Космогония - это учение о происхождении Вселенной.
Рассмотрим, как это учение развивалось.
- Ранняя космология.Космология началась тогда, когда человек начал спрашивать: что находится за горизонтом и что произошло до самого раннего события, которое я могу помнить? Способом узнать это являлся опрос тех людей, кто путешествовал очень далеко, и они сообщали то, что они видели, а также то, что им рассказывали люди, которых они встречали вдали, о еще более отдаленных странах. Подобным образом, дед рассказывал внуку о своей молодости и о том, что его дед рассказывал ему и т. д. Но информация становилась возрастающе недостоверной с удалением стран и времен.
Возрастающая потребность знаний об очень отдаленных странах и очень ранних временах удовлетворялась людьми, которые притворялись, что могут дать правильную информацию о самых отдаленных странах и о наиболее ранних временах. Когда их спрашивали, откуда они все это знают, они часто отвечали, что имеют непосредственный контакт с богами и приобретают откровения о строении Всей Вселенной и о том, как она была сотворена. А некоторым из этих пророков верили большие группы людей, и мифы о сотворении и строении Вселенной были приняты как существенные части религий.
В ранних мифологиях весь мир обычно считался вечным. Это по существу означало, что когда боги «создали» мир, они навели порядок в начальном хаосе. В странах Средиземноморья и Западной Азии предполагалось, что сотворение произошло несколько тысяч лет назад, в то время как в Индии шкала времени намного грандиознее. В некоторых странах время измерялось в Калпах или в днях Брагмы, а одна Калпа равна 4 или 5 миллиардам лет. А Брагма жил 100 лет, каждый состоящий из 365 таких дней.
- Космология и наука.Очень давно стало очевидным, что для понимания космологии важно было изучать небесные явления. Рост науки и философии, особенно в Египте и Греции, несомненно повлиял на представления о строении Вселенной. Прежде всего, было решающим мышление Пифагора.
Открытие того, что музыка может быть понята с помощью простых математических соотношений, и развитие геометрии ознаменовали новую эру в философии и науке, а также сильно повлияли на мышление Платона и Аристотеля.
- Система Птолемея.Система Птолемея была одним из результатов этого. В каком-то смысле, ее основным принципом является то, что в мире, сотворенном богами, должен быть величественный порядок в основной структуре — если даже очевидны прискорбные локальные беспорядки. Согласно пифагорейцам самой «совершенной» из всех геометрических фигур является окружность, а самым «совершенным» из всех твердых тел является шар.
Следовательно, Земля должна быть круглым диском или шаром, окруженным некоторым числом кристаллических сфер, на которых расположены планеты и звезды. Далее, самым совершенным движением было равномерное движение. Следовательно, кристаллические сферы должны вращаться с равномерной скоростью.
- Сотворение Ex nihilo (из ничего).Рост монотеистических религий означал, что один из богов стал более важным, чем другие, он стал Богом. Он также стал важнее, чем материальный мир. Он один был вечным: весь мир был второстепенной структурой, сотворенной Им. В Библии сотворение продолжается одну неделю и имеет характер приведения в порядок предсуществующето хаоса. Но вскоре сотворение получило значение произведения мира ex nihilo: Бог достаточно могущественен, чтобы сотворить весь мир лишь произнося магические слова или по своей воле.
В философии Аристотеля материальный мир был «непроизведенным и неразрушаемым». Но в средневековые времена это представление было изменено и было введено сотворение ex nihilo, по существу святым Фомой, который перемоделировал философию Аристотеля в соответствии с требованиями духовной доктрины.
- Сравнение с наблюдениями.В некотором отношении космология Птолемея казалась подтвержденной наблюдениями: самая дальняя от центра кристаллическая сфера, на которой были закреплены звезды, по-видимому, двигалась с постоянной скоростью. Это было как раз тем, что и следовало ожидать, потому что эта сфера была самой дальней от центра, самой близкой к Богу и, следовательно, самой божественной. К сожалению, теория не так хорошо согласовалась с наблюдательными результатами, когда она была применена к планетам, включая Солнце и Луну. Солнце и Луна иногда двигались больше к северу, иногда к югу, и такая планета, как Юпитер, иногда изменяла направление своего движения на обратное по отношению к звездам.
