Реальный курс доллара в Узбекистане (курс «чёрного рынка») достиг, а местами превысил психологическую отметку - 7000 сумов. Как передаёт Dollaruz.Com, утром 27 февраля на рынке «Чорсу» в Ташкенте доллар покупали по 7050 сумов, продавали по 7020 сумов, в Хорезме стоимость американской валюты составила 7020 и 7000 соответственно.

Реальный курс доллара 26 и 27 февраля, приведённый сайтами Dollaruz.Com и Dollaruz.Net

При этом официальный курс доллара составляет 3356,87 сума, биржевой – 9100 сумов.

Отметим, что последние годы официальный курс доллара в Узбекистане только растёт, прибавляя по 14-15 сумов еженедельно. А 21 февраля Центральный банк повысил стоимость американской валюты сразу на 47,52 сума.

Ранее «Фергана» поясняла, что в Узбекистане действуют четыре курса валюты: официальный - устанавливается Национальным банком внешнеэкономической деятельности, отталкиваясь от назначенного Центральным банком (самый низкий курс); биржевой - определяется в ходе «торгов» на Республиканской валютной бирже Узбекистана; «клиринговый», формирующийся на товарно-сырьевой бирже; «чёрный рынок» валюты для населения и мелких предпринимателей. Первые три интересны лишь отдельным категориям специалистов и чиновников, основная масса населения страны живет по курсу «чёрного рынка», иначе говоря – реальному. В бытность Шавката Мирзиёева и.о. президента его команда анонсировала либерализацию валютной политики, но что конкретно будет сделано и в какие сроки, пока неизвестно.

Аким (глава администрации) Восточно-Казахстанской области Казахстана Даниал Ахметов по итогам прошедшей комплексной проверки на базах отдыха озера Алаколь распорядился запретить большинству предпринимателям принимать туристов в новом сезоне 2017 года. Ахметов также подписал постановление, согласно которому на побережье Алаколя приостановлен отвод новых земельных участков под строительство туристических баз, домов отдыха и пансионатов. Выяснилось, что 139 из 147 находящихся на берегу Алаколя туристических объектов не отвечают каким-либо санитарным нормам.

Отдых на озере Алаколь

«Полная социальная безответственность! Все работали для того, чтобы положить себе хорошие деньги в карман, и никто не думал о том, что нужно делать благоустройство, что рестораны должны отвечать санитарным требованиям и так далее. Хорошо, это история прошлого года. В этом году никто не получит, пока не будут выполнены все работы. Всё остановлено. Приведите, мои друзья, всё, что нужно привести, в порядок, а там посмотрим», - сказал в эфире выпуска новостей «Первого канала - Евразия» аким Восточно-Казахстанской области. При этом он добавил, что для поддержки предпринимателей по обустройству территорий побережья общего пользования и на дорогу акимат (администрация) выделил 550 миллионов тенге ($1,7 млн).

Справка «Ферганы». Развитие побережья Алаколя, находящегося в 650 километрах от Алма-Аты, Казахстан начал форсировать после первой революции в Кыргызстане в 2005 году. Позиционируя расположенное на стыке Алма-атинской и Восточно-Казахстанской областей озеро Алаколь как «жемчужину» востока страны, власти Казахстана намеревались путём строительства на его берегу современных туристических объектов перехватить инициативу у Кыргызстана с Иссык-Кулем. Были выделены средства на ремонт ведущих к Алаколю дорог и восстановление железнодорожной станции Жаланашколь, находящейся в непосредственной близости от озера, получили льготное кредитование и предприниматели, решившие построить на Алаколе отели, дома отдыха и пансионаты. Одновременно в СМИ были запущены «страшные рассказы» о злоключениях казахстанцев, решивших летом традиционно отдохнуть на Иссык-Куле.

Всё это вместе с рекламой в прессе дало положительный результат: напуганные жители, в основном, Алма-Аты массово поехали на Алаколь. Однако там их ждали многочисленные «сюрпризы». Привыкшие пусть и к относительному, но комфорту казахстанские туристы столкнулись с неухоженными пляжами, периодическими отключениями электричества, а также некачественным питанием вкупе с плохим обслуживанием и очень высокими ценами за сутки проживания, порой в разы превышающими цены иссык-кульских зон отдыха.

Первые два-три года хозяева зон отдыха объясняли всю эту неустроенность временными трудностями, сдабривая патриотическими призывами и обещая, что уже через пять-шесть лет побережье Алаколя преобразится до неузнаваемости. Но прошло пять и даже десять лет, а ситуация, судя по распоряжению Даниала Ахметова, особо не изменилась.

