Содержание
Прот. Василий Виноградов. Патриарх Тихон и новый стиль
Заявление Патриарха Всероссийского Тихона во ВЦИК по поводу введения "нового календаря"
Архиеп. Иннокентий Пекинский. Открытое письмо всем верным чадам Церкви Христовой, держащимся Православного календаря и преданий Святой Католической Церкви

Здравствуйте!
Введение обновленцами (греческими и русскими) в 1923 году "нового стиля" календаря нанесло огромный урон Православной Церкви, перерастя из схизмы, как сразу же окрестили новостилие греческие истинно православные ревнители "старостильники" в ересь модернизма, экуменизам и сергианства. Наиболее глубоко раскол в связи с календарной реформой затронул греческие Церкви, но не обошло стороной новостилие и Церкви Российской. Советская власть добивалась у Св. Патриарха Тихона введения нового стиля и в Российской Церкви и - казалось бы, св. Патриарх пошел на это, хотя под воздействием недовольства народа быстро отменил это  решение. На этот прецедент часто ссылаются защитники новостилия, как на пример того, что сам по себе "новый календарь" не разрушает веры и не вносит раскола в Церковь, раз сам Св. Патриарх Тихон пошел на его введение. Православные ревнители же часто излишне доверяют рассказам защитникам новостилия и в самом деле думают, что Св. Патриарх поддался и уступил давлению властей (на что, опять же в свое защищение, ссылаются сергиане) и говорят о нетвердости курса св. Патриарха и неясности его курса. Между тем годы патриаршего правления Св. Тихона демонстрируют нам замечательнейший пример святительского сбережения Церкви, ведения церковной политики, вести которую обязан первоиерарх - сохраняя Церковь, но и не повреждая ее Предания. Именно так и поступал Св. Патриарх - уступая большевикам в том и так, в чем мог уступить без большого ущерба для Церкви и решительно выправляя собственные уступки, едва опасность миновала. 
Глава о "введении нового стиля" из вышедшей после Второй Мировой войны в эмиграции книги протопресвитера Василия Виноградова (одного из помощников Патриарха) "О некоторых важнейших моментах последнего периода жизни и деятельности Святейшего Патриарха Тихона (1923-1925 гг.)" - рассказывает нам не о том, как Патриарх ввел новый стиль, а о том, как он его не ввел и не желал с самого начала вводить, фактически перехитрив казалось бы всемогущего "обер-прокурора" из ГПУ - Тучкова. Тому искусству, с которым Патриарху удалось уберечь Церковь от нововведения в то же время не дав властям нового повода для гонений.
Приводимое далее письмо самого Св. Патриарха во ВЦИК посвященное проблеме церковного календаря является замечательным свидетельством экклезиологического сознания самого Патриарха, для начала убаюкивая советскую власть словами о том, что изменение календаря принципиально допустимо и даже якобы "желательно" для Церкви, Св. Патриарх далее, давая экклезиологический анализ проблемы фактически повторяет данное греческими истинно православными определение новокалендаризма как схизмы, повреждающей Кафоличность и Предание Вселенской Церкви а деятельность знаменитого разбойника Мелетия Метаксакиса определяет как нарушение св. канонов и беззаконние. Далее опять успокаивая власть ни к чему не обязывающими словами о том, что "народ нас не так поймет" и переходя к отношениям Церкви и власти, Св. Патриарх вновь являет изумительную архипастырскую твердость, указывая на то, что "Вмешательство во внутреннюю жизнь Церкви со стороны гражданской власти, даже расположенной к Церкви и покровительствующей религии, всегда возбуждает недовольство и противодействие верующих, но когда на руководителей Церкви подозревается давление Правительства, провозгласившего в многочисленных актах о безрелигиозном устроении жизни, тогда верующие опасаются, не скрывается ли за этими актами вмешательства в церковные дела определенного замысла нанести ущерб вере, и естественно удваивают силу своего сопротивления". Прочитав эти слова можно только изумиться, как кому-то хватает смелости (или бесстыдства) представляет. Св. Патриарха предшественником Митрополита Сергия. "Находим решительно невозможным" - отвечает Святитель на требования власти, и указывает ей на то, что ее требование тем более невозможно, поскольку она власть безбожная и богоборческая. Таково подлинное "Завещание Патриарха Тихона", последний крупный документ не только подписанный, но и написанный рукою св. Патриарха, и не имеющий ничего общего с фальшивым завещанием Тихона, на которое и по сей день любят ссылаться сергиане. Таков пример подлинной стойкости и мудрости архипастыря столь несходный с лукавством предателей Божия Достояния!
Наконец - мы слышим голос свободной Русской Церкви - не нуждавшейся в дипломатическом прикровении, вынужденном для Патриарха, - в послании выпущенном в 1929 году архиепископом Пекинским Иннокентием (РПЦЗ). Владыка Иннокентий ярко опровергает интеллектуальное убожество и превращение Веры у вводителей нового календаря и разоблачает их как насильников над Церковью и еретиков.
Таково подлинное суждение Церкви Российской в лице ее богомудрых пастырей о "новом календаре" - схизма против Вселенской Полноты Церкви и повреждение православного вероучения.

СВЯТОЙ ПАТРИАРХ ТИХОН И НОВЫЙ СТИЛЬ
Глава из книги Протопресвитера Василия Виноградова "О некоторых важнейших моментах последнего периода жизни и деятельности Святейшего Патриарха Тихона (1923-1925 гг.)"

