Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay
  Все выпуски  

Скурлатов В.И. Философско-политический дневник


Как важно вовремя перейти к субъектизации

 

По Евроньюс рассказывают, что на Кубе только что отменили запрет на приобретение компьютеров частными лицами. Цена компьютера – 800 долларов. Но народ нищий, таких денег нет, покупают мало, хотя мечтают многие. Маленький факт – а в нём суть полувека кубинского социализма. Надо только сравнить Кубу с коммунистическими КНР и СРВ с их потребительским бумом, с повсеместным распространением мобильников, ноутбуков и Интернета. Различие в том, что Куба, как и СССР, не решилась вовремя перейти от опоры на социализацию к приоритету субъектизации, а КНР благодаря Дэн Сяопину и вслед за ней Социалистическая Республика Вьетнам раскрепостили низовое предпринимательство, реализуя тем самым ленинскую политику нэпа, которая «всерьёз и надолго».

А на Кубе, как и в СССР, наладили неплохую систему всеобщего среднего образования и бесплатного медицинского обслуживания, на высоте спорт, - а низовая субъектность яро подавлялась как проявление «буржуйскости» и «индивидуализма». В результате на Кубе, как и в СССР, самые активные граждане или уезжали из страны, или преследовались властями. А Фидель Кастро уповал на силу слов и гипнотизировал массы экономически-несамодостаточных досубъектников своими вдохновляющими речами и обличениями проклятых США. Это – дело нехитрое. Мы сами в нынешней нищей России находимся под воздействием подобных политтехнологий, и они очень неплохо срабатывают, рейтинг высочайший, как в СССР или на Кубе или в Туркменистане при Туркменбаши.

Но общество социализации держится на культе личности Его. Он – один и незаменим. Он – острие «вертикали власти», а над острием наращиваются родичи и друзья, друзья друзей и так далее. Перевернутая пирамида! Пока самодержец в силе, он держит эту пирамиду, как ливийский Антей, питаясь рейтингом людей земли, всех этих бедных бабулек, зависимых служащих и работяг, обездоленных обывателей, всякой пьяни и бомжатины. Но когда из-за немощи или кончины Антея или нечаянного взрастания «критической массы» низовой субъектности происходит отрыв от рейтинга, «вертикаль» надламывается, перевернутая пирамида заваливается, как на наших глазах произошло в Туркменистане (золоченую статую Туркменбаши, как сообщили сегодня, увозят в Ашхабаде подальше с глаз долой). «Критическая масса» из дюжины сплоченных контрантеевских орговиков – это Геракл, который могучего ещё Антея способен оторвать от земли и сломать ему «вертикаль» (хребет). Нет ничего нового под Солнцем, и судьба «вертикалей власти» не только в бесстыже-авторитарных вариантах типа какого-нибудь африканского Заира, но и в более благообразных обществах социализации типа СССР и Кубы, известна и единообразна, и несравненно устойчивее нормальная пирамида государственности, воздвигнутая на железобетонной плите низовой субъектности, как в развитых демократиях Запада и Востока. И модернизирующиеся КНР и СРВ, отказавшись от опоры на очередной «культ личности», приступили к активному взращиванию общества «средней зажиточности», основывающегося на «среднем классе» или, точнее, на «новых средних социальных слоях» низовых экономически-самодостаточных хозяев и высококомпетентных и высокооплачиваемых профессионалов.

Особенно насущен такой переход от социализации к субъектизации в новую эпоху наступающего постиндустриализма, информационно-инновационной революции. Да, социализация и субъектизация взаимосопряжены, одно без другого – социальная дисгармония. Социализация – это почва-лоно субъектизации, а субъектизация – мотор-двигатель социализации. Перефразируя классика, можно сказать, что субъектизация – это концентрированное выражение социализации, субъектизация не может не иметь первенства над социализацией, и забывать это – значит забывать азбуку субъектного понимания истории и общественного прогресса. А в СССР и на Кубе – забыли.

В результате СССР рухнул на вершине своего могущества, не сумев, в отличие от США при Рейгане и КНР при Дэн Сяопине, ответить высвобождением низовой субъектности на вызов постиндустриализма, и рухнули режимы с приоритетом социализации в других странах социалистического лагеря, а Куба и Северная Корея удержались благодаря политтехнологической мобилизации и перехода фактически на осадное положение, но ценой социальной деградации и общей демодернизации.

И вот уход Фиделя Кастро в тень позволил его брату Раулю приступить к первым робким шагам субъектизации. Но робость недопустима. Надо переходить на путь КНР и СРВ как можно решительнее. Иначе вполне реально, что полвека кубинской революции пойдут коту под хвост. Вспомним, как быстро оказались забытыми и осмеянными социальные достижения советского семидесятилетнего периода. Ведь в ходе затеянной Горбачевым перестройки сверху из-за её непоследовательности, вызванной прежде всего навязанным Яковлевым акцентом на «надстроечность» политического реформирования, многие самые активные члены нашего общества вынуждены были пробиваться к базисной субъектности снизу. Ситуация вышла из-под контроля, управляемость страной нарушилась, и в итоге к власти под дымовой завесой антисоветской демагогии пробрались шкурники, предатели и мародеры. С грязной водой позднесоветской досубъектности и дурной репрессивности был выплеснут и здоровый ребенок социализации, и нас отбросили в компрадорско-авторитарный неофеодализм. И если КНР в ходе субъектизации-модернизации вырвалась в мировые лидеры развития, то останки нашей некогда авторитетнейшей страны, имевшей все предпосылки для прорыва в постиндустриализм, оказались на периферии мира в тупике десубъектизации. Куба может избежать наших ошибок, если от надстроечных послаблений перейдёт к форсированному взращиванию базиса модернизирующейся государственности – массового слоя граждан, укорененных в почве экономической самодостаточности, как рекомендовал ещё Ленин на заре нэпа и как на наших глазах уже произошло в КНР и СРВ.


В избранное