Очевидно, что-то было неправильно. Но основные принципы — равномерное движение и совершенные геометрические фигуры — были священными и не могли быть оставлены, если даже они были в противоречии с наблюдениями. Взамен была выдвинута остроумная идея: планеты были непосредственно закреплены не на кристаллических сферах, а на небольшом круге — эпицикле, который двигался с равномерной скоростью с центром, закрепленным на кристаллической сфере. Некоторое время эта теория казалась многообещающей. Но более точные наблюдения скоро наглядно показали, что это было неправильно. Были сделаны возрастающе сложные новые дополнения к системе, и можно очень хорошо понять то, что сказал известный астроном Король Кастилии Альфонс X: «Если бы я присутствовал во время сотворения, я мог бы дать мудрый совет». Но в то же время, как система становилась более сложной, она становилась также более священной.
- Мифический подход против научного.Система Птолемея была вначале очень привлекательной теорией, но в течение столетий она развивалась в священную и твердую структуру, неспособную объединить новые открытия. Причиной этому явилось то, что в основном подход был не научным, а мифологическим.
Основными ее компонентами были совершенные геометрические фигуры и равномерное движение. Идея построения систем мира на таких общих принципах представляла великий прогресс, потому что ранее обычно верили, что события в мире управлялись волей или прихотями богов. Система Птолемея не ставила обязательно вопрос о том, что небесная система создана Богом, но она утверждала, что она должна была вести себя в соответствии с определенными принципами философии и математики, которые было возможно анализировать и понимать.
Философия Пифагора имела логическую красоту, которая вполне могла быть названа «божественной». Чисто теоретическим мышлением теоретики требовали открыть те принципы, согласно которым действовал Бог при сотворении мира. И когда эти принципы были бы найдены, мир должен был быть построен согласно им. Наблюдения реальности в действительности не были необходимы. Система была основана на божественном вдохновении. Если Галилей утверждал, что он видел небесные тела или солнечные пятна, которые не должны были существовать, то это его телескоп был ошибочным, а не система Птолемея.
- Система Коперника.Под ударами более точных наблюдений система Птолемея была заменена системой Коперника. Истинное значение этого превышает замену геоцентрической системы гелиоцентрической системой — последняя могла быть развита таким образом, чтобы она была способной поглотить новый эмпирический материал, доставленный Тихо Браге и многими другими. В руках Галилея, Кеплера и Ньютона она превратилась в космологию, которая первоначально не была основана на каком-либо предвзятом философском или математическом принципе. Вместо этого она была эмпирическим синтезом, кратким изложением всех, когда-либо проведенных астрономических наблюдений. Это привело к открытию новых основных законов природы, которые хорошо согласовывались с наблюдаемыми движениями небесных тел и действительно были проще и даже красивее, чем старые законы. Но важно отметить, что эти законы не являются священными. Когда стало очевидным, что механика Ньютона не применима к атомам, она была распространена на эту область посредством квантовой механики.
Разница между мифом и наукой является разницей между божественным вдохновением или «лишенной помощи причиной» (как пишет Бертран Рассел), с одной стороны, и теориями, развитыми в наблюдательном контакте с реальным миром, с другой стороны: Ньютон говорил: «Гипотезы non fingo» (гипотез не измышляю).
- Победоносная наука.Прошло более двух столетий, пока победа науки над мифом в области небесной механики распространилась в области биологии.
В нашем столетии научный подход распространился также на другие области, которым раньше он был чужд, такие, как происхождение жизни и функционирование человеческого мозга.
- Новые мифы.Однако это не означает полную и ясную победу здравого смысла и науки над мифом. Действительно, сегодня мы являемся свидетелями антинаучного отношения к космологии и возрождения мифа. Эта тенденция может иметь несколько причин, но в некотором отношении самая интересная, а также самая опасная угроза исходит из самой науки. И в истинно диалектическом смысле это лишь триумф науки, освободившей силы, которые сейчас снова, кажется, строят мифы более мощные, чем наука.
