Фото с сайта Сhampionat.asia

Южнокорейские футболисты обыграли на стадии 1/8 турнира сборную Ирана со счетом 2:0. Узбекистанцы ранее оказались сильнее футболистов из Гонконга 3:0.

На групповом этапе турнира сборная Узбекистана не испытала каких-либо проблем и вышла в плей-офф, одержав три победы в трех матчах с общим счетом 10:0. Южнокорейские футболисты в трех матчах набрали шесть баллов. Корейцы обыграли Киргизию (1:0) и Бахрейн (6:0), но уступили Малайзии (1:2).

Матч между Узбекистаном и Южной Кореей состоится 27 августа. В случае успеха, узбекистанцы сыграют с победителем пары Саудовская Аравия – Япония.

В других четвертьфиналах турнира встретятся Сирия и Вьетнам, а также ОАЭ и КНДР.

Футболисты Равшана Хайдарова в начале текущего года в полуфинале молодежного Чемпионата Азии встречались со сборной Южной Кореи и обыграли соперника со счетом 4:1. В основное время матч завершился вничью 1:1, а в дополнительные полчаса узбекистанцы отправили в ворота корейцев три безответных мяча.

На Азиатских играх в заявках мужских футбольных сборных должны быть игроки не старше 23 лет, но допустимо присутствие трех игроков старшего возраста. В состав сборной Южной Кореи включен форвард английского «Тоттенхэма» 27-летний Сон Хен Мин, забивший победный мяч в ворота Киргизии. Медаль международного турнира в составе национальной команды может избавить Сона от воинской повинности на родине.

Турнир стартовал 14 августа и продлится до 1 сентября.

Азиатские игры — спортивное состязание, проводимое каждые четыре года среди атлетов из всех стран Азии с 1951 года. Игры проводятся под эгидой Олимпийского совета Азии (ОСА) и под надзором Международного олимпийского комитета. В 1994 году сборная Узбекистана по футболу завоевала "золото" Азиады.

Скриншот страницы «Яндекс-карты»

Операция началась в минувший четверг, 23 августа, и продолжилась в пятницу. Она включала в себя наземные боевые действия и авиаудары. По официальным данным, военные заняли центральную часть уезда и ряд сел, талибы потеряли десятки бойцов убитыми и ранеными.

Представители «Талибана» подтвердили значительные потери. Источник в движении также признал, что они потеряли контроль над центром уезда.

В течение последних месяцев в уезде Кохистан происходили вооруженные столкновения. Судя по поступавшей информации, контроль над ним неоднократно переходил от одной стороны к другой.

Так, в начале июня талибы захватили уезд, несмотря на формальное перемирие с афганской армией. Позднее власти вернули контроль над ним, но в конце июля боевики заняли его вновь, в окружении оказались более 60 сотрудников силовых структур. В ходе последовавшей операции, сопровождавшейся авиаударами, талибов оттеснили. При этом, по официальным данным, были убиты более 200 боевиков. В последний раз, как сообщалось, уезд перешел под контроль талибов в начале августа.

Исламистское движение «Талибан», правившее Афганистаном во второй половине 1990-х годов, утратило власть в результате военной операции, организованной США в 2001 году. Однако его сторонники по-прежнему контролируют значительную часть территории страны. В подконтрольных им районах фактически действуют параллельные структуры власти. При этом талибы, как и боевики запрещенной экстремистской группировки «Исламское государство», периодически устраивают теракты, в которых гибнут как представители силовых структур, так и гражданское население.

Руководство Афганистана пытается вести переговоры с талибами, но пока они не принесли результатов. Недавно был анонсирован визит представителей политического офиса «Талибана» в Москву, предполагалось , что они примут участие во встрече по афганскому урегулированию. Однако позднее власти Афганистана, как и США, отказались от участия в этом мероприятии.

Флаги Монголии на площади в Улан-Баторе. Фото Orgio89 с сайта Wikipedia.org

Почему работающую демократию, свободную от давления племенной и клановой системы удалось построить в единственной стране Центральной Азии – а именно в Монголии? Почему при сходной стартовой позиции (номадическое общество и 70 лет жизни при советской власти) Монголия избежала и авторитаризма, и вождизма, и той «липовой» демократии, которая ныне прикрывает в других странах борьбу кланов? Каков «рецепт» монгольского опыта, и чем он отличается от опыта других бывших номадических обществ – Туркменистана, Казахстана, Кыргызстана? На эти вопросы попытался дать научный ответ политолог Микаэль Огор Себерг (Университет Южной Дании), около десяти лет исследовавший политическую жизнь Монголии.

Ломать или договариваться: путь колонизатора

Монголия представляет собой примечательную аномалию и загадку для политологов. После краха соцлагеря полноценные демократические режимы устанавливались в основном на западе (Польша, Чехия). Чем восточнее находилась страна, тем больше в ней сохранялось авторитаризма. Исключение составила лишь «республика кочевника», зажатая между Китаем и Россией. Надо сказать, что обычно эту аномалию игнорируют, Монголию выводят за скобки и спокойно пишут о неизбежном восточном авторитаризме и клановости.

Тем удивительнее кажется уверенность Себерга в том, что сам по себе номадизм (кочевое хозяйство и вытекающее из него устройство общества) демократии благоприятствует. Во-первых, кочевники много путешествуют, знакомятся с новыми людьми и идеями, что, как он полагает, должно способствовать плюрализму. Во-вторых, их благосостояние зависит от сотрудничества между отдельными семьями, умения поделить общинные пастбища и вообще договариваться – и это также, по мнению политолога, учит азам парламентаризма. В то же время кочевым обществам свойственно деление на роды и племена, которое, будучи задействованным на политическом уровне, способствует вовсе не демократии и сменяемости власти, а превращению политической жизни в арену борьбы между кланами.

Монгольские воины. Фото Аркадия Зарубина с сайта Wikipedia.org

Следующий, по Себергу, важный элемент в политике – это внешняя власть, то есть страна или государство, подчинившее себе кочевое общество и определенным образом его менявшее. Внешняя власть должна одновременно добиваться извлечения ресурсов из покоренных и предотвращать недовольство и беспорядки. По отношению к кланам как политической силе внешняя власть может использовать две стратегии. Первая из них – «снисходительная»: ханы, вожди племен и других традиционные лидеры остаются на своих местах, при этом их используют для помощи сравнительно небольшому административному аппарату. Вторую стратегию внешней власти можно назвать «подрывной»: при ней масштабные структуры управления создаются целиком с нуля, местное общество перекраивается, а «ханы» отодвигаются от власти.

Политолог выделяет четыре главных параметра, описывающих воздействие внешней власти (она же колонизатор) на номадические общества. Это: тип управления (прямое/непрямое), размер «иноземного» государственного аппарата, коллективизация и перестройка местной экономики.

«Подрывная» стратегия требует не только «импорта» большого числа чиновников извне, замены местных руководителей, ротации кадров, регулярного отстранения слишком своевольных, но и радикальных реформ в местной экономике. Главным покупателем продовольствия и других товаров становится внешняя власть (а не «баи»), она снабжает население семенами, транспортом и другими средствами производства (как в колхозах), она же отвечает и за социальное обеспечение. В результате экономическая власть над населением оказывается вырвана из рук местных элит.

Но что происходит далее, когда внешняя власть – будь то СССР или Британская империя – уходит? В случае «снисходительной» стратегии образовавшийся вакуум власти немедленно занимают клановые структуры. Как правило, они решают не разрушать все институты современного государства, чтобы вернуться в славную древность, но сохраняют их, чтобы извлечь пользу для себя – например, передать те или иные ресурсы «своим» людям. В таких обстоятельствах, если человек хочет сделать карьеру в том или ином госучреждении, или добиться для своей семьи каких-то преференций, он вынужден идти на поклон к клану, неформально контролирующему ту или иную сферу. А вот «подрывная» стратегия, при всем ее насилии и разрушительности для традиционного общества, приносит неожиданную пользу. Старые, клановые политические группировки оказываются слишком слабы и раздроблены, и вакуум власти заполняется не ими, а новыми политическими движениями, сформировавшимися уже в период демократии. Низовые движения и новые партии не дают старым элитам по-быстрому поделить власть в переходный период, в результате чего возникает настоящая конкурентная политическая жизнь.

Монголия: мрачное прошлое, светлое будущее

Для проверки того, как работает эта модель в реальных исторических обстоятельствах Себерг выбрал два кейса – Монголию (ту самую аномалию, требующую объяснения) и Кыргызстан. Последовательность событий в дореволюционную, советскую и постсоветскую эпохи снабдила его данными, позволяющими вскрыть глубинные механизмы политической эволюции.

Почему из всех стран постсоветской Центральной Азии для сопоставления был выбран именно Кыргызстан? Во-первых, он очень похож на Монголию: небольшая по населению страна с преимущественно кочевым (в отличие от Таджикистана, Узбекистана и Казахстана) образом жизни, тесные связи с авторитарными Россией и Китаем, а также отсутствие серьезных природных ресурсов (в Монголии они есть, но их эксплуатация в значимом для национальной экономики масштабе только начинается). Именно из-за последнего пункта для сравнения не был выбран Туркменистан – «ресурсное проклятие» могло оказаться слишком значимым фактором, повлиявшим на демократизацию. Итак: почему в Монголии удалось построить настоящую демократию, а в Кыргызстане – нет?

Монастырь в Монголии, 1913 год. Фото Stephane Passet с сайта Wikipedia.org

Китайская династия Цин, управлявшая Монголией до 1911 года, разделила ее на 100 административных единиц (хошунов), в которых центрами власти были монастыри. Те же религиозные учреждения отвечали за образование, разрешение споров, раздел земель и так далее. Такое административное устройство имело особый смысл: лам «вырывали» из их родо-племенных групп, что превратило буддийскую религию в мощный и богатый институт управления, ослабляющий клановые структуры. (После падения империи Цин и выхода Монголии из состава Китая страна на протяжении нескольких лет оказывалась под влиянием разных политических сил, начиная от ориентированного на суверенитет Богдо-гэгэна и вплоть до фактического протектората армии барона Унгерна – прим. «Ферганы»). В начале 1920 годов монгольское руководство взяло прочный курс на Москву (отчасти из страха перед новым завоеванием со стороны Китая).

Хорлогийн Чойбалсан. Фото с сайта Wikipedia.org

С момента создания Монгольской народной республики в 1924 году развитие страны определяло ее коммунистическое руководство, получавшее инструкции из Москвы. Так, маршал Чойбалсан, правивший страной с 1928 по 1952 год, проводил систематические чистки политической и экономической элиты Монголии: он расстрелял тысячи лам, сжег монастыри и конфисковал их землю. Реформа сельского хозяйства поначалу обходилась без таких драконовских мер: в колхозы привлекали привилегиями, в частности, им передавали лучшие земли, технику, самих колхозников освобождали от налогов и выплачивали им регулярную зарплату. В 1950-е годы темпы коллективизации выросли: страховка, пенсии, школьное образование и ветеринарные услуги предоставлялись уже только через колхозы и совхозы, куда к 1960 году вошли практически все скотоводы.

Чтобы «разломать» родоплеменные связи, монголам запретили пасти скот на территории соседних хозяйств (снижение мобильности), а в одну бригаду специально записывали людей, далеких друг от друга в плане родства – чтобы интересы коллектива стали выше интересов семьи. Такая система ослабила власть местных «уважаемых людей», лишив их возможности распределять материальные блага (все распределяли колхозы) и мобилизовать соплеменников в рамках патрон-клиентских отношений. Парадоксально, но в формально независимом государстве МНР перекройка локальных общественных структур под эгидой Москвы проводилась куда более радикально, чем в советских среднеазиатских республиках (по крайней мере, так считает Себерг – прим автора).

После краха социализма и начала рыночных реформ население Монголии во многом вернулось к традиционному образу жизни – но отнюдь не к клановой системе. Отставка местного политбюро позволила молодым интеллектуалам из ранее правящей партии МНРП играть в политике первую скрипку, а также плодотворно сотрудничать с оппозицией. Лидерами политических партий становились не по региональному или клановому признаку, а по принципу общих интересов и опыту обучения за границей. В 1992 году была утверждена новая конституция, с сильным парламентом и слабой президентской властью. В 1996 году оппозиция выиграла выборы. В постсоциалистической Монголии было семь кампаний по выборам в парламент, четыре из них приводили к смене власти. Любопытно, что оппозиция регулярно договаривается с правящей партией о создании коалиционного правительства.

Кыргызстан: кланы бессмертны?

На территории Киргизии, как и в Монголии, кочевые племена жили с древних времен. В 1875 году, когда российские войска пришли на эту землю, киргизы делились на роды, племена и племенные союзы. Они подчинились новой власти, получив взамен право на ограниченное самоуправление и свой суд по нормам обычного права. В эпоху СССР киргизы пострадали от репрессий и коллективизации. Однако, по мнению Себерга, как во главе совхозов и колхозов, так и во главе местных партийных ячеек встали представители местной племенной элиты. Это позволило им использовать новые структуры советского государства для укрепления власти, продвижения «своих» и так далее. Да и на республиканском уровне кадровая политика подкрепляла старые племенные деления, прежде всего на северных и южных киргизов. Наконец, брежневская линия на «стабильность кадров» закрывала глаза на дележку власти среди местной элиты при условии покорности центру.

Аскар Акаев. Фото A. Savin с сайта Wikipedia.org

Первый президент независимого Кыргызстана сначала повел страну по пути демократических реформ: утвердил конституцию, провел относительно свободные выборы в 1995 году. Однако резкое обнищание населения и отсутствие сильных партий – в парламент прошли представители местных «уважаемых людей» – заставили Аскара Акаева ради сохранения власти опереться на клановые структуры (прежде всего северные). В результате те начали забирать себе куски государственного «пирога» и делить экономику на сферы влияния. Несмотря на то, что гражданское общество тут было достаточно активно и развивалось, за властью оно не поспевало и всегда шло на шаг позади. Вакуум, возникший после резкой смены власти (в 1991 и 2005 году, во время «тюльпановой революции») стали занимать местные «уважаемые люди», представители того или иного клана.

Политолог приходит к весьма суровому выводу: чтобы выстроить в Центральной Азии работающую демократическую систему, сначала пришлось по-ленински применить насилие. Иными словами, для этого следовало не выстраивать компромиссы с местными кланами, а ликвидировать их (или, как минимум, кардинально перетасовывать), одновременно перестрая на социалистический лад все традиционное сельское хозяйство и не давая местным лидерам пробираться в новую власть даже на уровне колхоза. И только тогда после будущего краха внешней власти (СССР) политическое пространство расчищается по-настоящему. Поскольку кланам там нет места, выстраивается свободная конкуренция партий и общественных движений. Эти партии и движения имеют реальные цели и программы, а не просто служат ширмами для установления господства тех или иных кланов.

Артем Космарский

В Узбекистане власти усиливают контроль над мечетями. В частности, они вновь стали контролировать пятничные проповеди, сообщает «Озодлик».

Намаз в мечети «Яккасарай», Ташкент. Фото с сайта Комитета по делам религий Узбекистана

Источники рассказали журналистам, что в дни празднования Курбан-хайита (праздника в честь окончания хаджа) наиб (заместитель) имама мечети «Чупонота» в Ташкенте прочитал текст проповеди, заранее подготовленной Духовным управлением мусульман Узбекистана. Сам он позднее это подтвердил.

Один из руководителей управления признал, что имамам более 2000 мечетей были отправлены одинаковые тексты пятничных проповедей. По его версии, это связано с тем, что многие имамы не владеют достаточными религиозными знаниями, чтобы читать проповеди самостоятельно. Он также заявил, что «за последние два месяца руководство ДУМ уволило сразу несколько десятков имамов, которые распространяли в своих проповедях неподтвержденную информацию». Среди них, в частности, имам-хатиб ташкентской мечети «Шейх Зайниддин» Одилхон-кори Исмаилов, главный имам-хатиб Ферганского района Хасанбой Ашуров и имам-хатиб мечети «Имами Аъзам» в Самаркандском районе Абдурахим Пулатов.

В период правления прежнего президента Узбекистана Ислама Каримова в стране действовали меры официального и негласного контроля над религиозной сферой. После прихода к власти Шавката Мирзиёева контроль стал менее жестким. В начале 2018 года, среди прочего, Духовное управление мусульман избавили от официального куратора из Службы национальной безопасности, который занимал пост заместителя главы религиозного ведомства.

По словам источника в руководстве ДУМ, последние несколько месяцев мечети функционировали без контроля «сверху». Однако затем его вновь стали возвращать. Месяц назад в управление вернули представителя СГБ, им стал офицер спецслужбы Дильшод Хашимов, а заместителем главы Комитета по делам религий стал выходец из МВД Нуриймон Абдулхасан.

Источник в управлении утверждает, что эти меры обоснованы. «После этих назначений контроль над мечетями снова усилился. Я считаю эти меры правильными, потому что в течение последних пяти месяцев имамы давали волю своему языку и говорили всякую чушь во время проповедей. Они перестали признавать руководство ДУМ. Имам-хатиб мечети «Шейх Зайниддин» Одилхон-кори Исмаилов перестал соблюдать дисциплину и во время одной из проповедей назвал лентяями наших мигрантов, находящихся на заработках в России», – заявил он. В свою очередь, один из прихожан, комментируя нововведения, назвал подготовленные властями проповеди безграмотными.

Президент Узбекистана Шавкат Мирзиёев, придя к власти, призвал пропагандировать «гуманистическую суть ислама». При его правлении стали проводить конкурсы чтецов Корана, уделять повышенное внимание религиозному образованию. При этом было объявлено о снятии запрета на посещение мечетей несовершеннолетними.

В Казахстане за период с января по июль 2018 года выпустили 161 тысячу легковых автомобилей. Это на 85% больше, чем за аналогичный период прошлого года, сообщает Energyprom.kz. По данным производителей, каждый второй автомобиль, проданный в июле, сделан на территории страны.

Фото с сайта Ustinka.kz

Выросло также производство грузовых автомобилей (+3,5%) и прицепов, полуприцепов и контейнеров (+61%).

Сбыт автомобилей казахстанской сборки за этот период составил 15,5 тысячи единиц, включая экспорт. Их рыночная доля выросла до 49,7%. Среди наиболее популярных моделей оказались Lada и Hyundai.

В денежном выражении объем выпуска легковых машин, трейлеров и полуприцепов составил 103,8 миллиарда тенге (около $287 млн). Основной объем производства пришелся на Восточно-Казахстанскую и Костанайскую области.

Всего в 2018 году, по словам главы совета директоров Союза предприятий автомобильной отрасли «КазАвтоПром» Олега Алферова, планируется выпустить около 30 тысяч автомобилей. «На фоне нефтяных цен, которые во втором квартале перешагнули 70-долларовую отметку, на фоне стабильного четырехпроцентного роста ВВП республики платежеспособный спрос на автомобильном рынке продолжает расти, и темпы восстановления отраслевых показателей позволяют нам рассчитывать на выпуск не менее 30 тысяч автомобилей по итогам текущего года, а это означает, что отрасль приблизится к докризисным объемам производства», - заявил Алферов.

Министерство по инвестициям и развитию, в свою очередь, назвало предполагаемую цифру в 35 тысяч. В ведомстве также заявили о планах развития экспорта. В 2017 году Казахстан экспортировал около 1500 автомобилей, большинство из них было отправлено в Китай.

Фото с сайта Tajweek.tj/

По информации таможенной службы Таджикистана, соответствующее постановление подписал президент Эмомали Рахмон перед недавним визитом в Узбекистан.

В прошлом, на фоне сложных отношений между двумя странами, транспортное сообщение между ними было ограничено. Регулярные автобусные рейсы были прекращены еще в 1990-е годы. Ситуация стала меняться после смены власти в Узбекистане в 2016 году, при новом президенте Шавкате Мирзиёеве отношения стали улучшаться.

В начале 2018 года страны договорились о возобновлении регулярных автобусных рейсов - запуске 12 автобусных маршрутов, в частности, из Душанбе в Термез и Худжанда в Ташкент. Первый рейс Ташкент-Худжанд-Ташкент был запущен 15 мая. Со стороны Узбекистана перевозчиком определено ООО «Manzara Tourism», со стороны Таджикистана - ЗАО «Холдинг Азия групп Таджикистан».

В 2017-2018 году были восстановлены авиационное сообщение между Ташкентом и Душанбе, прерванное в 1990-е годы на фоне гражданской войны в Таджикистане, и железнодорожные перевозки между двумя странами.

В 2018 году президенты Таджикистана и Узбекистана обменялись официальными визитами. В ходе этих встреч были подписаны соглашения о стратегическом партнерстве, безвизовых поездках и возобновлении работы всех пунктов пропуска на границе.

Пик Сомони. Фото с сайта Viptourtj.com

Ранее Совет по развитию туризма Таджикистана сообщил, что людей начали вывозить утром 25 августа. Их доставили в поселок Ляхш, где была запланирована церемония, посвященная закрытию международной экспедиции по покорению этой горной вершины.

Информация о том, что люди застряли в лагере на поляне Москвина, на высоте в 4 тысячи метров, распространилась накануне. Как стало известно, группа находится там почти две недели, у нее заканчивается еда, и начались проблемы со здоровьем - случаи обморожения и дизентерии (компания, со своей стороны, это отрицала).

Всего там находились 33 человека, включая 20 сотрудников турфирмы и 13 альпинистов, в том числе из России. Туристы утверждали, что ситуация возникла не из-за непогоды, а из-за нежелания туроператора высылать вертолет. По их словам, компании невыгодно «несколько раз гонять вертолет», заказ которого стоит несколько тысяч долларов.

Нынешний сезон восхождений на пик Сомони заканчивается 25 августа.

Похожий случай с клиентами «Pamir Peaks» произошел несколько лет назад. Тогда группа из 50 туристов застряла в поселке Джиргитал, их восхождению помешали погодные условия. При этом люди жаловались на плохое питание и хамское отношение к ним, однако туроператор все отрицал.

Несколько недель назад в Таджикистане разбился вертолет с альпинистами, возвращавшимися в лагерь после восхождения на пик Сомони. На борту находились 13 россиян, белорус и испанец, а также экипаж из трех граждан Таджикистана. В результате крушения погибли трое туристов и два пилота, остальные получили травмы. Сообщалось, что пострадавшим россиянам позднее пришлось задержаться с возвращением на родину из-за сложностей со страховой компанией.

Рустем Назаров в красном. Фото с сайта News18.com

В его анализах обнаружили следы фуросемида. Сам по себе этот препарат не является допингом, однако может использоваться для выведения запрещенных веществ. Он приравнен к допинговым препаратам и запрещен Всемирным антидопинговым агентством.

По информации Jakarta Globe, это первый случай, когда спортсмена на этих Азиатских играх уличили в применении запрещенного вещества.

Рустем Назаров не прошел в одну четвертую финала, проиграв 19 августа матч сопернику из Индии. Пробы, по результатам которых его дисквалифицировали, были взяты 17 августа.

Азиатские игры проходят в Индонезии с 18 августа по 3 сентября. Туркменистан пока получил одну серебряную и две бронзовые медали. В общем зачете страна находится ниже 20 места.

В 2017 году Туркменистан принимал у себя Азиатские игры в закрытых помещениях и по боевым искусствам. Тогда представители республики заняли первое место, получив 245 медалей, в том числе 89 золотых.

Позднее, правда, стало известно, что несколько туркменских спортсменов были уличены в употреблении запрещенных препаратов, лишены наград и даже осуждены. Обвинения коснулись, по меньшей мере, четырех спортсменов, выступавших в разных видах борьбы - в частности, Али Аллабердыева (борьба на поясах), получившего бронзовую медаль. «Во время игр у нескольких туркменских спортсменов был обнаружен допинг, - сообщил источник в Министерстве внутренних дел Туркменистана. - Их посадили в тюрьму. Все говорят о спортсмене Али Аллабердыеве. Ему дали 12 лет тюрьмы». Знакомый спортсмена, в свою очередь, предположил, что он использовал допинг из-за травмы, вынужденный участвовать в играх под давлением властей.

Фото с сайта Sputnik

Приказ гласит, что встречи адвокатов с подзащитными, находящимися в СИЗО, должны проводиться в специальных комнатах без аудио- и видеонаблюдения. Кроме того, там не должны присутствовать посторонние лица. При этом третьи лица могут наблюдать за беседой адвоката с подзащитным, но без возможности слышать их разговор.

Адвокатам также разрешено пользоваться электронными устройствами - телефонами и ноутбуками.

Конфиденциальность бесед адвокатов с подзащитными в Узбекистане была предусмотрена и действующим законодательством. Однако норма постоянно нарушалась. На невозможность встречи с клиентов, в частности, жаловался адвокат журналиста Бобомурода Абдуллаева, а на тех встречах, которых ему все же удалось добиться, присутствовали следовали.

Недавно адвокатам в Узбекистане разрешили проносить мобильные средства связи в суды. Это касается открытых судебных заседаний, при этом аудиозапись, фото- и видеосъемка по-прежнему допускаются с разрешения председателя суда.

Президентский указ, подписанный несколько месяцев назад, также был направлен на то, чтобы облегчить получение лицензии на адвокатскую деятельность. Помимо прочего, он предоставил им право выступать в качестве третейских судей и принимать меры по досудебному урегулированию споров.

В последнее время в Узбекистане были приняты меры, направленные на реформирование судебной системы и силовых структур. Судей обязали разъяснять вынесенные приговоры и проводить брифинги «для информирования общественности о своей деятельности». Президент Узбекистана Шавкат Мирзиёев формально запретил им использовать доказательства, полученные в результате пыток.