Приветствую, Все!
Простите за объем, но прикольная штука.
Сказание о почившей в бозе наследнице престола
и семи диссидентах.
перед тем, как в гости смыться,
царь пришел к жене проститься;
вскоре после беспредела
молодуха залетела.
в положении таком
ждет его обратно в дом.
не видать милого друга -
где-то шляется, хапуга,
он которую неделю
что-то делает в борделе.
девять месяцев проходит,
в организме происходит
удивительный процесс, -
перенесши нервный стресс,
родила царица в ночь,
дико извиняюсь, дочь.
рано утром гость желанный,
босиком, без денег, пьяный,
возвратился, наконец.
дав ногой ему в торец,
на него она взглянула,
мат в три этажа загнула,
напряженья не снесла
и к обеду померла.
долго царь был безутешен,
много синяков навешал,
год меж тем прошел, второй -
он женился на другой.
правду молвить, молодица -
чтоб мне век не похмелиться -
высока, стройна, бела,
всем его, козла, взяла.
выдана была ей лично
чудо-юдо косметичка,
свойство зеркало имело -
врать в глаза оно умело,
перед ним с улыбкой милой
эта стерва походила:
-я ль, скажи мне, всех милее,
всех румяней и белее?
молвит зеркальце в ответ:
-ну, чувиха, спору нет,
по сравненью с голдберг вупи
ты - как водка против юпи!
и царица сразу ржать,
песню громкую орать,
бить царя при личной встрече
(благо, этот пьяный вечно).
* * *
но, без грусти и печали
анашу куря в подвале,
дочка нашего царя
подрастала втихаря.
в плане рожи и фигуры
девка удалась не дура,
и жених нашелся ей -
королевич елисей,
сын принцессы из ирана
и сантехника ивана.
как-то, выходя на блядки,
государыня украдкой
к косметичке подвалила
и с улыбкою спросила:
-я ль на свете всех милее,
всех румяней и белее?
молвит зеркало в ответ:
-размечталась! ясно, нет?
ты, конечно (я не в шутку),
краше аньки-проститутки,
только, если буду честным,
у тебя второе место.
обрати свое вниманье
на царёву дочь маланью,
у нее вот в плане бюста
прям изделие искусства,
нет, тебя, подруга, тут
"орифлеймы" не спасут.
тут царица так сказала -
тараканам стыдно стало,
треснула стекло в награду
за такую вот браваду,
напоила ацетоном
всех, кто шлялся возле трона,
все придворные бояре
получили вмиг по харе,
даже батюшка-отец
бросил временно дворец.
вот, задумавши подлянку,
позвала она служанку,
живо револьвер взяла
и инструкции дала:
-мне хотелось бы увидеть
дочь-царевну в мертвом виде.
рада девка иль не рада,
понимает - топать надо.
вскоре, уломавши маню,
вышли обе за грибами,
и служанка в нервном стрессе
разлюбезную принцессу
завела в такую глушь -
будто ей сусанин муж.
тут маланья понимает:
здесь ее и закопают.
вспоминает сразу в страхе
детективы о маньяке,
словом, взяв дубину в руку,
намекает:
- врежу, сука.
та задумчиво вздохнула
и в бурьян быстрей шмыгнула,
к вечеру пришла домой -
хоть и подлой, но живой,
передала первой леди -
мол, маланья у медведей,
коли кто туда придет -
только череп и найдет.
* * *
вскоре сделалось тревожно
мане в зарослях таежных,
так она изголодала -
прямо чуть не одичала,
но потом дошло до мани,
что она не в ресторане,
с голода жуя траву,
стала всем орать:
- ау!
толку, впрочем, было мало -
только белок распугала.
наконец-то спозаранку
вышла дура на полянку,
натолкнулась девка прямо
на стоянку партизанов,
впрочем, те тогда гуляли -
поезд под откос пускали.
поборов свою усталость,
маня к хижине подкралась,
и, чихнув от смерча пыли,
дверь с ноги она открыла,
ей представился тотчас
омерзительный пейзаж:
развивался над хибарой
стойкий запах перегара.
разомлев от скуки, мухи
кувыркались в дымовухе.