Ввиду этого введение нового стиля для патриаршей Церкви означало не что иное, как мероприятие неминуемого саморазвала, и поэтому на настойчивое требование Советской власти введения в церковную жизнь нового стиля патриарх в течение двух-трех месяцев отвечал категорическим отказом. Советская власть для своего требования представляла довольно сильную мотивировку государственно-хозяйственного характера: рабочие де фабрик и заводов празднуют и не работают в великие церковные праздники по новому стилю (тогда большевики еще сохраняли эти праздники в своем законодательстве), но когда эти праздники наступают и по старому стилю, они массовым образом самовольно уклоняются от работы в эти дни: для государства получается громадный хозяйственный ущерб. Но и патриарх имел со своей стороны не менее сильный аргумент для своего отказа: введение нового стиля означало откол Русской Церкви от всей Восточной Православной Церкви, от единства церковной жизни со всеми восточными патриархами и поместными церквами. И пред силой этого аргумента Советская власть сочла за нужное отступить. Но не надолго.

Итак, патриаршее послание о новом стиле было в Покровском монастыре таким образом торжественно оглашено, но до народа, собственно, не дошло, а оно имелось и осталось только в патриаршем Управлении и то только в одном единственном рукописном экземпляре. Чтобы фактически ввести новый стиль в церковную жизнь, возможно менее безболезненно, необходимо было, чтобы послание было напечатано и разослано епархиальным архиереям при указах Св. Синода, и по всем приходам всех епархий при указах соответствующих епархиальных управлений, и притом с таким расчетом времени, чтобы экземпляры послания и сопроводительные указы дошли всюду своевременно, т. е. не позже, по крайне мере, 1-го ноября ст.ст.— 14 ноября нов. ст.; иначе Рождественский пост не мог бы фактически начаться 15 ноября по нов. ст. Патриаршее Управление имело все основания опасаться, что верующие народные массы решительно откажутся праздновать праздник Рождества Христова, прежде чем исполнится законное число (40) дней Рождественского поста. Так как для прохождения указов св. Синода до архиереев, а от архиереев епархиальных указов до благочинных, от благочинных по приходам, требовалось времени не менее 10 дней, то рассылка указов св. Синода должна была быть произведена не позже как за десять дней до 14 ноября нов. ст.— самого позднего дня своевременного объявления в приходах начала Рождественского поста. Ввиду этого Патриаршее Управление должно было уже к 1-3 ноября иметь в своем распоряжении все печатные экземпляры патриаршего послания. Но этого-то как раз и не случилось. И это обстоятельство повлекло отмену нового стиля.

Но Тучков весьма ошибался в действительном положении дела с введением нового стиля. Св. Синод решил указов о введении нового стиля епархиальным архиереям не посылать, пока не будет возможности получить из типографии экземпляры послания и приложить послания к указам. Таким образом епархии указов в это время еще не получили и посему нового стиля у себя официально не объявляли и не вводили. Что касается Московской епархии, то, заранее предполагая возможность провокации со стороны Тучкова и заранее приготовляясь к возможности в этом случае безболезненного «отступления на старые позиции», епископ Иларион, совместно с председателем Еп. Совета проф. прот. В. Виноградовым, испросили у патриарха разрешения указы о введении нового стиля разослать тотчас же только по церквам одного города Москвы (духовенство и народ которой были непосредственными свидетелями оглашения патриаршего послания в храме Покровского монастыря в присутствии самого патриарха), и таким образом фактически ввести новый стиль только в городе Москве. В отношении же прочих церквей всей Московской епархии испрошено было разрешение таких указов не посылать до напечатания и рассылки объясняющего дело патриаршего послания, и таким образом в этих церквах нового стиля официально тоже не объявлять и не вводить.

