Аналитика, эссе, интервью

Внешнее давление РБ выдержит, только если будет проводить активную наступательную внешнюю политику. Самоизоляция РБ или уход в глухую оборону обернется для страны крахом. Основные направления для активной внешней политики у Беларуси - Россия, Восточная Европа, Азия (в особенности КНР).

Что касается России. Беларусь вряд ли сможет так активно играть на внутриполитическом поле России, как было в 90-х годах. РФ и РБ уже оформились как очень разные государства. Их объединение реально невозможно. Но возможно усиление их союза.

Беларусь крайне нуждается в сильной России, в том, чтобы РФ прошла через свою электоральную кампанию 2008 года без особых потерь и потрясений. Любое ослабление РФ опасно для Беларуси на фоне давления на республику Запада. Из России больше не исходит никакой сколько-нибудь серьезной угрозы Беларуси: ни газовые блокады, ни экспансия нестабильности, агрессивных этнических меньшинств или преступности, вероятно, Беларуси всерьез не у! грожают. В то же время "оранжевая революция" посредс! твом бру тальных акций воспринимается в РБ как реально преодоленная только что угроза. Беларусь будет искать такой формы взаимоотношений с РФ, какая бы способствовала стабильности России в ходе предстоящих политических баталий.

Повторение ситуации 90-х годов, когда РБ защищала свои интересы в РФ, опираясь на российские регионы и, прежде всего, на российский лево-патриотический протестный электорат, скорее всего, не повторится. РБ будет искать свою нишу в комбинациях на уровне федерального центра, а не регионов. Так, Беларусь могла бы вести в общих интересах более активную внешнюю политику и экономическую деятельность в Восточной Европе и в Азии, стимулировать интеграционные процессы на постсоветском пространстве.

Что касается Восточной Европы. Здесь Беларусь противостоит усилению проамериканской "новой Европы". Но недопущение формирования Балтийско-Черноморско-Каспийского союза лишь одна из региональных функций РБ. Не менее важна иная проблема - регион! ального лидерства в Восточной Европе. Беларусь развивается очень быстро. Интеграция восточно-европейских стран в ЕС привела к падению в них конкурентных РБ отраслей промышленности. Рост мировых цен на нефть превратил экспорт белорусской нефтехимической промышленности в ЕС в источник крупных внутренних инвестиций для технологической модернизации машиностроения и наукоемких отраслей. "Оранжевая революция" на Украине привела к падению многих конкурентных Беларуси украинских производств и тем самым усилила белорусскую экономику.

Тот экономический вес, что набирает сейчас Беларусь, позволяет ставить вопрос о возникновении нового регионального лидера, равновеликого по конкурентоспособности Польше. Если бы РБ начала вести более активную внешнюю политику в Восточной Европе в контексте союза с РФ, с опорой на свою экономику, многие проблемы России в регионе оказались бы менее острыми. Калининградский транзит, положение этнических меньшинств в странах региона, пр! отивостояние неонацизму в странах Балтии, условия транзита в е! вропейск о-российской торговле, региональная система безопасности - во всем этом РБ могла бы стать инициатором новых конструктивных идей, объективно более адекватных, чем те, что смогут принести с собой "оранжевые революции".

Надо ожидать усиления внимания РБ к Восточно-европейскому региону.

Об Азии и в первую очередь о Китае. Полгода тому назад в ходе визита в КНР Лукашенко подписал множество соглашений. Суть их сводится к тому, что КНР допустила РБ к своим самым важным стратегическим научно-технологическим программам на высоком уровне участия. Кроме того, на территории РБ начинается инвестирование Китаем белорусских университетов под нужды высокотехнологичных секторов китайской промышленности и научных исследований в рамках общих проектов (в основном в области телекоммуникаций). Китай предложил инвестировать в Беларуси в хай-тек примерно по одному миллиарду долларов в год. Для Беларуси миллиард - величина грандиозная. Тем более что эти инвестиции буд! ут обеспечены еще и доступом к громадному китайскому рынку.