В 2016 году немало жителей Алма-Аты отказались от поездок на Алаколь в пользу Иссык-Куля. Сказалось резкое падение уровня жизни большинства казахстанцев, а также более организованная доставка туристов к основным иссык-кульским зонам отдыха, расположенным в Чолпон-Ате, Бостери и Сары-Ой. Более того, поскольку алакольские пансионаты вряд ли успеют к началу сезона отпусков выйти на требуемый акиматом Восточно-Казахстанской области уровень по соблюдению санитарных норм и благоустройству, на Иссык-Куле следует ожидать настоящего аншлага.

Соб. инф.

Президент Казахстана вошел в шорт-лист номинантов на Нобелевскую премию мира 2017 года. Вместе с президентом выдвинут также казахстанский художник Карипбек Куюков, рисующий без рук. Инициаторами включения казахстанцев в число претендентов стали директор швейцарского научно-исследовательского института «Базельский офис мира» Алин Варе и депутат парламента Шотландии от Национальной партии Билл Кидд.

Нурсултан Назарбаев

«Президент Назарбаев выступает в качестве лидера, предпринявшего значительные инициативы по ядерному вооружению в течение 22 двух лет его правления в Казахстане… Не только демонстрируя приверженность достижения безъядерного мира, но продолжая предпринимать ряд инициатив, влияющих на процесс достижения подобного мира. Нобелевская премия мира будет способствовать повышению такого влияния и поддержит эти процессы в глобальном масштабе», - объяснил свой замысел директор организации на своей странице в Facebook. Однако, судя по комментариям под этим сообщением, казахстанцы вовсе не испытывают восторга за предложенную кандидатуру президента.

Алина Варе поддержал Билл Кидд, депутат парламента Шотландии. На странице выдвижения кандидатов на Нобелевскую премию мира он кратко пояснил, почему принял такое решение.

«Совместная номинация Нурсултана Назарбаева (президент Казахстана) и Каирбека Куюкова (почетный посол проекта «Атом») происходит за их самоотверженные и эффективные действия по выявлению катастрофических гуманитарных последствий ядерного оружия, а также за их руководящую роль в продвижении мира без ядерного оружия».

Проект «Атом» рассказывает о воздействии ядерного оружия на человечество и окружающую среду, и придерживается идеи ядерного разоружения.

Вместе с Куюковым и Назарбаевым на Нобелевскую премию мира выдвинуто еще 29 публичных лиц и организаций, самые известные среди которых - Эдвард Сноуден и Челси Мэннинг.

Есть мнение, что казахстанский лидер страстно мечтает получить Нобелевку. С периодичностью раз в два года, начиная с 2000 года, его номинируют на эту престижную награду в основном за «достижения в области ядерного разоружения». Причем, нередко, инициативы исходят от довольно неожиданных организаций.

Например, в 2009 году представители детского дома в Чечне почитали, что Нурсултан Назарбаев достоин этой премии за «поддержку лиц, подвергшихся сталинским репрессиям»; в 2011 году инициатором выступила норвежская организация «Велосипед за мир», проводившая в том году велопробег по Казахстану; в 2013 году с предложением выступил Верховный атаман Союза казаков Казахстана Юрий Захаров, выдвинувший Назарбаева «за пропаганду мира и согласия, укрепления межнационального согласия и глобальных инициатив, которые он выдвигает по отказу от ядерного оружия».

В настоящее время производится седьмая попытка добиться получения престижной награды для хозяина Акорды.

Пока остается неизвестным, когда начнет осуществлять полеты в столицу Узбекистана таджикская авиакомпания Somon Air, первый регулярный рейс которой был намечен на 20 февраля, однако был отменен из-за того, что авиакомпания несвоевременно предоставила узбекским авиационным властям необходимый пакет документов. Как пояснила узбекская сторона, авиакомпания Somon Air должна была подать в НАК «Узбекистон хаво йуллари» пакет документов на выполнение регулярных рейсов в Узбекистан не менее чем за 30 дней до планируемой даты начала полетов. А такой пакет был представлен только 10 февраля в ходе встречи представителей авиакомпаний двух стран в Ташкенте. «В настоящее время разрешение на выполнение регулярных рейсов Somon Air в Узбекистан находится на рассмотрении в соответствии с установленным порядком», - говорится в сообщении НАК «Узбекистон хаво йуллари». Таким образом, Somon Air может начать летать в Ташкент не ранее середины марта.