После этого вопрос о введении нового стиля в патриаршей Церкви не поднимался со стороны Советской власти до осени 1924 года. В это время при ЦИКе образовался особый комитет по церковным делам. Председателем этого комитета был Смидович, который, в противоположность Тучкову, производил впечатление серьезного государственного человека. Он пригласил к себе на совещание по вопросу о новом стиле представителей от патриаршей Церкви и обновленческого управления. Со стороны патриаршей Церкви явились: епископ Николай (Добронравов) — выдающийся представитель старого ученого московского духовенства, магистр богословия, автор магистерской диссертации об обете Иеффая, архиепископ Серафим (Александров) и проф. прот. Виноградов. Со стороны обновленцев — протоиерей Красотин. Совещание состоялось в присутствии Тучкова во втором доме Советов на углу Никитской улицы, где принимал просителей и сам Калинин. Совещание открылось вступительной речью председателя Смидовича, имевшей чисто деловой тон и характер и вскрывавшей серьезные хозяйственные государственные трудности, возникавшие из наличия в церкви старого стиля при узаконенном в гражданском быту новом стиле, и именно из факта, что рабочие фабрик и заводов празднуют и не работают каждый праздник дважды, и по новому стилю — в законном порядке, и по старому — в своевольном порядке или, лучше сказать, беспорядке. Смидович обращался к патриотическому чувству и государственному разуму собравшихся и просил прийти на помощь государству установлением единого стиля, а именно нового. От делегации первым говорил протоиерей Красотин, речь которого представляла собой грязный поток самой бесцеремонной клеветы на «тихонцев», которые будто бы исключительно из контрреволюционных побуждений отказываются от принятия нового стиля и тем затрудняют и обновленцам повсеместное введение у себя этого стиля. Во время этой совершенно неделовой речи Смидович углубился в разбор каких-то лежавших перед ним бумаг и явно показывал, что от представителя обновленцев он ничего нового и значительного не ожидает. Но зато он сразу превратился в слух и внимание, когда заговорил представитель патриаршей Церкви епископ Николай, который, совершенно игнорируя легкомысленные клеветнические выпады Красотина, спокойно и деловито стал разъяснять, что при всем сочувствии к хозяйственным нуждам советского государства, патриаршая Церковь, по целому ряду канонических и церковно-бытовых причин, никак не может принять новый стиль. Длинная обстоятельная речь еп. Николая охватывала вопрос всесторонне и исчерпывающе. Архиепископу Серафиму оставалось только заявить о своем полном единомыслии с еп. Николаем. Но это решительное и безусловное отклонение нового стиля не удовлетворило Смидовича и он попытался еще раз, и, по-видимому, совершенно искренно, апеллировать к патриотическому чувству, обрисовывая в ярких красках крайне затруднительное положение, создаваемое массовым прогулом рабочих в церковные праздники по старому стилю. На эту, в своем роде весьма убедительную, речь третий представитель патриаршей Церкви проф. прот. Виноградов ответил еще более убедительным даже, как оказалось, для самого Смидовича аргументом против введения нового стиля. «Государственная власть — ответил он — требуя от нас введения нового стиля, требует тем от патриаршей Церкви, во имя хозяйственных интересов государства, чрезвычайной жертвы, затрагивающей коренные основы ея организации и долженствующей неминуемо вызвать в ней крайне опасное внутреннее потрясение. Но мы хотели бы знать, может ли государственная власть гарантировать нам, что эта крайне рискованная для нас жертва не окажется вскоре же совершенно ненужной и бесполезной для советского государства, стоящего на почве самой резкой антирелигиозной идеологической позиции коммунизма? Мы хотели бы именно получить от вас, как от авторитетного представителя власти, авторитетный ответ на следующий вопрос: может ли Советская государственная власть дать нам твердую гарантию в том, что она через тот или другой период времени, через несколько месяцев или год-два, из чисто антирелигиозных побуждений, не отменит вовсе празднование церковных праздников и по новому стилю, перейдя на какие-либо другие праздники чисто гражданского характера? Ведь без этой твердой гарантии Церковь рискует рано или поздно оказаться в самом невозможном, трагическом положении: ради угождения государству она, положим, перейдет, вопреки воле верующего своего народа, на празднование праздников по новому стилю, чтобы праздновать их вместе с государством, а государство вдруг, исходя из антирелигиозных мотивов, вовсе перестанет признавать и праздновать церковные праздники даже и по новому стилю. Что же тогда останется делать Церкви? Продолжать держаться нового стиля, когда это уже совсем не нужно для государства, а для верующего народа останется по-прежнему крайне отталкивающим нововведением, было бы совершенно бесцельно и безрассудно, а возвратиться к старому стилю невозможно без неминуемого нового и еще более опасного для Церкви внутреннего потрясения и даже хаоса".

Эта новая постановка вопроса о новом стиле, видимо, была для Смидовича совершенно неожиданной и при явной ее основательности привела Смидовича в некоторую растерянность. В явном смущении он вполголоса как-то невнятно почти пробормотал в том смысле, что он на этот вопрос дать решительного и определенного ответа не может. И тотчас, ссылаясь на необходимость для него сейчас же отправиться на какое-то другое правительственное заседание, объявил настоящее совещание оконченным, причем распрощался со всеми делегатами самым любезным образом.

С тех пор вопрос о новом стиле, насколько мне известно, уже более не возбуждался в Патриаршем Управлении ни Тучковым, ни какой-либо административной советской инстанцией.

Заявление Святейшего Патриарха Тихона в Центральный Исполнительный Комитет по вопросам об отношении Православной Русской Церкви к календарной реформе (переходу на "новый стиль")

Заявление

Всероссийскому Центральному Исполнительному Комитету в лице Товарища Председателя своего, гражданина П. Г. Смидовича, чрез митрополита Крутицкого Петра (Полянского) и архиепископа Владимирского Николая (Добронравова), присутствовавших по Нашему назначению на совещании 21 августа (3 сентября) с. г. угодно было предложить Нам высказаться в письменной форме по вопросу о возможности немедленного введения нового стиля в богослужебный круг Православной Церкви. Вследствие этого предложения считаем необходимым сообщить по затронутому вопросу следующие Наши соображения.

Тем не менее немедленное осуществление реформы календаря встречает на своем пути большие затруднения.

Во-первых, для закономерного введения нового стиля требуется согласие всех автокефальных Православных Церквей, Православная Церковь есть Церковь кафолическая, состоящая из отдельных независимых Церквей, связанных между собою в неразрывное единство общностью догматов, обрядов и канонических правил. Для сохранения вселенского единства важно, чтобы во всех Православных Церквах возносились одновременно одни и те же молитвы и совершались одни и те же празднества. Сверх того юлианский календарь, принятый во всех Православных автокефальных Церквах, освящен вселенским авторитетом и не может быть изменен церковной властью одной из них, так как эта власть является низшей инстанцией по отношению к авторитету вселенскому. Отсюда вытекает необходимость решения этого вопроса согласным голосом всей Православной кафолической Церкви.

Но она должна быть не только закономерной, но и безболезненной, а такой она может быть только при согласии верующего народа. По учению Православной Церкви, хранителями чистоты веры и отеческих преданий является не только Глава Церкви и не иерархия церковная только во всей своей совокупности, но все тело Церкви, а следовательно, и верующий народ, которому также принадлежат известные права и голос в церковных делах. Предстоятель отдельной Православной Церкви и Патриарх Всероссийский, в частности, — не Римский папа, пользующийся неограниченной и беспредельной властью; он не может управлять народом Божиим тиранически, не спрашивая его согласия и не считаясь с его религиозной совестью, с его верованиями, обыкновения ми, навыками. История показывает, что даже в том случае, когда Предстоятель Церкви, проводящий ту или другую реформу, прав по существу, но, встречая противодействие народа, прибегает к силе вместо того, чтобы воздействовать на него словом пастырского увещания, он становится виновником волнений и раздоров в Церкви. Патриарх Никон был прав, когда приступил к исправлению богослужебных книг, но, столкнувшись с ропотом народа и не желая убедить его в необходимости этой меры, а желая заставить его подчиниться своей власти, создал старообрядческий раскол, тяжелые последствия которого ощущаются Российской Православной Церковью до настоящего времени.

