Столетний юбилей Октябрьской революции, очень неоднозначной и трагической страницы в истории России, дает повод затронуть многие вопросы, в том числе и такие, которые долго находились под запретом, а теперь числятся под грифом «неизвестная история».

Одной из таких засекреченных и неизвестных историй является попытка власти большевиков отказаться от кириллицы, заменив ее  на латиницу. Я лично узнала об этой истории совершенно случайно, всего несколько месяцев назад, слушая программу «Нацвопрос», что идет по субботам на радио «Вести FM».

И это меня сначала очень  и очень удивило, зная негативное отношение православия к латинянам и католичеству, а потом - заинтересовало. Стала копаться и нашла довольно много материала, раскрывающего эту довольно сомнительную попытку "демократов", пришедших к власти, отказаться от русской письменности, созданной на основе кириллицы.

Во главе комиссии, которая разрабатывала в 1929-1930-м годах программу латинизации русского языка и 72-х языков народов России, стояли известные лингвисты-филологи, в частности, Николай Феофанович Яковлев, дед известной ныне писательницы Людмилы Петрушевской.

Но на фигуре этого выдающегося филолога, теоретика языкового строительства в молодой советской республике, остановлюсь чуть позже. Проект оказался не таким неудачным, как кажется. Всего за несколько лет удалось перевести  на латинский шрифт 50 из 72 языков народов России.

Еще чуть-чуть и  Россия лишилась бы самого главного – русского языка, по крайней мере, в том виде, в каком  мы его знаем. Тогда Пушкина, Лермонтова, Толстого, Чехова и Достоевского пришлось бы читать в переводе. То была борьба интернационалистов, сторонников мировой революции и демократии, с одной стороны, а с другой – патриотов и сторонников сохранения русской идентичности и русского языка в его кириллическом изводе.

Во главе первых стояли Ленин и Луначарский, во главе вторых – белое движение и патриоты России. Спас русский алфавит, как ни странно, Сталин, который к тридцатому году уже понял, что мировой революции не получится и что надо строить социализм только в одной стране. В результате он не подписал готового постановления о латинизации, ждавшего в январе 1930-го только подписи высочайшего лица. Читать далее