Напомним, в конце 2016 года авиационные власти Таджикистана и Узбекистана договорились о возобновлении прямых авиарейсов спустя 25 лет. Первый технический рейс из Душанбе в Ташкент состоялся 10 февраля. Он доставил в столицу Узбекистана делегацию таджикских авиавластей, журналистов и 14 пассажиров.

В советские времена авиарейсы между Ташкентом и Душанбе совершались по несколько раз в день, кроме того, действовали маршруты, связывающие другие города Узбекистана и Таджикистана. Авиасообщение между двумя странами было прервано в 1992 году – сразу после начала гражданского противостояния в Таджикистане. Спустя восемь лет стороны договорились о возобновлении полетов, однако дело ограничилось пробным рейсом «Душанбе-Ташкент». Следующий анонс был сделан в 2009 году: тогда заявлялось, что договоренность о восстановлении сообщения была достигнута по итогам переговоров в Ташкенте между национальными авиакомпаниями двух стран. Попытки возобновить переговоры таджикской стороной предпринимались и в последующие годы, однако до осени 2016 года вопрос о возобновлении воздушного сообщения между Ташкентом и Душанбе оставался нерешенным. Ситуация изменилась с приходом к власти в Узбекистане президента Шавката Мирзиёева. Сначала Ташкент заявил о готовности восстановить авиарейсы между странами, а в конце декабря минувшего года стороны подписали протокол о возобновлении авиасообщения уже в первой половине 2017 года.

Печёрский районный суд Киева постановил продлить до одного года срок ареста 33-летнего Акбарали Абдуллаева, племянника супруги покойного президента Узбекистана Ислама Каримова, сообщает «Озодлик» (узбекская служба Радио Свобода) со ссылкой на репортера Украинской редакции Радио Свобода. Сам Абдуллаев заявил, что опасается экстрадиции в Узбекистан, где ему грозят пытки и смерть.

Акбарали Абдуллаева (справа) в зале суда

Решение оставить под арестом судья Наталья Васильева объяснила уголовным делом, возбуждённым против Акбарали Абдуллаева Генеральной прокуратурой Узбекистана, и запросом о его экстрадиции в Ташкент. Она напомнила, что, согласно подписанному в 1993 году Минскому соглашению, государства–члены СНГ, в том числе Узбекистан и Украина приняли на себя обязательства по оказанию взаимной правовой помощи.

Прокурор Марина Ким сообщила, что в настоящее время прокуратура Киева проводит экстрадиционную проверку по поступившему от узбекских коллег запросу о выдаче Абдуллаева. «Она ещё не завершена. Для проведения проверки выделено 60 дней», - сказала Ким. По её словам, в процессе проверки установлено, что на территории Украины Абдуллаев не привлекался к уголовной ответственности, состояние его здоровья не препятствует содержанию под стражей или экстрадиции. Поскольку прокуратура Киева не гарантирует, что в случае освобождения от ареста Абдуллаев не покинет Украину по паспорту Доминиканы, и учитывая серьёзность возбуждённого против него уголовного дела, прокурор попросила суд оставить его под арестом.

Адвокат Абдуллаева Александр Федоренко заявил в суде, что его подзащитный был задержан 14 января в аэропорту Киева с нарушениями: документы по задержанию были оформлены неправильно, адвокат был вызван на полчаса позже. Федоренко сообщил, что Абдуллаев уже отбыл наказание за аналогичные преступления в Узбекистане, а законодательство Украины не предусматривает меру пресечения в виде ареста по предъявленным его подзащитному обвинениям. «[Достаточен] круглосуточный домашний арест. Никаких сложностей нет. Практика есть. У меня люди с более серьёзными обвинениями и по другим экстрадициям находятся в таких условиях», - пояснил адвокат.

Акбарали Абдуллаев подтвердил, что возбуждённое против него уголовное дело основано на старых обвинениях и он уже провёл в тюрьме два с половиной года. Во время следствия в Узбекистане его подвергали жестоким пыткам и избиениям, и Абдуллаев уверен, что в случае экстрадиции в Узбекистан его ждёт смерть. «Если я уеду в Узбекистан, я умру. Это стопроцентно. Но я ещё согласен буду, если умру сразу. Но они будут пытать, а потом убьют меня. Я умру на зоне. Я эти пытки видел уже», – сказал Абдуллаев. Он пояснил, что намерен добиться политического убежища, но содержание под арестом лишит его этой возможности, и попросил судью перевести его под домашний арест.

