Москва, 7 октября - начало занятий учебного курса
Константина Царихина "Мастер-класс по фьючерсам и опционам"
Алматы, 11 - 12 октября, семинар Сергея Спирина
"Управление личными финансами для руководителей"
Киев, 18 - 19 октября, семинар Сергея Спирина
"Управление личными финансами для руководителей"
* * *
Финансовый кризис (давайте уже называть вещи своими именами)
внезапно ударил по сфере, от которой не ожидали никаких особых
неприятностей – по Общим Фондам Банковского Управления – ОФБУ.
Жертвой оказались пайщики некоторых ОФБУ банка Юниаструм.
При сравнении ПИФов и ОФБУ эксперты не раз отмечали,
что ОФБУ более рискованны по своей природе, чем ПИФы, в силу
сразу нескольких факторов:
во-первых, из-за более широкого спектра доступных
инструментов, которые могут падать в цене даже более резко,
чем акции-облигации-недвижимость.
во-вторых из-за отсутствия общих ограничений на доли
инструментов в портфеле (каждый банк определяет их
в декларации сам).
в третьих, из-за концентрации функций управления,
учета и контроля в одних руках.
Все это делает ОФБУ потенциально намного более рискованными
инструментам, приближая риски в ОФБУ к рискам хэдж-фондов.
ФСФР неоднократно обращала внимание на повышенные риски
в ОФБУ. Однако деятельность ОФБУ регулируется не ФСФР,
а Центральным Банком РФ. Поэтому пока не было прецедентов,
никаких серьезных мер, направленных на ограничение рисков,
не принималось. Зато ЦБ принял в прошлом году инструкцию,
которая обязывала потенциальных пайщиков подписываться под тем,
что они ознакомлены с подробным перечнем рисков, возникающих
при покупке паев ОФБУ. ЦБ, таким образом, попытался
застраховать себя от любых возможных проблем в подконтрольных
ему учреждениях.
И вот гром грянул. Сначала пошли сообщения о том, что
ОФБУ Юниаструма задерживают выплаты пайщикам, а котировки
стоимости паев никак не отражают стоимость активов, в которые
они вроде бы должны быть вложены. Например, с начала сентября
по 29 сентября котировки паев фонда золота упали на 57,5%,
притом, что само золото за это время выросло на 9,6%.
А 30 сентября стоимость паев сразу нескольких фондов упала
на 90% и более. Фактически, пайщики остались ни с чем.
Тем, кто хочет подробно узнать, что же именно произошло,
отсылаю к следующим ресурсам. Для повышения собственной
финансовой грамотности понять анатомию этого кризиса будет
полезно:
Ветка форума "Юниаструм Банк" на сайте ЦФО.
Обращу внимание на то, что обсуждение темы началось еще
в середине лета, когда еще ничего, казалось бы, не предвещало
больших проблем.
Понимать анатомию происходящего желательно, чтобы не
обвинять в произошедшем кого попало, как делает, к примеру,
автор письма, полученного мною сегодня утром.
Сергей, доброго времени суток!
Я прохожу ваш курс. Но вопрос не совсем по курсу.
В пятницу, 27 сентября, государство забрало все облигации
из ОФБУ Фондов "Премьер" Юниаструм - банка, тем самым, обрушив
собственно пайщиков на 90%. А что в других ПИФах? И как вы
думаете, возможно ли такое же с пенсионными фондами и
страховыми накопительными программами? Ведь они строят свой
портфель именно на государственных облигациях!
И что ж получается? Государство продало населению свои
облигации (свои долги). А потом просто залезло в карман и
украло свои расписки! У нас что, опять коммунизм настал?
И можно ли как-то вернуть всё это обратно?
С.С.:
Не стоит кого-либо обвинять, не разобравшись в ситуации.
Государство тут не при чем.
Управляющие ОФБУ Юниаструма (далее – УК) на некоторую
часть портфеля покупали облигации. Разные облигации, по
большей части не государственные, а коммерческие. Облигаций
контор с гос. участием (типа АИЖК) в портфелях фондов Премьер
было немного.
Далее управляющие ОФБУ Юниаструма отдавали эти облигации
в РЕПО (чтобы было проще понимать, считайте, что в залог
для получения кредита, хотя юридически это вещи разные).