Одним из самых красивых результатов науки была специальная теория относительности. Она существенным образом основана на эксперименте Майкельсона-Морли и теории электромагнетизма Максвелла, которая сжатым образом описывает все результаты изучения электрических, магнитных и оптических явлений. Уже выраженная в обычной трехмерной декартовой системе координат специальная теория относительности является красивой теорией, но математическая красота ее обоснований определенно возрастает, когда она выражается в четырехмерном пространстве.
Этому факту придавалось огромное значение. Утверждалось, что «Эйнштейн открыл, что пространство является четырехмерным», что является очевидной бессмыслицей. Но это утверждение имело огромное рекламное значение. После одного или двух десятилетий пропаганды четырехмерный мир стал чрезвычайно популярным, особенно, когда люди узнавали, что четвертое измерение не время, а время умноженное на мнимую единицу.
Для большинства людей это невозможно было понять. Действительно, чтобы понять глубокий смысл этого представления, требуется значительная математическая интуиция — и еще немного интуиции, чтобы понять, что это главным образом математический жаргон, часто очень часто обворожительный и вдохновляющий, но в действительности без глубокого значения для изменения наших представлений о физической реальности.
Многие люди вероятно почувствовали облегчение, когда узнали, что истинная природа физического мира могла быть понята лишь Эйнштейном и некоторыми другими гениями. Они усердно старались понять науку, но сейчас стало очевидным, что наука представляет собой что-то, чему нужно верить, а не стараться понять. Достаточно парадоксально, что Эйнштейн мог бы пользоваться уважением общественности не за то, что он великий мыслитель, а за то, что он избавил всех от обязанности задумываться.
Вскоре ходким товаром среди популярных научных книг стали те, которые представляли научные результаты, как оскорбление здравого смысла. Чем непонятнее, тем лучше! Вопреки Бертрану Расселу, наука стала возрастающим образом представляться как отрицание здравого смысла. Граница между наукой и псевдонаукой была стерта. Для большинства людей стало более и более трудным найти какую-либо разницу между наукой и научной фикцией.
- 1Теория относительности.Но вернемся к теории относительности и ее непосредственному воздействию на ученых. Четырехмерное представление специальной теории относительности было довольно невинным. Эта теория была использована и используется в лабораториях каждый день и является существенной для вычисления поведения частиц высокой энергии и т. д. Но физики-экспериментаторы уверены в том, что их лаборатории являются трехмерными и твердо установленными в трехмерном мире и вся элегантность и полезность четырехмерной формулировки не может их заставить верить, что их лаборатории действительно являются четырехмерными.
С другой стороны, четырехмерная формулировка является более важной в общей теории относительности. Эта теория является также и более опасной, потому что она попала в руки математиков и космологов, которые имели очень мало контактов с эмпирической реальностью. К тому же они применили ее для областей, которые находятся очень далеко, а подсчет размеров на большом расстоянии не очень прост. Многие из этих ученых никогда не бывали в лаборатории или не наблюдали через телескоп, а если даже они это делали, то считали ниже своего достоинства пачкать руки. Они свысока смотрели на физиков-экспериментаторов и наблюдателей, чья единственная работа заключалась в том, чтобы подтвердить далекие от жизни заключения, достигнутые ими, а тех, которые не были в состоянии подтвердить их, считали некомпетентными. Астрономы-наблюдатели оказались под тяжелым гнетом теоретиков.
- Общая теория относительности и Вселенная.Общая теория относительности открыла нам крайне очаровательную возможность. Подобно поверхности Земли, которая не имеет границ, но все же конечна, можно в четырехмерном пространстве иметь «гиперсферу» без каких-либо границ и все же с ограниченным объемом. Эта идея, несомненно, заслуживает исследования.
Уравнения Эйнштейна допускают тип решений, представляющих Вселенную в состоянии расширения. Некоторые из этих решений имели «сингулярную точку», означающую, что когда-то Вселенная состояла только из одной-единственной точки. От этой сингулярной точки Вселенная начала расширяться так, что позже все ее части отлетели друг от друга со скоростями, которые пропорциональны расстояниям между ними. Математические решения таких типов казались применимыми к «расширяющейся Вселенной», описываемой знаменитым эмпирическим законом Хаббла. Теперь дорога была открыта для большой новой космологии.