кроме семечек арбузных
на столе лежали грузно
запотевшие стаканы,
косяки марихуаны,
шляпа странного покроя,
прошлогодних два "плейбоя",
ложки, вилки, осетрина,
пачка початая "примы",
сорок банок из-под пива
и надкусанная слива.
под столом резвилась рьяно
смесь клопов и тараканов,
словом, скажем прямо так -
в доме форменный бардак.
маня мысль сказала хмуро,
запрещенную цензурой,
и, наговорившись всласть,
за уборку принялась.
много хижина видала,
но мытья она не знала,
партизанам не привились
пылесосы фирмы "филиппс",
подметание полов
больше суток заняло.
наконец, устав как лошадь,
разогнав клопов и мошек,
маня влезла на кровать
чтобы, извините, спать.
час спустя пришли с засады
партизанские отряды,
им сегодня повезло -
отступали сквозь село,
одолжив попутно в массах
молоко, сметану, мясо,
яйца, куриц на бульон
и трофейный самогон.
в общем, сильно рисковали -
если б массы их поймали,
то едва ли бы домой
возвратился кто живой.
бросив во дворе берданки,
поснимали все портянки,
дверь открыли и застыли,
не увидев грязи-пыли.
-ясно, - молвил старший мудро.
-пыль не улетит - не пудра,
в доме кто-то есть, скотина,
может с топором иль с миной.
но, признаюсь вам, чего-то
лезть туда мне неохота.
кто не прятался бы там -
выходи скорее к нам,
говорим тебе, как люди -
сапогами бить не будем.
коль старушка - будь нам мать,
так и станем величать,
коли, значит, беглый зэк -
братом будешь нам навек,
коли молодец румяный -
прочь отсюда, гомик драный,
коли красная девица...
в общем лезь, чего таиться?
маня вышла из-за двери.
люди разом покраснели,
скрип их желтых челюстей
стаю испугал грачей,
в общем, в этот тихий вечер
пили раз пятьсот за встречу.
* * *
стала маня жить в избушке,
пить наливку, кушать сушки,
научила партизан
как курить под водку план,
словом, по отцу-дебилу
маня сильно не тужила.
царь же, похмелившись утром,
вдруг спросил:
-а где лохудра?
поглядел туда-сюда -
нет от мани и следа.
делать нечего - скорее
он послал за елисеем,
посадив его за стол,
чинный разговор завел:
-осмотрел вчера я зорко
вытрезвители и морги,
все подвалы, все овраги
и солдатские бараки,
словом, в сводке мвд
маню не нашли нигде.
коли нет ее в палате -
значит, дело не в разврате,
видно с нею впрямь тогда
приключилася беда.
в общем, понял - чтоб, хапуга,
мне нашел свою супругу,
а не то тебя при встрече
я могилой обеспечу.
елисей вздохнул в печали,
тестю двинул раз по харе,
и подумал:
- коли просит
этот старый рогоносец,
почему бы, кстати, мне
не поездить по стране?
* * *
тем же вечером царица,
приняв граммов двести тридцать,
чудо-зеркало достала
и, дохнув в него, сказала:
-я ль на свете всех милее,
всех румяней и белее?
зеркало, вспотев немного
(самогон был слава богу),
ей ответило невнятно:
-закатай губу обратно.
ты убога, неказиста,
как супруга коммуниста,
а торты, варенье, крем
лучше б бросила совсем,
будешь дальше столько жрать -
не поместишься в кровать.
для фигуры лучше нету,
чем спортивная диета,
лучше б занялась гуляньем,
как царёва дочь маланья.
ей брожение по лесу
было смерть каким полезным,
я могу заверить смело -
раза в два похорошела!
что ответила царица,
озорная молодица,
косметичке чуду-юду -
я цитировать не буду.
зеркала бить - хуже нету,
но, забыв про все приметы,
государыня немало
им камней пересчитала.
преступленья в эти сутки
возросли до цифры жуткой,
в общем, род людской не слабо
пострадал от этой бабы,
бед наделала мегера -
словно в африке холера.
наконец, сомкнувши вежды,
стёрла кровь она с одежды,
плюнув напоследок страстно,
стала снова мыслить связно:
-от меня маланье-дуре
не уйти и в сингапуре,
дам-ка ей поесть продукт -
африканский мегафрукт,
коль найдут ее, зазнобу,
я ль виновна?
нет - чернобыль!