Напомним, Акбарали Абдуллаев - сын Тамары Сабировой, родной сестры Татьяны Каримовой, супруги первого президента Узбекистана. В 2013 году появилась информация об аресте Абдуллаева в Узбекистане: против него прокуратура возбудила уголовное дело по статьям 164 («Хищение путем присвоения или растраты»), 184 («Уклонение от уплаты налогов или других обязательных платежей»)и 210 («Получение взятки») Уголовного кодекса Узбекистана. Спустя десять дней было арестовано всё руководство Ферганского нефтеперерабатывающего завода, который, по неофициальным данным, как и примерно 70 процентов предприятий Ферганской долины, контролировался Абдуллаевым.

14 января 2017 года Абдуллаев был задержан в киевском аэропорту. При себе он имел паспорта гражданина Доминиканской Республики и Узбекистана. Во время проверки документов на контрольно-пропускном пункте «Киев» сработала база данных Интерпола, согласно которой Абдуллаев находится в международном розыске по подозрению в присвоении средств в размере более $91 млн, сокрытии иностранной валюты на сумму около $200 млн и 271 тысячи 602 евро, легализации доходов, полученных в результате преступной деятельности на сумму 77,4 млн швейцарских франков и 200 тысяч латвийских лат, а также в служебном подлоге. Он был арестован 19 января сроком на 40 дней. В начале февраля Узбекистан направил в прокуратуру Украины запрос об экстрадиции Абдуллаева, а 20 февраля родственника Каримова перевели из СИЗО Киева в изолятор Службы безопасности Украины (СБУ), объяснив наличием угрозы его жизни.

В систему уголовных наказаний Узбекистана будут введены обязательные общественные работы, сообщает 27 февраля «Газета.Uz» со ссылкой на законодательную палату Олий Мажлиса (узбекского парламента).

Введение этого вида наказания предусмотрено подписанным в октябре 2016 года указом президента Шавката Мирзиёева «О мерах по дальнейшему реформированию судебно-правовой системы, усилению гарантий надежной защиты прав и свобод граждан».

Напомним, в соответствии с этим указом с 1 апреля в Узбекистане упраздняется уголовное наказание в виде ареста, срок задержания подозреваемых в совершении преступления лиц сокращается с 72 до 48 часов, а предельный срок применения мер пресечения в виде содержания под стражей и домашнего ареста, а также предварительного следствия сокращается с одного года до семи месяцев.

В Таджикистане все более неоднозначным становится отношение к сатру — так называют в стране платок, который мусульманки повязывают на голову. Если еще несколько лет назад в обществе на сатр смотрели снисходительно, а мужская его часть поощряла ношение женщинами мусульманской одежды, то постепенно с легкой руки таджикских властей на проявление исламской атрибутики во внешности стали поглядывать с недоверием. В представлении таджикских чиновников борода у мужчин и хиджаб у женщин — первые признаки исламского радикализма и экстремизма. И хотя статья 26 Конституции республики гласит, что «каждый имеет право самостоятельно определять свое отношение к религии, отдельно или совместно с другими исповедовать любую религию или не исповедовать никакую, участвовать в отправлении религиозных культов, ритуалов и обрядов», ношение сатра открыто не приветствуется властями, а в некоторых случаях даже преследуется. Но при этом не слышны голоса даже тех защитников веры, которые раньше громко заявляли о нарушении гражданских прав таджикистанцев.

Еще в 2010 году президент Эмомали Рахмон на встрече со студентами национального университета раскритиковал ношение женщинами хиджабов: «Наблюдая за молодыми людьми, в основном девушками и женщинами, на улицах столицы, я вижу, что некоторые из них копируют стиль одежды других стран». Далее он вроде бы в шутку пригрозил: «Если кто-либо из вас предпочитает стиль одежды какой-либо другой страны, то я вас отправлю [туда]».

Выступая 6 марта 2015 года на встрече с женщинами-активистками, президент вновь поднял тему хиджабов, приведя факты из истории: «Согласно научным этнографическим источникам, наш народ с древних времен имел красивые женские одеяния, наши женщины и девушки никогда не носили черную одежду. Традиционно также не одобряется черная одежда. Вы сами хорошо знаете, что даже траурная одежда нашего народа не является черного цвета. Однако некоторые таджикские девушки и женщины одеваются в черное, не знают, даже не хотят знать историю и суть подобного одеяния. Согласно данным, в последнее время некоторые одетые в черное девушки и женщины ходят на похороны совершенно незнакомых людей и пытаются пропагандировать среди женщин, участвующих на похоронах, всякие чуждые нашей древней истории и культуре идеи», - заявил президент.