После этих принципиальных разъяснении необходимо коснуться истории попыток введения нового стиля в Русской Церкви начиная с 1918 г. Декретом Советского правительства во время заседаний Первого Всероссийского Церковного Собора был введен в гражданский календарь новый стиль. Сознавая желательность согласования церковного календаря с гражданским, Собор выделил из себя комиссию для предварительного обсуждения этого вопроса. Комиссия признала переход на новый стиль возможным под условием согласия на это преобразование со стороны прочих Православных Церквей, и Патриарху Всероссийскому было поручено войти в сношение с ними для совместного проведения этой реформы в жизнь. Во исполнение поручения Собора Мы обратились тогда с письмом к Патриарху Константинопольскому Герману и предложили ему обсудить вопрос об изменении календаря, но ответа от него не получили, вероятно вследствие затруднительности в то время заграничных сношений.

Новым фазисом в истории намеченной реформы был 1923 год. Вопрос о введении нового стиля одновременно, но независимо друг от друга был поднят Вселенским Патриархом Мелетием IV (Метаксакисом) в Константинополе и так называемым обновленческим Высшим Церковным Управлением в России.

После Пасхи 1923 г. Патриархом Мелетием IV было созвано в Константинополе совещание из представителей Православных Церквей для предварительного обсуждения некоторых церковных вопросов, в том числе и вопроса об изменении календаря. Это совещание отнюдь не было Вселенским Собором, как ошибочно называли его иногда в нашей печати, а представляло собою род комиссии для изготовления законодательных предположений, которые могли стать обязательными для Церкви законами, лишь быв утверждены общим Собором представителей всех Православных Церквей или Соборами каждой Церкви в отдельности. Неблагоприятным для совещания обстоятельством, в значительной степени умаляющим вес всех его постановлений, было отсутствие на нем уполномоченных от Патриархатов Александрийского, Антиохийского, Иерусалимского и Всероссийского (Русская Церковь была представлена на нем архиепископом Анастасием [Грибановским] Кишиневским и архиепископом Александром [Немоловским] Американским, приглашенными персонально Патриархом Мелетием IV). Единогласное [Это не совсем верно - архиеп. Анастасий энергично протестовал против этих решений и был вынужден покинуть совещание - ред.] постановление комиссии об изменении богослужебного календаря и пасхалии, разосланное для соборного утверждения автокефальными Церквами, встретило возражение со стороны большинства этих Церквей и, таким образом, не вошло в силу закона. Несмотря на это, с явным отступлением от вселенского единства Патриарх Мелетий IV сделал распоряжение о введении нового стиля в своем патриархате и в тех оторванных от Российской Церкви частях Ее, которые он, также с нарушением церковных канонов, принял под свою юрисдикцию без согласия Патриарха Всероссийского (Финляндия, Польша). Но реформа в Константинополе не прошла, вероятно, по причине вскоре за этим последовавшего удаления Патриарха Мелетия.

Обновленческое Высшее Церковное Управление и созванный им схизматический Собор 1923 г., и в других случаях заявившие о себе полным пренебрежением к вселенскому авторитету, вынесли постановление об изменении стиля, совершенно не считаясь ни со вселенским единством, ни с единством Российской Церкви. Постановление об изменении календаря было сделано им без всякого соглашения с другими Православными Церквами, и почти одновременно обсуждение этого вопроса на константинопольском совещании было не более как случайным совпадением. Это делало указанное постановление канонически незаконным. Но оно было и неосмотрительно. Инициаторы реформы не пожелали считаться с мнением народа, не прислушались к его голосу и не подумали о том, чтобы предварительно разъяснить ему допустимость и желательность нового стиля. В результате — реформа, объявленная так называемым Собором 1923 г., не была принята не только огромным большинством православного русского населения, справедливо считавшего ничтожными все постановления незаконного Собора, но и теми немногочисленными общинами, которые в силу различных обстоятельств оказались в подчинении обновленческим епископам и их епархиальным управлениям. Когда летом 1923 г. обновленческое духовенство приступило к введению нового стиля в церковном употреблении, против него единодушно восстал почти весь народ. Везде повторилась одна и та же картина: в праздники по новому стилю не приходил в церковь народ, в праздники по старому стилю, несмотря на требования народа, не решалось отправлять богослужение духовенство. Иногда народ заставлял насильно священников совершать богослужение по старому стилю. Не прошло и месяца, как священники, перешедшие на новый стиль, под давлением своей паствы, вынуждены были возвратиться на старый, а несколько позднее сам обновленческий Синод разъяснил подведомственному ему духовенству, чтобы постановление о новом стиле проводилось в жизнь лишь там, где это по местным условиям представляется возможным.