Автором ее был аббат Леметр, который назвал Вселенную, когда она была в сингулярной точке, «l’ Atome Primitive» (первичный атом). Великим пропагандистом ее был Гамов, и в его версии теория расширения Леметра в настоящее время приписывается к космологии «Большого Взрыва». Ни один из них не впадал в крайность, постулируя, что вся Вселенная когда-то была математической точкой. «Начальное состояние» предполагалось как концентрация «всей массы во Вселенной» в одном очень небольшом шаре. Эта масса нагревается до температуры в несколько миллиардов градусов. Когда эта «атомная бомба» взрывается, ее части выбрасываются с относительными скоростями, которые иногда близки к скорости света.
Полагалось, что эта модель, которая очаровательна по крайней мере с некоторых точек зрения, объясняет основную эволюцию и теперешнее строение Вселенной. Фактически, она претендовала на следующие предсказания:
- Менее чем через полчаса после взрыва теперешние элементы были образованы с помощью ядерных реакций в очень горячем и плотном веществе.
- В некоторое время было выработано тепловое излучение, которое при дальнейшем расширении охладилось и должно быть наблюдено как излучение абсолютно черного тела с температурой 50°К. С пересмотренными значениями расстояний галактик эта температура должна быть понижена до 20°К- (С помощью некоторого числа предположений ad hoc (к этому) она конечно может быть уменьшена еще больше).
- В некоторой поздней стадии расширяющаяся материя конденсировалась для формирования галактик, которые сегодня наблюдаются.
- Средняя плотность во Вселенной должна быть по крайней мере 10-29г/см3. (Это значение должно быть исправлено при новом определении галактических расстояний).
- Пятое заключение, которое редко формулируется явно, состоит в утверждении, что состояние сингулярной точки обязательно требует божественного сотворения! Для аббата Леметра, который был не только большим ученым, но и выдающимся членом Католической иерархии, это было очень привлекательно, потому что оправдывало сотворение ex nihilo, которое святой Фома ввел как кредо. Для многих других ученых это явилось большим затруднением, потому что Бог очень редко упоминается в обычной научной литературе. Поэтому вопрос о том, как было произведено сингулярное состояние, обычно не упоминается. Имело место множество попыток объяснить, как могло быть достигнуто сингулярное состояние из некоторого раннего состояния, подобного нынешнему состоянию во Вселенной, но ни одна из них не кажется удачной.
- Большой Взрыв и наблюдения.Лишь разрабатывая последствия модели, возможно проверить, дает ли она удовлетворительное описание реального мира или нет. Поэтому было совершенно законным посвящение многих работ оценке модели Большого Взрыва. После около вековой работы, кажется, назрело время для того, чтобы сделать заключения об обоснованности модели. Они являются обескураживающими). Модель явно не может объяснить_ряд явлений, которые требовалось объяснить, и наблюдения, кажется, не согласуются с теоретическими предсказаниями.
- Птолемеевская космология и Большой Взрыв.Наши наблюдательные знания о Вселенной несравненно более глубоки и богаты в настоящее время, чем в древности. Однако человеческий ум, вероятно, сегодня работает по существу таким же образом, как работал несколько тысяч лет назад, и основной характер наших попыток расширить поле наших знаний также может быть подобен тому, каким он был в прошлые периоды. Космология представляет собой первоначальную сферу изучения: человек пытается изучить области, где факты и предположения обязательно смешиваются. С этой точки зрения интересно сравнивать Птеломеевскую космологию и космологию Большого Взрыва. Такое сравнение может представлять также некоторый интерес как вклад в социологию науки.
Обе космологии—и Птолемеевская, и Большого Взрыва—исходили из несомненно правильных и крайне красивых философско-математических результатов.
Никто не может изучить Пифагорианскую науку, включающую математическую теорию музыки и теорию правильного многогранника, не будучи под глубоким ее впечатлением. То же самое можно сказать и о теории относительности.
В обоих случаях красивые построения, установленные математическим мышлением, казалось, призывают к дальнейшему развитию и их космологическое применение было естественным. В обоих случаях шаги в этом направлении были довольно произвольными и оправдывались в большой мере «божественным вдохновением». Система Птолемея вместе со сложной системой кристаллических сфер, порождающей «гармонию сфер», не может быть следствием какого-либо предшествующего состояния мира. Она могла быть достигнута только богами, которые были умелыми работниками и художниками. Однако позже наблюдательные факты показали, что даже божественное мастерство не достигло модели, которая была бы в согласии с действительностью.