Неоднократные критические выступления главы государства возымели действие. В апреле 2015 года мэр Душанбе Махмадсаид Убайдуллоев распорядился изъять из всех городских торговых точек одежду, «чуждую культуре одеяния таджикского народа», особенно для женщин и девочек. После запрета деятельности Партии исламского возрождения Таджикистана (ПИВТ) осенью 2015 года преследования женщин в сатрах начались с новой силой. Подключилась милиция, органы национальной безопасности, прокуратура. А, как известно, у нас ретивые чиновники «вместе с чалмой несут и голову»: хотя президент говорил только о женщинах и девушках в черном, стали оказывать давление на всех, кто «по-мусульмански» одевает платок, независимо от его расцветки.

Однако несмотря на запреты на ношение и продажу сатра, одевающих его женщин в республике не становится меньше. Многие верующие жительницы Таджикистана не представляют себе появление в обществе без сатра, ведь в исламе головной убор, скрывающий волосы, является обязательной частью одежды мусульманки. Почему женщины предпочитают сатр и не готовы снять его, «Фергане» рассказали сами таджички.

Жительница Куляба Манзура Максудова полагает, что многие женщины, носящие сатр, делают это не по религиозным убеждениям, а следуя моде: «Мне кажется, что это дань моде и красивой одежде. Массовое ношение сатров в Таджикистане начиналось с яркого и незабываемого бразильского сериала «Клон». Он вышел на российские эканы в феврале 2004 года. В Таджикистане, как и на всем постсоветском пространстве, любили российские каналы. Главная героиня, которую зовут Жади, — ослепительная женщина-мусульманка из Марокко. На ней были красивые восточные одежды. И в Таджикистане многим это понравилось. Наши женщины стали искать нечто подобное на базарах. Кому-то родственники привозили из восточных стран. И, естественно, торговцы, почуяв интерес к таким вещам, стали привозить. И девушки, и женщины стали ярко краситься и одевать различного рода восточные платки. И мне кажется, что они бы сами сняли все это, во всяком случае многие, если бы не эти запреты. Как известно, запреты дают обратную реакцию».

Душанбинка Мухаббат Зиеева недовольна тем, что носит сатр, но это было условием ее мужа: «Я была студенткой, одевалась, как все в городе, и не думала вообще о сатре. Пока меня не сосватали. Родители жениха, когда пришли меня сватать, ничего не требовали. Но он сам при первой же встрече со мной потребовал, чтобы я одела сатр. Парень мне сразу же понравился и я подумала, почему бы и нет. И теперь ни дня без сатра. Дома я могу одеваться поярче, но на улице не должна привлекать к себе внимание. Конечно, иногда надоедает одевать сатр. В городе женщины одеваются разнообразно. Но мужа злить не хочется, поэтому придется всю жизнь носить».

Зайнуру Обиеву одели в сатр родители, как только она стала взрослеть. Ей тогда было 13 лет. В школе другие девчонки ходили в обычных косынках, а Зайнура — в сатре: «Я послушная дочь. Как это можно не подчиниться воле своих родителей? Это грех. Да и я уже сама привыкла к тому, что я закрыта. Мне так удобно и комфортно. Никто не пристает на улице. Ко мне уважительно относятся, не как к тем женщинам, которые ходят открытыми. К ним пристают, говорят всякие гадости. До них дотрагиваются, смотрят сальными глазами. Это неприлично».

А Замира Мусоева — девушка с принципами. Ношение сатра было ее собственным выбором: «Был тяжелый период жизни, я очень долго была в депрессии. Тогда я прочла много исламской литературы, большинство книг Шамиля Аляутдинова (российский исламский богослов и проповедник. – Прим. «Ферганы»). Он в очень популярной и доступной форме объясняет ислам, чего я никогда не слышала от наших религиозных деятелей. Они только пугают и запрещают. Закрывалась постепенно. Сначала просто носила платок. А потом потихоньку и сатр. В сатре мне удобно. Хотя от меня этого никто не ожидал — раньше я даже национальную одежду не носила».

Мадина Исламова снисходительно относится к женщинам в сатре. Сама она предпочитает европейский стиль одежды: «Я мусульманка по рождению. Читала комментарии к Корану в переводе Пороховой. Но скажу вам откровенно: я не очень религиозна. Я люблю философию Ганди, Далай Ламы. Но религия для меня — не догма. Я верю в слова Ганди: «У Бога нет религии». Я думаю, что жить по совести — это и есть религия. И конечно же внешняя атрибутика не является показателем истинной веры. Вера — она в душе. Но я уважаю выбор женщин и их право носить сатр. Для человека главное — иметь право выбора. Захочет — снимет, захочет — нет. Меня это не раздражает. Уважать людей, их мнение в правовом обществе нужно обязательно».

Для Зарины Мирзокуловой вера в бога — это состояние души: «Кто как чувствует, так и верит. Большинство женщин носят сатр, скорее всего, принудительно. Другие одели неосознанно. У многих сыграл инстинкт стаи: «все одели, и я одену, чтоб быть, как все». И теперь те, кто неосознанно одел, сняли под шумок того, что запрещают. А из оставшихся мало тех, которые сами к этому пришли. Я терпимо отношусь к женщинам в сатре. Но не люблю тех носящих сатр, которые считают себя святыми и кичатся этим, приучают других к сатру, не имея ничего за душой, чтобы позволило им обучать других. К сожалению, таких — большинство. Нет тех, или я их не вижу, кто правильно бы трактовал ислам. Вникать никто не хочет. Любви мало в этом поклонении, только страх».

Парень с девушкой в сатре в центре Душанбе. Фото © «Фергана»

Общественный активист Назира Муллоева часто сталкивается с проблемами женщин и видит вину мужчин в женском бесправии: «У нас в стране, как бы мягко сказать, мужчины — феодалы. Мужчинам никогда не нравилось европейские одеяния на женщинах. Мужчины, в том числе и чиновники, всегда были недовольны такой одеждой. Я думаю, им нравится, что женщины закрыты, в душе они это поощряют. В мусульманских семьях обычно мужчины диктуют. Женщины подчиняются, они у нас в стране бесправны. Когда женщины стали одевать сатр, мужчины это приветствовали. И вот сейчас новые запреты, теперь власть требует, чтобы женщины сняли сатр. Опять запрет. То есть мужская часть населения нашей страны вынуждает женщин одевать сатр, а правительство запрещает. Женщина оказалась меж двух огней — ее бьют и слева, и справа. Прежде всего, государство должно бороться с мужским шовинизмом, нежели с женщинами в сатре».

А для Сайрам Муродовой тема сатра болезненна. Она считает, что женщины вынуждены одевать сатр, потому что ходить в европейском становится опасно уже даже в центре города: «Тому свидетельством случай, который произошел с дочерью моих знакомых. Это произошло вечером прошлым летом. Она и ее подружки были в кафе с однокурсниками. Девчонки яркие, красивые. Потом, когда все разошлись, и они ждали машину у пешеходного перекрестка, к ним подъехал черный джип. Окна машины были открыты, и ее пассажиры стали плевать в девочек и бросать в них баклажки. Это было неожиданно, девчонки растерялись. В машине сидели парни старше них. Один из них презрительно назвал их кафирками и употреблял много плохих слов. Девчонки долгое время потом прийти в себя не могли. Вот это и есть безграмотность и радикализм. Им же никто ислам правильно не объясняет. Что самое печальное, таких вот безграмотных, к сожалению, немало, чье видение Ислама проявляется в таких агрессивных формах. Печально то, что они считают, что они на правильном пути. Ислам — светлая религия, а фанатики делают ее темной. Вот и отношение к женщине тоже радикальное, а в Коране этого нет. А они слушают всяких псевдопроповедников и сами просвещаться не хотят».

Зебо Кабирова носит сатр в знак протеста против запрета властей. Она работает на рынке, и часто попадает в поле зрения служителей порядка: «Как только они не пытались меня заставить снять сатр — и просьбами, и угрозами, и в отделение водили. А кто они такие, чтобы запрещать? Мне нравится, и я буду носить. Когда сама захочу, тогда сниму».

Азиза Тоирова замужем за религиозным деятелем. Сатр она носит давно. Она блестяще окончила светский университет, у нее много талантов: «Я пишу стихи и читаю их моему мужу. Он мой единственный слушатель и критик. Я много занимаюсь самообразованием — компьютер, языки. Меня никто не заставлял одеть сатр — это мой выбор. И при этом я сижу дома и воспитываю детей. Но это не означает, что я лишена радости общения с друзьями и подругами. Мы часто встречаемся и семьями, и сами. Они не все в сатре, и не все ведут такой образ жизни. Тем не менее, они меня понимают. Но тотальный запрет всегда вызывает обратную реакцию — в этом человеческая сущность. В нашей стране налицо кризис образования, кризис воспитания. Нужно вкладывать деньги в образование, в просвещение, нужно объяснять, доводить до ума, воспитывать, но не насильно запрещать».

Во время работы над публикацией от нескольких источников в госструктурах Таджикистана «Фергане» стало известно, что государственным учреждениям дано негласное указание фиксировать данные обращающихся к ним женщин в сатрах и сообщать о них в соответствующие органы.

Соб.инф.

Дебиторская задолженность по электроэнергии и природному газу в Самаркандской области Узбекистана составила, в общей сложности, 1,26 триллиона сумов ($375,6 млн по официальному курсу или $180 млн по курсу «чёрного рынка»).

Участники пресс-конференции в Самарканде. Фото из блога Тошпулата Рахматуллаева

Как рассказал на пресс-конференции в конце февраля заместитель хокима (главы администрации) области Олим Очилов, дебиторская задолженность по электроэнергии на 1 января 2017 года составляет 660 млрд сумов ($196,6 млн по официальному курсу), из них 536 млрд - задолженность населения. Чтобы представить, насколько огромна эта сумма, Очилов сообщил, что она в три раза превышает годовой объём средств, которые Самаркандская область получает по государственной инвестиционной программе, передаёт в своём блоге самаркандский журналист Тошпулат Рахматуллаев.

Главными виновниками дебиторской задолженности по природному газу Очилов назвал руководителей и сотрудников унитарного предприятия «Марказгазтаъминот» («Центральное газоснабжение»). Как передаёт «Самаркандский вестник», очилов признал, что среди сотрудников служб, занимающихся газо- и электроснабжением, есть такие, кто занимается хищениями, воровством и взяточничеством. По итогам минувшего года уголовные дела были возбуждены в отношении свыше ста таких сотрудников. На пресс-конференции подчёркивалось, что потребители должны лично контролировать поступление денег на абонентский счет и платить за газ и электроэнергию только в кассу.

По газу дебиторская задолженность на 1 января 2017 года составляет 601 млрд сумов ($179 млн), из них 539 млрд сумов задолжало население. Только за 2016 год долг увеличился на 80 млрд сумов. При этом, по словам Очилова, имеет место и кредиторская задолженность: То есть, получается, что потребитель заплатил больше, чем использовал газ. Другими словами, филиал «Самаркандшахаргаз» является должником перед такими потребителями».

Участвовавший в пресс-конференции руководитель унитарного предприятия «Марказгазтаъминот» Шукрулло Махмудов рассказал о деятельности группы, которая проводит в Самаркандской области инвентаризацию, и о недовольстве местных жителей её работой.

«Все сначала возмущаются, требуя объяснить, как и откуда появилась дебиторская задолженность, – сказал Махмудов. – Когда мы на основе документов доказываем, многие признают, что в своё время «отблагодарили» участкового инспектора, обещавшего «списать» долг. Действительно, у них на руках имеется справка об отсутствии задолженности. Но это липовая справка». Он пояснил, что программа «Биллинггаз», которая в 2010 году была установлена в компьютерной системе АО «Узтрансгаз», отслеживает расход газа потребителями по всей стране. Инспектор, выдавший липовую справку, будет наказан по закону, а потребитель обязан произвести оплату за использованный газ, заявил Махмудов.

Он заверил, что каждое обращение потребителей тщательно изучается и по каждому дается обоснованный ответ. Иногда изучение ситуации на месте завершается в пользу заявителя, а иногда - увеличением суммы долга. К примеру, с 5 января по 21 февраля инвентаризация была проведена у 1475 домовладельцев. До этой процедуры дебиторская задолженность составляла 4 млрд 369 млн сумов, а кредиторская задолженность – 61,2 млн сума. После инвентаризации дебиторская задолженность достигла 5,5 млрд сумов, а кредиторская уменьшилась до 17,4 млн сумов.

Ещё один участник пресс-конференции - руководитель ОАО «Самаркандское предприятие территориальных электрических сетей» (СамПТЭС) Гулом Примов – пообещал, что в скором времени ситуация с электроснабжением в области улучшится. «В настоящее время внедряется новая система электронных счетчиков, - передаёт слова Примова «Самаркандский вестник». - Кроме того, на территории Пастдаргомского района завершается строительство солнечной фотоэлектрической станции при материальной поддержке Азиатского Банка развития. С вводом в строй этого объекта 80 процентов перебоев в подаче электрической энергии будут устранены».

На пресс-конференции прозвучало, что президент Узбекистана Шавкат Мирзиёев поставил перед отраслевыми министерствами и ведомствами задачу ликвидировать дебиторскую задолженность до 1 октября.

Отметим, что такая задолженность образовалась во всех регионах Узбекистана. Среди должников не только население и рядовые организации и учреждения, но и, как неожиданно показала в 2013 году компания «Узбекэнерго», аппарат президента Узбекистана, министерство финансов республики, прокуратура города Ташкента, городской хокимият (администрация), хокимият Ташкентской области, ташкентский метрополитен и другие политически и социально значимые потребители.

Ранее «Фергана» неоднократно рассказывала о плачевной ситуации со снабжением населения Узбекистана электроэнергией и природным газом.

Как сообщают ташкентские источники, сегодня деревья вырубают в Яккасарайском районе Ташкента - в парке Бобура, в парке Пединститута и в саду Дружбы. Стволы и толстые ветви аккуратно складывают на грузовики и увозят в неизвестном направлении.

Вырубка деревьев в ташкентском Саду дружбы, который уже два месяца называется парком имени Бобура, началась в минувшие выходные. Под предлогом предвесеннего прореживания растительности в нём наряду с полусгнившими вырублено не менее десяти совершенно здоровых деревьев. А неделей ранее несколько десятков деревьев было уничтожено в Ботаническом саду. И никто никакой ответственности за эти преступления не понес, что в Узбекистане давно уже норма.

Причём на дровосеках, орудовавших в Саду дружбы, не было оранжевых жилетов службы по благоустройству при местном хокимияте (администрации). Обычно такая униформа является подтверждением того, что вырубка формально законна и инициирована властями. На мой вопрос, кто они такие и на каком основании пилят чинары, «старший» заверил, что «всё согласовано с районным и парковым начальством», и рубят они «исключительно больные деревья».

Но, во-первых, «кровавые» срезы большинства этих деревьев свидетельствуют о том, что они были совершенно здоровыми. Во-вторых, их рубили и вывозили в нерабочие дни. И в-третьих - действительно гнилые деревья вывозить не спешили: в специально подогнанный грузовик загружали исключительно бруски чинар, из которых, как известно, изготавливают элитную мебель. Куда и на какую мебельную фабрику их потом отвезли, неизвестно.

18-19 февраля, то есть, также в выходные дни, подобной вырубке подвергся Ботанический сад, занимающий площадь более 63 гектаров. 22 февраля известный ташкентский эколог и журналист Наталья Шулепина вместе с коллегой всего на двух сотках сада обнаружила более двадцати свежих пней. А вот сотрудники Государственного комитета Узбекистана по охране природы (Госкомприроды) увидели на территории всего сада лишь восемь пней.

В общем-то, позиция Госкомприроды понятна: чем меньше найдут фактов несанкционированной вырубки, тем меньше ответственность. Хотя абсолютно любую вырубку можно подвести под постановление Кабинета министров №290 от 20 октября 2014 года «Об урегулировании использования биологических ресурсов и о порядке прохождения разрешительных процедур в сфере природопользования».

Статья 14 этого постановления гласит: «Рубка сухостойных и сильно повреждённых естественными вредителями и болезнями засыхающих деревьев и кустарников проводится по решению органов государственной власти на местах, согласованному с территориальными комитетами по охране природы, без специального разрешения». То есть, под предлогом гнилых и больных деревьев без специального разрешения можно рубить всё что угодно. И абсолютно бесконтрольно. И ни один дровосек в Узбекистане никогда не признает, что срубил здоровое дерево.

Напомним, уничтожение деревьев в Саду дружбы и Ботаническом саду – продолжение массовых вырубок в Ташкенте в прошлом году. Так, в феврале 2016 года в Чиланзарском районе была спилена целая роща, основу которой составляли почти 200 чинар. А месяцем ранее уничтожили почти все чинары на проспекте Мустакиллик (Независимость).

Пока еще живая 150-летняя чинара. Ташкент, 26 февраля 2017 года, фото и видео © «Фергана.Ру»

В том же феврале директор Института демократии и прав человека Узбекистана Сайера Ходжаева направила хокиму (главе администрации) Ташкента официальное письмо с просьбой разъяснить причину массовой вырубки деревьев. Однако ответа так и не дождалась.

Прошлой весной на сайте Change.org инициативной группой неравнодушных к судьбе деревьев ташкентцев была размещена петиция «Просим остановить вырубку чинар в Узбекистане», которую подписали почти четыре тысячи человек. Однако власти Ташкента на неё также никак не отреагировали. Более того, доступ к этой петиции на территории республики был спецслужбами заблокирован.

Уничтожение чинар, как, якобы, «вредоносных деревьев, в целях профилактики их заболеваний» началась в Ташкенте осенью 2009 года, когда почти полностью был вырублен знаменитый ташкентский Сквер. За последующие несколько лет чинары были спилены во всех крупных городах республики. Позже стало известно, что их уничтожают с целью получения ценной древесины для изготовления качественной мебели на расплодившихся с тех пор по всему Узбекистану мебельных фабриках.

Сид Янышев (Ташкент)