После Нашего возвращения к управлению Церковью представителем ГПУ Е. А, Тучковым, от лица Правительства, Нам было предъявлено требование о введении гражданского календаря в обиход Русской Православной Церкви. Это требование, много раз повторенное, было подкреплено обещанием более благоприятного отношения Правительства к Православной Церкви и Ее учреждениям в случае Нашего согласия и угрозою ухудшения этих отношений в случае Нашего отказа. Хотя такое требование казалось Нам нарушением основного закона Республики о невмешательстве гражданской власти во внутренние дела Церкви, однако Мы сочли нужным пойти ему навстречу. Считая введение нового стиля по существу допустимым, ошибочно, вследствие невозможности непосредственного сношения с Востоком и неточности газетных сообщений, убежденные, что состоялось уже соглашение всех Православных Церквей о введении нового стиля на основе постановления Всеправославного Совещания в Константинополе, надеясь, что распоряжение, исходящее от законной власти и опирающееся на Всеправославное соглашение, будет послушно принято народом, Мы решили призвать Церковь Русскую к реформе календаря со 2(15) октября 1923 г. и в этом смысле издали послание. Но уже после состоявшегося постановления о введении нового стиля Мы стали получать более точные сведения с Востока, из которых выяснилось, что в Константинопольском совещании участвовали представители далеко не всех Православных Церквей, что его постановления не приняты большею частью Церквей, что Александрийский Патриарх Фотий в послании на имя Антиохийского Патриарха Григория от 23 июня 1923 г. за N 211 объявил постановления Константинопольского совещания не имеющими канонического авторитета, а введение нового стиля невозможным без санкции Вселенского Собора, что Патриарх Иерусалимский Дамиан (Касатос) решительно отказался ввести новый стиль в своем Патриархате и что, наконец, вообще реформа календаря во всех Православных Церквах приостановлена.

С другой стороны, как только распространился слух о введении нового стиля со 2(15) октября, в среде верующих возникло сильное возбуждение. Правда, почти все московские приходы послушно, хотя и не с спокойным сердцем, подчинились Нашему распоряжению. Но из окружающих Москву епархий, с юга, из Крыма и из далекой Сибири к Нам потянулись вереницы депутаций от верующих, чтобы осведомиться, действительно ли предполагается реформа календаря, и чтобы просить Нас от лица народа воздержаться от нее, так как введение нового стиля всюду возбуждает тревогу, опасения, недовольство и сопротивление. Одновременно с этим Мы были завалены письменными сообщениями того же содержания. Ввиду этого Мы сочли своим пастырским долгом принять во внимание голос верующих, чтобы не произвести насилия над совестию народной, и 26 октября (8 ноября) 1923 г. сделали распоряжение: "Повсеместное и обязательное введение нового стиля в церковное употребление временно отложить". После этого канцелярия Наша была опечатана агентами Правительства, из нее были взяты неразошедшиеся экземпляры Нашего, тогда уже отмененного послания о введении нового стиля и оказались расклеенными по улицам столицы без Нашего ведома и согласия. Архиепископ Иларион (Троицкий), Наш ближайший помощник, арестован и по неизвестным причинам в административном порядке сослан в Соловки  [эта последняя фраза в подлиннике вымарана. — Прим. переписчика ]. Верующие усмотрели в этой репрессии, явившейся в результате Нашего распоряжения о приостановлении реформы календаря, и доказательство вмешательства гражданской власти во внутренние дела Церкви. Но из епархий Мы получили изъявления великой радости верующих по поводу Нашего распоряжения от 26 октября (8 ноября), а вся Москва облегченно вздохнула и немедленно возвратилась к старому стилю.

В декабре прошедшего года, когда Правительством днями отдыха были объявлены Рождественские праздники по новому стилю, Мы поспешили разрешить празднование Рождества Христова по григорианскому календарю там, где это будет желательно и удобно для рабочего населения. Но этим разрешением почти нигде не пожелали воспользоваться, в чем снова проявилось единодушное желание народа сохранить старый обычай. Это побудила Нас обратиться к народному комиссару юстиции Д. И. Курскому с просьбой не настаивать на введении нового стиля в церковное употребление, и Мы получили от него словесное заверение, что гражданская власть вовсе не заинтересована в этом.

Для решения вопроса о порядке реформы церковного календаря следует вникнуть в этот общий протест народа и его причины. Эти причины многочисленны. Во-первых, наш народ очень ценит обряд и его традиционную неизменность. Эта свойственная русскому народу форма благочестия породила уже старообрядческий раскол. Во-вторых, церковный год тесно сплетается с народным бытом и экономическим годом крестьянина. В деревне до сих пор считают по праздникам и праздниками определяют начало полевых работ. Введение нового стиля в церковный календарь сталкивается с народным бытом, всюду отличающимся консерватизмом и стойкостью.

К этим причинам противодействия народа введению нового стиля присоединяются два обстоятельства, в чрезвычайной степени затрудняющие проведение этой реформы.

Первое состоит в том, что она скомпрометирована обновленческой схизмой. Впервые о введении нового стиля громко было возвещено обновленческим Высшим Церковным Управлением и схизматическим Собором 1923 г., то есть священнослужителями, открыто заявившими о своем пренебрежении к каноническим нормам, позволившими себе различные новшества, выступавшими с программами дальнейших изменений не только в области церковной дисциплины, но и догматах, предполагавшими исключить из церковного календаря святых "буржуазного происхождения". Это внесло большую тревогу в среду верующих и опасения за целость веры. но так как массы плохо разбираются в каноническом праве и догматах, то в их сознании новый стиль, глубоко затрагивающий ежедневный быт, отождествился с обновленческим расколом, стал его знаком и приметой. В глазах многих принятие нового стиля сделалось равнозначащим отпадению от Православной Церкви. Не подлежит сомнению, что реформу календаря было бы гораздо легче провести, если бы она осталась незатронутой обновленческим Собором.