Подобным образом, теория Большого Взрыва представляет собой только одно из бесконечного числа возможных решений. Если внести наблюдаемую среднюю плотность Вселенной, то в результате получим по существу «плоское» пространство. Это означает, что согласно наблюдениям видимая нами «Вселенная» могла быть сотворена по существу с обычной трехмерной геометрией (конечно, используя здесь специальную теорию относительности, как в лаборатории). Но принятие этого наблюдательного результата означает, что общая теория относительности теряет свое место как основа космологии.
Как небольшая поправка во многих случаях, она была бы еще интереснее и была бы применима к «черным дырам» (в случае, если они существуют!). Но исчезло бы очаровательное представление о безграничной и, тем не менее, замкнутой Вселенной и вместе с ним большая часть бесспорной философско-математической красоты общей теории относительности. В какой-то мере это прискорбно.
С другой стороны, космологи большого Взрыва рассказывают нам, что некогда вся Земля, Солнце и планеты и все сто миллиардов звезд нашей Галактики и, более того, все сто миллиардов галактик, которые могут наблюдаться, вся эта огромная Вселенная были сжаты в один маленький мяч. Существуют разные мнения о размерах этого мяча, но некоторые даже утверждают, что он был меньше булавочной головки. Немногие ясно утверждают, что этот взрыв супер-атомной бомбы был сотворен Богом, большинство же избегает ясного заявления. И все притворяются, что они знают, что произошло в течение первых нескольких секунд— или даже микросекунд — после сотворения.
Если космология Большого Взрыва красива в мыслях математиков, она неясна для большинства людей, если не представлена маскированным образом. Ни один автор научной фантастики не посмел бы уверить своих читателей в рассказе, который находится в таком заметном противоречии со здравым смыслом. Но когда сотни или тысячи космологов одевают эту историю в софистические уравнения и вопреки истине утверждают, что эта бессмыслица поддерживается всем тем, что наблюдается гигантскими телескопами — кто посмеет сомневаться? Если это считается наукой, то существует противоречие между наукой и здравым смыслом. Космологическая доктрина сегодняшнего дня является антиинтеллектуальным фактором, возможно большого значения.
- Наука против мифа.Так как гипотеза Большого Взрыва неприемлема, возникает вопрос, какую другую гипотезу мы должны поставить на ее место. Ответ прост и прям: никакую!
Большой Взрыв является мифом, возможно замечательным мифом, достойным почетного места в колумбарии, который уже содержит Индийский миф о циклической Вселенной, Китайское космическое яйцо, Библейский миф о сотворении за шесть дней, Птолемеевский космологический миф и много других. Им всегда будут восхищаться за его красоту и он всегда будет иметь некоторое число верующих точно так, как тысячелетние старые мифы. Но мы ничего не добьемся, если попытаемся поставить другой миф на то место, которое сейчас занимает Большой Взрыв. Если даже разукрасим новый миф еще более красивыми математическими формулами.
Как же следует подойти к космологии? Очевидно, таким же образом, как, вероятно, сделал первый человек, до того, как какой-то пророк изобрел миф. Мы должны попытаться выяснить настоящее состояние наших ближайших окрестностей и от этого переходить к более дальним областям и к последовательно более ранним эпохам.
Попытка написать большую космическую драму обязательно приводит к мифу. Попытка позволить знанию замещать незнание в возрастающе больших областях пространства и времени является наукой.
Но мы должны всегда помнить, что чем дальше отправляемся мы отсюда и от настоящего времени, непременно тем более гипотетическим, тем более умозрительным будет наше описание Космоса. Конечно, мы должны попытаться уменьшить умозрительность насколько это возможно. Но полностью исключить ее невозможно — а возможно даже не желательно. Решающее значение имеет то, чтобы подход был эмпирическим, а не мифологическим.
Источник http://vambartsumian.org/index.php?id=105&cat=contemporary&lang=ru&sec=0
Это интересно
+1
|
|||
Последние откомментированные темы: