Галина Фан Бонн-Дригайло      

 

В советские времена, не такие уж и отдалённые, когда, говоря словами анекдота, нам запрещалось хотеть в Париж, но, в основном, все жили спокойно с мыслью, что умрут его не увидев, наш немецкий зять Петер решил меня с сестрой осчастливить: он повёз нас в Париж! Притом, на свой страх и риск без французских виз; я находилась у них в гостях. Об этой столице можно рассказывать много, а можно и коротко, как моя подруга Алла с Украины: «Я была в Париже, люди! Это вам не хрен на блюде!» Но, в конце концов, у каждого свой Париж…

   В те времена нас с сестрой модные магазины на Елисейских полях звали-манили не меньше, чем Лувр, Версаль и Эйфелева башня вместе взятые. Тогда ещё мы не разучились кроить, шить, пороть, перешивать, старые пуловеры перевязывать на новые, модные, варить джинсы в хлорке, а также чинить дырявые колготки, сушить волосы в духовке и носиться в рабочее время по комиссионкам в поисках чего-либо импортного.

   Когда ноги сами принесли в магазин «Дамское счастье», восторгу не было предела. Конечно, купить всё, что хочется, нет возможности — такое и во сне не пришло бы в голову, — но набраться модных идей никто не запретит. «Здесь любая мечта становится явью!- Недаром говорят, что в Париже есть всё для женщин»,— на ходу обменивались мы с сестрой впечатлениями.

   Невероятно! Целый этаж, площадью, вероятно, в гектар, отведен под духи. «Шанель №5» — бессмертное творение Коко Шанель — во флаконе величиной в её рост. Продавщицы-консультанты в чёрных блузках с жёлтыми полосками, как пчёлки-труженицы, появлялись то здесь, то там с пульверизаторами. Тестируя запахи все подряд, мы так надухарились, что не продохнуть ни самим, ни людям. Потом на улице при температуре +46 /лето 1989-го было аномально жарким/, ароматическое облачко отпугивало от нас прохожих, как от чумных.

   На следующем этаже от разнообразия и обилия косметики рябило в глазах, а от внимания стилистов макияжа не спрятаться, не скрыться. Они охотились за потенциальными покупательницами с кисточками, баночками, коробочками, карандашиками, предлагая сделать супермакияж. Сами не заметили, как оказались в их плену — нас накрасили до неузнаваемости. Одно утешение, что бесплатно…

   А на третьем этаже, где манекены, как живые, в нижнем белье несказанной красоты, продавцы-консультанты атаковывали с сантиметрами в руках. Заполучить три объёма: бюста, талии и бёдер — для них задача номер один. Удивительно, но меня сразу взяли на прицел. Возможно, фасон платья с открытой спиной требовал другого обрамления бюста. Хотя по моим понятиям с  чашечками от купальника, прикреплёнными булавками с изнанки (фантазия-смекалка советской женщины), выглядело вполне сносно. Пластмассовые чашки стояли на грудях — объём увеличивался визуально вдвое: четыре + четыре = восьмой размер. Чем не Памэла Андэрсон?

   Ловкий профессиональный взмах руки с сантиметром — и тут же вопрос:
— Ву дезире? (Что желаете?)
Молчу. Откуда мне знать французский? В школе не проходили, самоучителей толковых не продавали. Продавец спросила по-английски:
— Кэн ай хэлп ю? (Чем я вам могу помочь?)
 Но только не по-русски… Да продавцу и без ответа лучше знать, что мне продать.  Её руки раза три молнией прокатились по ящичкам столиков, комодиков и сундучкам в поисках нужного товара, но безрезультатно. Задачка оказалась не из лёгких.
— К сожалению, нужной модели такого большого размера сегодня нет, — сообщила продавец, как нам показалось, по-английски.
— А для моей стройной худощавой жены? — спросил Петер, тоже по-английски.
Продавец выпалила ответ, не снимая мерки.
— Что она сказала? Переведи, пожалуйста, — попросили мы.
— Для таких прыщиков бюстгальтеры без бретелей не выпускаются,— слегка покраснев, ответил зять.
«Вот вам и Париж, где всё — для женщин!»,— подумали мы с сестрой разочарованно.                 https://www.proza.ru/2018/07/23/45