Хочу подчеркнуть, что в РЕПО облигации отдавались также вовсе
не государству, а обычным коммерческим структурам – банкам
и т.п. Далее на эти деньги снова покупались облигации, они снова
отдавались в залог и т.п. При растущем рынке это позволяло
повысить доходность вложений, и, таким образом, компенсировать
текущие расходы и комиссии УК. А оставшиеся деньги УК
вкладывала во фьючерсы, которые и показывали доходность,
близкую к доходности рынков золота, нефти, Китая, ЮАР и
других рынков, фигурировавших в названиях фондов Премьер.
Пока все шло хорошо – схема работала. Фонды показывали
результаты, близкие к динамике индексов, которые они и должны
были копировать.
Однако в условиях свалившегося кризиса рынки перестали
работать в нормальном режиме. В частности, рынок облигаций
просто встал – с него исчезли покупатели.
В кредитных договорах обычно прописывается условие – если
стоимость залога падает ниже стоимости взятого кредита, то
залогодатель обязан либо пополнить залог, либо право
собственности на залог переходит к кредитору. Аналогичное
условие есть и в договорах РЕПО. Поэтому когда стоимость
облигаций резко упала, исчезла возможность их продать, и
одновременно при этом усилился отток пайщиков из фондов,
управляющие сначала, дабы пополнить ликвидность, продали
ту часть портфелей, которая была вложена в фьючерсы (она
оказалась более ликвидна), оставив в портфелях только
облигации. Однако этих денег хватило ненадолго. Цены
облигаций продолжали падать, вкладчики продолжали забирать
деньги из фондов. В результате облигации (как обеспечение
по кредиту, который заемщик не в состоянии ни погасить,
ни хотя бы обеспечить поддержание залога) перешли в
собственность кредиторов.
Еще раз повторюсь, государство никакого отношения к
произошедшему не имело. Оно не выступало ни в качестве
эмитентов облигаций, ни в качестве кредиторов, впоследствии
забравших облигации как залог, по которому заемщик не смог
расплатиться. Да и эти коммерческие организации обвинять
в чем-то бессмысленно – они поступали со своей точки зрения
совершенно правильно, делая в сложившихся условиях ровно то,
что и должны были делать, иначе пострадали бы интересы их
клиентов – вкладчиков банков и т.п.
Конечно же, государство можно обвинить в том, что оно:
не обеспечило нормальную работу финансовых рынков
(в лице ЦБ) не осуществляло должного надзора за ОФБУ,
позволив управляющим построить рискованную пирамиду РЕПО
из облигаций.
Но уж точно государство никаких облигаций ни у кого не
отбирало.
Можно ли вернуть что-либо обратно? Думаю, вернуть
обратно что-либо уже почти нереально. Этих денег уже нет.
Есть призрачный шанс (подчеркиваю, на мой взгляд, он довольно
призрачный) предъявить судебные претензии к банку Юниаструм,
как к организатору доверительного управления, который
не обеспечил управление активами должным образом. И попытаться
через суд получить от банка компенсацию. Но ответ "возможно
ли это?" я давать не возьмусь, это – вопрос к грамотным юристам.
Может ли что-то похожее произойти с пенсионными фондами
и накопительными страховыми программами? Надеюсь, что нет.
Регулирование этих финансовых институтов должно быть куда
более жестким, нежели у ОФБУ. Даже у ПИФов регулирование
намного более жесткое, построить пирамиду РЕПО в рамках правил
ПИФов не удастся. Правда, надо сказать и от ОФБУ, при всех
претензиях к ним, вряд ли кто-то ожидал нечто подобное.
Что будет дальше? Дальше, думаю, последует ужесточение
норм регулирования ОФБУ. Есть высокая вероятность того, что
ФСФР наконец-то получит то, чего она так долго добивалась -
право регулировать ОФБУ. А возможно "закручивание гаек"
произойдет в рамках ЦБ.
Отмечу также, что случившееся наверняка ударит по имиджу
профессии с названием "инвестиционный консультант", поскольку
большая часть ОФБУ Премьер распространялась именно людьми,
которые называли себя инвестиционными консультантами.
По одним сообщениям, эти люди уже уволены из структур
Юниаструма. По другим – ушли сами, не желая нести
ответственность за происходящее. Не хочу бросать лишний
камень в сторону этих людей. На мой взгляд, проблема не
в их порядочности, а в их недостаточной компетентности –
они и сами не понимали, какой продукт они продают.
С другой стороны, нет худа без добра. Надеюсь, люди
наконец-то начнут осознавать разницу между действительно
независимыми инвестиционными консультантами, и теми, кто
представляет интересы конкретной компании, реализуя ее
финансовые продукты.
