также концессии на постройку железных дорог в пределах Китая и на проведение телеграфных линий…
В силу этого права правление Р.-К. Банка уже 27 августа 1896 году заключило с китайским правительством договор, предоставляющий Банку право образовать «Общество Китайской Восточной железной дороги», которое, в связи с постройкой железнодорожного пути или независимо от нее, могло еще разрабатывать угольные копии и эксплуатировать в Китае другие торговли и промышленные предприятия… . Ни для кого уде не составляло секрета, что Р.-К. Банк и Общество Восточно-Китайской железной дороги суть учреждения официозные:
возникли по идее если не самого русского правительства, то, во всяком случае, лиц, влиятельный в русских правящих сферах, пользуются их покровительством и финансовой поддержкой.
Конечно, это делалось не бескорыстно: не ради только того, чтобы платить дивиденд Китайскому Императорскому правительству, внесшему в складочный капитал Банка 5000000 лан или 7125000 рублей – не ради только увеличения доходов китайских купцов и выгодного помещения капиталов русской знати и русских промышленников. Учреждения эти преследовали, несомненно, русские государственные цели.
Прежде всего они облегчали возможность провести часть магистрали великого Сибирского пути по владениям Китая, чем сокращался путь, сберегались средства нашего государственного казначейства и понижался провозной тариф. Во-вторых, деятельность Банка и Правления дороги, направленная к развитию торговли и промыслов, несомненно должна была поднять доходность великого Сибирского пути, оживить глухой край и повлечь за собой его колонизацию. И, в-третьих, участие китайского правительства в капиталах Банка обеспечивало
нам принятое на себя пред Японией поручительство по выплате Китаем контрибуции…
Считая задачу свою обосноваться на материке не достигнутою войною с Китаем и сознавая, что отныне интересы последнего тесно сплетены с интересами России, Япония не могла, конечно, оставаться спокойной пред фактами учреждения Русско-Китайского Банка и Восточно-Китайской железной дороги. Враждебное настроение против русских все росло и выдвинуло на очередь новый вопрос. До этого времени наша тихоокеанская эскадра спокойно, без всяких опасений, пользовалась рейдами и бухтами Японии для своих зимних стоянок. Теперь
пребывание в них было уже не только неприятно, но и не безопасно…. Являлась необходимость найти порт вне японских территориальных вод для пребывания в нем наших судов на то время, когда Владивостокский рейд замерзнет. Выбор пал на бухту Kiao-Чао, и китайское правительство, «во внимание к дружбе обоих государств», дало уже России свое согласие на зимовку в ней русской эскадры… Но Kiao-Чао давно уже интересовалась Германия…. Ей также нужна была в Тихом океане собственная угольная станция. Так как Китай уже неоднократно
отклонял домогательства Германии относительно Kiao-Чао, то последняя самовольно заняла эту бухту в ноябре 1897 года. Мы не вмешивались, а Китай не смел сопротивляться – и захват был оформлен арендным договором на 90 лет. Это было так же неожиданно для Японии, как и для нас, но она отнеслась к совершившемуся факту сдержанно, возложив ответственность за него… на Россию. «России, - рассуждала японская печать, - китайского правительство предоставило пользоваться Kiao-Чаоской бухтой, стало быть, с согласия России
Германия заняла эту бухту. Россия же имеет в виду Ляодунский полуостров, и Японии надлежит принять меры в обеспечении своих интересов».
Если автор первого политического памфлета в Японии против России поплатился за издание тюрьмой, то с течением времени отношение Японского правительства к этой теме резко изменилось и теперь оно охотно пользовалось услугами печати для возбуждения в народе шовинизма и усиления с его согласия вооруженных сил страны. И японская печать сделала свое дело. Общественное мнение страны было доведено до сильнейшего возбуждения против России – и парламент постановил: удвоить армию и флот и выполнить эту задачу к 1906 году.
Средствами для этого должна была служить военная контрибуция, взятая с Китая, в исправном платеже которой поручилась … Россия! Так мы сами помогали Японии вооружаться против нас. Велико же было наше политическое ослепление!
Как добросовестно исполняли мы принятое на себя перед Японией обязательство и как деятельно, энергично работали японские военные сферы, доказывается тем, что военная программа Японии была выполнена ею на два года ранее назначенного срока – к 1904 году.
Понятно, что при таких условиях пребывание нашей эскадры зимой 1896-1897 годах в Нагасаки и других японских портах только укрепило мысль о необходимости для России иметь свой незамерзающий порт…. Подумывали о Фузан, в Корее, но, зная, что этот порт давно служит предметом вожделения Японии, в целях сохранения с ней мира, отказались от его приобретения…. Между тем китайское правительство от имени богдыхана объявило нашему посланнику 27 ноября 1897 года, что для наших военных судов открыты впредь все без исключения
порты Китая. Тогда государь император высочайше повелел соизволить, чтобы отряд нашей тихоокеанской эскадры отправился для временной стоянки в Порт-Артур, на что китайское правительство изъявило свое полное согласие.