Второе обстоятельство, создающее большое затруднение для перехода на новый стиль, состоит во всеобщем убеждении, что эта реформа вводится не Церковью по Ее собственному почину, а под давлением гражданской власти. Это убеждение возникло еще в период выборов в так называемый Собор 1923 г. вследствие массовых арестов и высылки в административном порядке православных епископов и мирян, известных своим отрицательным отношением к обновленческому расколу и выступавших оппозиционно к нему на епархиальных избирательных собраниях. Оно крепло вследствие таких фактов, как выемка из Нашей канцелярии отмененного Нами послания о введении нового стиля с 2(15) октября и его расклейка по городу (как ссылка архиепископа Илариона Троицкого, последовавшая за приостановлением реформы календаря). Вмешательство во внутреннюю жизнь Церкви со стороны гражданской власти, даже расположенной к Церкви и покровительствующей религии, всегда возбуждает недовольство и противодействие верующих, но когда на руководителей Церкви подозревается давление Правительства, провозгласившего в многочисленных актах о безрелигиозном устроении жизни, тогда верующие опасаются, не скрывается ли за этими актами вмешательства в церковные дела определенного замысла нанести ущерб вере, и естественно удваивают силу своего сопротивления.

Ныне вопрос о введении нового стиля в церковное употребление снова возбуждается Правительством, и с его стороны заявлено настоятельное желание, чтобы Нами были приняты решительные меры к согласованию церковного календаря с гражданским. Принимая во внимание свои прежние опыты, Мы считаем себя вынужденными заявить, что решительно не находим возможным их повторять. Новое Наше распоряжение о реформе календаря, пока не достигнуто общее согласие по этому вопросу всех Православных Церквей, и в глазах верующих, и по существу дела было бы лишено канонического основания и оправдало бы противодействие народа. По Нашему глубокому убеждению, такое распоряжение, настойчиво проводимое Нами и, может быть, поддержанное мерами государственного воздействия, послужило бы причиной больших волнений и несогласия в Церкви.

Церковь в настоящее время переживает беспримерное внешнее потрясение. Она лишена материальных средств существования, окружена атмосферой подозрительности и вражды, десятки епископов и сотни священников и мирян без суда, часто даже без объяснения причин, брошены в тюрьму, сосланы в отдаленнейшие области республики, влачимы с места на место; православные епископы, назначенные Нами, или не допускаются в свои епархии, или изгоняются из них при первом появлении туда, или подвергаются арестам; центральное управление Православной Церкви дезорганизовано, так как учреждения, состоящие при Патриархе Всероссийском, не зарегистрированы и даже канцелярия и архив их опечатаны и недоступны; Церкви закрываются, обращаются в клубы и кинематографы или отбираются у многочисленных православных приходов для незначительных численно обновленческих групп; духовенство обложено непосильными налогами, терпит всевозможные стеснения в жилищах, и дети его изгоняются со службы и из учебных заведений потому только, что их отцы служат Церкви. При таких условиях произвести еще внутреннее потрясение в лоне самой Церкви, вызвать смуту и создать, в добавление к расколу слева, [... - текст утерян] канонически незакономерным, неосмотрительным и насильственным распоряжением было бы тяжким грехом пред Богом и людьми со стороны того, на кого Промыслом Божиим возложен тяжелый Крест управления Церковью и заботы об Ее благе в наши дни.

Но изменение церковного календаря, предположенное Первым Всероссийским Собором 1917—1918 гг., при некоторых обстоятельствах могло бы быть осуществлено в закономерной и безболезненной форме.

В настоящее время Мы лишены возможности войти в сношение с Востоком, чтобы иметь точные и вполне достоверные сведения о движении реформы в Православном мире, и для нас даже неясно, в каких легальных формах допустимы необходимые Нам, как Главе Российской Церкви, сношения с Православными Церквами за пределами Республики. При таких условиях Нам ничего не остается, как только занять выжидательное положение по отношению к введению нового стиля, пока не достигнуто будет соглашение по этому вопросу между прочими Православными Церквами. Но Мы могли бы принять более деятельное участие в осуществлении реформы календаря, если бы для Нас открылась возможность чрез избранных Нами уполномоченных или хотя бы письменно снестись по этому вопросу с представителями других Православных Церквей. До Нас доходили слухи, что на Востоке предполагается созыв Всеправославного Собора в 1925 г, в воспоминание о Первом Вселенском Соборе по случаю исполняющегося 1600-летнего его юбилея. Если слух соответствует действительности и Собор состоится в канонически-непререкаемой форме, то удобнее всего было бы приурочить решение вопроса о стиле к этому моменту. Когда новый стиль будет принят согласным голосом всей кафолической Церкви, тогда можно надеяться, что Нам удастся повлиять на верующих и убедить их в допустимости с церковной точки зрения реформы календаря и в ее желательности по практическим и государственным соображениям, если православные епископы, назначенные Нами, которым верят и за которыми следует народ, будут иметь свободу пребывания в своих епархиях, сношения со своей паствой и религиозного руководительства духовенством и приходами, находящимися в каноническом общении с ними.

Москва. 1924 г. Сентябрь 17(30).

Нами получены скорбные вести о том, сколь жестокие гонения претерпевают твердо держащиеся преданий Святой Церкви Православной от лжебратии, дерзающей под защитой гражданской власти попирать Божественные законы и глумиться над ними.

Выдавая себя за мудрецов и просветителей, эти волки в овечьей одежд дерзнули, поправь страх Божий, взяться за исправление законов Церкви Христовой, ослепленные дымным дмением мipa сего, они почитают себя превыше Апостолов и Святых Отцов Церкви, устами коих вещал Сам Господь.