* * *
через месяц партизаны,
взяв папахи и наганы,
в лес отправилась гулять -
в полицаев пострелять.
наша маня погрустила,
подмела, пюре сварила,
и, покончивши с готовкой,
села в центр писать шифровку.
через час ее отвлек
чей-то нудный голосок:
-извините, я хромая,
потому и обращаюсь,
я от поезда отстала,
так и прусь от морвокзала,
я сама не местная,
просто очень честная!
можно паспорт показать -
дайте денег, вашу мать!
так случилось, что у мани
было три рубля в кармане,
и, услышав клич знакомый,
вышла девица из дома.
так и есть - стоит старуха,
перевязанное ухо,
плащ малинового цвета -
словом, бомж, сомнений нету.
маня хлеб дала ей белый
(всё равно заплесневелый),
и сказала голосисто:
-всё! линяй, бабуля, быстро.
бабка матерится, плачет
(очень благодарна, значит),
говорит:
-ты совесть знаешь,
и меня не обижаешь,
скушай, милая, грейпфрут.
жри скорей, пока дают!
маня подлую заразу
проглотила эту сразу
и, воскликнув:
-вон из дома!
впала на пороге в кому.
нищенка захохотала,
над маланьей постояла,
станцевала полонез
и ушла обратно в лес.
* * *
за невестою своей
королевич елисей
исходил уже полсвета,
а невесты - нет как нету:
ни в борделях, ни в пивнушке,
ни у маниной подружки,
ни у турков, ни у греков,
ни в валютных дискотеках.
наконец, взяв в руки палку,
он отправился к гадалке.
и сказал, встряхнувшись нервно:
-говори, где маня, стерва!
та взглянула в мир астральный
и ответила печально:
-там за лесом есть гора,
в ней - глубокая нора,
в той норе, во тьме печальной,
гроб качается хрустальный,
спит красавица в гробу.
что там дальше - ни гу-гу.
дав гадалке палкой в глаз,
хлопец кинулся в донбасс,
и нашел в гробу подземном
он пропавшую царевну,
на колени он упал
и от горя зарыдал:
-к нашему с тобой свиданью,
прибыл, видно, с опозданьем,
суждено судьбою в дом
мне прибыть холостяком.
мне тебя поцеловать бы...
-нет уж, дудки, после свадьбы! -
заметала маня громы,
мигом выскочив из комы. -
думаешь, коль вышел рожей,
значит, лезть с руками можно?
знаю вас я, кобелей!
в дом вези меня скорей,
и до свадебного срока -
даже никаких намеков!
он подумал:
-ну и чудо,
дура, да еще зануда.
впрочем, как тут ни крути, -
надо маню в дом везти.
* * *
злобной мачехе-царице
этим вечером не спится,
и она, ножом играя,
снова зеркало пытает:
-я ль на свете всех милее,
всех румяней и белее?
молвит зеркало устало:
-ты, подруга, задолбала,
ты кончай давай маньячить,
по тебе уж дурка плачет.
морда крашеная эта
не смазливее скелета,
в голове твоей прическа -
"взрыв на рыбоперевозке".
наконец, хочу сказать:
осознать попробуй, мать,
может помнишь, может нет,
сколько ты живешь уж лет.
ты прости, но для начала -
ты же ленина видала!
да тебе ж еще сам пушкин
место уступал, старушка!
коли смыть с тебя "нивею" -
вы ровесники с кощеем,
ты определяйся в целях -
гроб, иль дом для престарелых.
кстати, гроб вернее будет -
маня вечером прибудет.
сдам в набор, и выйдет в срок
поминальный некролог,
много в нём хороших слов.
всё, пока, приятных снов.
перекрыл конец тирады
вопль царицы:
-ах вы, гады!
зеркало разбив со звоном
до размеров электрона
зашаталась, поперхнулась,
за перила кувыркнулась,
завопила, заметалась
и трагически скончалась.
* * *
по стране объявлен тут
общий всенародный бунт,
пили, честно говоря,
с февраля до октября.
после свадьбу отгуляли -
до июля выпивали.
словом, прочь ушла беда,
все зажили, как всегда,
и меня, признаться, тоже
что-то жажда больно гложет,
нужно мне для настроенья,
граммов триста вдохновенья,
после, взявши огурец...
всё, пора идти!
конец.