1 декабря 1897 года этот отряд (2 крейсера и 1 канонерская лодка) прибыл на рейд Порт-Артура. А вслед за этим явился из Чифу английский соглядай – крейсер Дафнэ. Несмотря на сделанный ему сигнал «вам вход воспрещен», «Дафэ» вошел во внутренний рейд и пробыл на нем несколько часов. Через несколько дней английский консул в Тянь-Цзине запросил местные китайские власти о причинах, в силу которых русские суда были допущены в Порт-Артур. Китайцы ответили: «Для защиты интересов Китая». Ответ этот, конечно, не мог удовлетворить
Англию, и надлежало ожидать с ее стороны новых запросов, новых самовольных заходов английский судов в Порт-Артур и т.п. демонстраций, противодействовать которым Китай был бессилен. Поэтому Россия предложила китайскому правительству оформить пользование ею Порт-Артуром письменным соглашением, подобно тому, который заключен с Германией относительно Kiao-Чао.
Китай изъявил согласие – и в результате происходивших по этому вопросу переговоров, 15-го (27-го) марта 1898 года в Пекине было подписано уполномоченными России и Китая соглашение о предоставлении первой в арендное пользование портов Артура и Талiенваня на 25 лет, с правом продления этого срока. Первый, как исключительно военный порт, предоставлен был в пользование только русским и китайским судам, а второй, как порт торговый, открывался для коммерческих судов всех наций. В течении всего арендного срока военная
и гражданская власть на арендованной территории предоставлялась России. Концессия, данная в 1896 году китайским правительством Обществу Восточно Китайской железной дороги была этим же соглашением распространена в том смысле, что общество получило право построить от магистрали ветки на Талiенвань-Артур и к р. Ялу.
Переговоры по этим вопросам и последовавшее по ним соглашение России с Китаем, конечно, сильно волновало японское правительство, японское общественное мнение и японскую печать. Последняя предоставляла из себя в это время сплошной поток ругательств, клеветы, инсинуаций и угроз по адресу нашего отечества. Первое пыталось всячески противодействовать этому соглашению. Так, Япония усилила свои требования об уплате Китаем контрибуции, а Англия, будущая ее союзница, отказала Китаю в займе на удовлетворении этого требования.
Когда же Россия устроила этот заем Китаю и, вследствие им уплаты военной контрибуции, потребовала, в силу Симоносекского договора, очищения Японией китайской крепости Вей-ха-вей, последнюю пожелала занять Англия.
Для ответа был назначен 4-дневный срок с угрозою, что в случае отказа Англия возьмет его открытой силой. При такой постановки требования, Китай, конечно, подчинился ему – и важный боевой пункт в Желтом море перешел из японских рук в дружественные им – английские.
Ярко выразившееся в этот период враждебное к России настроение Япония побудило наше правительство изыскать меры против ее агрессивных действий в отношении нас. К сожалению, оно остановилось на способе действий, уже осужденном историей в лице Российско-Американской Компании, который, как всякая полумера послужил нам только во вред. Я говорю о роли и деятельности «Лесопромышленного товарищества» на Ялу.
Плачевное финансовое положение Кореи и ее политическое бессилие, что после японо-китайской войны 1894-1895 гг. от ее политической независимости осталась только тень. В то время как Россия, верная букве соглашений ее с Японией в 1896 году о независимости Кореи, считала неудобным иметь там даже таких своих представителей, как организатора восточной школы в Сеуле или агента министерства финансов. Япония же не останавливалась ни перед чем для подчинения себе Кореи. Она не остановилась даже перед убийством руками
своих солдат супруги корейского короля, сопротивлявшейся всю жизнь японскому влиянию. И скоро все государственное хозяйство Кореи, вся ее жизнь очутилась в руках иноземцев. В коммерческие сношения Кореи с иностранными рынками велись только при посредстве японских банков. Японцы же обслуживали железные дороги и порты Кореи своим торговым флотом. Они же устроили в Корее новые железнодорожные пути и эксплуатировали золотоносные земли, водворив для этих работ в стране целую армию японских рабочих. Англичане владели
таможнями и лучшими золотыми рудниками. Американца – трамваями в Сеуле. Каждый день на международный рынок выносилась какая-нибудь новая корейская ценность. Появилась среди них иконцепция на эксплуатацию лесов Северной Кореи. Можно было опасаться, что ее приобретет Япония и тогда, под видом работников, водворит на границе с русско-манжурской территорией новую японскую армию.
продолжение следует
(Этот текст опубликован по правилам правописания столетней давности и частично содержит неверные с точки зрения современного языка обороты. К тому же, следует учитывать и то, что сто лет назад автор этой монографии был русским подданным и, естественно, весьма однобоко трактовал события только российской стороны).
Ведущий этой рассылки о «Русско-Японской войне» - журналист Алексей Виноградов, хотел бы продать подлинную рукопись (пока еще нигде не изданного дневника русского солдата с Японской войны, 135 листов, исписанных с двух сторон, на одном листе в середине рукописи стоит печать цензора 1-го армейского корпуса).
Оценка - 999 $. Уж лучше бы устроить небольшой аукцион, чтобы рукопись попала в наиболее заинтересованные руки. Тем более, что я не спешу. Обращаться: gazeta1975@mail.ru
