Кресту Твоему покланяемся Владыко
Синаксарь в Неделю Крестопоклонную
Св. Филарет Вознесенский. О трех составах Животворящего Креста и нашего житейского креста
Архиеп. Аверкий (Таушев). Кресту Твоему покланяемся, Владыко, и Святое Воскресение Твое славим! 

Церковные Новости
В храме Царя-Мученика Николая на Головинском кладбище в Москве освящена храмовая икона Божией Матери "Державная"
К РПАЦ присоединились два священника и два чтеца с приходами и миссиями в США
Епархиальное собрание Крымской епархии РПЦЗ состоялось в Молдавии

Наследие
Архим. Константин Зайцев. Второе марта 1917

Жизнь Святых
Жизнеописание Св. Равноапостольного Николая, Просветителя Японии (окончание)

Духовное слово Св. Николая Сербского
Человеку, говорящему, что он верует в Бога, но Ему не молится

Новости Интернета
ERRATA

Здравствуйте!
Сегодня - Неделя Крестопоклонная, посреди Великого Поста укрепляющая нас памятованием о Кресте Господнем и подкрепляющая напоминанием о близости Святой Пасхи. О смысле этого события говорят нам синаксарь (то есть особое уставное поучительное чтение, полагающееся за богослужением) и две проповеди святителей Русского Зарубежья - св. Филарета и архиеп. Аверкия.
Среди Церковных Новостей - рассказ об освящении новой иконы в храме РПАЦ в Москве и о присоединении к РПАЦ приходских общин в США.
Памяти горестного события "февральской революции" 1917 г. - свержения Царя-мученика Николая, очередная годовщина которого приходилась на 15 марта, посвящена замечательная статья выдающегося богослова и мыслителя архимандрита Константина (Зайцева) "Второе марта 1917".
Кроме того - мы оканчиваем размещение жизнеописания св. Николая Японского и продолжаем публикацию писем к духовным чадам Св. Николая (Велимировича) Сербского. 

Напоминаю, что наша рассылка предназначена для тех, кто хотел бы больше узнать об учении и жизни Истинного Православия, а также для членов истинно православных церквей, которые хотят укрепиться в том, что им уже известно и узнать что-то новое. Наши выпуски будут разделяться на "основные", содержащие самую разную информацию общего характера, и "тематические" - посвященные определенной теме, - творениям святых отцов, священным канонам, документам церковной истории и т.д. Будут также специальные выпуски, посвященные целиком какому-то конкретному сюжету.
Для того, чтобы читатели нашей рассылки могли обсуждать ее материалы, оперативно задавать вопросы, обсуждать волнующие их темы, с сегодняшнего дня открыт дискуссионный лист, подписаться на который можно отправив сообщение любого содержания по адресу: churhru-subscribe@yahoogroups.com и ответив на полученное письмо с запросом. Отправить письмо в дискуссию подписанные пользователи могут по адресу: churhru@yahoogroups.com.
Со всеми вопросами, замечаниями и предложениями можно обращаться ко мне по адресу: holmogor@ncport.ru.
4.03.2001
Неделя Крестопоклонная
Ваш,
Егор Холмогоров

КРЕСТУ ТВОЕМУ ПОКЛОНЯЕМСЯ ВЛАДЫКО

СИНАКСАРЬ В НЕДЕЛЮ КРЕСТОПОКЛОННУЮ

В сей день — 3-ю неделю постов — празднуем поклонение честному и животворящему Кресту.

Вся земля да поклонится Кресту, ибо им научилась она поклоняться Тебе, Слове!

Так как в течение 40-дневного поста и мы, некоторым образом, распинаемся, становясь мертвыми для страстей и питаем чувство скорби сокрушением сердечным и поклонами, то и предлагается честный и животворящей Крест, как одушевляющий и подкрепляющий нас, и напоминающий о страдании Господа нашего Иисуса Христа, и как бы так утешающий: если Бог наш для нас распялся, нам-то что подобает для Него делать? — и облегчающий наши труды представлением Господних страданий, напоминанием и надеждою славы чрез Крест. Ибо как Спаситель наш, возшедши на Крест, прославлена был нa уничижение и огорчение; так и нам, в случае, если что неприятное терпим, должно поступать, дабы с Ним прославиться. И в другом смысле, как совершающие трудный и долгий путь и уставшие от труда, если где найдут тенистое дерево, то немного присевши, отдыхают и, как бы освежившись, продолжают остальной путь: так и ныне во время поста, на трудном пути и распутьи — посреди насажден св. отцами живоносный Крест, подающий нам упокоение и воодушевление, утомившихся делающий бодрыми, и легкими для последующих трудов. Или как в прибытие царя, предносятся его знамена и принадлежности властительства, а уже затем и сам он приходить, радуясь и торжествуя победу, и вместе с ним разделяют радость и подданные его; так и Господь наш Иисус Христос, имея в виду показать неизменно предстоящую победу над смертью, и со славою явиться в день воскресения, предпослал признак Своего владычества, царское знамя — животворящий Крест, исполнивший нас величайшей радости и воодушевления, и располагающий к готовности встретить Самого истинного Царя и возрадоваться Его светлому торжеству. Среди седмиц святой Четыредесятницы, поелику святая Четыредесятница подобна источнику Мерры по сокрушению и горести и печали, раждающейся в нас вследствие поста,

— как божественный Моисей вложил древо и усладил его: подобно ему и Бог, ведущий нас чрез мысленное море и от фараона, животворящим древом чсстного животворящего Креста услаждает горечь 40-дневнаго поста, и утешает нас, как бы идущих по пустыне, доколе Своим воскресением приведет в мысленный Иерусалим. Или, как Крест называется древом жизни, да и в самом деле есть; это же древо было насаждено среди эдемского рая, то в cooтветствие сему и божественнейшие отцы, среди святой четырсдесятницы, насадили это же крестное древо, в воспоминание и о светоносном состоянии Адама, а равно для изображения возстановления его сим же древом. Ибо наслаждаясь им, мы более уже не умираем, но оживотворяемся.

Христе Боже, силою Его соблюди и нас от ухищрений лукавого, и сподоби поклониться божественным страстям и живоносному воскресению — нас, когда благополучно пройдем 40-дневный пост, и помилуй нас, как един благий и человеколюбивый. Аминь.

Святитель Филарет (Вознесенский)
О ТРЕХ СОСТАВАХ ЖИВОТВОРЯЩЕГО КРЕСТА И НАШЕГО ЖИТЕЙСКОГО КРЕСТА

Ныне мы прославляем Животворящий крест. Не лишне, братие, вспомнить о том, как Церковь, как святые отцы и наставники благочестия, учат нас смотреть на Животворящий Крест и на несение креста.

Великий наставник веры и благочестия в нашем народе Святитель Феофан Затворник, говорил, что крест Христов трехсоставен. Тот крест, который христианин должен нести в своей жизни, тоже трехсоставен, подобно тому, как самое древо крестное, еще по предсказанию пророческому, состояло из трех сортов деревьев. Так и в несении креста мы видим три стороны, как бы три креста, которые сливаются в один.