Такое мощное сближение РБ и КНР готовилось давно, но открывшиеся сейчас возможности все равно интригуют. Как будут использованы эти возможности - вопрос открытый. Но совершенно ясно, что для Беларуси попытка подружиться с КНР так плотно, как с Россией, станет в близкосрочной перспективе одним из приоритетов. Это особенно важно на фоне российско-китайских соглашений, достигнутых также совсем недавно Путиным. Вхождение РБ в Китай не означает ухода из России или даже зарождения политики балансирования между КНР и РФ. Китайская политика Беларуси имеет целью освоить дополнительное экономическое пространство в кооперации с российскими партнерами. Но если Китай даст Беларуси возможность совершить новый научно-технологический рывок, если Беларусь превратится в одну из опор китайской научно-технологическо! й пирамиды, это создаст очень интересную ситуацию и для восточ! но-европ ейских соседей РБ, превращаемых в рамках ЕС в технологически отсталую периферию. Это станет новым положительным фактором и для России, часть промышленности которой будет за счет белорусских партнеров выведена из-под давления сырьевого лобби.

То есть после прошедших выборов Беларуси следует сконцентрироваться на экономическом рывке за счет технологической модернизации своего производства. Усиление западного противодействия политической системе РБ будет, скорее всего, лишь шумным и нервозным. Запад по-прежнему не готов принять РБ в качестве равноправного партнера для диалога, все еще слишком велика белорусская специфика для стандартизированного подхода Запада к постсоветским странам. Но, быть может, РБ сумеет найти больше точек соприкосновения с Россией. На русском направлении и надо ожидать наибольшей активности Беларуси в наступившую третью белорусскую "пятилетку".

Гениальная формула - "сильный, но противный" - точно характеризует кинематограф фон Триера. И многие другие явления современного искусства, от раннего Сорокина до позднего Кроненберга. Так что не советую щекотать себе нервы оскароносной американской кинокартиной.

"Удар по почкам заменяет кружку пива"
Школьная шутка

В финале американского художественного фильма "Капоте" подробно и с любовью показано, как карательные органы вешают некоего сильно провинившегося молодого человека - "хладнокровного убийцу" Пери Смита. Вот его затаскивают на эшафот. Крупный план - последняя полубезумная улыбка приговоренного, его молящие глаза ("Не надо!"). Но тщетно: лицемерный священник уже талдычит "Отче Наш", заглушая глухие рыдания несчастной жертвы. Мешок на голову, петлю на шею. Ее затягивают и... общий план - у повешенного инстинктивно подергиваются нижние конечности. Правосудие свершилось. Пришла пора утирать сопли и слезы.

Трумэн Капоте в исполнении артиста Филиппа Сеймура Хоффмана потрясен до глубины своей трепетной писательской души. Заокеанские киноакадемики, вручившие артисту Хоффману Оск! ара-2005 за главную мужскую роль, потрясены тоже. Потрясен и я, рядовой зритель, нервно вцепившийся в подлокотники кресла в темном зале кинотеатра.

"Все по-хорошему. Зла не хватает". ©. Т. Кибиров.

Если камера оператора, не отрываясь, холодно следит за тем, как живому человеку отпиливают голову тупой ножовкой, или за тем, как отец насилует собственную дочь, это, согласитесь, тоже производит сильное впечатление. А еще большее впечатление производит резкий и сильный удар ногой в промежность. Аж слезы на глаза выступают. Только я не хочу, чтобы режиссер на мне технику подобных ударов отрабатывал. Боль я терпеть, положим, согласен, но, во-первых, хотелось бы понимать ради чего, а во-вторых, даже если веская причина и имеется, противно, когда пытаются воздействовать на твой животный страх перед смертью и на твой постыдный, завораживающий интерес ко всему, что связано со смертью, нерасчленимой со страхом. Что-то во всем этом есть от продажи в омерзитель! ных привокзальных ларьках самопальных видеокассет с подборками! докумен тальных кадров пыток и казней.

Тут знатоки, конечно, напомнят мне про знаменитую финальную сцену повешения в фильме Ларса фон Триера "Танцующая в темноте". А я на это отвечу, что Триер заслуживает куда большего осуждения, чем режиссер относительно невинного "Капоте" Беннет Миллер. Потому что Триер бьет больнее и грамотнее. Вероятно, можно, но трудно выдумать что-нибудь более провокационное и фальшивое, чем жалостливый кинорассказ о певице Бьорк, которая, несмотря на моральную поддержку чернорабочей Катрин Денев, стремительно теряет зрение, а затем и самое жизнь в одержимой коллективным дьяволом Америке. Весьма показательно, что, когда приходит время как следует засветить зрителю между ног, радикал Триер ничуть не меньше умеренного Миллера склонен к сюсюканью. Его хрупкая беззащитная героиня просто напрашивается в пару к нежному убийце из "Капоте".

Помнится, когда-то меня покоробил эпизод из "Астенического синдрома" горячо м! ною любимой Киры Муратовой, где запечатлены кроткие домашние собачки, чуть ли не болонки, загнанные в живодерские клетки. Вот если бы она рассказала про опасные запущенные стаи нечесаных дворняжек, повсеместно бродящих по улицам и покусывающих прохожих, а потом сумела бы внушить к ним жалость, вот это было бы да!

Нечто подобное в 1988 году удалось Кшиштофу Кеслевскому, последнему из великой плеяды христианских европейских кинорежиссеров. В прологе его "Короткого фильма об убиении" мы с все возрастающей ненавистью следим за тем, как прыщеватый варшавский юноша Яцек Лазар шкодит на городских улицах: разгоняет голубей на площади, потом сбрасывает камень с моста на несущийся внизу поток машин, затем толкает в писсуар совершенно незнакомого парня в общественном туалете. Закономерная кульминация деяний Яцека - жестокое, бессмысленное и бесконечно растянутое убийство случайно подвернувшегося таксиста. ! В какой-то момент - чего Кеслевский и добивается - любой норма! льный зр итель начинает страстно мечтать об отмщении, о том, чтобы мучительная смерть поскорее настигла самого Яцека. За это зритель и расплачивается: во второй половине фильма его мечта исполняется и убийцу неспешно, с чувством, с толком, с расстановкой убивает государство. "Я хотел снять это кино именно потому, что все это совершается от моего имени, - писал Кеслевский. - Раз я являюсь членом этого общества, то, если кто-то кому-то в этой стране накидывает на шею петлю и выбивает из-под ног табуретку, это делается и от моего имени тоже. Думаю, что фильм, в сущности, не о смертной казни, а об убийстве вообще. Об убийстве, которое всегда - зло. Вне зависимости от мотивов".

Уверен, что поклонники Триера и Миллера с легкостью подберут соответствующие мотивировки из их интервью, интерпретирующих их фильмы. Что ж, в который уже раз приходится с сожалением констатировать, что критику, в отличие от исследователя, не дано быть доказательным, но лишь убедительным. Я чувствую,! я уверен, что сцена повешения, снятая Кеслевским, не более чем омонимична по отношению к финальным эпизодам спекулятивных фильмов "Капоте" и "Танцующая в темноте", но, приобретая право выставлять оценки ("спекулятивных"), я автоматически утрачиваю право на объективность.

Более сложный и спорный случай - "Хрусталев, машину!" Алексея Германа. Здесь ударов в промежность тоже предостаточно, но беспредельное доверие, которое я питаю к автору таких человечных картин, как "Проверка на дорогах", "Мой друг Иван Лапшин" и "Двадцать дней без войны", заставляет снова и снова пересматривать "Хрусталева" в поисках ответа: зачем Герману понадобилось прибегать именно к таким мерам воздействия на зрителя?

Помните, у Чехова в "Чайке" Сорин рассказывает о том, как один знакомый отреагировал на его пение? "Раз так же вот я запел, а один товарищ прокурора и говорит мне: &quo! t;А у вас, ваше превосходительство, голос сильный..." Пот! ом подум ал и прибавил: "Но... противный"". Эта гениальная формула - "сильный, но противный" - на редкость точно характеризует кинематограф Ларса фон Триера. И многие другие явления современного искусства, от раннего Владимира Сорокина до позднего Дэвида Кроненберга.

Так что не советую, граждане, щекотать себе нервы оскароносной американской кинокартиной. Решительно не советую. Лучше "Завтрак у Тиффани" Трумэна Капоте перечитайте. Или пересмотрите, на худой конец.