Но обуил Бог всю мудрость их. Они даже не знают, о чем говорят, и не разумеют того, что хотят исправлять. И за реформу календаря взялись они, не ведая, что творят.

Они утверждают, что наш Православный календарь далеко отступил от истины астрономической, а потому давно пора перейти на календарь григорианский, признанный учеными правильным и принятый всем богоотступническим мiром.

Трудно сказать, лгут ли они, стараясь ввести в обман малых сих в вере, или же в неведении повторяют чужую ложь. Но разумевающему ясно, что ни в одном из их утверждений нет и следа правды.

Они говорят, что Православный календарь на 13 дней отстал от истиннаго календаря, почему равноденствие приходится на 8 марта, тогда как Святые Отцы Первого Вселенскаго Собора постановили навсегда считать его 21 марта, что якобы и исправлено григорианским календарем.

Не более основано и утверждение их, будто григорианский календарь правильный. Астрономы давно уже доказали, что совершенно правильного календаря составить вообще невозможно. А григорианский календарь при этом еще и так неудобен, что ученые всего мipa уже поднимают вопрос о замене его. Многиe из них признали наш Православный календарь настолько простым и удобным, что высказывались за возвращение к нему: Ньюкомб, Болотов и другие.

Не основательны и утверждения новостильников, будто введение григорианского календаря было вызвано необходимостью исправления календаря юлианского. Целью введения его было лишь желание иезуитов, приобретших к концу XVI века огромное влияние в католической церкви, — окончательно порвать с Православным востоком так, чтобы даже праздники праздновать в разное время.

Подобно этим главным, и другие второстепенные доводы, приводимые новостильниками в защиту календаря григорианского, также неосновательны и бездоказательны. Но не в этом их коренная ошибка, а в том, что они считают наш Православный календарь и пасхалию солнечными, а не лунными.

Они либо не знают, либо скрывают умышленно, что в основу нашего Православного календаря положен календарь лунный. Мы, Православные, празднуем пасху совсем не по указаниям григорианского или юлианского календаря, а по календарю библейскому, по которому праздновал пасху ветхозаветный Израиль, следуя заповеди Божией, данной чрез Моисея.

Церковь Новозаветная, Православная, памятуя слова Спасителя: «Доколе не прейдет небо и земля, ни йота едина или едина черта не прейдет от закона, доколе не сбудется все» (Mф. 5, и8), — свято хранить древний обычай праздновать пасху по лунному календарю.

Как жил на землe Спаситель наш Исус Христос? Он жил тоже по лунному древне-библейскому календарю. Вместе с ветхозаветным Израилем приходил Он в полнолуние месяца Нисана, первого месяца еврейского года, в Иерусалим на праздник пасхи. В это время Он и был предан, судим, распят и воскрес.

Чтобы увековечить этот порядок и навсегда сохранить эту связь, Св. Апостолы постановили праздновать св. пасху вслед за пасхой иyдeйcкoй, после весеннего равноденствия. Так как равноденствие бывает в сентябре и марте, и с давних пор новый год начинался иди с сентября, или с марта, то пасха, празднуемая после равноденствия, никогда не могла упасть на конец года, а всегда на начало. От этого правила св. Церковь никогда не отступала; если и были споры, то только о том, можно ли пасху крестную праздновать одновременно с пасхой иудейской. Вследствие этих споров и было вынесено постановление собора Антиохийского, правило первое, о времени празднования пасхи: этим постановлением была подтверждена неизменность правил Апостольских. Затем в четвертом веке, была составлена Православная пасхалия. Составляла ее самая ученая Церковь древности — Александрийская, перед которой католически реформаторы XVI века были не больше, как дерзкие невежды, исказившие её совершеннейший труд.

Цель составления пасхалии была в том, чтобы пасха праздновалась везде в одно время и чтобы при этом всегда строго соблюдалось Апостольское правило: — не праздновать пасхи раньше пасхи иудейской или одновременно с нею.

Ученейшим составителям пасхалии прекрасно было известно, что юлианский календарь, который они согласовали с лунным — еврейским — не точен, но они знали также, что не точен и лунный календарь, и что ошибка юлианского календаря настолько точно исправляет ошибку календаря лунного, что, по свидетельству астронома Предтеченского, ошибка нашей пасхалии — таблиц лунного течения — не превышает трех часов за 1900 лет.

Этим и объясняется тот поразительный факт, что наша пасхалия, составленная в четвертом веке и с тех пор ни разу не исправлявшаяся, доныне безошибочно указывает фазы луны и время празднования пасхи иудейской. Поэтому всякая попытка «исправить» или заменить нашу пасхалию должна разсматриваться, как попытка изъять из сокровищницы церковной одну из великих её ценностей, которою она по справедливости может хвалиться даже пред учеными нашего времени.

Итак, мы со спокойной совестью можем держаться нашего Православного календаря и пасхалии; следуя им, мы никогда не будем праздновать пасху раньше иудеев или вместе с ними и не будем повинны в нарушении святых канонов.

Твердо будем помнить, что нас заставляют держаться Православного календаря именно те же причины, который побудили Св. Апостолов и Отцов Антиохийского собора сделать постановления о праздновании пасхи, ибо если мы последуем календарю григорианскому, то нам придется частенько праздновать нашу пасху до пасхи иудейской, подчас и в один день с иудеями и с их отродьем масонами, от чего да сохранить нас Господь.

Зело приятно это для лжебратии, так почему бы им вместе с календарем католическим не ввести и постов католических, и в св. четыредесятницу не утешаться сырами и яйцами?