Первый из этих крестов - это крест падшего человечества. О нем коротко, точно и сильно сказал св. апостол Павел, который говорил о себе: «Не знаю, что делаю: доброго, которого хочу - не делаю; злое, которого не хочу - делаю», И человек является пленником своего грexa - это грех падшего человечества, от которого никто уйти не мог, о котором говорил тот же Святитель Феофан: "Представьте себе человека, у которого за плечами крепко привязан разлагающейся смрадный труп: куда бы он ни побежал, куда бы он ни сунулся, он не уйдет от этого страшного смрадного разложения. Он будет его неотступно преследовать, неотступно блюсти".

Второй крест это то, что обычно понимаем под крестом житейским: это сочетание всех скорбей, всех неприятностей, всех затруднений, которыми так богата наша жизнь. Это именно и понимается как ношение креста. Но этим еще не исчерпывается все. Можно богомудрить, говорят святые отцы: вот человека окружают скорби, болезни, неприятности. Как только он всем сердцем, всей душою, предоставит себя на волю Божию, сказав, что Господь делает все хорошо, а поэтому что бы ни посылал ему на этом крестном пути, принимает все это за благо - как только он это скажет в сердце своем (говорил Святитель Феофан) все, как по волшебству, сгинет. Вокруг него все то же: те же скорби, те же волненья, но он переменился и все это принимает совсем по-другому. Так должен поступать человек с твердым убъждением, что Отец Небесный вместо хлеба камень не даст. Если Он посылает какой-то крест и затруднения, значить это надо и оно нам на пользу. Я уже приводил не раз замъчательные слова старца Амвросия Оптинского, он говорил: «Что будет, то будет а будет то, что Бог даст, а Бог все делает хорошо».

Третий вид креста. Про него Святитель Феофан говорил очень смиренно, со свойственным ему глубоким смирением. Он говорил: «Тот крест, который ведом только тем, кто уже на высоком духовном уровне. Он уже преодолел все соблазны, он уже легко преодолевает все нестроения. А есть соблазны высшие, соблазны гордыни, соблазны превозношения перед другими, соблазны считать себя лучшим и выше доказательством трудов и подвигов. Это крест самый тяжкий и его знает только тот, кто с трудом, но преодолел. Святитель Феофан говорить, что христианин должен быть крестоносцем. Еще вчера мы говорили, что жизнь человека начинается под крестом: его крестят и крестик надевается на него в самый момент его вступления в светлое таинство крещения. Когда его погребают, крест с ним, который он взял, а над могилой также ставят крест, указывающий на то, что здесь похоронен верующий христианин. Будем же это помнить, возлюбленные, и будем носить крест, который укрепляет человека и спасает его в трудностях житейских. Не забывай, душа христианская, о сил крестной и всегда Господь силой Креста Своего сохранить тебя от всякой напасти. Аминь.

Архиеп. Аверкий (Таушев)
Кресту Твоему покланяемся, Владыко, 
и Святое Воскресение Твое славим!

"Живоносного Твоего креста, 
поклонную радость днесь, Христе, сретающе, 
предсретение творим всесвятыя страсти Твоея, 
юже во спасение мiра cоделал ecu, Спасе, 
яко всесилен".
(Канон 3-й недели Вел. Поста.)

В середине Великого поста торжественно выносится из алтаря для поклонения Честный и Животворящий Крест Господень. В течете целой седмицы затем св. Церковь славит его в своих умилительных песнопениях, призывая преклоняться перед ним до земли и лобызать его, как знамение нашего спасения, отчего 3-я неделя Великого Поста и вся последующая 4-ая седмица именуется «крестопоклонной».

Это установлено для духовного подкрепления верующих, проходящих подвиг поста. Дается оно в живом и ярком представлении любви Божией к падшему человеку, по которой Единородный Сын Божий Предал Себя на мучительную и поносную крестную смерть. В читаемом Евангелии св. Церковь напоминает нам слова нашего Господа и Спасителя о том, что Кто желает идти за Ним, должен нести крест свой. Если Господь, нас ради и нашего ради спасения, пострадал на кресте, то и мы, ради Него должны неустанно подвизаться в подвигах молитвы и поста, в подвигах покаяния, ради которых и установлен Великий Пост.

Вместе с тем, св. Церковь напоминает нам этим о приближении спасительных дней страстей Христовых и «светлой мирорадостной Пасхи», как бы творя «предсретение», или предпразднство этих самых великих и радостных для христианина дней церковно-богослужебного года. Прославляя святый Крест, она одновременно прославляет и Воскресение, к которому привел Крест, и потому поет: «Кресту Твоему покланяемся, Владыко. И святое Bocкресение Твое славим!». Тем самым она свидетельствует, что Крест неразрывно связан с Воскресением, а потому и личное несение своего креста каждым из нас приведет к радостному воскресению наших душ от духовной смерти, которую неизбежно влечет за собой нераскаянный грех.

Великий пост — время покаяния . И как глубоко символично то, что покаяние приводить нас к светлой радости Воскресения, радости, с какой не может сравниться никакая другая радость, радость земная, ибо это — радость торжества Жизни над смертью. Именно в этой радости мы, люди. и нуждаемся больше всего, а особенно в переживаемое нами ныне тяжкое время подлинного торжества духовной смерти над жизнью.

Можно только поражаться духовной слепоте тех несчастнейших из людей, которые не видят всего того ужаса, что творится в мире сейчас, и сами думают и других уверяют, что «ничего особенного нет», «что всегда так было» и что все эти нравственные безобразия, преступления и безчинства «законны» и «естественны». Поистине странно и даже страшно становится, когда слышишь такие суждения от людей, будто бы «верующих» и даже от некоторых священнослужителей.

В своей духовной слепоте они не видят во всем сейчас происходящем явных признаков близости явления Антихриста, кончины Mipa, Второго Пришествия Христова и Страшного Суда, когда на эти признаки так ясно указывает Евангелие и предрекают о них многие великие Отцы Церкви и наши Российские пастыри — духовные светильники.

Не видят они уже достаточно ярко проявляющей себя «Апостасии», то есть стихийного движения отступления христиан от Христа и от Его истинной Церкви. Не видят лукавой подмены Истины ложью, добра злом, благочестия нечестием, света тьмою. Ослепленные духовно слугами грядущего Антихриста, усиленно подготовляющими скорейшее его воцарение над миром, они порою сами, сознательно или безсознательно участвуют в этом ставшем теперь почти стихийным движении Апостасии и считают, что «иначе нельзя», что «этого требует жизнь» и «сложившиеся обстоятельства», «польза дела» и чуть ли даже не «польза Церкви»...

А тех, кто еще не утратил в этом всеобщем бесовском шабаше духовного зрения и кто пытаются открывать всем глаза на истинное положение вещей в мiре, они обвиняют в гордости, в отсутствии христианского смирения, в самообольщении, в религиозном фанатизме и, Бог весть, в каких смертных грехах.

Одно можно сказать о таких: «Слепые вожди слепых», как сказал некогда Господь о иудейских книжниках и фарисеях (Матф. 15, 14), а «если слепой ведет слепого, то оба упадут в яму».

Не понимают они или, вернее, в каком-то непонятном упорстве своем, не хотят понять, что единственно только покаяниe — всеобщее всенародное покаяние может спасти катящийся в бездну, погибающей мир, что «без покаяния нет спасения» и ничего доброго впереди ожидать нельзя.

Эти странные люди, своим подобным настроением ясно свидетельствующие, как далеки они от истинно-христианского умонастроения, говорят, что «пугать никого нельзя», что это якобы «неполезно». Такое утверждение идет прямо вразрез с ясным учением Слова Божия о том, что «Начало премудрости — страх Господень» (Пс. 110, 10), что «Страх Господень — источник жизни» (Пр. 14, 27).

Наоборот — «пугать» людей необходимо, потому что они стали слишком уж безстрашными: никого и ничего больше не боятся — даже Самого Бога, не говоря уже о своей совести, и безстыдно творят всевозможные беззакония, как бы в уверенности, что никакого наказания им за это не будет,

Особенно обидно за некоторых русских патриотов, мнящих себя большими «русскими нацюналистами», якобы горячо ревнующими о спасении нашей несчастной Родины-России. Как не понять, имея уже в прошлом такой богатый и такой печальный опыт что не с того конца подходят они к этому великому и святому делу спасения Родины?! Что дело вовсе не в политике, не в той или иной политической программе, даже не в том или ином образ правления самом по себе,  а в покаянии и обращении русских людей к Богу и истинной Церкви?! Что великое и святое дело надо делать чистыми руками, имея чистое сердце, чистую совесть, а без этого никакого успеха быть не может.

Вот с этого-то и нужно начинать, а тогда — остальное приложится!

Россия была оплотом истинной православно-христианской веры для всего Mipa, а Православный Русский Царь был «Удерживающим», по выражению 2-го послания св. Апостола Павла к Солунянам (2, 7), — как это ясно толкует наш великий всероссийский праведник св. Иоанн Кронштадтский, — который препятствовал явлению Антихриста. Не стало «Удерживающего», рухнула Православная Россия, и теперь уже ничто не мешает приходу Антихриста. Ведь это же ясно должно быть, как белый день для каждого мало-мальски верующего православного русского человека!

Надеяться на «отсрочку» неизбежного явления Антихриста и на спасение и возрождение нашей Родины-России мы можем только в случае того «всеобщего нравственного очищения, всенародного глубокого покаяния и перемены нравов языческих на христианские, к которым так пламенно призывал св. Иоанн Кронштадтский в последние годы своей жизни, угрожая в противном случае неминуемой карой Божией, готовой разразиться над русским народом за его нечестие, за отступление от Христа и Его Св. Церкви, что — увы! — и произошло на наших глазах.

Неужели же все постигшее нашу Родину-Poccию никого не вразумило и ни в чем не убедило? Неужели и после всего этого мы будем жить все теми же настроениями, который и привели Poccию к этой страшной катастрофе? Неужели до сих пор может быть еще не ясно, каким путем мы должны идти? Неужели и после всего пережитого нами горького опыта, мы все еще будем заниматься «игрой в бирюльки», предаваться мелочным спорам, дрязгам и ссорам, забывая самое главное и основное — единственное, что еще может спасти и Россию и весь погибающий мир, находящийся уже на краю пропасти, готовой поглотить его?

«Без покаяния нет спасения» — вот что должны начертать мы на нашем национальном русском знамени и проводить этот священный лозунг в своей личной, семейной и общественной жизни, не говоря уже о церковной!

А на древке этого знамени, на вершинe этой священной нашей хоругви должен красоваться Честный и Животворящий Крест Господень — знамение нашего вечного спасения — которое мы кощунственно попрали и осквернили у себя на Родин, допустив сатанистам-богоборцам надругаться над ним и заменить его красной пятиконечной звездой — эмблемой Антихриста и кровавыми бантами и тряпками.

Пусть никто не исключает себя из этой общей вины, говоря: «я не виновен! я не участвовал в этом!» Все так или иначе, в большей или меньшей степени виновны, ибо все так или иначе согрешили пред Богом и навлекли на отечество наше эту страшную кару Божию. Ведь если Бог обещал пощадить Содом и Гоморру при наличии в них хотя бы десяти праведников, это значить, что у нас в Pоссии не нашлось и этих десяти настоящих праведников, способных отвратить эту кару.

Давно пора всем понять, что бороться по-настоящему за возстановление нашей исторической России  - России Православной — Святой Руси — можно с успехом только тому, кто сам по мировоззрению своему является настоящим православным христианином.

Не помогут нам никакие кумиры — ложные боги, которых мы будем создавать себе вместо Бога истинного и Христа Его: нам прежде всего необходимо вернуться на многовековый исторический путь русского народа — путь Православия, которое именно и создало нам святую Русь и великую Poccию — ту великую Poccию, которая с таким грохотом рухнула в пропасть, вся обливаясь кровью своих лучших сынов, когда мы отступили от Православия.

Особенно мешают делу нашего всеобщего всенародного покаяния «иуды-предатели», которые готовы все, самое свое дорогое и святое, продать за «30 сребренников» и при этом сохраняют свое лицо, как и сам их прототип Иуда Искариотский, который, приведя стражу для взятия Господа в Гефсиманском саду, облобызал Его со словами: «Радуйся, равви!» и затем отошел в сторону как-будто совершенно непричастный к этой страже. Так и в нашей сред немало таких «иуд», охотно продающих за «сребренники» свою святую православную веру, истинную Церковь и все наши святорусские идеалы и в то же время лицемерно выступаюшие на всяких церковных и патриотических собраниях и в печати, в качеств «ревнителей» нашей веры и Церкви и русских национальных интересов. Это — самый зловредный и опасный элемент среди нас, все изнутри разлагающий и растлевающий. Они — гораздо хуже явных и открытых врагов, ибо изподтишка ведут свою подрывную работу, и не всегда бывает так просто и легко выявить и изобличить их.

«По плодам их узнаете их» — учил, однако, Сам Господь Иисус Христос о таких лукавых деятеляхъ: они нередко выдают себя тем, что одно говорят, а совсем другое — противоположное делают и тем обнаруживают свою ложь, фальшь и предательство.

Необходимо знать и помнить: кто берет от кого-то в наше время деньги, вместо того, чтобы своим честным трудом самому зарабатывать их, тот уже не свободен и должен творить волю своего «хлебодателя». Такие люди уже не могут заслуживать никакого доверия, что бы они ни говорили и каких бы высокопатриотических и назидательных статей ни писали.

Наступающая Страстная седмица многому нас поучает: она учит нас несению каждым из нас своего личного креста, вплоть до самораспятия со Христом, в подражание Его крестной страсти; учит нас «бежать несытыя души Учителю таковая дерзнувшия» (предательства сребролюбца иуды); учит бояться малодушия и трусости Пилата, испугавшегося неистовых иудеев и предавшего в угоду им на смерть Самого Сына Божия, Которого он сам, по собственному признанию, считал ни в чем не повинным; учить подражать разбойнику благоразумному, принесшему столь трогательное покаяниe на кресте и удостоившемуся за свое исповедание входа в рай, вновь отверзшийся для людей крестными страданиями Сына Божия; учить подражать мужеству и безстрашию перед своими злобными соотечественниками святых праведных Иосифа Аримафейского и Никодима, испросивших у Пилата тело умершего на кресте Господа для благоговейного и благолепного погребения. Учит Страстная седмица нас и тому, что невинно переносимая скорбь вознаграждается: что за достойно перенесенными страданиями следует непременно ни с чем земным несравнимая светлая радость Воскресения.

Вот этой светлой радости — и здесь на земле и в будущей вечной и нетленной жизни — да сподобит всех нас Милосердный Господь за неизменную верность Ему Одному, за несение креста своего, в подражание Ему — Крестоносцу и за наше искреннее и нелицемерное покаяние во всех грехах своих! Для этого необходимо лишь всегда живо помнить, что без покаяния нег спасения, и ставить покаяние во главу угла своей жизни и всех дел своих! — Аминь.

НАСЛЕДИЕ

2/15 марта 1917 года совершилось страшное событие - вынужден был заговорщиками отречься от престола Святой Царь-Мученик Николай. Не столько Царь отрекся, сколько от него отреклись,отреклась в те дни практически вся Россия, лишив и себя и весь мир того "Удерживающего", который своим мечем сдерживал наступление мирового зла. Осмыслению этого страшного, трагического события посвящена статья о. Константина (Зайева)(1884-1975) - одного из крупнейших русских религиозных мыслителей-философов ХХ века. Кирилл Иосифович Зайцев был выходцем из семьи иудеев, принявших святое Православие по глубокому убеждению и воспитавших сына в глубокой вере и верности России и монархии. Сперва Кирилл Зайцев был юристом, работал в центральных государственных учреждениях и преподавал у университетах. В 1945 рукоположен во священника Святителем Иоанном Шанхайским, а вскоре принял монашество. С 1949 г. он насельник Свято-Троицкого Монастыря в Джорданвилле - в те годы - умственного и духовного сердца Русской Зарубежной Церкви (одно время в печати даже частым было выражение "Джорданвилльская Церковь" - о РПЦЗ). Там он многие годы преподает в семинарии - прежде всего - пастырское богословие, редактирует центральный орган Зарубежной Церкви - "Православную Русь" и богословский журнал "Православный путь". Выходят десятки его работ главная тема которых - осмысление конца мира, времени апостасии, начавшегося с падения власти "Удерживающего", уяснению места и призвания православных русских людей в этом отступническом мире. Это осмысление было тем более обостренным, что о. Константин был убежден, что духовный переворот в русских людях может содействовать тому, что подлинная Православная Россия еще на какое-то время возродится. Поэтому он с большой любовью исследовал феномен "православной русскости" - то есть того неповторимого вплавления православных начал во весь националный и государственный быт русского народа. При этом в подходе о. Константина - удивительно продуманном и взвешенном, не было ни тени заигрывания со старообрядчеством, разсечения живого тела русской истории на "допетровский" и "послепетровский" период. Он видел правду петровской "Великой России", укреплявшей процветание русского государства и мучительно, но неуклонно вводившей в русский быт начала гражданской свободы и ответственности. Поэтому он с одинаковым проникновением писал и о "Домострое" и о Лермонтове, и о св. Иоанне Кронштадтском и о Чайковском. Эта широта и всеохватность замысла, эта глубина исполнения в работах о. Константина покоряют всех, даже его врагов, хотевших бы украсть его у Истинной Церкви, приспособить его высокую мысль к своей жалкой политике. Поэтому не случайно сейчас во многих книжных лавках МП лежит изданная шеститысячным тиражом книга "Чудо Русской Истории" - собрание многих лучших его работ, испещренное многочисленными, вызывающими горестную усмешку купюрами - таким образом "издатели" хотели избавить взор патриархийного читателя от многочисленных гневных обличений советской церкви, которыми наполнены работы о. Константина. Ноподлинный голос его обязательно прорвется к русскому человеку сквозь эту завесу лжи. Да и тщетно работали ножницами "издатели" - даже не читая прямых обличений, но проникнувшись духом его цельного и последовательного мировоззрения читатель сам легко додумает все то, что хотел сказать о. Константин по поводу "иуд в рясе" и будет "слово его жестоко". Но над этой жестокостью, над горестным созерцанием отпадающего от Бога мiра, неизменно возвышается последнее высшее созерцание мыслителя - пасхальная радость Победы Христовой над мiром.
Это предисловие необходимо потому, что работы о. Константина будут, наравне с произведениями свв. Филарета (Вознесенского) и Иоанна Шанхайского, архиеп. Аверкия, о. Серафиа (Роуза) и других - частыми гостями нашей рассылки.

Архимандрит Константин (Зайцев)
ВТОРОЕ МАРТА 1917 ГОДА

Эта дата не имеет подобия во всем бытии человечества: она означает конец Истории. Ею открывается короткий период ликвидации всего Историей достигнутого, тем предваряя имеющий незамедлительно наступить - Страшный Суд...

Не было то неким приговором, свыше раздавшимся и неожиданно обрекшим человечество на исчезновение, - с концом всего видимого мiра, поглощаемого Вечностью, уже не знающей времени.

Нет!

То было завершительным событием, неотвратимо вытекшим из всего предварительного хода событий. То было некий итог веками наслоявшегося саморазрушения человека, в его Богоподобии, свободу воли в губительное зло, достигшее своего предела именно в этом завершительном акте, возвещенном свыше на самой заре Христианства.

И ничто с такой очевидностью не свидетельствует о том, что этим актом действительно знаменуется КОНЕЦ СВЕТА, как тот факт. что, как это ни невероятно, не осознан был этот акт, когда он совершался, незамеченным прошел, когда состоялся, как нераспознанным остается, в сущности, и но сей день. Пусть формально еще не упразднялась монархическая власть, но актом вынужденного отречения заведомо возникало - пустое место.

Как это могло произойти?

Ход истории человечества имел в очах Божиих своим назначением дать восторжествовать Добру, но не в его земной оболочке, а в той его высшей степени, которая открывает человеку доступ в Блаженную Вечность. Достижение этого задания, в смысле отбора таких избранников, означает то, что видимый Mip оказывается уже не нужным. Но он не просто оказывается отжившим: он одновременно оказывается ожесточенным средоточием зла, не оставляющим места Добру. Если спасающееся человечество оказывается перемещенным на Небо, то гибнущее человечество оказывается всецело овладевшим Землею. Тем самым и предрешается Конец Mipa. так как овладение всецелое темными силами человеческим родом упраздняет самое основание бытия человечества земного, в каковом бытии совершался отбор спасающегося человечества.

И тут совершенно наглядно оказывается явленной нам страшная вещь: свободной волею своей отвергает гибнущее человечество самую возможность спасения... Ибо Неба для него уже нет: земля исчерпывает его горизонты...

Одним из препятствий в деле спасения было искони отнесение Страшного Суда в неопределенное будущее, чем психологически ослаблялось действие этой угрозы в повседневной жизни для правоверных христиан. Но для того, чтобы человечество утратило самую способность «спасаться», нужно нечто неизмеримо большее, чем такое психологическое затруднение. Нужно чтобы было освобождено человеческое сознание от приятия самой этой перспективы Страшного Суда! Другими словами, нужно человеку преодолеть самую обращенность своего сознания к Истине, явленной Христом, нужно освободить это сознание от самой мысли о Царстве Небесном. И тогда Страшный суд перестает быть угрозой не только будучи отодвинут в некое неопределенное далекое будущее, но и когда становится чуть не завтрашним днем...

Как известно, история человечества под этим углом зрения являет собою последовательное, ступенчатое удаление от полноты Христианской Истины - некое во времени протекавшее все большее отступление от Христа, достигшее уже полноты Его отвержения, воинствующего, и нашедшее, во всех своих стадиях, воплощение в тех или иных человеческих группировках...

Может ли остаться ведущей силой Mipa в этих условиях Христианство? На заре Христианства было возвещено людям, что земля, пусть и не обречена на мгновенное исчезновение с явлением Христа, но в конечном итоге утратит право на существование, и это определится с внешней стороны уходом в небытие Удерживающего, являющего в Mipe благословенную силу, ставящую предел действию зла, а с внутренней стороны самоотданием человечества действию лжи. И вот человечество видим мы на самой границе того, чтобы оказаться во власти всего множества господствующих на земле «мнений», во всем их разнообразии, с готовностью в земном найти какой-то общий язык, забывая о Небе, чем создавалась бы уже невозможность наличия на земле той упорядочивающей. Богом благословенной державной силы, которая способна была бы в потребной мере обезпечить блюдение на земле Божией Правды.

Способен ли еще мiр - опамятоваться и хотя бы не разрушать того немногого, что осталось с Христом и что позволяет мiру, в его целом, хотя бы в относительно малой мере. но все же быть истинно-Христианским? Или весь мiр пронизан мечтательством земным и готов искать объединения во всех земных направлениях, не помышляя о небесном?

Что показало нам, под этим углом зрения, событие 2 марта?

Оно показало нам, с наглядностью предельной, что в самом , средоточии сохранившегося в своей полноте Христианства, уже утратили свою действенность два элемента Христианской Истины. долженствовавшие в максимальной степени держать начеку совесть спасающихся. С одной стороны, свою значимость утратило Русское Самодержавие, являющее оплот Христианства, как «держащая» основа общественно-государственного быта, в его вселенскости, а, с другой стороны, самосознание человечества, даже в его слоях заведомо православных, утратило чутье Истины, становясь, напротив, легкой жертвой победно утверждающейся лжи.

Стоит только всмотреться в событие 2 марта, чтобы совершенно очевидной стала духовная пустота этого события. Прежде всего: сказалось ли хоть в чем-нибудь, в кампании, поднятой против Царя. сознание того, что в его лице воплощается Удерживающий? Ни в чем! Далее: сказалось ли в чем-либо, во всем том, что непосредственно касалось Царя или хотя бы отраженно могло его касаться, действие Христовой Истины? Достаточно отдать себе отчет в том, что а кампании против Царя господствовал безраздельно февраль, чтобы этот вопрос просто отпал, настолько явно февраль воплощает в себе ложь!

В частности, слово «февраль» упраздняет самую мысль о Страшном Суде, ибо февраль на сто процентов Земля. Ничего духовного в нем нет. Пусть, в отличие от октября, зло в нем облачено в прельстительную мечтательность - она силой вещей обратилась в ничто, когда февралю противустал октябрь. И если в плане духовном вдуматься в глубочайшую основу кампании против Царя, то нельзя не придти к убеждению, что Он был неприемлем именно в своей качественности подлинного Удерживающего, как в смысле понимания духовной природы Российского Самодержавия, так и в смысле неспособности солидаризироваться с ложью.

Если определяется без лишних слов апостасийная природа всего того, что окружало Царя, делая акт отречения его не возвещением грядущей апостасии, а обнаружением ее действительности. уже господствующей, то, напротив, о поведении Царя, в своем существе отвечающем его званию Удерживающего и свободном от действия лжи, надо сказать несколько слов.

Есть соблазн (которому в некой степени поддавался и я) разсматривать отречение Государя, как проявление его слабости, тем самым делая его в какой-то мере ответственным за все последующее. Такое отношение к акту отречения возможно только для сознания уже в какой-то мере духом апостасии проникнутого. Если же объективно оценить действия Государя, то, напротив, нельзя не придти к выводу, что его поведение было максимально способствующим тому, чтобы оставались какие-то шансы преодоления возникшей апостасии - что возможно только в образе покаянного возрождения человечества, подлинно-христианского.

Непротивление Государя было именно тем непротивлением злу, которое свидетельствовало о предельной высоте подлинно-христианского его сознания. Государь, как известно, был очень кроток, но это ни в какой мере не отражалось на его поведении, как военачальника и главы Империи, поскольку дело шло о реальной борьбе со злом. Тут же он оказался пред лицом сплоченной среды ближайших его сотрудников, которые все. в той или иной мере, были уже соглашателями со злом - принципиальными. Они воплощали собою апостасию! Остаться с ними означало возложить на себя клеймо соглашательства, тем самым засвидетельствовав духовное самоупраздиение Самодержавия. Оставаясь же духовно-квалифицированным воплощением монархической власти, он как бы подсказывал путь восстановления России в таком ее качестве, которое бы знаменовало и преодоление апостасии.

Государь мог бы действовать иначе, если бы окружавшая его среда была. так сказать, преградой, отрывавшей его от более широкой среды, продолжавшей воспринимать его, Государя, как Православною Царя. поставленного Промыслом Божиим тем Удерживающим, на плечах которого лежит сохранение России, как оплота Христианского мiра, Как мы знаем - такой России уже не было! А для того, чтобы она могла проснуться, Государь и ставил себя в условия, со всей своей Семьей, именно такие, когда он естественно становился бы тем центром, устремление к которому могло способствовать восстановлению свято-русского сознания. И вся дальнейшая судьба Государя все больше осиявала качественность Государя, как духовного вождя возрождающейся России, своего предела достигнув в мученической кончине всей Царской Семьи, в ее именно Царственном достоинстве облекающейся в нимб святости.

Ведь низведение Русского Православного Царства до уровня одного из проявлений монархической власти и сведение задачи восстановления России к делу создания государства, избирающего для себя монархический образ правления, «легитимно» связанного с прошлым, было бы как раз тем, что уже в общенародном сознании означало бы отказ от своего прошлого и погружение с головой в стихию апостасии. Только пробуждением своего исходного, тысячелетнего, исторического, в Христе благословенного сознания, можем мы явить со человечество, которое, делая спасение исчерпывающей задачей своего бытия, могло бы привлечь снова к земле благоволение Божие.

И это возрождение спасающего свои души человечества - в ком единственно получало бы свое олицетворение, если не в осиянном нимбом святости нашем последнем Царе?

Что могло бы вернуть жизнь человечеству, лишив апостасию ее разрушительной силы, если не одно только массовое, стихийное движение к восстановлению Русского Православного Царства. вдохновляемое, просветляемое, облагодатствованнос духовным водительством Царя-Мученика, уже сияющего Святостью. И тогда первым актом возрожденного Русского Православного Царства было бы Церковное, так сказать, официальное прославление Царской Семьи, чем утвердилась бы преемственность святости, единственно способная открыть путь к будущему, преодолевшему апостасию.

В какой другой форме мыслимо восстановление России, тем самым знаменующее и восстановление Удерживающего, для какой-то новой стадии Истории человечества. Богом промыслительно ведомой?!

О как велика милость Божия к нашему несчастному отечеству, в том, что последним Удерживающим был кротчайший, но духовно неколебимый Стоятель. оказавшийся способным со всей Своей, духовно Ему родной, Семьей обрести венец мученичества именно в этом стоянии, ничем незамутненном!

Светом несказанным залита в Его лице завершительная судьба России. И в этом свете только и мыслимо возрождение России, в преодолении ею зла апостасии. Пути Господни неисповедимы. И если созревает духовное возрождение России, то явит Господь такие пути, которыми светлый образ Государя-Мученика и всей Его умученной Семьи проникнет в души Христолюбцев. готовых жизнь oтдать за возрождаемое во Христе Отечество наше.

В конце 1880 года преосвященный Николай благополучно возвратился к своей пастве. Начался новый период в его жизни.

Кто в силах перечислить все труды святителя Николая за 32 года его архиерейского служения? Это был человек неукротимой энергии, единой целенаправленности и пламенного трудолюбия. Он говорил: "На покой миссионеру, когда у него есть хоть капля силы служить своему делу — это для меня представляется несообразным. Хоть умереть в той борозде, где Промысл Божий судил пахать и сеять".

Первым вопросом был вопрос о "делателях жатвы", о религиозном образовании и воспитании будущего духовенства, катихизаторов и женщин-христианок. В 1879 году при миссии в Токио были 4 училища: катихизаторское, семинария, женское и причетническое. В катихизаторское училище принимали учеников в возрасте от 18 до 60 лет с рекомендацией и личным ручательством местных катихизаторов. Семинария была любимым детищем епископа Николая. Сюда принимались лица от 16 до 60 лет. Курс обучения шестигодичный. В программу, кроме Истории Нового Завета и других богословских предметов, входили русский и китайский языки, ряд общеобразовательных предметов: алгебра, геометрия, география, китайско-японское письмо, история, психология, история философии. К концу жизни святителя Николая семинария получила права среднего учебного заведения Японии, лучшие ученики после окончания посылались в Россию в духовные академии: Киевскую и Петербургскую. В 1875 году было основано в миссии женское духовное училище, где преподавались Закон Божий, арифметика, японская и всеобщая география, китайский, японский и русский языки, каллиграфия и житие. Святой Николай высоко ценил участие женщин в распространении христианства и в духовном преобразовании семейной жизни. Училище могло готовить и жен для духовенства, понимающих и разделяющих стремления своих мужей.

Почти ежедневно епископ объезжал ту или иную часть своей епархии, проверяя положение дел на месте, церковные порядки, нравственное состояние прихода, говорил поучения. Прием преосвященного Николай начинался богослужением, обычно служил местный священник, а потом сам святитель в епитрахили и омофоре говорил слово, сидя на табурете. Очевидцы рассказывают, что поучая, он весь горел и зажигал сердца слушателей. Говорил он очень просто и понятно для самого простого человека — о начальных словах молитвы Господней, о радости, что у нас есть небесный отец, о молитве за еще непросвещенных христианством братьев. "Однажды в молитвенном доме в деревне Вата Вла дыка сказал поучение на тему "Все, что делаете, делайте во славу Божию". "Есть люди призванные на служение церкви или сами себя посвятившие Богу. Эти прямо совершают дело Божие и тем спасаются. Но всякий, оставаясь при своем деле, может точно так же делать дело Божие. Для этого необходимо свое служение совершать не ради славы, не из корысти, а для Бога, совершать его, как долг, возложенный Богом. Земледелец, учитель, воин, купец — все они необходимы для человечества, всем им быть повелел Господь. Пусть они трудятся в сознании этого, тогда одним исполнением своего служения получат Царство Небесное".

С трепетной радостью встречали епископа Николая все общины. Его посещения были праздником. "Всех-то он приласкает, всех приголубит, совершит общую молитву, скажет длинную проповедь. Терпеливо выслушает святитель возражения и какого-нибудь язычника, пришедшего послушать его проповедь. Иногда в таких случаях получается целый диспут, но все это делается спокойно, без шума. Познакомившись с жизнью той или иной христианской общины, владыка посещал дома всех христиан, одобряя, утешая и благословляя их".

В жизни святитель был подвижнически прост. Его часто видели в старой, заплатанной рясе, в поношенном подряснике, с широким, вышитым ученицами духовного училища, поясом (3, с. 31).

Любовь епископа Николая не ограничивалась кругом его паствы, она простиралась и на язычников. Так, когда в 1891 году было большое землетрясение в трех провинциях (Тифу, Айчи, Мие) он собирал пожертвования от христиан других провинций, приезжих русских туристов и раздавал их всему пострадавшему населению.

С 1884 по 1891 год много сил было положено святителем на постройку собора в Токио. На торжестве освящения присутствовало 19 японских священников и более четырех тысяч христиан. Новый храм вполне соответствовал мысли владыки Николая. Сколько здесь света! Какая величественность! Японцы справедливо гордятся этим зданием. Каждый турист, бывающий в Токио, считает своим долгом посетить "храм — Николай".

"Собор, — писал владыка, — будет памятен, будет изучаем, подражаем многие не десятки, а, смело говорю, сотни лет, ибо храм, действительно, замечательнейшее здание в столице Японии, здание, о котором слава разнеслась по Европе и Америке еще прежде его окончания и которое, ныне будучи окончено, по справедливости вызывает внимание, любопытство и удивление всех, кто есть или кто бывает в Токио".

Велики были труды преосвященного Николая по распространению слова Божия и по благоустройству Японской Церкви. Но было у него еще одно "главное дело", дело, которое он считал своим личным, начатым им еще в первые годы в Хакодате и продолжавшемся в течение всей eго жизни. Этим главным делом был труд по переводу на японский язык Священного Писания и богослужебных книг.

В течение 30-ти последних лет, минута в минуту, в шесть часов вечера входил в его келью его постоянный сотрудник по переводам — Накаи-сан, садился рядом с владыкой на низенький, аршина в полтора в квадрате, табурет, на котором лежала подушка, и начинал писать под диктовку епископа переводы. Работа продолжалась четыре часа. Откладывалась она только в дни вечерних богослужений и праздников. В это время двери кельи преосвященного были для всех закрыты, и входил туда только слуга, Иван-сан, чтобы подать чаю. "Хотя бы небо разверзлось, — говорил владыка, — я не имею права отменить занятий по переводу". Перевод богослужебных книг начат был Святителем еще в Хакодате — с круга воскресного богослужения; затем святой Николай перешел к Цветной Триоди, а потом — к Постной.

Приступая к переводу Нового Завета, Святитель вначале делал перевод с китайского на японский, но, занимаясь китайским текстом, святой Николай увидел в китайском евангельском тексте ошибки и "шероховатости" и перешел к непосредственному переводу с русского и славянского. Епископ Николай работал над переводами до дня своей кончины. Он мог повторить слова святого Дмитрия, митрополита Ростовского: "Моему сану надлежит слово Божие проповедати не только языком, но и пишущей рукою. То мое дело, то мое звание, то моя должность".

В Миссии издавался ряд журналов:

1. "Кеоквай Хосци" ("Церковный вестник", 1877).

2. "Сейкео симио" ("Православный вестник", 1889).

Здесь печатались переводы и самостоятельные духовно-нравственные произведения японских авторов, главным образом молодых людей, окончивших русские духовные академии. В журналах отражалась и текущая жизнь Японской Церкви (то было одно из крупнейших миссионерских изданий всей Японии).

3. "Ураниси" ("Скромность" или "Сокровенная добродетель") — женский ежемесячный журнал, издававшийся при женском миссионерском училище. В нем печатались духовно-нравственные, практически-наставительные и художественные произведения. Святитель уделял серьезное внимание женскому духовному просвещению, понимая роль женщины в христианской семье.

4. Журнал "Сникай" ("Духовное море") — апологетического характера.

5. "Сейкео есва" ("Православная беседа"), в основном посвященный проповедям, речам и об суждению религиозных истин.

Кроме журналов, издавались еще некоторые книги и брошюры, а также переводы богослужебных книг. Деятельное участие в издательстве миссии принимало, основанное святым Николаем, "общество переводчиков", знакомившее соотечественников с русской и европейской литературой — религиозной и художественной. Святитель благословлял и переводы светских произведений: "Узнав русскую литературу, узнав Пушкина, Гоголя, Лермонтова, нельзя не полюбить России". Святитель Николай уделял много внимания и библиотеке миссии.

Сам владыка печатал статьи и в светских изданиях. Он сотрудничал в "Русском вестнике", в сборнике "Древняя и новая Россия" и в "Русском архиве". Научные работы святителя были не случайны. Еще будучи иеромонахом, он писал: "Много раз манила меня на свое поле наука; японская история и вся японская литература — совершенно непочатые сокровища, мои же силы всецело посвящены миссионерству". Таким образом, мы узнаем, об одной глубокой жизненной дилемме епископа. Все, так привлекавшие его знания, он приобрел, стал известным востоковедом, общепризнанным авторитетом, но вопрос был для него не в сумме знаний, а в том, на что они будут направлены. Для него вопрос был в том, не отвлечет ли его наука от миссионерской работы, которую он почитал своим долгом и призванием, или гармонически сольется с ней и будет ей помогать. Наука ему помогла. Без глубокого изучения истории и культуры Японии, без постижения ее духа, он не смог бы стать ее апостолом. Святитель Николай, первый из русских святых, жил в условиях сосуществования древнего язычества и современной цивилизации.

С каждым годом все успешнее развивалось миссионерское дело в Японии, строились новые храмы, ежегодно присоединялось к Церкви до тысячи человек.

Но вот наступило время испытаний — началась русско-японская война. Еще за несколько лет до начала войны японская печать стала распространять ненависть к России. Православных японцев называли предателями; требовали смерти преосвященного Николая.

Война принесла много душевных страданий Владыке. Он горячо любил свою Родину, ее неудачи и поражения жгучей болью отзывались в его сердце. Перед началом войны епископ Николай мог уехать в Россию, но он знал, что в надвигающиеся дни испытаний для православной Японской Церкви он будет нужен. Владыка, рискуя поплатиться жизнью, остался со своей паствой. Во время войны он был единственным русским человеком в Японии.

При общей ненависти к русским И к "русской вере" — Православию, Архипастырь, с присущей ему мудростью, объяснял своим пасомым, что истинный христианин должен быть выше национальных раздоров, что Православие — вера не греков или русских, а истинная вера, правильно прославляющая Бога, вера не одного народа, а всех людей, жаждущих истинного богообщения,

Будучи сам горячим патриотом, епископ Николай ясно понимал, что такой же патриотизм нужен и для Японии, поэтому он настойчиво требовал от своих последователей, чтобы они были верными сынами Японии. "Истинный христианин, — учил он, — должен быть истинным патриотом". Православным японцам святитель Николай благословил молиться о даровании победы их императору; сам же он во время войны не участвовал в общественном богослужении, потому что как русский не мог молиться о победе Японии над его отечеством. Впоследствии он рассказывал, что в период войны он совсем не читал газет, потому что они полны были ликованием победителей и насмешками над Россией" Во время войны епископ Николай весь погрузился в работу над переводом Священного Писания и богослужебных книг. Японец М. Кониси, профессор, хорошо знавший святого Николая, писал: "Последняя война для преосвященного Николая была большим испытанием, но он сравнительно легко переносил его, ибо стоял выше войны. Наш народ ясно понимал такое его отношение к войне и стал еще больше благоговеть перед ним". Мудростью, тактичностью и твердостью епископ Николай сохранил невредимым корабль Японской Церкви. Проповедь православной веры хотя и ослабела во время войны, но не прекратилась.

Поистине полон самоотверженной любви был подвиг святителя Николая в служении русским пленным. Под его руководством православные японцы образовали общество "Духовного утешения военнопленных". Архипастырь специально рукоположил несколько священников и послал их в лагеря военнопленных для совершения там богослужения, устраивал сборы в пользу раненых, снабжал их книгами, иконами, крестиками, сам неоднократно приходил к пленным со словами утешения. Один из пленных офицеров, познакомившись с епископом Николаем, писал па Родину: "Около 40 лет этот великий по своим убеждениям, твердый мыслью и светлый душой человек трудится на пользу православия. Хотелось бы, чтобы об этом епископе узнали в русском обществе и оценили его поистине трогательное отношение к нам и заботы о нас".

Окончилась война, со временем все пленные вернулись домой, унося в своих сердцах светлую память о преосвященном Николае. Многие русские скончались на японской земле. На их братских могилах епископ Николай воздвиг памятники и храмы, собирая для этого пожертвования и в Японии, и в России. Положение его, Православной Миссии и Православной Японской Церкви стало незыблемым и общепризнанным. Но ничего не изменилось ни в облике, ни в жизни этого великого трудолюбца. "Как ангел Японской Православной Церкви, он пребывал на своей кафедре, продолжая охранять и воспитывать свою паству, неусыпно заботясь о церковных нуждах, продолжая свою литературную переводческую работу". Сама атмосфера вокруг созданной им миссии и японского православия стала иной — переполненной любви, уважения и доверия. Это всенародное признание заслуг святителя Николая нашло высочайшее выражение в праздновании пятидесятилетнего юбилея его служения в Японии. Чествовала его и Родина — Святейший Синод, возведя епископа Николая в сан архиепископа, многочисленные почитатели его в России и русское посольство в Токио. Поздравили его и японский император, которому святой был признателен за проявленную веротерпимость, и губернатор Токио, и японская пресса, и иностранные миссии.

Ко дню юбилея — 30 июня 1910 года С.-Петербургская духовная академия в адресе, присланном в Токио, в восторженных выражениях писала: "Благоговейно преклоняясь перед дивным величием Вашего 50-летнего уже священнослужения, начавшегося в академическом храме Двенадцати Апостолов, в самый годовой день священной их памяти, С.-Петербургская духовная академия приносит Вашему Высокопреосвященству, своему избраннейшему из избранных студентов и своему в течение двадцати уже лет почетному члену, радостное приветствие, испрашивая себе у Вас, истинный святитель Христов, молитвы и благословения на новую, открывающуюся пред нею жизнь".

В речи губернатора Токио г. Абе Коо звучал подлинный голос Японии, может быть, никогда так не обращавшийся к иностранцу. Он говорил о бывших военных и гражданских смутах и о той ненависти к иностранцам, которая еще существовала во время приезда святителя в Японию: "Когда приехал маститый учитель Николай, считавший своим призванием распространение учения Божия в нашей стране, то, несмотря на то, что он находился среди таких грозящих опасностью обстоятельств государства и народа, претерпевая всевозможные неудобства, лишения, бедствия и страдания, он спокойно и невозмутимо с преизбыточной теплотой сердца, обращаясь к народу, усердно учил и тщательно увещевал и, стараясь положить основания православного христианства в нашей стране, наконец, достиг того, что приобрел множество усердных христиан, каких видим ныне. Между тем, и судьба нашего государства постепенно развивается и мы видим нынешний прогресс. Мне кажется, что те заслуги, какие оказал нашему государству маститый учитель Николай, не ограничиваются успехами одного только миссионера, но также заключаются в том, что он содействовал цивилизации в нашей стране... даже те, кто некогда направляли на иностранцев сверкающие ненавистью глаза, теперь обращаются с ними с радостью, приветливостью и благоговением, и я, удостоившись счастья присутствовать на этом акте, почтительнейше приношу хвалу заслугам, оказанным маститым учителем Николаем как для мира и гуманности, так и для нашего государства, и вместе с тем молю Бога, чтобы Он ниспослал неисчислимые лета и блага на главу маститого учителя.

Из записок епископа Сергия (Тихомирова) можно видеть, с каким истинно христианским смирением воспринимал апостол Японии похвалы словоохотливой печати. Незадолго до своей кончины архиепископ Николай в беседе с епископом Сергием сказал: "Всюду читаешь "Николай. Николай. Николаевj дело. Увы, и в России это говорят. Неправда! Тысячу раз неправда! Божье дело! Божье дело! В России много про меня пишут. Только все, что пишут — идеализация. Издали не видно, — вот и пишут". Тогда же владыка сказал: "Разве есть какая-нибудь заслуга у сохи, которою крестьянин вспахал поле? Разве может она хвалиться: "Глядите-ка, православные, что я наделала!"... Хорошо вспахано. Разве кто-нибудь скажет: "Хорошо соха вспахала". Все скажут: "Молодец мужичок. Ловко вскопал". Так и здесь... Николай. Сергей. Роль наша не выше сохи. Вот крестьянин попахал, соха износилась. Он ее бросил. Износился и я. И меня бросят. Новая соха начнет пахать. Так смотри же, пашите! Честно пашите! Неустанно пашите! Пусть Божье дело растет! А все-таки приятно, что именно тобой Бог пахал. Значит, и ты не заржавел. Значит, за работой на Божьей ниве и твоя душа несколько очистилась. И за сие будем всегда Бога благодарить".

Несмотря на тяжелую предсмертную болезнь (астма), Святитель Николай продолжал трудиться в своем кабинете до последнего дня. Его блаженная кончина последовала на 76-ом году (3 февраля 1912 года). Святитель скончался от паралича сердца. Архиепископ Николай был похоронен в Токио, на кладбище Янака. Десятки тысяч японцев — христиан и язычников — провожали его, а перед гробом несли Смоленскую икону Божией Матери-Одигитрии, которую он благоговейно хранил всю свою жизнь и которая при жизни и его кончине была для него благословением Родины.

Заступивший на его место помощник его, преосвященный Сергий (Тихомиров), епископ Киотоский и будущий митрополит Японский, в первом отчете своем Святейшему Синоду нашел слова, которые могут служить лучшей эпитафией над гробницей почившего: "Все, что есть в Японской Церкви доброго, до последнего христианина в храмах, до последнего кирпича в постройках, до последней буквы в переводах богослужебных книг, есть дело его христиански-просвещенного ума, широкого сердца и твердой, как скала, воли, сделавших его избранным сосудом благодати Христовой".
(По книге Архим. Георгия. Святой Равноапостольный Николай, Архиепископ Японский. Фессалоники 1995)

ДУХОВНОЕ СЛОВО СВ. НИКОЛАЯ СЕРБСКОГО

Трудись и укрепляй в себе веру. Со временем ощутишь в себе потребность молиться. Не сильна еще твоя вера, потому и не заставляет тебя молиться. Смотрели мы, как немного воды падало на колесо водяной мельницы, и колесо стояло неподвижно. Но пошло много воды, и колесо повернулось. Вера есть духовная сила. Малая вера не подвигнет ни ум на размышление о Боге, ни сердце на молитву Ему. Великая вера подвигает и ум, и сердце, и всю душу человека- Когда живет в человеке крепкая вера, она обращает его душу к Богу.

Ты говоришь, что, прочитав слова Спасителя: Знает Отец ваш, в чем вы имеете нужду, прежде вашего прошения у Него (Мф. 6, 8), -ты из этого заключил- что молитва не нужна. Конечно, Бог знает, что нам нужно, но Он хочет, чтобы мы Ему молились. Поэтому и заповедал нам Спаситель непрестанно молиться и научил нас, как молиться.

Это легче объяснить родителям, чем тебе, неженатому. И родители ведь знают, что нужно детям, но все-таки хотят, чтобы дети просили их, так как знают родители, что моленья смягчают и облагораживают детские сердца: делает их смиренными, кроткими, послушными, милостивыми и благодарными. Видишь, сколько небесных искр извлекает молитва из человеческого сердца!

Прочитал я, как один путник остановился перед домом на дороге. В этом доме было какое-то собрание рабочих. Вдруг в доме наступила тишина. Рабочие встали на колени на молитву. Но один из них вышел и начал ходить перед домом. Путник спросил его:
- Что там происходит?
- Молятся Богу. Мне это стыдно, и я вышел.
Путник замолчал, выжидая.
- Кого ты поджидаешь? - спросил рабочий.
- Ожидаю, чтобы кто-нибудь вышел. Хочу спросить его о дороге.
- Почему не просишь меня? Я бы мог показать тебе дорогу.
Путник покачал головой и ответил:
- Не может мне указать настоящий путь тот, кто стыдится Бога и своих братьев...

Думаю, что ты стыдишься молитвы и не сильна твоя вера. Береги, береги в себе этого младенца. Когда вырастет он, стократно заплатит тебе за твой труд.
Твердая вера повернет колесо твоего внутреннего естества, и найдешь ты новую жизнь. Мир тебе и благословение Божие.

НОВОСТИ ИНТЕРНЕТА

ERRATA

К сожалению, в последние дни, видимо из-за некоторого переутомления ведущего в наши рассылки стали вкрадываться опечатки одного и того же типа - путаница дат. Так произошло и во вчерашнем выпуске касательно "Вертограда", "толстый" выпуск которого был, почему-то, датирован 2000 г. вместо 1993 - за что приносим вертоградарям свои извинения. В качестве исправления помещаем письмо главного редактора Вертограда Александра Солдатова, которое вносит полную ясность в хронологию истории этого замечательного издания.