Антонен  Артос его новым видением, в наибольшей степени воплотившемся в концепции Театра жестокости, стал разрушителем понимания культуры  как кладбища артефактов, противопоставив ему культуру как творящую жизнь здесь и теперь, в едином сценическом пространстве. 

Театр жестокости Антонена Арто вырос из его размышлений, является ли культура только Пантеоном, в котором складируются произведения искусства, некогда восхитившие, или это живая сила, существующая поверх всего сотворенного, энергия, способная преобразовать жизнь, никуда не исчезающая, даже если исчезнут все музейные сокровища мира.

Если верно, что мы отстаем от культуры запада примерно на полвека, а то и больше, то мне лично становится страшно. Потому что по силе воздействия на человека новая концепция культуры Арто, а потом и его последователей (Жан-Луи Барро, Пьер Гийота, Луи-Фердинанд Селин и других) стоит на порядок выше воздействия культуры традиционной.

Жестокость  в понимании Арто – это не кровь и насилие, а предельное обнажение с помощью физического тела эмоций и смыслов, полного слияния тела с мыслью, которая  становится с его помощью видимой. Это - единство жизни и смерти в их нерасторжимой связи.

В этом пространстве пределов страшно и хочется одного - отвернуться, закрыть глаза, сказать «нет, это не так», что это  бред наркомана. Не читать, не слышать, не смотреть – первая реакция нормального человека.

Именно такая реакция последовала на  статьи Арто о Театре жестокости, образ которого он отразил в образе чумы. Чума - высшее зло: она ведет либо к смерти, либо к возрождению, она  перестраивает, как любая трагедия и смертельная болезнь, все сознание и отношение к жизни, но она же - предвестница страшных катаклизмов, разломов, войн и политических катастроф.

Само появление Театра жестокости в начале тридцатых было предвестником катастрофы, разразившейся в 1939 году. В 1946  Арто вспомнил  свою встречу с Гитлером в 1932 году. В разговоре Гитлер говорил, что собирается навязать Европе свою идею, на что художник ответил: «Это безумие – руководить людьми идеями, а не действием». После этого между ними разгорелся скандал.

Арто хотел влиять на жизнетворчество только действием, причем действием, испробованном прежде всего на себе. В своей основополагающей  статье «Театр как чума»  Арто проводит параллель между тем, что  происходит с людьми, пережившими чуму, и тем, какое действие  должен производить театр в сознании человека.

«Театр, как и чума, — это кризис, который ведет к смерти или выздоровлению. Чума является высшим злом, потому что она свидетельствует об остром кризисе, после которого приходит или смерть, или предельное очищение. Но театр тоже зло, так как он представляет собой высшее равновесие, которого нельзя достичь без потерь». Читать далее