Мы не препятствуем новостильникам вводить у себя новый стиль. Пусть они делают, как хотят: пусть отменяют посты, празднуют пасху с иудеями, пусть нарушают Божественные каноны. Бог им судья!

Но зачем они стараются и нас сделать соучастниками их беззаконий, и жестокими гонениями принуждают нас отречься от преданных нам Отцами обычаев, не противоречащих ни Священному Писанию, ни Преданию? Жила же вся Церковь до злополучного 1583 г, по юлианскому календарю и никому это не мешало, почему же теперь вдруг стало мешать? Да к тому же, строго говоря, в основе нашего Православного календаря лежит совсем не юлианский, и даже не лунный календарь, а недельный счет времени, что ясно видим из наших богослужебных книг, гдe счет ведется понедельно. С самого сотворения мipa мы кончаем свои дела в шестой день, а седьмой день посвящаем Богу. Ныне и многие цивилизованные страны оставили месячный счет времени и все расчеты производят понедельно.

Не имея никаких доводов в пользу реформы, новостильники насилием хотят нас заставить поверить их суемудренным доводам в защиту нового стиля. Они притесняют нас за то, что юлианский календарь научно не так точен, как календарь григорианский. Но да будет им известно, что не подобает Православным в церковной жизни руководствоваться не благодатью, а наукой.

Мы видим, к чему привело западников увлечение наукой, как в угоду ей, они извратили пасхалию, которая часто приводить их к нарушению того закона церковного, ради соблюдения которого и была составлена пасхалия.

Новостильники притесняют нас за то, что Православный календарь, которого мы держимся, через тысячу лет окажется, по их мнению, негодным. Но пускай вспомнят эти зазнавшиеся, неучи, что древнеегипетский календарь был еще неправильнее, однако это не мешало культурнейшей нации древнего мiра тысячелетиями придерживаться его и даже специальными законами ограждать от всяких реформ. Да и что нам до того, что будет через тысячу лет, когда Спаситель заповедал нам не заботиться о завтрашнем днe? Сомнительно даже, что и земля то наша просуществует столько времени. Куда же нужны будут их реформированные календари, когда, по обетованию Спасителя, и времени больше не будет.

Но напрасно мы будем стараться убедить упорствующих новостильников. Если бы мы привели и еще более веские возражения против их реформы, они все-таки не вняли бы словам правды. Так и должно быть, ибо они только личину надели на себя любви и ревности о благе Церкви. На самом же делe они руководятся совсем иными, далеко не религиозными целями, исполняя веления тех, кои уже много веков подрывают устои Церкви Христовой. Не григорианский календарь важно им ввести, а отменить наш Православный календарь и ввести этим разлад и смуту в среду верующих, произвести раскол и угасить братскую любовь. Они подняли пяту свою на все наши обычаи церковные. Отцами преданные, стариной освященные, ибо хорошо знают слуги князя мipa сего, что именно обычаями и крепка наша Православная Церковь. Отлично знают они, что святы и премудры Божественные каноны и что необоримой стеной ограждают они Святую Церковь от тленного духа мipa сего, от тех, кто принял печать антихриста; поэтому и прилагают они все усилия, чтобы отменить каноны, ибо после этого Святая Церковь останется без кормила и сделается игралищем ветров мipa сего. Неустанно и упорно подрывали враги Христовы устои Святой Его Церкви, чтобы на её месте поставить другую церковь, святилище самообожествившегося человечества, храм масонский, капище сатаны.

А посему да не подумает кто, будто мы стязуемся ради времен, месяцев и дней, и терпим лишения и гонения ради полнолуний и равноденствий. Мы стоим за Церковь Святую, Ее защищаем от сил адовых, возставших на нее. Знают враги Христовы, какое громадное значение имеют для жизни наши и Церкви праздники и посты в определенное, для всех обязательное время, знают они, что это самое сильное связующее начало для нации, государства, а тем более для Церкви. Весь строй жизни ветхозаветного Израиля строился на основе праздничных дней: с ними соединялись не только религиозные церемонии, но и социальные реформы и все устройство быта. В седьмой год покоилась земля, и весь урожай не обработанных полей и плодовых садов оставлялся бедным и зверям. К году же 50-летнего юбилея отпускались на свободу рабы и возвращались коренным владельцам все обработанные ими участии земли. Таким образом исправлялись всe социальные нестроения. Вот почему иудеи больше всего боялись, что Христос пришел отменить их праздники, это связано было с потерей их национальности (Архидиакон Стефан). Вот почему св. Апостолы так строго постановили заменить еврейские праздники христианскими, вот почему так яростно стараются ныне большевики уничтожить праздники. Еще св. пророк Давид Духом Святым предсказал, как приступят враги Божии в борьбе со Святой Церковью: псалом 73.

Да не прельстит нас поэтому кто лестию, будто мы сражаемся, аки воздух бия! Нет. Господь удостоил нас воинствовать за Святую Церковь и страдать за имя Его. Честь и хвала принявшим гонение и лишения, вечная слава удостоенным от Господа венца мученической кончины!

В Церкви Христовой нет ничего малоценного, нет ничего неважного, ибо в каждом обычае воплотился Дух Божий, Которым Церковь живет и дышит. Всякий, дерзающий возставать на обычаи и законы церковные, основанные на Священном Предании и Писании, возстает на Духа Божия и сим являет всем, имеющим очи видеть, какого он духа. Достойно и праведно Святая Церковь изрекает на таковых анафему.

Молю Господа, да укрепит Он ослабъвших, да обратит заблудших и да умирит верных Своих миром Своим, не тем, который дает мир сей, но миром свыше!

+ Иннокентий, Архиепископ Пекинский

1929 г.